Старкрафтер

Полигон

Летающая машина — судя по всему, занимающая «нишу» транспортно-ударного вертолета, только с антигравитационным способом удержания в воздухе — со свистом пронеслась над пустырем, над лесом, пересекла реку и достигла еще одного пустыря, после чего пошла на посадку. Пилот — не чета «штурмовичке» Хэш — посадил машину с одного захода, не примериваясь, практически без перегрузки и удара. Ведь могут же некоторые нормально водить!

— На месте, — лаконично сказал пилот и вылез из кабины.

Кирсан вылез следом и увидел, что рядом стоит еще один гравилет, но побольше раза в два и, судя по массивным стволам на пилонах и отсутствием признаков пассажирского отсека — тяжелобронированный ударник.

Прямо на самом верху ударника сидел человек, чья поза почему-то напомнила Кирсану футбольного болельщика на трибуне.

Он помахал Скаю рукой и сказал:

— Забирайся.

Забраться на аппарат проблемы не составило, потому что гравилеты, взлетающие с места, не имеют развитого шасси и опираются на три небольшие выдвижные опоры с колесиками, при том что колесики эти нужны гравилету, видимо, только на случай буксировки на ремонт.

Как только Кирсан забрался наверх, пилот ударника похлопал по месту рядом с собой, приглашая садиться, и сказал:

— Привет. Я — командующий Текарса. Командую этой базой.

— Э-э… Приветствую. Я Скай…

— Ага, я знаю. О, гляди, начинается.

Гравилет стоял на холме перед пустырем, а пустырь этот оказался полигоном, на котором Кирсан сразу увидел элементы полосы препятствий, а посмотрев в направлении, куда показал Текарса, заметил холм, за которым поднимались клубы пыли.

В следующий момент из-за холма стремительно вылетела громадная боевая машина необычной конструкции.

Габариты впечатляющие: высота относительно небольшая для такой массы, чуть меньше трех метров, что сопоставимо с земным танком, правда, без ярко выраженной башни. Но ширина корпуса больше, чем у танка, а по длине так и вовсе в два раза.

Аппарат лишен каких-либо признаков колес или гусениц, но явно передвигается по земле, так как подпрыгивает на неровностях грунта, поднимая облака пыли.

— Что это? — спросил Кирсан.

— Боевая машина ближнего боя, бортовое имя «Оползень», свидетель славной эпохи и участник великих событий… Последний, остающийся в строю, все остальные давно в музеях и на постаментах.

— Устарели?

— Технически — нет, этот переоснащен по самому последнему слову военной техники и перескомпонован под другие задачи. Просто изменилась доминирующая доктрина наземной войны, мы больше не ведем таких боев, для которых БМББ были созданы, и пилотов для них уже почти не осталось. О, выходит на полосу.

«Оползень» резко довернул, развернувшись на девяносто градусов и продолжая двигаться боком, вошел в неглубокий петляющий овраг и рванул по нему с дикой для такой массы скоростью.

Кирсан обратил внимание, что перед поворотами «Оползень» всегда разворачивается еще до собственно поворота и входит в поворот, просто добавляя газу. Несколько раз он был готов поклясться, что вот в этот поворот БМББ не войдет, не впишется — но «Оползень» вписывался и разворачивался на немыслимых пятачках, продемонстрировав не только способность передвигаться боком или наискось, но и вращаясь как угодно вокруг своего центра, носа или кормы.

— Охренеть, как он так маневрирует? На чем он передвигается?

— На спиральных колесах специальной конструкции, набранной из спиралей миниколес, по бортам, и на транспортерных лентах в днище. Колеса прикрыты броней и их не видно. Транспортер — это как гусеница, но состоит из перпендикулярных гусениц работающих независимо. Для транспорта с такими движителями буквально нет понятий «зад» или «перед», он движется как угодно и куда угодно. Абсолютная свобода передвижения по земле.

«Оползень» преодолел участок по скоростному вождению так быстро, словно это гоночный болид на треке, ну или помедленнее, но огромная масса, контрастируя с великолепной скоростью, создала впечатление невероятно стремительного движения.

А затем машина вышла на длинный участок препятствий, представленный широкой полосой с разбросанными по ней остовами различной боевой техники и противотанковыми надолбами[1], и прибавила газу.

Металлический монстр понесся вперед, не разбирая дороги и буквально снося и расшвыривая брошенную технику. Легкие броневики и средние танки разлетались от ударов широченного, массивного не то бампера, не то отбойника, и Кирсан прикинул, что масса «Оползня» сильно за сотню тонн.

При этом пилот мастерски обходил надолбы, лавируя многотонной махиной с противоестественной легкостью и даже грацией.

— Хренасе…

— Впечатляет, правда?

— Не то слово.

— Хе-хе… Все большие БМББ носили имена стихийных бедствий и замечательно их оправдывали.

Тем временем «Оползень» добрался до огневого участка, и Кирсан понял, что помимо чудовищной массы эта машина вооружена кучей стволов. Основное орудие располагалось внутри корпуса и имело очень малые углы наведения, но при фантастической маневренности это скорее достоинство, чем проблема. Вспомогательное вооружение — скорострельные пушки в башенках на крыше, в корме и в бортовых спонсонах, а также на выдвижных турелях, всего не менее десятка стволов.

И вот тут уже у Ская просто отвисла челюсть.

«Оползень» ворвался на огневой участок, двигаясь между мишенями, и начал круговое вращение вокруг своей оси, при этом продолжая двигаться по прямой. Главная пушка по очереди отвесила каждой цели увесистую плюху в тот момент, когда нос машины был направлен на нее. Выстрела и пламени не было — только мощный щелчок, сливающийся со звуком удара снаряда в броню, и разлетающиеся от цели куски брони и огненные брызги. При этом вспомогательное вооружение вело огонь самостоятельно, «добавляя» по мишеням струи трассеров.

БМББ выпустила несколько ракет сразу по четырем мишеням поодаль, ворвалась на последнюю площадку и устремилась к стоящему на ней остову некрупного космического челнока размером побольше себя. «Оползень» на полной скорости выполнил великолепную «вертушку», описав вокруг цели круг, будучи все время повернутым к ней носом и всаживая в несчастный челнок выстрел за выстрелом и разрывая очередями скорострельных пушек, а затем, выпендрежно крутанувшись, подлетел к стоящему сбоку «тарану», и…

И оказалось, что широкий «бампер» на самом деле ни хрена не бампер, а сложенные массивные манипуляторы типа скорпионьих клешней. «Оползень» вцепился в левые ноги «тарана» своими клешнями и принялся описывать ту же «вертушку», волоча шагающий танк за собой по кругу. Воздух вспорол пронзительный визг и скрежет, взметнулись снопы искр — а затем клешни, явно оснащенные внутри цепными или дисковыми пилами, начисто оторвали «тарану» две ноги из четырех.

Скай только присвистнул. Так вот почему «боевая машина ближнего боя»! Чудовищный монстр не только стреляет, но также давит, таранит и кромсает все, что меньше его… то есть практически все.

— Вау, это было нечто, — сказал Кирсан.

— Меня тоже впечатляет, хотя я уже видел его в движении и действии после переоснащения. Правда, тогда им управляли техники и испытатели, а не пилот.

И тут «Оползень», домчавшись до конца полосы препятствий, развернулся и пополз на гору, где стояли обе летающие машины.

Наконец, БМББ сложила клешни и припарковалась буквально в трех метрах от того места, где сидели Кирсан и командующий Текарса.

Боковой люк открылся, и из «Оползня» выбрался пилот.

Тут Кирсан немного удивился, потому что формулировка «таких больше не строят, и пилотов для них почти не осталось» как бы наталкивала на мысль, что из БМББ должен выбраться убеленный сединами мастер.

Однако пилот оказался молодой девушкой, искренне и широко улыбающейся.

— Ну как⁈ — несколько хвастливо поинтересовалась она у Текарсы.

— Невероятно впечатляюще, особенно последний трюк. В общем, знакомьтесь. Это Скай. А это, — сказал он, обращаясь к Скаю, — Дирк Бетанкор… твой пилот.

Кирсана такая новость застала врасплох, но он быстро справился и приподнял руку в приветственном жесте: — э-э-э… привет!

Улыбка с лица Дирк исчезла моментально. Она вперилась в Текарсу растерянным, ошарашенным взглядом.

— Но ведь это же… землянин!!! — она сказала это точно так же, как прозвучала бы фраза «но это же обезьяна!!!» или «но это же насекомое!!!».

— Ну да, — кивнул Текарса, — землянин. Только он легат четвертой лиги, и ему нужен пилот.

— Проклятье, ну почему я?!! — возмутилась Дирк.

— Ты сама знаешь ответ. Потому что все остальные легаты кататься с дорсайкой отказались категорически. Я тебе искренне сочувствую и могу только догадываться, каково это — быть представителем вымирающего вида… Но выбора у тебя нет. У него, впрочем, тоже, ведь и он бы с радостью отказался от такого пилота.

— Да ну нахрен! — отрезала Дирк, и Скай даже удивился, впервые услышав в наушниках ругательство.

Он повернулся к Текарсе и мрачно сказал:

— Вот тут я ее полностью поддерживаю. Да ну нахрен.

Текарса пожал плечами:

— Прекрасно понимаю вас обоих. Но, к сожалению, пилот-изгой и легат-землянин — оптимальная пара. Уже хотя бы потому, что пилоты не хотят быть пилотом землянина так же сильно, как и легаты — кататься с дорсайкой. И повторюсь, у вас выбор небогатый. Ты, Скай, возвращаешься во вторую лигу, третья — твой пожизненный потолок. Ты, Дирк, возвращаешься домой, в силы самообороны, и твой единственный шанс себя показать — это если враг сам высадится на твоей планете. То есть, околонулевой. Честно, я даже не знаю, у кого перспективы печальнее. Впрочем, у вас есть время подумать… до завтра.

Кирсан вернулся на базу в состоянии крайнего упадка духа. Жаловался на скуку и одиночество и хотел перемен? Вот тебе напарница-расистка, получи, распишись и не благодари.

Ему было настолько хреново, что он даже не стал искать спасения в колбе со стимом, а сразу с посадочной площадки пошел на ближайший холмик, откуда открывался вид на пустырь, сел на камень и вызвал Эваду.

— Что там у тебя? — отозвался куратор через минуту.

— Да полный песец. Я даже не знаю, с чего начать пересказ, тут…

— Я все видел и слышал. Текарса дал мне доступ через свой УРР. Специально для тебя, можно сказать, переоборудовали музейный экспонат, чем ты недоволен?

— Пилотом, черт подери, я не доволен! И расизмом! Кто вообще такие дорсайки? Что за вымирающий вид, о котором командующий толковал? И вообще, миллион вопросов! Что за херня тут творится, если пилот-девчонка преспокойно говорит командующему «да ну нахрен!!!»?

Эвада вздохнул.

— Ладно, начинаю по порядка, издали. Был у нас такой полководец — Дорсай. Стал легендой еще при жизни. Скажем так, он занимает среди великих командиров такое же особенное место, как Брюс Ли — среди земных выдающихся бойцов. Он выработал свой собственный метод ведения войны, и его последователи называются дорсайцами.

— Что за метод?

— Любой командир, ведущий сражение, старается иметь план, лучший, чем у противника, и солдат, лучших чем у противника. Каждый из противников пытается воплотить в жизнь именно свой план, провести сражение по своим правилам, навязав врагу невыгодные для него условия. Так ведутся войны и сражения где угодно и во все времена. Александр Великий, Сципион, Ганнибал, Суворов, Наполеон, Роммель, а с ними многие другие — все они одерживали свои победы благодаря отличному плану, превосходному исполнению оного офицерами и солдатам, способным четко и организованно выполнять приказы офицеров и держаться в бою. Войско баранов, возглавляемое львом, всегда одержит победу над войском львов, возглавляемых бараном, это еще Наполеон Бонапарт сказал. Римляне, будучи народом не богатырского роста и сложения, завоевали полмира, включая могучих германцев, и облажались при попытках завоевать тех, против кого не работали их дисциплина и выучка. Не только земная история показала, что командная работа сильнее личного мастерства — у всех остальных было то же самое. Любой офицер любой расы всегда стремится сделать все грамотно, используя сильнейшие стороны своих солдат, выработать план, стойкий к попыткам его разрушить, и воплотить его максимально эффективно. И только Дорсай пошел от обратного. Дорсайский метод ведения войны зиждется не на хорошем плане и выучке, а на том, чтобы внести хаос и смятение в армию врага, разрушить его планы и превратить организованную битву в неуправляемую свалку. А затем победить за счет личного превосходства солдат. Дорсайская армия практиковала рукопашные бои, действия в полном отрыве от собственных баз, стремилась навязать противнику характер войны, к которой тот был не готов, и применить необычное оружие. Эта концепция воплотилась в том числе в боевых машинах ближнего боя, с которыми традиционные методы противодействия не могут справиться. Тот же пехотинец применяет против танка ракету с кумулятивной боеголовкой или взрывоформируемым ударным ядром. Что вынуждает его действовать на большом расстоянии: попытка поразить танк с двадцати метров приведет к твоей же смерти от твоего же оружия. Если вражеский танк надежно защищен — не обязательно долбиться с ним лоб в лоб болванками, можно просто перевернуть или отрезать пушку. Наконец, когда война на расстоянии стала давно привычным стандартом — противодействие врагу в упор становится проблемой. Когда танк далеко — ну промазал и ладно. Если он внутри твоего расположения — промазал в него и попал по своим.

— Хм… Ну понятно. Так этот метод ныне вышел из употребления, да?

— Верно. Я не просто так сравнил Дорсая с Брюсом Ли. Брюс Ли стал великолепным бойцом, используя ущербную боевую систему, «Вин Чун»…

— А сам Брюс Ли бы с этим не согласился, — заметил Кирсан.

— В общественном сознании укрепилась идея, что Брюс Ли обязан своим успехом «Вин Чуню», но это перевертыш. «Дракон Ли» обладал уникальными физическими, личными и волевыми данными, он преуспел бы в любом боевом искусстве. Это не «Вин Чун» сделал Ли крутым — это Ли сделал «Вин Чун» рекламу и сам его преподавал. Вообще, «Вин Чун» — изначально… как бы это выразиться по-земному… «зашкваренное дерьмо». Кто был учителем Брюс Ли? Ип-Ман.

— Слышал это имя, даже фильм смотрел. Но не знал, что он был учителем Брюса Ли…

— Этот фильм — лучшее доказательство, что земные фильмы о исторических личностях лучше не смотреть. «Вин Чун» показан крутой системой, а Ип-Ман — весь такой благородный и отважный. Хотя в жизни это была редчайшая мразотная гнида. Знаешь, как он продвигал свой «Вин Чун»? Посылал своих учеников избивать учителей других школ. Выглядело как «ученик Ип-Мана побеждает другого учителя», а по факту это было избиение молодым бугаем старика. Вот так. Но по факту «Вин Чун» — совершенно убогая система.

— Почему?

— А как проверяется оружие? В бою. Как проверить боевое искусство? В бою с другими искусствами. И вот тут-то внезапно — упс! Про ММА, то бишь бои смешанных стилей, слыхал?

— Ага.

— Так вот, там котируются бокс, карате, муай-тай, тэквондо, джиу-джитсу, борьба, кикбоксинг и другие, и многие бойцы показывают элементы многих систем в одном бою. Вот только «Вин Чун» почему-то там не виден. Если появляются изредка «винчунисты» — то только для того, чтобы отхватить люлей. Я согласен, чтобы старика побить — «Вин Чун» идеален. В остальных ситуациях — увы. Но вернемся к Брюсу Ли. Он разработал «Джит Кун-До» — метод, как он сам его называл. Много ты знаешь знаменитых джиткундистов? Я знаю одного — Брюса Ли. У всех остальных его метод не работал, и если джиткундист появлялся на ММА — неизменно хлебал позора и боли и уползал под канатами. В мире существовало всего три инструктора по «Джит Кун-До» — все три старики, личные ученики Брюса Ли. Один уже умер. Умрут и остальные двое — и все, метод Брюса Ли останется только в истории… Собственно, в этом все сходство с Дорсаем: он воевал так, как не мог воевать больше никто. Он одерживал великолепные победы, порой даже невозможные, одну за другой, и слава Дорсайской армии глушила всех несогласных и критиков. После смерти Дорсая дела пошли вниз, и ныне вся Дорсайская армия — несколько тысяч человек, преимущественно старики. Собственно, потому-то Текарса и назвал Дирк вымирающим видом.

— А почему «дорсайцев» не любят?

— У них репутация плохих, неуправляемых солдат, не склонных к командной работе. Ненадежны… как и земляне. Только по другой причине. Такие дела.

[1] Противотанковый надолб — свая, вбитая в землю и препятствующая движению танка либо приподнимающая его при наезде, отрывая гусеницы от земли.