Стародум

Глава 23

Одна из собак напала на него сзади, стараясь прокусить поножи.

Ударом ногой воевода переломал псу половину костей.

Ранним утром, настолько ранним, что даже солнце не успело встать, мы просыпаемся и двигаемся к крепости.

Даже не уверен, можно ли это назвать утром — скорее концом ночи.

Разум подсказывает, что стража детинца, которая круглосуточно ведёт дозор на стенах, уменьшит свою бдительность и не будет обращать слишком уж много внимания на происходящее. Предрассветный час — лучшее время для трёх простых гуляк проникнуть в княжеские покои незамеченными.

В целом так и получилось.

Мы двигаемся почти в полной темноте, даже друг друга не видим. Ориентируемся скорее по звёздам, чем по земле. Стараемся как можно меньше шуметь, поскольку слух — единственное средство защиты детинца у караульных.

— За мной, — шепчу друзьям. — Туда.

Я иду первым, Никодим со Светозарой держатся за мою одежду, чтобы не потеряться в ночи. Мы с девушкой предлагали парню остаться в городе, поскольку он вчера пережил слишком сильное потрясение, связанное с прошлым. Но он наотрез отказался остаться в одиночестве хоть на мгновение. Сказал, что нам без него не обойтись, и это правда.

Некоторое время мы взбираемся на земляной вал. Деревянные стены крепости стоят на тяжёлом каменном фундаменте, поэтому резать придётся ещё и его.

Приказываю Веде превратиться в длинный меч и аккуратными взмахами разрезаю стену перед собой. Если наколоть слишком крупные куски, они начнут катиться вниз и создадут слишком много шума. Вместо этого мы аккуратно отделяем камешек за камешком и складываем их в сторону. Сначала фундамент, а потом то же самое с частями дубовых брёвен. В ночи трудно ориентироваться, поэтому всё приходится делать наощупь.

Духовный клинок оставляет на камне и дереве очень гладкие срезы. Сразу понятно, что он не крошит, а именно режет.

Вскоре проход в стене оказывается достаточно большим, чтобы забраться внутрь.

— Аккуратно, — говорю. — Не порежьтесь.

— Я всё, — отвечает Светозара.

— Никодим?

Парень не отвечает.

— Никодим.

— Что?

— Почему молчишь?

— Да так, задумался…

— Соберись. Нам сейчас нужна твоя сила, так что полезай внутрь и осмотрись.

В детинец мы забираемся со стороны палат Новгородского князя. Мы оказываемся внутри крепости и сразу же за небольшой дорожкой стоят огромные хоромы, где располагается не только безумец, но и вся его дружина черномасочных уродов. Мало того, что он находится в окружении многочисленной охраны, преданной ему до гроба, так ещё и не знаем, где именно находятся его покои, чтобы забраться в них.

Никто из нас даже не представляет, как он выглядит.

Веда когда-то видела безумца издали, но не сможет его опознать, тем более, за два десятка лет он мог неплохо состариться.

Если прямо сейчас мимо нас пройдёт князь в ночнушке, решивший помочиться на ближайший куст, мы вполне можем принять его за одного из бояр.

Придётся ориентироваться по ситуации и искать самые большие покои в его доме, самые богато украшенные. Искать самого властного человека. На первый взгляд это кажется невыполнимым: даже обладая духовным оружием нельзя беспрепятственно ходить по большим хоромам и заглядывать в каждую комнату. К счастью, с нами есть человек, который видит сквозь стены.

— Я вижу, — шепчет Никодим. — Столько комнат, но свет горит всего в нескольких. Ох, я чувствую, как моя сила растёт!

— В каком смысле? — спрашиваю.

— Сила же растёт не когда её используешь каждый день, а только тогда, когда тебе грозит опасность. Мы пробрались в Новгородскую крепость, самое защищённое место во всём княжестве. И здесь, глядя сквозь стены княжеских хором, сила в груди растёт. Я грудью чувствую, как она крепнет. Какое приятное ощущение… даже немного пьянит. Теперь я могу видеть сквозь более толстые стены, чем раньше.

Хотел бы я тоже на денёк получить его силу. Не для того, чтобы за девками подглядывать, но и не без этого. Узнать, каково это: видеть не внешний слой предметов, а все его слои. Знать, сколько помещений в доме, и видеть всех спящих людей. Конечно, если там есть свет — в ночи Никодим видит точно так же, как все остальные люди.

— Вон там, — парень указывает куда-то вверх. — Стоят штук двадцать людей в масках. Никто из них не разговаривает, они просто стоят молча, столбом. И вон там тоже. А между ними тёмное помещение. Думаю, безумец там.

— Уверен? — спрашивает Светозара.

— Не уверен, но очень на это похоже. Кого ещё будут охранять эти марионетки таким числом?

— Каким путём туда лучше всего забраться?

— Даже не знаю. Там полсотни человек, один малейший звук и они ворвутся в комнату, чтобы порезать нас на куски.

— Стража окружает его со всех сторон, или рядом есть свободные помещения?

Некоторое время Никодим смотрит вверх, после чего кивает.

— Я знаю, как к нему попасть. Идите сюда.

Мы следуем за ним к стене здания, где он указывает на кусок стены.

— Вырежь здесь дыру.

Я поступаю как велено, прорезая небольшой квадратный ход у основания здания. Внутри дворец князя встречает нас лестницей. Взбираемся наверх, молясь, чтобы ступени не скрипели под ногами.

На четвёртом этаже Никодим ведёт нас в сторону. Вместо того, чтобы открыть деревянную дверь, прорезаем в ней ход ножом, не оставив старым петлям даже шанса нас выдать. Вскоре мы оказываемся в полумраке бокового прохода.

— Тут, — едва слышно произносит Никодим. — Безумец прямо за стеной.

— Готовы? — спрашиваю.

Светозара кивает, сжимая острый кусок камня. Никодим держит свой в вытянутой руке. У нас не было возможности раздобыть нормального оружия, но нам оно и не нужно: Веды достаточно. Я сделаю всю работу, а Никодим со Светозарой на подстраховке.

Нам предстоит не просто убить человека, который хочет сжечь всё наше село, но сделать это тихо и незаметно, чтобы стражники по обоим сторонам от спальни князя нас не услышали.

Плавно вонзаю Веду в стену между нами и безумцем. Остриё клинка входит мягко, бесшумно. Неспешно опускаю его вниз, разрезая брёвна. Моё сердце стучит так сильно, что кажется, сейчас соберёт стражу со всего детинца. Всё-таки я не хладнокровный убийца, что умеет отнимать жизнь с каменным лицом, а вполне горячекровный.

Я убиваю, но делаю это с чувствами.

С яростью, страхом, болью и решительностью.

— Стой, — так же тихо одёргивает меня Никодим.

Оружие замирает в стене.

— Там… там не безумец.

— А кто?

Мы стоим в молчании и слышим шаги, доносящиеся с другой стороны стены. Там ходит кто-то босой. Приближается к наполовину прорезанной стене, останавливается прямо напротив нас.

Чувствую, как Никодим наклоняется прямо к моему уху, чтобы никто, кроме меня и Светозары больше нас не услышал.

— Там та девушка, с нашего подворья.

— Какая?

— С которой ты болтал за столом. А потом ходил неприкаянный несколько дней, не мог её забыть. Я её не видел снизу, а сейчас вижу.

Никодим со Светозарой смотрят на меня, будто чего-то ожидая.

— Почему вы на меня так смотрите?

— Это же ты на неё щенячьими глазами смотрел. Может, хочешь снова с ней поболтать?

Даже не знаю, как на это реагировать. Я знал, что мимо нас проходила знатная особа, и что она направлялась в Новгород, но я даже не думал, что она остановится у безумца. Кто она? Его дочь? Его невеста? Пленница?

С нашей встречи не проходило и дня, чтобы я её не вспомнил. Постоянно представлял себе нашу встречу, придумывал наш разговор. Мелентий, сука, нагадал, что я найду свою любовь, и оказался совершенно прав. Эта девушка запала в мои мысли прочно и надолго.

Но встретить её здесь, разговаривать — нет. У нас слишком важная задача, чтобы отвлекаться на постороннее. Вот убьём безумца, тогда можно будет подумать, что с ней делать.

— Кто там? — доносится едва слышный шёпот с другой стороны стены.

Узнаю её голос. Тот самый, который так сильно меня очаровал.

Но мы не отвечаем.

Пятимся назад, подальше отсюда, пока стражники нас не услышали. Безумец обязательно должен быть здесь: если не в этих покоях, то где-то в другом месте. Нужно лишь его найти. Если повезёт, мы с ней ещё встретимся, но сейчас совсем не время.

— Так, — внезапно шепчет Никодим, останавливаясь. — Я знаю, где он!

— Где?

— За мной, быстрее!

Так быстро, насколько только позволяет скрытное перемещение, мы спускаемся обратно на первый этаж и вылезаем обратно на улицу через тот же ход, которым проникли внутрь. Там Никодим ведёт нас в сторону, глядя куда-то вглубь здания.

— Доверьтесь мне, сейчас мы получим безумца прямо на блюдечке. Тимофей, разрежь брёвна тут и тут.

Ничего не понимая, я поступаю так, как говорит Никодим. Я не могу видеть сквозь стены, поэтому не знаю, что именно он задумал.

Вскоре в здании слышится какой-то шум, перерастающий в стук десятков сапог по полу. Скрип, скрежет, стук, после чего раздаётся недовольное ворчание, проклинающее всех подряд. Оказывается, прямо за стеной находится княжеский туалет — выгребная яма, доступ к которой осуществляется прямо от того места, где мы стоим. С той стороны гадят, а с этой убирают.

Не знаю, как именно Никодим это просчитал, но мы оказались точно там, где должны были: в полусажени от человека, за которым мы пришли.

Безумец.

Тот человек, что получил от леса огромную силу и вдвоём с людоедом захватил сначала Владимиро-Суздальское, а затем и Новгородское княжество. Мы столько лет слышали об этом человеке, но никогда не думали, что однажды окажемся вот так, рядом с ним. Всего лишь несколько брёвен отделяют меня, Светозару и Никодима от Юрия Михайловича.

И мы его сейчас убьём.

Не то, чтобы я злопамятный…

Я не мщу за односельчан, которые несколько лет назад ушли работать к князю, и которых он повесил на стенах детинца. Я не испытываю к нему ненависти. Моя цель — очень простая. Ударить его до того, как Вещее превратится в пепелище. Оградить нас от его безумия.

Никодим кивает мне, я киваю Светозаре. Мы готовы.

Быстрым, но плавным движением откидываю назад стену, которая отделяла нас об безумца. Светозара хватает мужчину за голову, закрывая рот. Я приставляю клинок к его горлу. Никодим прижимает правую руку Юрия Михайловича к земле. Отбрасывает в сторону кинжал в ножнах, висевший на поясе.

Он может превратить любого из нас в такую же марионетку, как его черномасочные куклы. Чтобы избежать этого, нельзя дать ему дотянуться до наших пупков.

— Попался, — шепчет Никодим.

Удивительно, но мы всё проделали так быстро и слаженно, что стража, оставшаяся сторожить коридор чуть дальше в здании, не заподозрила ничего неладного. Всего лишь обыкновенные звуки, с которыми князь постоянно кряхтит, ругается и хлопает дверью. Это очень глупо с их стороны, не заходить вместе с ним в туалет: вдруг убийца решит прыгнуть в выгребную яму, чтобы подсторожить князя там? Да, придётся запачкаться в нечистотах, зато можно будет уколоть князя прямо в задницу отравленной иглой. Слишком хитро, чтобы быть глупым.

Нам же не пришлось делать и этого: мы смогли достать его прямо сквозь толстую дубовую стену.

Он у нас в руках. Мы можем убить его в любой момент. Но не убили только потому, что слегка удивились его внешности.

— Это точно он? — спрашивает Светозара. — Почему он такой молодой? Ему и сорока нет. Разве ему не должно быть под шестьдесят?

— Это точно безумец, — тихо произносит Никодим. — Он попытался мне в живот руку засунуть, но я его остановил.

— Но если ему под сорок, то сколько ему должно было быть в начале эпохи безумия, когда он Стародум штурмовал?

— Шестнадцать или семнадцать, — шепчу. — Мы все представляли его стариком, но эпоха безумия работает иначе. Здесь силу получают самые страстные, самые эмоциональные. И этот паренёк получил больше других. Вот, почему он такой молодой.

Перед нами лежит вполне обыкновенный мужчина. Худой, сутулый, и совсем без бороды, что является признаком богатого человека. Только бояре могут позволить себе каждодневное бритьё и частую стрижку волос. Да и лицо его оказалось не таким злобным, как мы представляли: никаких сдвинутых бровей, опущенных уголков губ. У него очень удивлённый и испуганный вид, как у обычного человека.

Из одежды на нём только тонкий кафтан и сапоги до колена.

Мы ожидали увидеть человека сильного и решительного, а перед нами предстал самый обыкновенный крестьянин, напуганный до усрачки. Даже несколько чёрных духов ужаса появилось рядом с ним, но они тут же исчезли, когда его маленькие глазки сфокусировались на нас.

Скривившись, Светозара убирает руку. Видимо, безумец её укусил.

— Вы кто такие? — спрашивает он.

— Только пикни, — говорю. — Позовёшь стражу, и твоя башка покатится до самой крепости людоеда.

— Кто вы такие, блядь, как вы тут оказались?

Безумец злится, но говорит тихо. Видимо, немного разума в его голове осталось, и он понимает, что расстанется с жизнью, если привлечёт внимание стражи.

— Мы из одного места, где тебя сильно не любят, — говорю. — И мы пришли для того, чтобы убить тебя.

— Вещее, — внезапно произносит он. — Так это вы убили моего любимого коня, выблядки. Бедняга Фома… Он никому не навредил за всю свою жизнь. Это было добрейшее на свете существо. Убит горсткой каких-то оборванцев.

Странно, что он догадался так быстро. Разве безумцы не должны быть тупицами? И почему он говорит как хозяин положения, хотя таковым не является. Это наш меч у его горла, а не наоборот.

— Я запытаю вас до смерти, выблядки. Обещаю. Я вам это обещаю… вы пожалеете, что родились. Ох, как я вам это обещаю.

— Ты что-то перепутал, — говорю. — Мы прибыли из самого Киева по твою голову.

— Вы не похожи на убийц, посланных Черногором. Они бы прикончили меня сразу же, а не болтали как сейчас, да и говор у вас совсем не южный. Нет, вы — обыкновенные крестьяне из той деревни.

— Вещее — это село, ублюдок, — встревает Никодим.

— Не важно, село это или деревня. Я распорядился, чтобы моя армия по пути домой сделала крюк и прошла мимо вас. Прямо в этот момент мои люди, должно быть, вытаскивают жителей из домов.

Мы с Никодимом и Светозарой смотрим на князя в молчании, пытаясь осмыслить, что он сказал. Он оказался совсем не таким безумным, как мы представляли. В нём даже чувствуется разум человека, который умеет читать и писать.

Мы собирались прикончить его, пока он не выслал карательный отряд к Вещему, но мы опоздали. Пока мы двигались в Новгород, его армия скорее всего уже шла к Вещему. Мы на них не наткнулись только потому, что они шли не из города, а с севера, с берега Волги.

Чувствую, как всё внутри вскипает.

Кажется, мы немного заболтались.

Пора заканчивать дело, ради которого мы сюда явились.

— Мы можем договориться, — произносит Светозара. — Мы оставляем тебе жизнь, а ты оставляешь Вещее.

— Идёт, — мгновенно соглашается безумец. — Моя жизнь в обмен на жалкие жизни всех ваших друзей. Не совсем честная сделка: всё-таки я стою больше, чем все вы. Но я согласен.

— Я ему не верю, — говорит Никодим. — Он не оставит нас в покое.

— Я тоже ему не верю, — говорю. — Бояре никогда не будут держать слово, данное простолюдину. Как только мы уйдём, князь тут же отправит за нами погоню.

— Да и я не верю, — соглашается Светозара. — Не знаю, на что я рассчитывала, предлагая это.

Кажется дело всё-таки будет завершено.

Поднимаю клинок и одним быстрым движением отсекаю нашему врагу голову. Безумец даже моргнуть не успел, как его голова завалилась на бок, откатившись в сторону от шеи.

— Дело сделано, — говорю. — Пора убираться.

— Нужно мчать в Вещее, мы ещё можем успеть…

Однако мы не успели даже отойти от трупа, как произошло что-то странное: абсолютно безжизненное тело безумца дёрнулось, после чего его рука согнулась в локте и коснулась чего-то под рубашкой.

Перед нами что-то вспыхнуло так ярко, что мы ненадолго потеряли зрение. Невидимая сила ударила в грудь, отбрасывая назад. Мгновение невесомости, и я приземляюсь на траву, качусь по ней как камень, брошенный сильной рукой. Кажется, ничего не повредил, но эффект был такой неожиданный, что несколько мгновений лежу на земле и пытаюсь понять, что же произошло.

Кажется, на груди у безумца висел защитный амулет, который позволяет отбросить врагов. Только непонятно, каким образом он его коснулся, будучи мертвецом.

— Сука, — бормочет Никодим в стороне. — Меня об стену ударило.

— Бежим, — говорю. — Быстрее!

Светозара останавливается возле меня, помогая подняться на ноги. Мы мчим к выходу из крепости и уже перед тем, как выбраться наружу, я оглядываюсь назад и вижу совсем невероятное: безголовое тело безумца встаёт на ноги, поднимает свою собственную голову и ставит её на плечи.

Тут мы и уходим из детинца. Бежим в ночи, пока над крепостью раздаются горны тревоги и крики черномасочников.

Но все эти звуки мы едва слышим из-за грохота собственных сердец, вырывающихся наружу от бега и ужаса. Чувствую себя лисой, за которой отправили в погоню целую свору охотничьих псов. И они не остановятся, пока не укусят за хвост.

Руки и ноги онемели, но мы всё бежим.

И бежим.

И бежим.

Уносим ноги от собственной смерти. Всё должно было случиться не так… совсем-совсем не так. Не должны люди продолжать жить с отрубленной головой! Это перечит всему, что я знаю об этой жизни!

Сука!

Не знаю, как именно это произошло, но догадаться можно: он человек богатый и наверняка имеет множество фокусов в рукаве. Может быть у него на теле была волшебная наколка, которая позволяет оставаться в живых, пока сердце не тронуто. Или магический питомец, который умрёт вместо человека — заберёт смерть на себя. Или у него сделка со старыми богами, которая позволяет один раз вернуться с того света.

Так или иначе, наш план провалился.

Сначала он показался выполненным.

Но затем провалился.

Мало того, что безумец уцелел, так ещё и знает, что убийцы к нему пришли из Вещего. Нужно как можно скорее возвращаться в село и надеяться, что армия князя ещё не добралась до нашего дома. Мы оказались в яме, полной отчаяния и разрушенных надежд. Даже не знаю, что вообще нас может спасти!

Момент настал. И Стародум поднялся из земли…