Старкрафтер

Долги и шансы

— Ну вот, я почти дома! — радостно возвестил Леонид, глядя на экран внешнего наблюдения.

Корабль снижался в атмосфере Чоданги, выглядящей как сплошной белый океан с редкими черными островами.

— Мда, — протянул сидящий рядом в кабине Катана, — вы, русские, любите, чтобы снег и мороз, ушанки и медведи…

— Да это не ледяная планета, — ухмыльнулся Леонид. — Белое — это не лед, это облачный покров.

— А черное?

— Это плосковерхие горные пики. Тут, понимаешь, вся планета трехъярусная. Самая пригодная атмосфера, хоть и холодная — выше облаков. Но там можно выйти подышать воздухом без скафандра и маски, только шубу главное не забыть. Почти все колонии находятся на вершинах. Ниже пиков находятся горные плато: там повышенное давление и много углекислого газа. У нам именно на плато колония располагается, и тут уже без кислородной маски долго не протянешь. И еще, если захочешь погулять, нужно не забыть автомат, а лучше огнемет. Фауна местная, скажем прямо, не котики и не панды. Ниже горных плато находится собственно уровень моря, и вот там уже никто не знает, что. Встречаются такие формы жизни, что лучше бы не встречались.

— Например?

— Представь себе круглый чемодан. Ну, размеры и толщина как у лежащего чемодана дорожного, но круглый. Толстый такой блин. Бегает на пяти паучьих ногах, а из центра растут три хлыста с костяными остриями. Боевую броню не пробивает ударом, но если ты без брони — пеняй на себя.

— Непарные конечности? А пятая нога спереди или сзади?

— А вот хрен его знает, где там перед и где зад. Они как татары — вперед бегут, назад бегут. Это мелкие. Вожак у них — дай боже махина, ног полтора десятка, хлыстов семь, и уже не с остриями, а с шариками. Удар сверхзвуковой, эффект — как у пули дробовика. Вес туши этой в районе центнера. Я с таким махался, когда стрелять было нечем — дал люлей, но и он мне боевой костюм поломал.

— Да уж… Это не тут живут сссла?

— Не тут, к счастью, — хмыкнул Касс. — Планета как бы «ничья», на ней восемнадцать разных колоний, все сплошь горнодобывающие.

Синкай задумался.

— Так вы тут работаете или у вас собственное предприятие?

— Скажем так, у нас здесь база в одной из колоний. Нам база, колонии охрана. Ну, тут все очень долго и сложно рассказывать, без ста грамм не разобраться, а верней — и поллитра не хватит. Короче, рассказываю главное, что тебе надо знать в первую очередь. Там, куда мы сейчас прилетим, ходят такие серокожие типчики, на космических эльфов похожие. С ними не заговаривай без необходимости, они нас, землян, не очень уважают. Еще там бегают такие мелкие, зеленые и носатые, я их гоблинами зову, но вообще это коорны. Так вот, в их присутствии рожа кирпичом и ноль эмоций. С ними вообще говорить не нужно. Будто ты их не видишь. Даже если тебе рельсу на ногу уронят — рожа кирпичом, словно ты ничего не почувствовал.

— Хм… Усек, но не понял. Там, видимо, все совсем сложно?

— Да нет, все просто. Гоблины — примитивный народец, они думают, что мы — боги. Соответственно — веди себя, как подобает богу.

Катана хмыкнул.

— И правда — просто. Вы их в качестве рабочей силы используете?

— И да, и нет. Их там приучают к труду и созиданию, но сам по себе труд коорнов нерентабелен. Колония как таковая работает в минус по финансам.

— А смысл в чем?

— Это не наша колония, понимаешь? Ее построили балларанцы — те самые серые — для того, чтобы тут вывести коорнов обратно на человеческий уровень. Пятьдесят тысяч лет назад коорны были ростом с меня, умом — наверное, раза в три умнее. У них была великая цивилизация. Но случилась большая война, по сравнению с которой Хиросима и Нагасаки были просто ничем. В мгновение ока стирались в пыль не то что планеты, а целые системы вместе со звездами. Многие великие цивилизации исчезли бесследно, остальные — погибли, оставив следы былого немыслимого величия. Победителей не было, были только примитивные тогда еще виды, как мы, сссла и балларанцы, которые на момент войны не вылезли из пеленок и на побоище просто не успели. Ну и очень немногие участники войны, скатившиеся в варварство и на полуживотный уровень, вот как коорны. И теперь балларанцы, мня себя высшей расой, пытаются помогать таким вот убогим. Для этого сюда привезли наиболее развитых коорнов и теперь пытаются путем селекции вернуть им хоть часть былого величия. Колония существует на деньги добровольных спонсоров и никогда не задумывалась как прибыльное предприятие.

— Хм… удивительное благородство.

— Там все немного сложнее. Все, пошли к шлюзу, — сказал Леонид и крикнул андроидам: — парни, подъем, мы дома!

У шлюза Итагаки спросил:

— А нам не нужны маски разве?

— Нет, мы садимся прямо в наш ангар.

Корабль мягко коснулся посадочной площадки, створки ворот сомкнулись над ним, затем помпы выкачали непригодную атмосферу и запустили обычную. Бортовой компьютер через громкоговоритель сообщил, что можно выходить.

Спустившись по трапу, Леонид, Касс и Синкай пошли к шлюзу. Двери поползли в стороны, Леонид увидел, что их уже ждут — и неожиданно для себя понял, что скучал, хоть его отпуск и был короче запланированного.

— Привет, Лаш, — сказал он.

— Привет, Леонид, — улыбнулась Лаш, кивнула Кассу и взглянула на японца: — коничива йокосо, Итагаки-сама. [1]

Катана, услышав японскую речь, от неожиданности растерялся и пробормотал:

— Аригато…[2]

— Знакомься, Синкай, это Лаш. Лаш, откуда ты знаешь, как его зовут⁈

— Узнала в лицо.

— Но откуда?

Касс хмыкнул:

— Откуда-откуда… из моей взломанной и варварски уничтоженной базы данных.

— Кто прошлое помянет, тому глаз вон, — сказал Леонид. — И потом, среди нас всех поминание старого именно для тебя особенно опасно.

— Ну ты же сам спросил.

— Хм… Ладно.

— А чего вы так быстро вернулись? — спросила Лаш.

— Во-первых, соскучился, во-вторых — вот Синкая встретил. Как тут дела?

— Все по плану и под контролем.

— Отлично. В общем, я сейчас Синкая устрою на постой — поставь его пока на довольствие, — сказал Леонид и перешел с английского на русский, которого японец не понимает: — и возьми на заметку, что он требует круглосуточного наблюдения. Потенциально опасен.

Полчаса спустя он устроил японца в свободной комнате в расположении подразделения, а к двери поставил «Хауэра», по-русски проинструктировав его всюду сопровождать Синкая.

— В общем, смотри, Катана, это «Хауэр»…

— Ага, я узнал его, — хмыкнул японец, — а еще видел на блокпосте молодых Курта Рассела и Дольфа Лундгрена. Эти роботы должны были на Земле маскироваться под землян, имея лица известных актеров? Серьезно?

— Ну, я Кассу то же самое сказал. Тут еще были Бельмондо, Пол Ньюмен, Брюс Уиллис… Короче, роботов лепили по фотографиям из земных журналов, не вкуривая, что этого как раз делать не стоило. Потому-то в итоге роботов и списали, ну а Касс выкупил.

— Ты сказал — были? В прошедшем времени?

— Были… Чтоб ты понял, какая тут была заруба, вот тебе всего один факт: наше подразделение является самым элитным наемным подразделением во всей галактике. Эту репутацию мы «заработали» всего за один бой. Думаю, ты понял.

— Ты это серьезно? — вытаращил глаза Синкай.

— Абсолютно. Я, наверно, первый из землян, получивший балларанский орден, и чуть ли не единственный не-балларанец, получивший наивысшую их награду, а к ней в придачу еще и клонированный палец вместо отхваченного боевой клешней. Я сам едва в ящик не сыграл, и потери были… ужасающие. И не только среди роботов, к сожалению. В общем, отдыхай, сил набирайся. Я к тебе «Хауэра» прикрепил — будет твоим гидом. Везде тут проведет, куда надо, ну и куда не надо — не пустит.

Оставив Катану отдыхать, он вернулся в зал совещаний и все трое — Леонид, Лаш и Касс — провели совещание по дальнейшим действиям и планам.

— Мне немного непонятно, что с твоим другом не так, если он требует наблюдения? — спросила Лаш.

Леонид вздохнул.

— То, что Синкай мне на самом деле не друг, и никогда им не был. Просто однажды он спас мне жизнь, и теперь пришлось вернуть ему этот долг. Наемники бывают трех типов: одни воюют ради денег, другие — за идею, а третьи говорят, что за деньги, но на самом деле им нравится убивать. И Катана как раз из третьей категории.

За несколько дней Скай успешно освоил базовую программу, освоив основные боевые единицы и поверхностно изучив два десятка дополнительных, и получил доступ к продвинутой программе обучения. В ней бои уже велись против боевых единиц, совершенно непохожих на те, которыми управлял Скай.

Кирсан тренировался очень упорно, наверстывая упущенное. Одного сеанса в «черной симуляции» ему оказалось достаточно, чтобы понять: «черный легион» не для него, так что единственный путь «наверх» — через «Игру», которая на деле ни хрена не игра.

— Так значит, мы воюем с этими брауни, и для этого готовят операторов беспилотных машин, да? — спросил он у Эвады.

— Нет. «Брауни», которые повстречались тебе в симуляции, не существуют в природе, это виртуальный неприятель, предназначенный для того, чтобы быть «неизвестными нападающими» для любого испытуемого. Само слово «брауни» на старокнижном балларанском означает «вражина», это не видовое название, им обозначается любой потенциальный противник.

Прогресс Ская показался Эваде настолько обнадеживающим, что он получил для Кирсана допуск к полноценному тренировочному оборудованию в виде сферической кабинки, внутри которой Скай почувствовал себя, словно в подводной лодке: со всех сторон экраны и средства управления, с потолка на кабеле свисает специальный шлем, будто у пилота суперсовременного истребителя.

— И когда Паганини уже думал, что все устаканилось, ему подвезли еще три рояля, — пробормотал Скай, глядя на все это хозяйство.

Он освоился на новом рабочем месте быстрее, чем думал, но половину оборудования не использует: пока что ни к чему. Во время одного из «зеркальных» матчей — то есть против идентичных боевых машин — он столкнулся с нестандартным, крайне коварным поведением искусственного интеллекта и партия, обещавшая быть не очень сложной, обернулась неудачей в самом начале. Напрягая все силы, Скай сумел немного отыграть первоначальный урон, но все же проиграл, хотя у противника в итоге осталось всего две машины из первоначальных двадцати шести.

Вечером того же дня он узнал, что впервые играл против живого оппонента: пока корабль висел на орбите в ожидании грузовых шаттлов, компьютер отыскал в колонии настоящего легата и устроил им спарринг.

— Все нормально, — заверил Кирсана Эвада, — твой противник не хвост собачий, а легат со стажем. Он, правда, не бог весть какой мастер — третья категория, то есть без амбиций, это его не основная профессия. Но опыт игр с легатами высочайшего класса у него большой. То, что ты в самом начале так облажался — вина твоя. Расслабился, привыкнув, что обыгрываешь «систему». Но вообще, учитывая колоссальную разницу в опыте, ты очень хорошо закончил партию.

Свободное от тренировок время — а его не фонтан — Кирсан проводил в тренажерном зале и постепенно стал входить в тонус. При этом на изучение языка он вообще забил болт: на данном этапе бесполезно. Все равно при первом же открытии рта всем становится понятно, что это «иммигрант», а раз так, то язык подождет.

И тут кое-какой успех все же наметился. Как-то раз, как всегда основательно умаявшись, Скай зашел в клуб за «стимом», уселся на диванчик и принялся потихоньку тянуть из колбы напиток, наслаждаясь не столько самим напитком, сколько тем, как от него испаряется напряжение и тревога. Почти сразу следом появилась девица-«одиночка», с которой Кирсан часто пересекался в тренажерном зале. Одиночкой он ее мысленно называл потому, что балларанцы имеют обыкновение приходить в тренажерный зал парами и небольшими группами и даже в процессе тренировки обсуждать какие-то рабочие или иные темы, а эта девица всегда приходила одна. Кирсан никогда ни о чем с ней не говорил — только здоровался.

Но вот сейчас в клубе просто шаром покати — только они двое. Девица привычным жестом приветствует Ская, берет себе колбу «стима» и садится поодаль и наискосок. И тоже начинает прихлебывать. Кирсан пару раз украдкой, будто невзначай, на нее взглянул и заметил, что и она на него время от времени посматривает как-то задумчиво. Хм, что там Эвада говорил о физической форме? Девица-то знает, что Скай — завсегдатай тренажерки, а потому имеет основания ожидать, что он в хорошей форме… Другой вопрос, что ее ожидания могут быть сильно завышены, но чем черт не шутит?

Но в тот момент, когда девица уже убедилась в интересе к себе со стороны Ская и явно склонялась к решению начать знакомство, в клубе появился еще один балларанец с нашивкой, указывающей на профессию навигатора, чуть выше и явно крепче Кирсана, и девица моментально переключила внимание на него.

Скай почувствовал дикую досаду: все могло бы получиться, если бы этот тип не приперся так не вовремя и не обломал все перспективы. Наверное, когда у рыбака сходит с крючка офигенский язь — он чувствует такое же огорчение и произносит те же слова, которыми Скай мысленно костерит гребаного навигатора.

Однако все же кое-что позитивное в этом есть: теперь Кирсан знает, что при определенных условиях — девица без постоянного партнера и отсутствие конкуренции — у него есть шансы.

[1] Здравствуйте и добро пожаловать, многоуважаемый Итагаки (яп.)

[2] Спасибо (яп.)