Старкрафтер

В шкуре агрессора

Кирсан несколько секунд боролся с охреневанием, а когда пришел в себя достаточно, чтобы что-то возразить, желудок резко подкатился к горлу: высадочный модуль резко пошел вниз.

А ведь сероухие уроды не шутят, подумалось ему. Они на полном серьезе сбросили его с корабля, если только это не симуляция.

Тут действительно началась болтанка, и Скай поспешил пристегнуться.

Твою ж мать, а что дальше делать-то⁈ Вот он дурачок-то, повелся… «Нам очень нравится, как ты играешь в „Старкрафт“»… Критическое мышление Кирсана в этот момент было наглухо заткнуто ликующим инстинктом самосохранения, который праздновал сказочное спасение, танцуя страшно веселый танец пингвина на головах у этого самого критического мышления и у здравого смысла заодно.

А на практике все оказалось предельно плохо. Непрестижная профессия, которой не хотят заниматься сами балларанцы? Ну действительно, кто хочет пойти на войну? Никто, вот потому и вывозят с Земли несчастных, а потом тупо отправляют на убой! И вот Кирсан летит с орбиты на вражескую планету с кучей настоящих боевых машин… Что за война? С кем? За что? Никто не сказал.

Но даже больше того, что он летит на войну, куда не соглашался отправляться, Кирсан взбешен тем, что его держали в неведении до последней секунды. «Понимаешь, Скай, мы ведем войну и нам нужны такие, как ты, чтобы командовать полчищами беспилотных боевых роботов»… Вот если б ему так сказали в самом начале, еще на Земле — это было бы хотя бы честно. И Кирсан все равно согласился бы, потому что когда тебе остается жить считанные удары сжатого аневризмой сердца — выбирать не из чего.

Но ему ничего не сказали.

Ему даже не стали впаривать лажу типа «мы хорошие, а они плохие, надо спасать галактику!» — просто скинули с корабля в пекло.

Воюй или умри.

Тут начало сильно трясти, пришлось вцепиться в подлокотники.

Впрочем, в данной ситуации, со всех сторон плохой, есть одна маленькая утешающая грань. Кирсан почти наверняка орудие захватчиков — но слепое орудие. Он в абсолютном неведении, не знает даже, кто его враг, не знает ничего. Ему не оставили никаких моральных дилемм и выборов, все, что у него есть — инстинкт самосохранения. Кирсан — жертва вероломных балларанцев, и теперь ему остается просто не дать себя убить. Если смотреть с этой стороны — то получится, что он, Скай, просто защищается от нападения местных жителей. То есть, понятно, что их нападение на самом деле адекватная самозащита, но с точки зрения Кирсана, который не имеет ничего против местных, это все же покушение на его жизнь. Если с ним выйдут на связь и спросят, какого хрена он забыл на чужой планете — он, конечно же, сразу расскажет все, как есть, и сдастся в плен, это не его война.

…Но что-то подсказывает Скаю, что с ним никто ни о чем не будет говорить, и ему остается только защищаться. Сероухие ублюдки обставили все таким образом, что две стороны боестолкновения будут сражаться, защищая свое право на жизнь, а они с орбиты будут поглядывать и ухмыляться…

Мрази.

Голос в наушниках принялся отсчитывать секунды до посадки. Капсула коснулась поверхности почти мягко, совсем на так, как это ожидается от падения с орбиты.

В следующую секунду вспыхнуло освещение, замерцали экраны.

Ну, где наша не пропадала, Кирсан ни в чем не виноват, он просто хочет жить. Все грехи — на уродах, которые его сюда сбросили.

Быстро осмотрев экраны, Скай обнаружил, что находится на безжизненной планете бурого цвета, и вокруг него бушует средней силы песчаная буря. Во всем теле легкость — значит, гравитация ниже привычной.

На боковом экране вывелся план местности: типичная марсианская или лунная поверхность с кратерами, и как раз недалеко от одного из них Скай и высадился. В самом кратере находится вражеская горнодобывающая база, и задача миссии — прорваться к краю этого самого кратера хотя бы малой группой, что будет означать победу. Враг, разумеется, попытается любой ценой не подпустить Ская к базе.

Кирсан попытался пощелкать переключателями связи, чтобы высказать Эваде все, что он о нем думает, но получил сообщение, что связь не установлена: враг задействовал активные средства радиоэлектронной борьбы.

Тваюжмать.

Он быстро просмотрел свою армию: костяк состоит из привычных «таранов», но имеются также их модифицированные экземпляры, «часовые», вооруженные одним дальнобойным рельсотроном вместо спаренных массдрайверов Гаусса, а также два десятка легких машин на «антигравитационной подушке» для разведки и огневой поддержки. Также возможен один сброс резерва, если Скай заполнит шкалу «успеха», уничтожая вражескую технику и развивая наступление.

К слову, что там у врага?

Он выдвинул вперед авангард и бегло просмотрел сводку: состав сил противника неизвестен, но следует ожидать, что в распоряжении вражеского легата вдвое больший тоннаж армии и превосходство по числу единиц при существенном отставании в качестве отдельной боевой машины. Дополнительное преимущество противника в том, что он сидит не в уязвимом коммодуле на поле боя, а на самой базе, защищенной толстыми стенами. Ему не нужно беспокоиться за свою собственную жизнь.

Скай указал коммодулю укромное местечко за холмом в складках местности и своим вестибулярным аппаратом почувствовал, как тот начал движение. Так, первая линия за укрытиями, валунами и на «своих» склонах: когда противник попрет, эти машины смогут стрелять «крест-накрест», будучи укрытыми от прострела «в лоб», при этом противник подставит борта. Вторая линия чуть дальше в углублениях будет принимать атаку.

На значительном удалении, вровень с коммодулем, Кирсан расставил дальнобойных «часовых»: план в том, что видимость низкая, но всякая машина может стрелять вслепую, наводясь по данным о местоположении противника, переданным остальными. Таким образом, «часовые» будут стрелять как бы из невидимости. Дополнительно он задал им инструкцию на время перезарядки, которая у них занимает свыше шести секунд, приседать, опускаясь на днище и таким образом почти полностью скрываясь за укрытием.

Расставив на флангах легкую технику и пару с тыла — мало ли что — Скай осторожно двинул вперед одного разведчика и практически сразу обнаружил приближающегося врага.

Эти машины он узнал сразу: шагоходы, передвигающиеся на шести конечностях и имеющие странный, гротескный насекомообразный дизайн. Раньше, когда Кирсан встречался в матчах против компьютера, он не придавал их внешности особого значения: ну мало ли что там за фантазия у дизайнера, создававшего трехмерные модели. Но теперь, столкнувшись с ними в реальном бою, Скаю стало жутко. Они — не плод фантазии дизайнера, это машины, созданные чуждым, неведомым разумом неизвестного противника.

Что ж, хотя бы одно стало совершенно ясно: враги — не люди.

Противник немедленно открыл огонь по разведчику. Скай отвел его обратно, но тот, двигаясь зигзагами и отстреливаясь из мелкокалиберной пушки, все же не ушел: слишком много трассеров неслось ему вослед. Скаут получил серию попаданий, рухнул на каменистый грунт, пару раз кувыркнулся, теряя части, а затем получил дополнительно пару мощных плюх и пропал с экрана. Однако «часовые» успели отыграть эту потерю, дав залп с большой дистанции. По меньшей мере один из них попал: подбитый разведчик успел передать данные о том, что вражеский легкий шагоход, идущий в первой линии, получил попадание навылет и практически взорвался.

Кирсан приготовился отражать атаку, корректируя свой боевой порядок сообразно увиденному порядку противника и голосом приказал искину добавить «часовым» установку при выстреле выбирать мишенью самый крупный вражеский юнит из доступных.

Однако противник не появился: он явно занял оборонительные позиции и тоже приготовился отбивать нападение. Ну оно и понятно, агрессор-то Скай…

Идея перейти в наступление сразу показалась дохлой: по опыту своих игр против такого противника Кирсан знал, что все подобные машины имеют на передних двух, а порой и четырех ногах бронещитки и умеют занимать оборонительную позу, ложась на грунт брюхом и ставя передние ноги перед собой. Щитки при этом закрывают почти весь корпус, кроме орудия спереди или на спине, и на уничтожение такого шагохода требуется на несколько попаданий больше, чем обычно. С другой стороны… если противник сейчас так и сделал, то он не двигается.

И Скай пустил в пелену песчаной бури второго разведчика, проложив маршрут по дуге таким образом, чтобы он увидел только передний край вражеских порядков и снова скрылся в вихрях пыли.

Затея сработала: разведчик высветил вражеские машины и сумел уйти, получив несколько попаданий. Частично его спас силовой щит, но одно попадание нанесло повреждения, и скаут вернулся, несколько накренившись. Скай посадил его на днище перед своими рядами: второй такой рейд ему уже не сделать, а вот пушка его в порядке, как огневая поддержка еще послужит.

Затем он проложил маршруты еще для двух скаутов, в двух разных местах с интервалом в восемь секунд, и запустил выполнение.

Первый же скаут из двух обнаружил, что одна вражеская машина из второго ряда горит, а другая уткнулась носом в землю, потеряв ход. Неплохой размен за средние повреждения легкой машины. По второму засвету «часовые» отработали не так эффективно, потому что второй скаут не обнаружил новых явно подбитых, зато по его собственному засвету залп пришелся очень хорошо, одна тяжелая машина противника вспыхнула и сразу же взорвалась.

Оба разведчика получили лишь по паре попаданий, при этом третий вернулся вообще без повреждений, хоть и с просаженным в ноль щитом. Скай посадил обоих в закрытую позицию перезаряжать щит, а сам навел все шесть «часовых» и дал залп по тому месту, где находился обездвиженный шагоход. На экране появилась пиктограмма «тут был взрыв».

Четвертый разведчик оказался менее удачливым: получив от тяжелой машины противника мощное попадание, он развалился на части и загорелся, но «часовые» добились четырех попаданий. Урон остался неизвестен, если не считать облако обломков, вылетевшее из одного шагохода: навылет, скорее всего, готов.

Противник открыл ураганный огонь вслепую, главным образом из пушек, аналогичных тем, что у «таранов». Тут, там, здесь и вообще везде вверх поднялись клубы пыли и фонтаны щебенки, но боевые машины Кирсана получили лишь несколько попаданий, и их «тараны» выдержали практически без вреда для себя. Потом начали бухать вслепую пушки побольше.

Вражеский аналог «часовых» оказался не «снайпером с рельсой», а «суперкартечницей». Рой снарядов, по калибру и мощи несильно уступающих таковым у таранов, накрывал цель и пространство вокруг нее, вызывая многочисленные попадания. Поначалу этот обстрел Ская не впечатлил, но затем он обратил внимание, что у «таранов» начинают просаживаться энергощиты. Ну да, много попаданий — много потерь заряда батарей, при том, что нанести сильный вред по собственно броне они бы не смогли.

Скай отключил щиты у всех таранов и сразу же был за это наказан: одному практически оторвало правое орудие, а второй поймал буквально «в лицо» полновесный выстрел и получил значительные повреждения сенсоров, отчего стрелять теперь сможет только по данным с других машин.

Но Кирсан сжал зубы и остался непреклонен: он встретит противника с полными щитами, при том, что основная функция этих «ходячих картечниц» именно в понижении щитов противника, нанести фатальные повреждения одним выстрелом, как «часовой», они не могут.

Он запустил еще одного разведчика и по его засвету выбил противнику две легкие машины, обе сразу поделились на ноль. Разведчик не ушел: упал и загорелся. Однако, сгорая, он все еще продолжал работать и слать данные, десять секунд Кирсан наблюдал, как вражеские порядки принимают подкрепление и расползаются вширь, а затем навел «часовых» на самый мощный по габаритам шагающий танк и дал по нему залп. Тот моментально вспыхнул и опрокинулся. Только затем враг догадался, что данные передает подбитый разведчик, и добил его.

Еще один «таран» получил почти полновесное попадание картечью и перекрасился в темный цвет: потеря оборудования лазерной связи. Танк вышел из подчинения и дальше будет сражаться по своему усмотрению, то есть, все еще в строю.

На данный момент Скай потерял уничтоженными только три легких скаута — но у него их еще пятнадцать совершенно целых. Он может долго играть в «снайперов-невидимок».

И противник тоже это понял, потому что очередной скаут столкнулся с наступающими машинами противника ближе, чем это было запланировано, и сразу же рассыпался в пыль, разорванный очередями скорострельных пушек.

Вражеский легат попер в наступление.