СССР против НЛО

Глава 19. Человек в портале

Что ж, наступило время моего выхода. И я был к этому почти готов. Нельзя сказать, что я встречал наступивший критический момент во всеоружии, но кое-что у меня теперь имелось. Фактор и средоточие всех своих надежд я держал сейчас в руках и на ходу докручивал туда последние детали.

Выглядела эта штука, что представляла собой череду спаянных коробочек и цилиндров с торчащими и неаккуратно заизолированными проводами, не очень презентабельно. Но это было ничего — лишь бы сработала. Правда, сработает ли этот продукт моего неожиданного озарения, оставалось большим и подвешивающим все мои планы на очень тонкую ниточку вопросом.

Человеческое сознание работает непредсказуемо и в критические моменты, бывает, выдаёт неожиданные вещи. Когда я услышал стуки из-за стены, а особенно когда стена эта оказалась прозрачной, стало понятно, к чему всё идёт и что противопоставить этому мне, в общем-то, нечего. Если только не выдумать какое-то неожиданное, нетрадиционное решение. Навроде такого, как выйти против инфернальных монстров врукопашную. Но именно это решение делу помогло бы мало.

Тогда мне вспомнилось о том, что где-то на фургонных полках валяется такая штука как пространственно-временной магнит ПВМ-500.

Устройство это не входит в наш штатный комплект, невзрачную серую коробочку притащил в трейлер мой напарник Федя. Он что-то рассказывал о своей изобретательской идее, что если совместить ПВМ с чем-то ещё, а потом что-то там добавить и переделать… Я, признаюсь, слушал тогда вполуха и не очень в его болтовню вникал. Потом Федя довычислялся до того непреодолимого факта, что для окончательного выяснения, будет ли его детище работать, его требуется подключить к источнику специфической и притом очень мощной энергии. На том у него всё и заглохло.

Дальше это моё спонтанное воспоминание молниеносно оформилось в мысль всё это применить на практике. Магнит ПВМ-500 определённо был в машине, я натыкался там на него, когда брал антиматерию для иглы, которой потом кольнули Моргунова. Устройство, слава богу, отыскалось. Дальше я, параллельно участвуя в отражении попыток монстров взломать стену Куба, несколько раз связывался с пребывающем на своём задании Фёдором и слушал его доносящиеся вперемешку с пулемётными очередями и конским топотом инструкции, как это чудо инженерной мысли довести до ума. И вот, вроде таки довёл. Или не довёл — это мне и предстояло сейчас выяснить.

С этой своей свежеслепленной научной залипухой мне предстояло прыгнуть в портал.

Тут, кстати, надо обязательно сказать ещё вот что. Если бы актёры, режиссёр Гайдай и прочие киношные люди не взяли в руки оружие и не помогли таким образом выиграть время, если бы остальные не поддержали их и меня морально, а в какой-то степени и физически… То ничего бы у нас не вышло. По крайней мере, слепить своё электронное приспособление я бы точно не успел. В общем, только благодаря всем участникам съемочной группы… Что, получается перебор с пафосом? Да и пусть себе.

Провожаемый всеобщими взглядами, я вышел на середину комнаты. Замысловатая связка припаянных и прикрепленных друг к другу штуковин болталась в руке, как будто я только что выпотрошил какое-то древнее электронное устройство. Слава богу, она хотя бы не искрила.

Задумка моя состояла в том, чтобы, оказавшись у портала, резко отключить Куб, а потом втянуть потусторонних монстров, и не куда-нибудь, а в себя самого — так же, как загонял я их до этого в актёра Моргунова. А потом при помощи своего экспериментального устройства притянуть к себе и портал. Раньше такого никто не делал, и с Федей я этой задумкой делиться не стал, он бы вряд ли одобрил.

Ну и вот со всем этим добром внутри себя и рядом с собой мне предстояло поскорее сигануть домой, в будущее.

Конечно, притаскивать туда такую радость не очень правильно, но уж там разобраться со всем этим будет как-то попроще. А фильм удастся сохранить. Ну, или хоть что-то от него, если тёмные процессы зашли уже слишком далеко.

В общем, структура момента была такова, что пришла пора прощаться. И по моему виду многие догадались об этом раньше каких-либо слов.

— Сейчас я со всем этим разберусь, — сказал я этим славным кинематографическим людям. — За меня не беспокойтесь, со мной всё будет хорошо, вот эта штука мне поможет. Некогда объяснять. Прощайте все! Для меня было честью…

Но договорить, что именно было для меня честью, я не успел. И помеха пришла откуда не ждали.

Актёр Моргунов, до этого с горестным видом сидевший на топчане, вдруг заёрзал, а потом подскочил и бросился ко мне.

— Дай-ка это сюда! — буркнул он и рванул у меня из рук моё электронное квази-устройство.

Я, естественно, устройство отпускать не захотел. Но и драться с прославленным актёром я был не готов.

А вот он, как оказалось, вполне.

Ну, не то чтобы драться — он просто, не отпуская мою электронную вязанку, толкнул меня своим крепким животом. Живот там что надо, поэтому я отлетел к топчану и с разгону туда уселся, едва удержавшись, чтобы ещё и не улечься.

А актёр Моргунов, мельком взглянув на мой заветный приборчик и прижав его к груди, проворно двинулся к выходу. Я вскочил бежать за ним. За секунду в голове пронеслись мысли о том, что всё-таки, наверное, не все тёмные сущности из актёра Моргунова ушли, одна, вот, до времени затаилась — и дождалась-таки своего часа. Или именитый толстяк наконец оклемался и просто решил отсюда удрать? Но зачем ему тогда моя электроника?

Но оказалось, что актёр Моргунов никуда удирать не собирался. И то, что я принял за бегство, было просто разбегом. Упитанная фигура, достигнув дверей, резко развернулась — и вот уже понеслась в другую сторону! В сторону стены, на которой красовалась жуткая в своей красоте прореха портала.

— Я всё исправлю! — крикнул он на ходу и добавил уже громче: — Разойдись!

И рванул к порталу.

Пол прогибался и скрипел под его мощной поступью. Я шагнул было наперерез и протянул руки, чтобы его остановить, но куда там — он уже набрал скорость, и я просто улетел у него с дороги. Актёр Моргунов промчался мимо всех, как локомотив мимо людей на вокзальном перроне. Потом он неожиданно ловко как для своей комплекции запрыгнул на оказавшийся на пути табурет, оттуда на стол — и с разбегу сиганул прямо в дыру портала, метя туда обеими ногами.

Что тут сказать: у него получилось.

Да, у него получилось — но не совсем так, как он, наверное, задумывал. Ноги внутрь портала вполне себе пролетели, а вот срединная, так сказать, часть оказалась для этого несколько широковата. А может, это портал в последний момент немного сжался (я бы не стал исключать, что от испуга). В общем, вышло так, что грузная фигура актёра Моргунова в этом междупространственном портале застряла. Ноги торчали там, за стеной, середины было не видно, а верхняя часть осталась здесь, с нами.

Актёр Моргунов дико вращал глазами, а в руках его потрескивало собранное мной устройство на основе Пространственно-временного Магнита ПВМ-500. Теперь устройство как раз вовсю искрило, а ещё от него тянулись к чёрной поверхности портала ослепительно сияющие молнии, тонкие и дрожащие. Или молнии эти тянулись, наоборот, от портала к связке приборов в руках актёра Моргунова, но то было неважно.

Тёмные летающие сущности, которые в момент прыжка актёра в портал отпрянули к дальней стене своего комнатного пространства, теперь осторожно приближались и скоро собрались возле торчащих из портала обутых в модные чешские туфли ног.

На лице актёра Моргунова появилось выражение, которому очень трудно подобрать описывающее его название.

— Они меня трогают, — проговорил актёр Моргунов с растерянной дрожью в голосе.

Я вскочил с топчана и рванул к нему со всех ног. Туда же уже неслись другие.

— Надо его оттуда вытащить! — заорал я, хватая торчащую из портала грузную фигуру за подмышки.

Тут-то всё оно и рвануло к чертям собачьим.

***

Как сделать так, чтобы пространственно-временной портал, пробитый из мира тёмных сил в светлое и советское время-пространство, сколлапсировал и красочно разлетелся, отбросив заодно и своих потусторонних мохнатых создателей куда-нибудь подальше? Теперь мы знаем ответ на этот вопрос: нужно просто сунуть в портал актёра Евгения Моргунова.

Но это всё, конечно, шутки. А насчёт того, что же послужило истинной причиной такого эффекта на самом деле, учёные мужи из будущего не пришли к согласию до сих пор. Слишком много при этом эффекте присутствовало различных факторов.

Во-первых, это, конечно, моя собранная под удалённым руководством напарника Феди электронная штуковина, мини-Франкенштейн в мире физических приборов. Копию этого изделия, исходя из данных моего отчёта, воспроизвели в лаборатории — и тут же всё засекретили. Высоко ли это изобретение оценили, неизвестно, ни медалей, ни грамот нам с Федей до сих пор не выдали.

Нагоняя, впрочем, не выписали тоже.

Во-вторых, это всё-таки фактор актёра Моргунова. Тут важно не забывать, что совсем незадолго до прыжка в портал он подвергся уколу «коктейля», изготовленного, к тому же, не то чтобы в совсем кустарных условиях, но точно на ходу и к тому же — мной. Что ещё характерно, в пространстве портала оказалась как раз уколотая часть Моргуновского тела.

А в-третьих, в-четвёртых и в-остальных… В несчастный этот портал стреляли из бластерного автомата ППШ, швыряли в него лопатами и босоножками. Да и мало ли что, пусть и в незначительных дозах, могло попасть туда ещё: муха или стрекоза из открытой форточки, пыльца южных цветов, кошачья шерсть, сигаретный дым, порхающие по комнате бумаги, исписанные закорючками Гайдая, похожими на каббалистические знаки… И много, много чего ещё в таком же роде.

Но все эти умопостроения были делом будущего, а пока…

А пока, слегка контуженные — не столько, наверное, взрывом портала, сколько свалившимися на них впечатлениями, — люди приходили в себя. Я же как человек подготовленный пришёл в себя чуть быстрее остальных. По привычке, пока суть да дело, я собирался постирать основной массе народа память — и обнаружил, что энергии на такой подвиг у меня не хватает. Ну да и ладно, с этим можно было и повременить.

Дальше я провёл осмотр и сканирование комнаты и дома — и зафиксировал два момента. Первое: исчез портал и вместе с ним куда-то делись все до единой потусторонние сущности. Это было, скорее, хорошо. Второе: нигде не было видно актёра Моргунова, и вот это было совсем не хорошо.

Я попытался побыстрее, пока никто не отвлекает, обыскать сканером ближайшее прошлое и на всякий случай будущее, и скоро «звёздного» толстяка обнаружил. Он находился далеко в прошлом. То, что он оказался в прошлом, было не страшно: вытащим, главное — нашёлся. Но дальше выяснилось, что радовался я рано: прибор показывал какую-то чушь. По его показаниям выходило, что актёр находится сразу во многих временах и местах. Видимо, техника всё-таки паршиво работала из-за недостатка энергии.

И тут чей-то звонкий голос закричал:

— Смотрите, оно всё ещё здесь!

Бросив сканировать прошлое, я метнулся на звук со своим боевым пальцем наперевес. Если где-то там притаилась пара-тройка летающих медведечудищ, надо было с ними сразу разобраться, на несколько выстрелов энергии хватит.

Но «оно» было сказано не о медведях. Это на противоположной стене комнаты таки обнаружился портал. Был он теперь бледный и не похожий на себя прежнего, проверка показала его для текущей реальности и для фильма «Кавказская пленница» в частности полную безвредность. И в результате оказалось, что это никакой и не портал. Зато это бледное окошко в иные миры имело прямое отношение к пропавшему актёру Моргунову.

Да, всесоюзного толстяка таки забросило в прошлое. И теперь мы все имели возможность наблюдать за ним через странноватую дырку в пространстве, времени и реальности.

— Это что, кино там показывают? — протолкался вперёд всех парторг Оглоблин.

— Нет, это по-настоящему, — объяснил я.

— Спектакль, что ли? — почухал он свою шишковатую голову.

— Да если бы. — Я отодвинул его в сторонку, чтобы не мешался под ногами.

А внутри прорезанного неведомыми силами отверстия полноватый безволосый человек, одетый в накидку под названием тога, бродил среди пейзажей, очень напоминавших, как мне показалось, средиземноморские.

Но не успел я его локализировать, как картинка вдруг поплыла и поменялась — и вот тот же лысый крепыш уже сидит на чём-то подозрительно похожем на королевский трон, а вокруг вьются средневеково облачённые люди, всё больше женщины приятной наружности.

А вот он уже скачет на лошади по степям, за спиной у него несметное воинство в звериных шкурах, и лицом он на себя почти не похож. Хотя нет, всё-таки похож.

— Кто это? — прошептал кто-то у меня над плечом, и то был актёр Георгий Вицин.

— Это… — я затруднился с ответом, потом увидел, что мой внутренний компьютер подсказывает мне титром. — Это Атилла.

— Атилла?

— Атилла Александрович Моргунов… — пробормотал выглянувший из-за спин актёр Демьяненко.

Мой прибор всё-таки не врал. Актёра Моргунова не просто забросило в прошлое, а буквально протянуло по нему, размазало по историческим периодам — в хорошем, к счастью, смысле этого слова. Не возьмусь даже предположить, как и почему оно вот так вышло, но актёр Моргунов проживал в прошлом жизнь за жизнью, скача по странам и эпохам. А мы смотрели за этим удивительным явлением.

Я перестал искать логику и причины того, что видел, и стал просто наблюдать. Остальные тоже наблюдали, хлопая глазами и раскрыв рты.

Иван Андреевич Крылов, баснописец — был любитель поесть, да, всё сходится. Деятель Гражданской войны Григорий Котовский — ну, это понятно, там просто одно лицо. Портос, мушкетёр… Стоп, так это же литературный персонаж! А, вот написано: прототип; тогда всё логично.

Движущиеся картинки всё мелькали и мелькали.

— А что, разве Тутанхамон был… хм… без волос и полноватый? — не поверил кто-то.

— Как видите, теперь мы знаем это наверняка, — ответил этому недоверчивому режиссёр Гайдай.

Дальше люди с раскрашенными лицами и с птичьими перьями в волосах протащили, прогибаясь от тяжести, сидячие носилки со строгой и крупной фигурой на них. Да, на просторах исторических процессов известному советскому актёру Моргунову было где разгуляться, куда применить и неизрасходованные амбиции, и молодецкую свою упитанную удаль.

Показ между тем продолжался.

— А кто вот этот, в смешной шапочке? — хихикнули в толпе.

— Какой-нибудь Папа, — предположил эрудированный Владимир Этуш.

— Чей ещё папа? — снова вылез вперёд парторг Оглоблин. — Вот же ж, ещё и аморалку там развёл, шельмец, детей наплодил. Ох и всыплю я ему на партсобрании!

Он фыркнул себе в усы и взмахнул сжатыми волосатыми кулачками.

— Разберёмся, Пал Палыч, — урезонил его режиссёр Гайдай. — Лишь бы вернулся.

Тем временем там, куда все мы смотрели, показались мраморные статуи и высокие колонны. И грузная фигура скакала по белой лестнице, и все испуганно улепётывали у неё с пути.

— А это ещё кто? — спросили сзади.

— Это Нерон, — ответил я без подсказки, его я, так уж вышло, знал по работе.

Хм, Нерон. Надо же. Я всё гадал, кого же напоминает мне этот древнеримский дядя, а оно вот как. Это многое объясняло.

— Ого, — поражённо заморгал Шурик-Демьяненко. — Но погодите, это что, получается, Рим тогда наш Евгений Александрович сжёг?

Он покачал головой, почёсывая свою блондинистую шевелюру.

— Когда мы были там, в Риме, на гастролях, — рассказал актёр Юрий Никулин, — у него на площади кошелёк из кармана спёрли, с инвалютой.

— Ты гляди, какой злопамятный, — прошептал кто-то.