Спасите меня, Кацураги-сан! Том 14

Глава 12

— Кушинори-сан, я не говорил, что вы ипохондрик, — начал оправдываться Такеда Дзюнпей.

— Да? А зачем же вы тогда привели меня к заведующему? — зачем-то принялся защищаться Кушинори Гонта. — Я уже много раз проходил через это. Врачи меня всё время ведут к начальству, чтобы вышестоящие аккуратно объяснили мне, что я на самом деле здоров. А ведь я даже больничный не прошу! Мне перестали их давать, и я был вынужден уволиться с работы. Сейчас живу исключительно за счёт помощи от брата. Но и он уже начинает подозревать меня в том, что я — симулянт. Что я — обыкновенный бездельник!

Такеда Дзюнпей лишь посмотрел на меня и молча пожал плечами. Похоже, он и сам перестал верить, что у его пациента имеется хоть какое-то заболевание, кроме психического.

Но мой «психоанализ» молчал. Зато попытка воздействовать на Кушинори Гонту жизненной энергией провалилась. Как только я активировал при нём свой «анализ», ему тут же стало плохо.

Я успел на долю секунды заглянуть в его организм и обнаружил, что его кровеносная и нервная системы работают совершенно не так, как должны. Причём я даже не успел понять, в чём проблема. Такое впечатление, что у него какая-то аллергия на мою лекарскую магию.

— Такеда-сан, думаю, вы можете спокойно возвращаться на своё рабочее место, — сказал терапевту я. — Дальнейший план обследования Кушинори-сану я продумаю самостоятельно.

Такеда Дзюнпей с благодарностью кивнул, после чего оставил нас с пациентом наедине.

— Что скажете, Кацураги-сан? — вздохнул пациент. — Дайте отгадаю, посоветуете другую клинику и пообещаете, что в регистратуре у меня не возьмут денег за сегодняшний приём?

— В каком-то смысле вы абсолютно правы, — заявил я. — Денег с вас не возьмут, раз помочь мы вам ничем не смогли. И я действительно посоветую вам сегодня же обратиться в другую клинику. В мою. Сможете подъехать в Сибую сегодня после шести вечера? Я дам вам адрес своей клиники. С этой проблемой лучше разобраться там.

Такого ответа Кушинори Гонта явно от меня не ожидал. Скорее всего, почти все врачи обычно пытались скинуть его куда-нибудь подальше от себя. А тут я согласился взять его на личный контроль.

Но иного выхода я не вижу. У этого человека имеется заболевание, которое одновременно мучает его, не проявляется на анализах и каким-то образом отражает мою лекарскую магию.

С чем-то подобным мне уже приходилось иметь дело. Странности в виде проклятий и тёмной магии я и в Японии встречал. Венец безбрачия у Уёхары Ёсико, затем какие-то проклятые письмена в квартире одного пациента, которого я обслуживал, когда работал на скорой.

Как я понял, в этом мире тоже встречается тёмная энергетика, но откуда он берётся — неясно. В моём мире её было навалом, в связи с чем существовали специальные организации лекарей, которые занимались исключительно исцелением людей от магических заболеваний.

— Кацураги-сан, я приеду куда скажете, сделаю всё что угодно, — принялся кланяться Кушинори Гонта. — Только, пожалуйста, не бросайте меня. Может, у вас получится разобраться, что со мной происходит.

— Я вас не оставлю, не беспокойтесь, — уверил его я. — Только прежде, чем мы разминёмся до вечера, расскажите ещё раз, какие симптомы вас беспокоят. Постарайтесь максимально точно описать всё, что чувствуете. Кажется, вы упоминали дискомфорт в груди?

— Да-да! — закивал он. — Иногда кажется, что меня пополам скоро сложит. Такое ощущение, будто… М-м-м, дайте подумать, — протянул он. — Знаете, словно на спине у меня кирпичи. Из-за этого грудной отдел позвоночника не двигается, сердце сбоит. Чувствую себя лошадью, на которую уселось сразу пять всадников.

Точно! А вот это он очень интересно подметил. Как раз нечто подобное я и рассчитывал от него услышать. Кажется, передо мной, как ни странно, действительно проклятье. Причём с иммунитетом к лекарской магии. А судя по жалобам, я даже знаю какое.

Нужно подтвердить свою догадку. Воспользуюсь-ка я «анализом» ещё раз. Буквально взгляну на пациента и сразу же выключу магию. И секунды не пройдёт.

Теперь я знаю, КУДА нужно смотреть.

— Сейчас вам будет немного дискомфортно, — предупредил я и обошёл Кушинори с другой стороны. — Я проверю один неврологический рефлекс. Как только почувствуете боль, я сразу же прекращу. Договорились?

— Хорошо, я готов, Кацураги-сан, — сглотнув сухой ком, ответил Кушинори.

Я решил, что его нужно морально подготовить к ещё одному выбросу моей жизненной энергии. Ничего, потерпит. Без точных данных я не смогу найти способ его излечить.

Как только моя рука легла на его позвоночник, я тут же активировал «общий анализ». Просто осмотрел его тело, и как только Кушинори вскрикнул от очередного приступа боли, я загасил свою магию.

Но этой секунды мне хватило, чтобы увидеть, какая чертовщина на самом деле происходит с его организмом. На спине Кушинори Гонты кто-то сидел. Едва различимый силуэт. И видел его я только при использовании «анализа».

— Ай-ай, вот-вот, вы нажали на самую больную точку, Кацураги-сан, — простонал Кушинори Гонта. — Что это? Я очень беспокоюсь, не окажется ли, что у меня там уже какие-нибудь метастазы в позвонках.

— Нет, иначе бы их было прекрасно видно на результатах МРТ или КТ, — сказал я. — Тем более, я уже просмотрел результаты других обследований. Никаких опухолей, из которых могли пойти такие метастазы, у вас в организме нет. Однако у вас здесь пережимает несколько нервов. Вот с ними мы и будем разбираться в моей клинике. Поэтому вам до сих пор и не поставили диагноз — эти нервы на обследованиях не видно.

Разумеется, про нервы я солгал. Но лишь частично. Проклятье, которое в буквальном смысле оседлало Кушинори Гонту, очень сильно давило на его спину. Из-за этого оказывалось невероятное давление на два важнейших отдела позвоночника — шейный и грудной. Хотя и поясничный в итоге страдает, поскольку на верх спины оказывается столь сильная нагрузка.

В итоге сосуды и нервы пережимаются, питание во многих органах нарушается, отсюда и вся остальная симптоматика.

Как только Кушинори Гонта ушёл готовиться к вечерней консультации в моей клинике, я временно запер свой кабинет изнутри и принялся размышлять на тему увиденного.

Ничего конкретного я не увидел. Просто мрачный силуэт, который казался чем-то вроде скопления тёмной магии.

Несколько месяцев назад из любопытства я изучал историю Японию. В том числе и её мифологию. Мне хотелось лучше понимать людей, среди которых я теперь живу.

Как раз оттуда я и выяснил, что японцы верят в существование ёкая, имя которому — Обариён.

Маленький демон, который садится на спину к человеку и постепенно увеличивается в весе. В итоге, судя по легендам, эта тварь может раздавить осёдланного им человека. Я сам не суеверный, но о существовании проклятий и тёмной магии знаю ещё из своего мира. Значит, такое чисто теоретически может существовать и здесь.

Вопрос только в том, что с ним делать? Лекарствами это не убрать. Хирургическим путём не удалить. Моя магия, судя по всему, провоцирует проклятье, и оно начинает душить своего носителя с удвоенной силой.

С одной стороны, я понимал, что вести этого пациента в мою клинику вдвойне опасно. Там находится место силы и другие лекари. Что, если их ауры ещё сильнее ему навредят?

Нет. Если такое случится, я сразу же переведу его через дорогу во второй филиал, где работают обычные врачи.

Но решение всё равно придётся искать на ходу. Одна идея мне уже пришла, но не факт, что она сработает…

В двери моего кабинета раздался громкий стук.

— Кацураги-сан! — услышал я голос своего стажёра — Кучики Акеми. — Я знаю, что вы там. Откройте, пожалуйста! У нас небольшая проблема!

Кучики я отправил в свободное плавание. Теперь она работает со своей медсестрой и принимает больных без моей помощи. Но окончание её стажировки я ещё не подписал. Да и не подпишу в ближайшее время. Слишком уж у неё много пока что возникает вопросов.

Я повернул ключ и отворил дверь. Кучики тут же забежала в мой кабинет и с облегчением выдохнула.

— Как вы узнали, что я заперся изнутри? — поинтересовался я.

— Я вас в окно увидела с парковки. У нас пострадал человек прямо перед клиникой. Один из наших сотрудников. Чуть не угорел прямо в своей машине! Я поэтому и пошла сразу к вам. Пока что об этом никто не знает, кроме меня. Но вы же сами понимаете, если прямо сейчас его госпитализировать… Его ведь уволят!

— Погодите, Кучики-сан, ничего не понимаю. Давайте по порядку, — предложил я. — Кто пострадал?

— Терапевт четвёртого ранга Итидзё Арачи, — ответила она.

Итидзё… Тот самый парень, которого Ватанабэ Кайто подговорил затеять со мной спор. Он докучал мне весь корпоратив, но в итоге оказалось, что все эти наезды были обычной постановкой.

— Так, идёмте к нему, — скомандовал я. — Остальное объясните по дороге.

С новыми терапевтами просто куча проблем! Как он мог отравиться угарным газом? Для этого должны быть соблюдены несколько условий. А я с трудом представляю, как такое могло произойти на парковке перед клиникой.

— Объясните, почему он ещё не госпитализирован? — спускаясь по лестнице, спросил я. — Он что, до сих пор в своей машине находится⁈

— Дверки мы уже открыли, сейчас проветриваем машину, — сказала Кучики Акеми. — Кацураги-сан, положить его я не могла, поскольку он ещё не протрезвел.

Мне сразу же всё стало ясно. Даже не пришлось выслушивать дальнейшие объяснения ситуации. Вчера было воскресенье. Он должен был дежурить в стационаре с кем-то из старых врачей. Скорее всего, Итидзё Арачи выпил прямо на дежурстве. Возможно, вместе с кем-то из новичков.

И то не факт! Есть у нас некоторые врачи, которые могли запросто взять молодого сотрудника на «слабо» и напоить прямо на работе. Наверняка был очередной день рождение главной медсестры хирургического отделения или что-то в этом духе.

— Я уже всё понял, Кучики-сан, не объясняйте, — кивнул я. — Он пьяный после дежурства и домой поехать не смог, а прятаться в поликлинике ему было негде.

— И он как раз сегодня работает во вторую смену, — подтвердила мои догадки она.

— Я знаю! Это я же ему и составил график таким образом, чтобы у него была возможность отоспаться после ночного дежурства. Отоспался, чёрт подери!

Мы подбежали к автомобилю Итидзё. Парень лежал на заднем сидении. Его лицо покраснело так, будто он всю ночь не в машине провёл, а в парилке!

Цвет кожных покров при отравлении угарным газом меняется из-за того, что в кровеносном русле гемоглобин теряет свою стандартную форму, и вместо кислорода начинает переноситься угарный газ. Это соединение называется карбоксигемоглобином, и оно крайне опасно для человека сразу по двум причинам.

Первая — из-за своего токсического воздействия на организм.

Второе — кислород из-за этой комбинации лишается транспорта, что в итоге приводит к голоданию всех тканей, а особенно — головного мозга.

— Кацураги-сан… Пожалуйста, простите меня, — пробормотал он. — Я был уверен, что смогу выйти на работу, но, кажется, я тут помру скоро…

Он схватился за голову. Мне и без «анализа» было ясно, что сейчас творилось в его черепной коробке. Мало того, что у него должно быть похмелье, так ещё и благодаря угарному газу обычно возникает давящая головная боль, шум в ушах и головокружение.

— Как же вы так умудрились-то, Итидзё-сан? — прощупывая его пульс, спросил я.

— Видимо… Сломалось что-то. Разгерметизировалась выхлопная система. Я уснул с включённым двигателем. Не заметил, пока Кучики не начала мне названивать. Единственное, что я смог ей сказать…

Он громко закашлялся, а затем схватился за шею, с трудом сдержав рвотный позыв.

— «Спаси меня», — закончила за него Кучики Акеми. — Что ещё я могла сделать? Кацураги-сан, вот только помогите ему, пожалуйста. Он не такой уж плохой человек, я с ним в одном университете училась. Уверена, он больше так не будет.

Что она вообще несёт? Можно подумать, я оказываю медицинскую помощь только хорошим людям. Детский сад какой-то, а не оправдания!

— Живо перечисляйте, — сказал я Итидзё, — какие ещё жалобы беспокоят? Судорог нет?

— Нет, только очень холодно, — сказал он. — Тошнит сильно… Я себе весь салон запачкал.

М-да, это ж надо додуматься заснуть в машине с заведённым двигателем на парковке прямо перед клиникой! Да ещё и в пьяном виде. Правильно говорят — прятаться нужно на самом видном месте. Тут его в итоге никто и не заметил. Повезло ещё, что Акеми дозвонилась до Итидзё. Иначе бы в машине в итоге нашли труп.

Пока что его состояние лёгкой степени тяжести, просто клиническая картина усугубляется похмельным синдромом. Значит, поломка произошла не так давно. Не успел сильно надышаться.

— Значит так, Кучики-сан, — произнёс я. — Возвращайтесь в свой кабинет. Дальше с Итидзё-сан я разберусь самостоятельно. Раз уж вы так хотите помочь своему коллеге, значит, будете работать сегодня вечером за него. Идёт?

— Д-да, — закивала она. — Конечно, я проведу два приёма!

— Спасибо, Кучики-сан, — прохрипел Итидзё, пока я выслушивал его лёгкие.

Повезло ещё, что сейчас на парковке не протолкнуться. Машины повсюду. Никто нас, скорее всего, не увидит.

— Дыхание у вас жёсткое, Итидзё-сан, — подметил я. — Есть небольшой бронхит. Так, сейчас мы поступим следующим образом: я свяжусь с приёмным отделением. Вас заберут фельдшеры. Полежите под кислородом. Плюс проведём дезинтоксикационную терапию.

— Нет… Кацураги-сан, просто отпустите меня домой. Я как-нибудь оклемаюсь. Я не хочу, чтобы обо мне начали распространять слухи. Меня ведь уволят с позором! — пропыхтел Итидзё.

— Я позабочусь о том, чтобы вас не уволили, — пообещал ему я. — Но только при одном условии. Мне нужно знать, как так вышло, что вы напились прямо на дежурстве. И не думайте мне лгать.

Пока Итидзё собирался с мыслями, я осмотрел его тело «анализом», постарался немного облегчить его состояние, но всё отравление купировать не стал. Это ж надо от каждого гемоглобина отрывать молекулу угарного газа! Да я все запасы своей маны здесь оставлю. Куда лучше ему помогут стандартными методами в отделении.

— Один коллега убедил меня выпить, — сказал Итидзё. — Я сам виноват. Согласился, как последний болван… Но он говорил, что это — боевое крещение. А без него меня за врача никто считать не будет.

— Мне нужно имя этого врача, — прямо сказал я. — Расскажите, кто вас к этому подтолкнул. Тогда я позабочусь о том, чтобы вы остались в клинике.

— И уволите его? — поморщился он. — Нет уж, я не хочу подставлять коллегу.

— Очень самоотверженно с вашей стороны. Но спешу заметить, это вы только что чуть не расстались с жизнью, а не он, Итидзё-сан, — произнёс я. — Увольнять я его не стану. Но проучу. Так что выбирайте. Либо уволят вас, либо будет наказан он.

— Ладно, Кацураги-сан, — сдался Итидзё Арачи. — Это был Савада-сан.

— Савада Дэйчи⁈ — вскинул брови я. — Вот уж от кого не ожидал!

Хотя… А Дэйчи ли это сделал? Так. Похоже, пора бы уже разобраться с ним и его братом-близнецом. Теперь я не просто их коллега. Я — заведующий отделением. Закрывать глаза на то, что один терапевт постоянно подменяет другого исключительно за счёт идентичной генетики? Нет уж.

Я бы, может, и продолжил это игнорировать, если бы не выходка с Итидзё. Крещение алкоголем он решил ему строить.

Один невролог уже чуть не спился! Не хватало ещё, чтобы эта «зараза» начала среди терапевтов распространяться.

Я позвонил в приёмное отделение, затем убедился, что машина Итидзё выключена и закрыта, и уже после его госпитализации вернулся в свой кабинет. У меня остался всего два часа до окончания рабочего дня. Как раз сейчас разберусь с Савадой и рвану в свою клинику — пытаться избавить Кушинори Гонту от ёкая Обариёна.

Заняв своё рабочее место, я набрал номер Савады и пригласил его в свой кабинет. Тот закончил с последним пациентом и уже через пять минут пришёл ко мне.

— Д-добрый день, Кацураги-сан, — заикаясь и вытягивая слова, произнёс Савада.

Та-а-ак. А вот это очень странно. Судя по голосу, это именно Дэйчи, а не Адачи. А ведь я был уверен, что напоить Итидзё мог только второй брат. Он более раскрепощённый, склонный к риску и нарушениям правил.

Хотя спешить с выводами пока не стоит. Ещё неизвестно, в какой момент они меняются.

— Присаживайтесь, Савада-сан, — сказал я. — Разговор будет серьёзным.

— Я уже догадываюсь, о чём вы хотите со мной поговорить. Вы хотите спросить про моего брата, да? — предположил он. — Он…

— Он «что»? — повысив голос, перебил терапевта я. — Он сейчас страдает от похмелья после того, что устроил в стационаре этой ночью? А он вам не рассказал, что по его вине сегодня чуть не погиб один из наших терапевтов?

— И-и-и… Итидзё-сан? — затрясся Савада Дэйчи.

— Ага, вижу, он вам рассказал о произошедшем. Крещение, значит, решили устроить? — произнёс я и тут же замолчал.

Стоп. Что-то тут не так. «Анализ» подсказывает, что и у Савады Дэйчи в крови остались следы алкоголя.

— Погодите-ка, Савада-сан. Улавливаю запах перегара, — солгал я. — Так вы тоже пили? Вернее… Кто из вас двоих вообще напоил Итидзё⁈

— Кацураги-сан, моего брата больше нет. Он сбежал, — сказал Савада.

— Как это? Куда сбежал?

— Мы с ним поссорились из-за Уёхары-сан. Мне надоело постоянно лгать ей. Всё-таки это неправильно. Мы ведь с ней по очереди встречались, понимаете? Это же просто дико! Я больше не мог этого выносить. В итоге Адачи-кун плюнул на всё и уехал в другой город. А я теперь снова вынужден ходить на работу. Больше меня никто заменить не может.

«Вынужден ходить на работу»… Одуреть можно, какая трагедия!

— Савада-сан, вы понимаете, что об этом нужно было в первую очередь сообщить мне. Я ведь прикрывал вас всё это время. Никому не рассказывал о вашей тайне. Но теперь я — заведующий. И мне придётся иметь в виду, какие интриги плетутся в нашем отделении.

— Простите, Кацураги-сан, виноват! — кивнул Савада.

— Так это что же получается… Итидзё-сан напоили вы? — спросил я.

— Мне было очень паршиво на душе. Под руку подвернулся новичок. Не хотелось пить одному. Вот и придумал эту историю с крещением, — объяснил Савада Дэйчи. — Кацураги-сан, он правда чуть не погиб?

— Правда, — кивнул я. — Насчёт вас я всё понял, Савада-сан. Я дам вам шанс реабилитироваться. Увольнять не стану, но придётся соблюсти три условия.

— Мне нужна эта работа. Я обязательно постараюсь, — пообещал он. — Так какие условия?

— Первое — больше не пить. Совсем. Ни на работе, ни перед работой. Для этого есть выходные, если уж совсем невмоготу, — сказал я. — Второе — о ситуации с Итидзё никто не должен знать. Проговоритесь кому-то — будет выговор. И третье — пока Итидзё находится на больничном, вы будете вести за него приём. Сегодня один день его заменит Кучики-сан. У вас как раз будет возможность отоспаться. А потом как минимум неделю придётся поработать в два раза больше, чем обычно.

Выхода у Савады не было. Наказывать лентяя работой — хуже адских пыток. Но он согласился на все мои условия, после чего вернулся к работе.

Я закончил оставшиеся дела и уехал в свою клинику. Пока Кушинори Гонта ещё не пришёл, я провёл обход, проверил, как идёт работа в обоих филиалах, а затем принялся продумывать методы лечения своего пациента.

Первый и единственный вариант, который я смог придумать — это двойная атака лекарской магией. К примеру, Рэйсэй Масаши будет поддерживать состояние больного, пока я искореняю проклятье. Но это слишком рискованно. Высока вероятность, что Кушинори не выдержит боли.

А так рисковать нельзя. Если мы случайно убьём пациента — это будет не просто катастрофа. Это станет неподъёмным грузом на наших судьбах. После этого мы сами себе не позволим продолжать работу врачами и лекарями.

Хотя… Есть и другой способ.

Попробовать стоит. Тут я точно ничем не рискую.

Я прикрыл один глаз, а затем шёпотом произнёс:

— Аматэрасу, ты всё время наблюдаешь за происходящим через меня. Но теперь я бы хотел, чтобы ты поучаствовала в одном деле.

Поначалу я думал, что богиня меня не услышала. Всё-таки обратился я к ней не в храме и не стал соблюдать все необходимые ритуалы.

Однако через полминуты мой глаз зажгло. И в моей голове прозвучал голос:

— Хорошо, Кацураги Тендо. Я знаю, как решить твою проблему. Но взамен тебе придётся решить мою.