Среди множества миров

Глава 7

Но вот, наконец-то, он и здесь! Почти два месяца между руководством РФР и Советского Союза этого мира шли какие-то переговоры, в которых он оказался невольным посредником, однако несколько дней назад ему объявили — все, готово! Соглашение достигнуто! А потому теперь он получал смтатус официального представителя России в этом мире. И именно на него была возложена информация по сбору информации о происходящем здесь и решении вопроса по ожидающемуся торговому соглашению. Для чего сначала требовалось узнать — что они могут получить от этого мира и что не жалко дать взамен? А ведь и тут сейчас явно думают явно о том же самом! Недаром отправили в РФР его «двойника» с аналогичными задачами… А, значит, от их работы теперь зависит и вопрос будущих взаимоотношений двух миров. Впрочем…

— Нас мало интересует продукция из вашего мира. Нам, в первую очередь, интересны технологии. На крайний случай — образцы для изучения. И за них Советский Союз готов очень неплохо заплатить.

Именно так на недавней встрече сказал Владимиру один из советских министров. И, в принципе, это было логично. Логично, но… Многое ли, откровенно говоря, сможет предложить РФР? Так, с ходу, сказать это было сложно…

Но сейчас он просто прогуливался по советской Москве, сравнивал ее со столицей РФР и… Откровенно странное было впечатление. Во-первых, город был откровенно маленьким. Какие тут тебе тринадцать миллионов? Тут оно было всего лишь чуть больше шести, что было откровенно странно. Но еще больше удивляло другое… Если по приезду в Москву его мира сразу чувствовалось, что «тут тебе не там», то здесь она скорее походила на какой-нибудь обычный областной центр… Типа того же Челябинска или Свердловска. Тут не было никакой новомодной плитки, что так любил нынешний мэр «их» Москвы. Не было ни кучи торговых центров, ни новомодных «стеклянных» высоток, ни сложных многоуровневых развязок, не было… Да, можно сказать, не было ничего! Весь город выглядел как-то простенько и даже, наверное, провинциально. Если плитка, то здоровенные бетонные квадраты, что так прочно ассоциировались с советским прошлым. Впрочем, куда чаще и вовсе попадался асфальт — идеально ровный, аккуратно уложенный. Впрочем, иного пока Владимиру видеть и не доводилось. Здесь ремонт дорог явно доверяли специалистам, а не «своим людям» или, тем более, каким-нибудь гастарбайтерам. Если бордюры, то не новомодные «коротышки» или гранит, а советские длинные «столбы». Если заборы, то чаще всего или чугунное литье, или железобетонные плиты. Правда, последние чаще всего разукрашивали рисунками, иллюстрирующими жизнь в стране — что, похоже, было этакой местной модой. Вероятнее всего, одобренной на самом верху.

Оглянувшись назад, Владимир заметил парочку уже давно знакомых ему мужиков в форме милиции. «Наружка» не просто не пыталась скрываться, а буквально напоказ демонстрировала свое присутствие. Дескать, помни — ты не у себя дома. Впрочем, сейчас Владимиру было на это наплевать. В том, что за ним будут следить, он не сомневался с самого первого дня своего пребывания в этом мире. Как и не сомневался в том, что выданная ему комната в гостинице буквально напичкана подслушивающе-подглядывающими устройствами.

«За то сколько здесь зелени!» — вдруг подумал Владимир. Да, в этом мире и дороги нередко уже, и нет понатыканных всюду новостроек, за то гораздо больше аллей, парков и даже просто высаженных вдоль домов деревьев. Да, тротуара вдоль стен многоэтажек здесь были большой редкостью. Чаще всего проход там был и вовсе загорожен, даже проход в подъезд чаще всего проходил через крытую галерею. Такие меры безопасности пошли еще с Долгой зимы, про что за прошедшие пару месяцев Владимир успел узнать. А еще в новых кварталах нередко первые этажи домов имеют сквозной коридор — так что выйти на улицу можно через двери любого подъезда. Если вдруг какая-то окажется завалена снегом. А кое-где на севере пошли и того дальше — целые кварталы домов соединяли подземными переходами, а, заодно, размещали на первых этажах магазины — так что туда можно было попасть, вообще не выходя на улицу.

А еще здесь были очень непривычного вида остановочные павильоны… Ибо это были не привычные навесы, а настоящие стеклянные «будки» со входными дверьми с двух сторон. С освещением, информационными табло с расписанием транспорта и даже тепловентиляторами, которые включали зимой. Температура, правда, поддерживалась на уровне нуля, но все равно… И опять же тот же самый «опыт Долгой зимы»! Когда, как говорили, подобные «пункты обогрева» спасли от холода немало людей. Правда, тогда чаще всего пункты обогрева были в ближайшем магазине или учреждении, а если таковых поблизости не было — ставили бетонную коробку с буржуйкой, где какой-нибудь местный дворник поддерживал огонь.

А еще… Вон оно — то, что поразило Владимира больше всего! «Дворец Советов», историю постройки которого знает в Союзе каждый школьник. Про то, когда начато строительство, как здание было официально сдано в эксплуатацию к двадцатилетию Победы в великой отечественной… И про то, что лишь к 1980-у году оно заработало в полной мере, когда после Долгой зимы в нем все же закончили отделочные работы. В родном мире Владимира это строительство так и забросили. Как и еще несколько «сталинских высоток». А вот здесь их был, что называется, «полный комплект»! В чем уже довелось убедиться в поездках по городу.

Для поездок, кстати, ему выдали аж целую «Волгу» с собственным водителем! Можно сказать, ездит как какой-нибудь член правительства! Ведь даже Предсовмина СССР товарищ Нестеров, не говоря уж о министрах, ездили здесь на примерно таких же, только черного цвета, «Волгах». И даже не все с личным водителем — многие предпочитали вести машину сами. И вот тут дело было не только в Долгой зиме, что прекратила производство правительственных «ЗиСов» с «Чайками», но и в некоем товарище Солнцеве. Бывшим первым заместителем Предсовмина. Который оказался весьма любопытной личностью… Который напрямую заявлял, что ему не надо ни водителей, ни охраны. Бояться, дескать, ему некого, а машину водить он еще не разучился. «Если руководитель боится своего народа, значит он действует против его интересов»! А когда такое говорит второй человек в государстве — для остальных это фактически прямое указание.

Но вот и его гостиница… Зайдя внутрь, Владимир привычно кивнул попавшейся навстречу администраторше, на миг подумав о том, какие погоны эта женщина носит за пределами этого здания, и пошел прямиком к лифту, вспомнив старый анекдот про гостиницу и прослушку… Да товарищу капитану, мол, больно ваша шутка понравилась. Но нет, тут-то такого точно не будет. Хотя бы уже потому, что у него отдельный номер — причем, аж «люкс». Так что подшучивать не над кем.

Раздевшись и помыв руки, Владимир следующим делом уселся за имевшийся в номере компьютер… Который в этом мире все называли не иначе как «персональной ЭВМ». Такое уж было русифицированное название — ведь вся электронно-вычислительная техника этого мира, как это уже успел мужчина, производилась на радиозаводах Советского Союза — и это стало одной из важнейших отраслей советской экономики. Компы, ноутбуки, телефоны со смартфонами, сетевые устройства и многое другое… Куда не глянь — везде увидишь неизменную или надпись «Электроника» с дальнейшим буквенно-числовым обозначением, или что-то типа как вот здесь… «ЕС ПЭВМ». Вот как, например, здесь — «ПЭВМ ЕС-1889». Обозначение, которое непосвященным не дает ровным счетом ничего… Тем более, что «единая серия» этого мира совсем не соответствовала тому, что было в их прошлом — ведь процессор 8086 здесь никогда не изобретался и не копировался Советским Союзом. А уж по прочитанной в местном аналоге Интернета истории развития вычислительной техники выходило, что первый микропроцессор был разработан в Советском Союзе в 1974 году для применения в ЭВМ системы ГАС по инициативе академиков Глушко, Китова и… некоего Солнцева Михаила Васильевича. И если присутствие первых было, в принципе, понятно, то при чем тут «товарищ Солнцев» — на тот момент, если верить официальной биографии, всего лишь ведущий инженер-конструктор НИИ по производству СВЧ-приборов?

Собственно говоря, именно это и стало тем толчком, что побудило Владимира как можно подробнее разузнать все про бывшего Первого заместителя Предсовмина СССР. И информация оказалась прелюбопытной. Ведь, если верить ей, он оказался настоящим «самородком», «Советским гением», что не только мог с легкостью решать различные инженерные задачки, но и подтолкнул развитие целого ряда отраслей промышленности. Именно с его подачи был совершен целый ряд важных открытий и изобретений, что резко возвысили советскую науку и технику над окружающими. А уж когда он стал сначала министром электронной промышленности, а затем и первым заместителем Предсовмина — тут-то уж этот товарищ развернулся по поной! Мобильная связь, интернет, массовое распространение компьютеров, широкое внедрение электронного документооборота и электронных систем оплаты, активное внедрение касс самообслуживания везде, где это было только возможно, и многое другое. А еще… Не прошла мимо глаз Владимира и статейка «Товарищ Солнцев и поиски инопланетян»… И пусть она и была опубликована поляками, вот только независимой Польши здесь нет! По факту те земли контролирует советское военной руководство — так сказать, «возрождает цивилизацию». Активно заселяя территорию переселенцами из других областей страны — ведь туда ехали куда охотнее, чем в ту же Североамериканскую ССР. Так что в том, что оно было опубликовано без одобрения МГБ, можно было даже и не сомневаться. Только зачем?

«Маскировка утечки!» — догадался Владимир. Как все не засекречивай, но все равно что-то куда-то уплывет… И для того, чтобы это скрыть, решили сделать такой фокус. Чтобы если даже до кого-то дойдет кусочек правды, то его просто высмеяли, не приняли всерьез. Начитались, дескать, польских домыслов! Кстати… Где-то с середины 70-х в этом мире появился весьма любопытный жанр научной фантастики — «альтернативная история». Которая у него на родине «родилась», наверное, только в «нулевые». И хоть в какой-то мере это и можно объяснить ностальгией людей по прошлому, желанием хоть в мыслях представить, каково было бы без Долгой зимы, но… Уж больно нехарактерный для советской действительности жанр! И это вызывало закономерные подозрения. «Уж не пришелец ли ты из параллельного мира, «товарищ Солнцев?» — мысленно усмехнулся Владимир. — Ведь если это действительно так… Как хорошо тогда все сходится!» Если считать, что это действительно так, то сразу дается объяснения и его техническим знаниям, и внедрению тех технологий, что в его мире началось гораздо позже — и не в СССР, и «альтернативной истории», ведь лист проще всего прятать в лесу, и… тому переполоху, что вызвал их визит в Миасс — причину которого Владимир так до сих пор и не знал.

Никто, конечно, его в это не посвящал. Не рассказывал, на чем они прогорели. Мотоцикл? Вполне возможно! Но, пожалуй, оно было тоже не единственным… Но если представить, что «товарищ Солнцев» был пришельцем из другого, технически более развитого, мира, то все становилось понятно. Нет, не инопланетян искали по его наводке советские чекисты! А таких же пришельцев из других миров — ведь нет никакого гарантии того, что они станут убежденными сторонниками социализма и СССР, каковым явно оказался сам Михаил Васильевич. Вот и началось… Как они узнали из радионовостей, в Миассе объявили «карантин», район оцепили армейскими силами, а на все дороги вывели венные патрули с тяжелой техникой! Впрочем, что говорить. Даже прекратили движение по железной дороге! Хотя объезд был не таким уж близким. Нет, были у них инструкции соответствующие. И инопланетяне, в лучшем случае, рассматривались там как одна из, далеко не самая вероятная, угроз. Что ж…. Поживем — увидим, как говорится. А сейчас Владимиру было интереснее другое — дочитать мемуары того самого «товарища Солнцева». Дабы побольше понять — как этот мир дошел до «жизни такой»? Е если это и в самом деле «мемуары попаданца»… Что ж, это делает их лишь еще интереснее!

Советские компы в чем-то выглядели вполне себе современными, на уровне очень неплохой техники из его мира. И, в то же время, в чем-то выглядели архаизмом. Вот как, например, кнопка включения с фиксированными положениями, напоминавшая компы производства начала-середины 90-х годов. Какие-нибудь «Пентиумы-2» или даже 386, что вызывало некоторое удивление. Ведь при явно высоком уровне развития электронной техники ничто не мешало сделать и блоки питания, подобные тем, что использовались в их мире в настоящее время. Но, судя по всему, на этот счет то ли никто не задумывался, то ли не считал нужным. А поражавшие своей «суровостью» внешние разъемы с непременным креплением штекера винтиками? Не было таких разве что на советских флешках, которые были быстросменными устройствами. А непременно «физические» кнопки управления на тех же мониторах вместо новомодных сенсорных? Причем, судя по страничке «интернет-магазина», такое было даже на самых современных моделях. И ведь, казалось бы, смартфоны вполне себе выпускают… Или, что уж на том сайте поразило Владимира больше всего, асинхронный компьютерный вентилятор с питанием 220 вольт?

Пискнув встроенным динамиком, ЭВМ показала сначала страницу самодиагностики, а зачем переключилась на экран загрузки ОС «Аврора», что невольно вызвало у Владимира усмешку. Вспомнилось про название «ЧОП», который якобы «охраняет» их базу на «той стороне». Но вот пробежала шкала загрузки, на удивление понятная по сравнению с экраном загрузки «Винды», а затем на экране появился «Рабочий стол». В этом плане «операционка» удивительно походила на те «окна». Правда, на их ранние версии — типа той же 95-й.

В остальном, впрочем, обозначения были не больно-то похоже. «Символ» вместо бита, «слово» вместо байта, НЖМД вместо жесткого диска, НЛД вместо какого-нибудь DVD-ROMа, «документ» вместо файла и многое другое… Все было до предела «русифицировано» — хотя стоило ли этому удивляться? Если Советский Союз производит этак 90 % мировой микроэлектроники. Особенно поразило, кстати, название флешек — НЭСМ. «Накопитель на электрически-стираемых микросхемах». Впрочем, в народе их, как Владимир уже успел узнать, называли просто «нэсками». Правда, были еще и «нумки» — «накопители на ультрафиолетово-стираемых микросхемах». Впрочем, нынче они были большой редкостью.

Но сейчас было не до досужих размышлений о различиях электронно-вычислительной техники двух мирах. Так что, щелкнув по значку нужного документа, Владимир продолжил изучение «мемуаров» бывшего второго человека в государстве… и вероятного пришельца из технически более развитого мира.

«Советские комсомольцы на страже Советской республики! — заголовок на первой строке новостной странице просто не мг не броситься в глаза — и, разумеется, Тоня решила посмотреть подробнее. — Двадцатипятилетняя комсомолка из Саратова и семнацатилетний комсомолец из Татищево бесстрашно вступились за девушку и разоблачили контрреволюционный заговор в городе Татищеве. 12 августа 2021 года начинался для Антонины Солнцевой и Петра Никифорова как…» Дальше шло красочное, какое самой Тоне не пришло бы и в голову, описание произошедшей ситуации. Причем, тройка нападавших в этом описании не просто хотели похитить девушку и угрожали своими связями, но и словно чуть ли не напрямую ругали Советскую власть и заявляли, что вообще «вертели на одном месте» и саму эту власть, и все ее законы. Заканчивалась статья, разумеется, упоминанием того, что народный суд приговорил одиннадцать участников контрреволюционной банды к высшей мере наказания — расстрелу, а всех остальных — к заключению в ИТЛ на сроки от десяти до двадцати пяти лет. Ну и, конечно, напоминание о том, что нужно проявлять бдительность — и тогда, мол, никакая контра не сможет взять верх! «Товарищ, помни! Чем больше ты веришь в то, что классовая борьба осталась далеко позади, что социализм победил окончательно и возврат к прошлому невозможно, тем больше ты облегчаешь ведение подрывной работы врагам трудового народа!» Ну и… Куда ж без фотографий, от едва ли не трети которых Тоне хотелось буквально провалиться сквозь землю от стыда! Это где она отфотографирована в одном купальном костюме на том пляже… И хоть, казалось бы, все нормально, все прилично, но… Однажды проснуться «секс-символом» Советского Союза — явно не то, о чем она могла бы мечтать. А ведь так и будет… И тут уж сыграет свою роль не только внешность, все же найдется немало девушек посимпатичнее, но и та роль, в которой она предстала в глазах людей. Этакий идеал советской девушки — так сказать, умница, красавица, спортсменка, комсомолка и защитница советских людей от «злобной контры»! И при этом — «вся из народа», обычный инженер-технолог со станкостроительного завода.

— Забавно, — усмехнулась сидевшая рядом и тоже читавшая новости «сестра». — Значит, госбезопасность решила навесить на то дело политику и раскрутить по полной?

— Ага, — согласилась Тоня. — Хотя… Я, можно сказать, сама им подала идею. И они ей воспользовались.

— Но зачем?

— А потому, что ненавижу такую сволочь! Да, нас обвинить им, конечно, не получилось бы. Там свидетелей два десятка было! Против стольких показаний не попрешь. Но их родители и их прихлебатели запросто могли бы уйти от ответственности. Мы, дескать, не виноваты ни в чем, мы ничего не знали, не понимали, что наши детки такое удумали! Карьеру, конечно, им подпортили бы, но ведь нашлись бы и другие подобные! А тут широкая огласка, публичный суд — и максимально жесткие приговоры… — произнесла в ответ девушка. — Да и, по сути, а где в моих словах неправда? Разве деятельность таких тварей не ведет к дискредитации и подрыву авторитета Советской власти? Разве они не враги советскому народу?

— А ведь мне бы это и в голову не пришло бы, — усмехнулась «сестра». — Но ведь… и вправду. Если человек, пользуясь своим положением, пытается творить беззаконие, то он подрывает доверие к самой системе, частью которой является…

— Верно! Просто на некоторые вещи можно посмотреть с разных сторон… Можно с бытовой — и тогда получаем попытку похищения человека и покушение на изнасилование. Статьи, конечно, расстрельные! Но от них можно попробовать открутиться… Можно мировую попытаться подписать… Дескать, ничего такого не было, обычное мелкое хулиганство, а мы с Петей все неправильно поняли. Рассказывали мне в госбезопасности, что такие случаи не раз бывали. Извинятся, заплатят «компенсацию» и на том все и закончится. Правда, не думаю, что Настя на это согласилась бы. Но даже если не замнешь — к стенке пойдут лишь они сами, как обычные бандиты, — заметила Тоня. — А вот если взглянуть с другой стороны… Ты все верно заметила. Если человек, близкий к госаппарату, может игнорировать законы государства, значит этот госаппарат несовершенен? Конечно, можно было бы завести на этот счет отдельное дело. Будут отдельные следствие, суд, приговоры… Но зачем? Так уроды больше бояться будут… Ведь от «политики» никаким мировым соглашением не прикроешься и в «мелкое хулиганство» не переклассифицируешь.

Новая встреча Тони с «сестрой» состоялась лишь спустя полторы недели… И на этот раз она явилась сюда уже в другом статусе — как официальный представитель Поволжской Советской Социалистической республики, как теперь называли ее родное государство. Почему так? Ну потому, что в состав им включили и пару соседних областей, Куйбышев со Сталинградом, которые вообще-то пока фактически ими не контролировались. Но ведь это дело наживное? Особенно когда за твоей спиной — вся мощь Советского Союза из параллельной реальности.

— О чем там договорились-то? — поинтересовалась у «сестры» Тоня.

— В ближайшие недели объявят о существовании нашего мира и присоединении к Советскому Союзу новой республики. С пятилетним переходным периодом… За время которого предстоит ввести в действие советские законы, обменять имеющиеся на руках обрезы на пистолеты или зарегистрировать имеющееся во владении короткоствольное оружие. Кто не сделает этого в установленный срок, будет считаться нарушителем закона «О вооруженном народе». Ну и экономика… — вздохнула «сестра». — В ближайшее время собираются сформировать комиссию, которая проедет по нашим заводам и будет думать, что с ними делать. И, боюсь, ничего хорошего от нее не будет…

— Почему?

— Да видела я, как пренебрежительно «ваши» смотрят на то, что у нас делается, — вздохнула «сестра». — Один из ваших представителей даже напрямую назвал нашу продукцию «грубятиной»…

— Что, реально все так плохо?

— А ты что думаешь? — грустно усмехнулась девушка. — Встречалась я как-то с одним парнем… Он у нас конструктором на «Серпе и Молоте» работает. Рассказывал он, какую «халтуру» наша промышленность делает… Мол, если бы ОТК тщательно все проверяло, то сдавалась бы хорошо если четверть деталей. А то и меньше… Так что давно уж стали принимать лишь по нескольким основным параметрам, а остальное подгоняется по месту.

— «Доработать напильником по месту», значит, — хмыкнула Тоня. — Но ведь у других и того нет, как понимаю?

— Нету, — согласилась «сестра». — Разве что у «черноморцев» что-то… Хотя вряд ли. Видела я тех, кому удалось оттуда бежать. Говорят, серийной продукции точно нет — или старое ремонтируют, или с использованием старых запасов что-то делают. Металлургии той же точно нет. Но ведь как от вас все пойдет…

— Выживательство в промышленном масштабе, — усмехнулась Тоня. — Глупо и бесперспективно… Старые запасы не безграничны. А что касается вашей металлургии… Металлопрокат через портал таскать? То еще удовольствие! Особенно листовой металл… Так что, скорее всего, будут расширять и модернизировать производство. Чтобы на месте все делать.

Тем более, если рассматривать тот мир как возможный «запасной аэродром» для эвакуации населения СССР в случае глобальных проблем «на этой стороне»… А ведь Карякин упоминал ей и про такую возможность. Пусть и крайне маловероятную, но советское правительство явно решило подстраховаться. А для этого нужно иметь на той стороне производство полного цикла — от добычи руды и выплавки металла до производства готовых изделий. Так что нет, зря «сестра» опасается. Не будет никто разваливать их заводы… А вот что потребуется модернизация — это точно. Правда, и тут были свои проблемы. Как, например, протащить на ту сторону какой-нибудь даже не продольно-шлифовальный или портально-фрезерный, у которых даже станина не пройдет в габарит, а хотя бы даже обычный вертикально-фрезерный с ЧПУ? Даже в разобранном виде виде не любой пройдет! Но если и протащишь — его еще надо будет собрать, наладить, проверить на точность… То есть нужен, как минимум, станкоремонтный завод. А еще — на его же мощностях можно будет восстанавливать и модернизировать оборудование, произведенное до Долгой зимы. В том числе, с установкой блоков ЧПУ.

— Кстати, а что у вас там со станкостроительными заводами? — поинтересовалась Тоня.

— Ну что-то ремонтируют там потихоньку, — пожала плечами девушка, — Что на зуборезном, что в центре который…

— Нового, значит, не делают ничего?

— Нет, конечно… Говорят, у нас и так запасы оборудования на пару сотен лет вперед. Да и делать все равно некому и не из чего…

«Логично», — мысленно согласилась Тоня. Сделать даже «капиталку» куда проще, чем изготовить с нуля. Особенно когда и сырья нормального нет, да и квалификация работников не блещет… Там одно только литье чего стоит! Хотя как раз в этом плане, пожалуй, заготовок еще с «былых времен» полно. По крайней мере, под зуборезные, шлифовальные и небольшие фрезерные и сверлильные. Типа того же 675П — который, впрочем, у них не выпускается уже лет пятнадцать. Когда окончательно перешли на модель 6720ПФ1 с другим конусом шпинделя, приводом подач постоянного тока, гидрозажимом инструмента, управлением кнопками с пульта и электронными линейками. Но если у них там еще лежит куча станин, если их еще не пустили на переплавку, то почему бы не воспользоваться ими? Тем более, что жителям того мира в большинстве своем работать на таком оборудовании будет привычнее, чем с электроникой.

— А не знаешь, гора станин у вас на территории завода все лежит?

— Откуда мне знать? — пожала плечами «сестра», а затем решила сменить тему. — Кстати, помнишь, ты мне обещала про этологию рассказать?

— Этологию? — задумчиво произнесла Тоня, а затем встала из-за стола, прошла к стоявшему в комнате шкафу и достала оттуда парочку книжек. — Ну можешь, наверное, вон с книги Протопопова начать… Она хоть и не считается строго научной, скорее научно-популярной, за то именно к ней больше всего цепляются наши высокопримативные особи, — усмехнулась девушка. — Помню, сколько у нас даже в райкоме споров было. Пока не исключили… некоторых. Ну и Дольник. Он у нас вообще основоположником этологии человека считается. Несмотря на то, что некоторые моменты все же вызывают споры у ученых… Вроде того, что те обезьяны, от кого мы произошли, были моногамны… Хотя, на мой взгляд, этот вопрос как раз вполне себе обоснован.

— У нас, кстати, многоженство пусть не на уровне закона, а по факту вполне себе существует, — вдруг поморщилась «сестра». — В деревнях, в основном… Говорят, так еще с лет Разрухи пошло, когда мужики нередко кто в боях с бандитами гиб, кто из-за каких несчастных случаев, кто от голода и болезней… Да и потом не все добровольно к нам ведь присоединялись, кое-где и повоевать пришлось. И там тоже с обоих сторон мужики гибли.

— Ну вот тебе и первые недовольные Советской властью будут, — усмехнулась Тоня. — Хотя в какой-то мере и у нас такая ж проблема была… Тоже ведь мужики зачастую в первую очередь гибли. Не просто так еще после Долгой зимы у нас в больницах стали желающим искусственное оплодотворение делать… А уж сколько просто «нагуляли» ребенка «для себя», дабы продолжить свой род — о том никакая статистика не скажет. А сколько у вас детей в семьях в среднем?

— Ну среднего значения я не знаю. Но, по своим наблюдениям, где-то по два обычно…

— У нас что-то около 2,8… Правда, в последние годы этот показатель несколько расти начал. Как привязали пенсионный возраст к числу детей и ввели внеочередную выдачу жилья при рождении детей. Родишь, например, пятерых — выйдешь на пенсию в тот же день, — усмехнулась девушка.

— Пятерых? — аж полезли глаза на лоб у «сестры».

— Ну так сама считай… Минус пять лет за каждого, так что в тридцать пенсия получается. А даже если тридцати еще не будет, так ведь декрет на два года… Так что про работу можно забыть. Только дома столько работы будет!

— Пять — это много все же…

— Ну кому как… За то жить будешь в личном доме с площадью метров под двести… Ведь уже начиная с третьего ребенка всем преимущественно дома, а не квартиры, дают. А на каждого последующего деньги на ремонт и достройку выделяют… Нанимай себе любую строительную артель, получай смету и предъявляй к оплате. Машину еще дадут большую, чтобы всей семьей ездить. Свидетельство на бесплатное приобретение личных вещей и мебели, их оплатит правительство, и скидки на детские игрушки. Бесплатное детское питание… Ну да можешь сама в Сети посмотреть, что многодетным семьям положено. Правда, все это касается лишь рожденных в браке детей. Чтобы не нашлись такие, кто нагуляет от кого попало ради пенсии и жилья, а самих детей на бобок с дедками кинет…

— Неплохо у вас тут живется! — уже откровенно офигела от услышанного «сестра». — Если можете себе такое позволить…

— Ну Советский Союз нынче — страна не бедная… — пожала плечами Тоня. — Не то, что в Долгую зиму или после нее… Так что может себе позволить — ведь без этого не будет будущего.

В отличие от пришелицы из параллельного мира, для нее это воспринималось как нечто само собой разумеющееся. Тут вон большая половина мира практически необитаемой стала! Ее теперь обратно заселять нужно. А, значит, без стимулирования рождаемости никак. Да и люди должны понимать, что можно рожать детей без страхов на счет того, что «не прокормишь» или «негде жить будет». Что не будешь «нищету плодить», как любят выражаться некоторые…

А вот сама Тоня вдруг подумала о другом… Нет, она лично детей любила и хотела бы иметь своих. Ну не пятерых, конечно… Но уж троих точно! А, может, и четверых, как у бабушки Вики было — тут уж как жизнь повернется. Вот только как-то не везло ей пока в личной жизни… Все время как будто некогда было. Во-первых, вроде как вечно не до того было — сначала все силы были брошены на учебу в школе, в институте, на комсомольскую работу. Потом на смену учебе пришел завод, где она, в отличие от многих, всю себя отдавала работе. А во-вторых… Очень сложно быть внучкой второго человека в государстве. Слишком много вокруг находится жополизов и приспособленцев, кто видит в тебя не тебя саму как человека, а «внучку САМОГО товарища Солнцева». По сути, даже друзьями своими Тоня могла назвать очень немногих — и к выбору каждого из них она относилась с особым вниманием. Ну да ничего! Успеется еще…

— Кстати, что там у тебя на счет справки по оружию? — решила перевести разговор на другую тему Тоня.

— Ну от госбезопасности справку дали… К психиатру еще надо сходить… И потом в милицию.

— А это зачем еще?

— Меня ж в ваших электронных базах нет пока, — пожала плечами «сестра».

— Понятно, — кивнула Тоня.

На миг подумалось бы, что хорошо бы сходить до оружейного магазина, прикупить патронов… Как-никак недавно почти целую обойму отстреляла… Но потом решила отложить это дело до того времени, как «сестра» получит все нужные справки. Тогда-то вот вместе и сходят! А пока хватит и тех запасов, что у нее в ящике лежат…

Вообще последние годы патроны продавали пачками по двадцать штук — и на год по нормативу полагалось не более ста патронов. В конце концов, не воевать же им? А места тут спокойные, преступности мало, от бешеных псов или каких-нибудь волков отстреливаться тоже не часто приходится… А вздумается пойти в тир потренироваться — так там патроны продают отдельно, практически в любом количестве. Только ты должен либо отстрелять все то, то купил, либо потом сдать обратно — разумеется, получив обратно деньги за неиспользованные боеприпасы.

Так что сотни патронов на год хватало практически на все случаи жизни… Хотя, при необходимости, можно было и написать заявление на приобретение большего количества — только тут уже требовалось обоснование. Например, поездка в «неспокойные» места типа СаССР или в «обособленные территории», где сравнительно недавно установилась советская власть. Аналогичные разрешения давались при поездках в Норильский особый район или те же «Особые округа» Сибири — и если в первом случае основной угрозой считались уголовники, в окружении которых приходится жить, то во втором — дикое зверье, которое в Сибири за последние десятилетия развелось в огромных количествах. Отстреливать-то его там толком некому… Однако от этих мыслей внезапно отвлек звонок телефона — и на экране высветился телефон управление госбезопасности.

— Да, слушаю? — взяв трубку, спросила Тоня.

— Здравствуйте, товарищ Солнцева! — послышался голос из трубки. — Это замначальника управления госбезопасности по Саратовской области майор Никитин. Хотел узнать — вы сейчас в городе?

— Ну да, — подтвердила девушка.

— Тогда подъедете к управлению к двум часам? — спросил чекист. — У нас тут с центрального телевидения приезжают. Будут делать репортаж про задержание контрреволюционной банды в Татищево… И хотели бы встретиться с участниками той операции.

— Хорошо, — согласилась Тоня. — Приеду…

— Тогда ждем вас!

— Что там такое? — когда девушка положила трубку, спросила у нее «сестра».

— Телевизионщики приедут, — недовольно фыркнула Тоня. — Будут лепить из меня, так сказать, народную героиню, борца с силами контрреволюции…