Спасите меня, Кацураги-сан! Том 14

Глава 1

Пожар! Разумеется, проблемы должны валиться одна на другую!

Мы с Купером даже не успели толком разобраться, что на самом деле беспокоит Шинидзу Суити, как нас отвлекла ситуация посерьёзнее мнимого бешенства.

— Где очаг возгорания? — крикнул я Хирано Юрике.

— В кабинете Дайго Рэна! — ответила она. — Я слишком поздно его обнаружила, потому что кабинет был закрыт. Пока дым сквозь дверь не просочился, не поняла, что начался пожар. Простите, Кацураги-сан!

Я ничего ей не ответил, поскольку времени на это уже не было. Если наша клиника сгорит — это будет не просто фиаско. Это станет настоящей катастрофой.

Если мне не удастся доказать арендодателю, что нашей вины в этом пожаре нет, мне придётся выплачивать ему огромную компенсацию. Скорее всего, практически полную цену этого здания.

А таких денег у меня нет. Даже при том, что получаю я больше миллиона иен в месяц.

— Кацураги-сан, вам помочь? — спросил меня Купер Уайт.

— Нет! Будьте с пациентом, — попросил я. — Если ситуация выйдет из-под контроля — выводите его из здания. Я постараюсь разобраться сам.

Я пронёсся через половину клиники к кабинету, из которого валил дым. По пути сорвал со стены огнетушитель. Благо я вовремя проверил, что предыдущий арендатор не оставил нам действующие средства противопожарной безопасности. Хорошо, что я позаботился об этом и закупил всё необходимое заранее. Хотя не думал, что мою клинику постигнет такая неудача в столь скором времени.

В кабинете Дайго Рэна загорелся письменный стол. На нём осталось довольно много документов, которые и стали главным очагом возгорания.

Я встал на расстоянии трёх метров от стола, затем сорвал пломбу с огнетушителя, выдернул чеку и нажал рычаг, когда насадка шланга оказалась направлена на пламя.

Через несколько секунд стол обдало пеной. Я не стал мелочиться и дожал до победного, обдав стол ещё несколько раз после того, как пламя потухло.

— Фух… — с облегчением выдохнула Хирано Юрика за моей спиной.

Рядом с ней стояли Рэйсэй Масаши и Рэйсэй Масами.

— Может, стоит пожарных всё-таки вызвать? — предложил хирург.

— Теперь уже нет смысла, — ответил я. — Очаг возгорания затушили. Непонятно только, что вообще здесь загорелось, если учесть, что кабинет был закрыт.

А это — очень хороший вопрос. Розетка находится далеко от стола. Если бы возникли проблемы с проводкой, пламя бы появилось совсем в другом месте. А что могло послужить источником возгорания на столе? Тут даже проводов нет! Мышка и клавиатура беспроводные. А даже если бы у них и были провода, я с трудом могу представить ситуацию, в которой столь простая техника могла стать причиной пожара.

— Рэйсэй-сан, у вас пациенты остались? — поинтересовался я.

— Нет, мы уже закончили, — ответил хирург. — Я планировал заняться электронной отчётностью. С утра было так много людей, что я даже не все осмотры успел заполнить.

— Вынужден попросить вас подежурить здесь ещё полчаса. С осмотрами, если надо будет, я помогу вам лично, — произнёс я. — Я хочу, чтобы этот кабинет остался нетронутым, пока мы с Купером Уайтом разбираемся с последним больным. Потом я хочу не спеша осмотреть его сам.

Эта ситуация кажется мне чересчур подозрительной. Ведь здесь банально нечему загораться.

— Хорошо, Кацураги-сан, — кивнул Рэйсэй Масаши. — Я посторожу. Заканчивайте свои дела.

Я вернулся в кабинет, где меня до сих пор ожидал Шинидзу Суити.

— Всё в порядке, Кацураги-сан? — настороженно спросил он. — Я слышал, что у вас якобы случился пожар?

— Проблема уже ликвидирована. Не беспокойтесь, здесь безопасно. Давайте лучше вернёмся к обсуждению ваших проблем, — сказал я.

Тем более, у меня уже появился вариант, откуда могла взяться гидрофобия, свойственная в основном исключительно больным с бешенством.

— Я вам вроде уже всё рассказал, Кацураги-сан, — пожал плечами Шинидзу. — Ситуация ужасающая! Я умираю и ничего не могу с этим поделать. Никто не может. Мне кажется, что у меня вот-вот отвалятся руки и ноги. Они точно гниют изнутри. Эта собака занесла какую-то заразу.

— Вирус бешенства не вызывает гниения конечностей, — объяснил ему я. — Да и я не вижу, чтобы у вас были какие-то отклонения в трофике тканей. На мой взгляд, руки и ноги в полном порядке.

— В чём? — нахмурился мужчина.

Иногда так привыкаю говорить врачебными терминами, что забываю — обычные люди не обязаны знать их значений. Хотя в большинстве случаев стараюсь сразу разъяснять.

— Простыми словами, трофика — это совокупность процессов клеточного питания, которые обеспечивают сохранение структуры ткани. Если бы они начали гнить, это было бы заметно даже наощупь.

— А, теперь понял! Но… Но как же вы не понимаете? — удивился он. — Кроме бешенства собака могла передать мне и другие микробы. А дальше всё логично. Они попали в кровь, начался сепсис. Бактерии разлетелись по всем органам, и началось гниение. Я умираю, Кацураги-сан. И судя по всему, даже вы помочь мне не в силах.

Ох, Купер-Купер… Вот это я называю — профдеформация. Во всех заболеваниях видит только инфекции. А нужно было посмотреть на проблему с другой стороны.

Нет здесь никаких намёков на бешенство. Только косвенные — и все они исключительно со слов больного. А пациент может много чего наболтать. Бывают и такие, кто с ходу начинает рассказывать о пережитом туберкулёзе, онкологии, инсульте, инфаркте, а по факту выясняется, что всё это больной придумал сам, поскольку решил, что может сам себе выставлять диагнозы.

Но тут случай немного другой.

— Я понимаю вас, Шинидзу-сан, — кивнул я, стараясь сгладить углы. Лучше наладить с ним контакт. Без этого верный диагноз выставить не получится. — Расскажите, пожалуйста, а до укуса собаки вас что-нибудь беспокоило? Может, были какие-то ещё симптомы?

— Конечно! — воскликнул Шинидзу Суити. — Как хорошо, что вы спросили… Я знал, что могу на вас положиться, Кацураги-сан. Ведь все эти события могут быть взаимосвязаны!

— Разумеется, — изображая согласие, кивнул я.

— Значит, всё было так… Я уже несколько лет чувствовал, что этот день настанет, понимаете? Этот укус собаки будто стал кульминацией! Главным событием, которое окончательно уничтожило мой организм, — принялся активно жестикулировать Шинидзу. — Поначалу мне казалось, что со мной что-то не так. Я постоянно чувствовал напряжение, тревогу и никак не мог сообразить, откуда взялись эти чувства. А потом сразу всё понял! К моему телу липнет всякая дрянь. Любые инфекции, о которых даже человечество не знает!

— Да ну? — вскинул брови я. — Ничего себе! И что же эти инфекции делали?

— Они вызывали гниение, Кацураги-сан, — прошептал он. — Бывает, просыпаюсь утром, а с руки кожа слезла. Потом несколько часов проходит — чувствую запах. Понимаю, что рука гнить начала. Вызываю скорую. Пока скорая едет, рука и вовсе исчезает! Приезжают врачи, а рука на месте. Мне несколько раз предлагали госпитализироваться, но я всё отказы писал. Эх… Дурак! Что тут ещё сказать?

— А вы сами как это можете объяснить? По-вашему мнению, как может рука исчезнуть, а потом снова появиться? — поинтересовался я.

Купер Уайт тем временем закрыл глаза ладонями. Похоже, ему стало стыдно из-за того, что он поставил этому пациенту бешенство. Для инфекциониста это очень большая ошибка. Но лучше, как говорится, перебдеть, чем недобдеть. Ничего страшного. Мы с Купером ещё эту ситуацию разберём попозже.

— Так я же — не дурак, Кацураги-сан! Я знаю, как это происходит, — произнёс Шинидзу Суити.

Никак не определится пациент. То он дурак, то не дурак. То есть рука, то её нет. Беда…

— На самом деле она никуда не исчезает. Это бактерии проникли в головной мозг и начали меня обманывать. Ну… Вы же понимаете, что там есть свои «рычажки». А эти мелкие засранцы знают, как на них давить. И чтобы я за руку лишний раз не беспокоился, они делают так, чтобы я её не видел. Всё-таки для них эти мягкие ткани — дом родной! — продолжил заливать Шинидзу.

Даже пьяные врачи такой бред не выдают. Ну да ладно, тут уже не до смеха. Здесь очевидный диагноз потихоньку всплывает.

— А вообще… Если уж на то пошло, Кацураги-сан, я скажу вам по секрету. Я умираю — это правда. Но я не умру. Потому что я бессмертен, — прошептал Шинидзу и тут же закашлялся.

— В горле пересохло? — спросил я. — Вот, — я протянул ему стакан свежей воды из-под кулера. — Попейте водички. А то мне не терпится услышать продолжение истории.

— Ох, спасибо большое, — вздохнул он и с большим удовольствием осушил весь стакан до дна.

Вот тебе и гидрофобия! Бешенство! Ага, как же!

Будь у него бешенство, он бы по ложечке пил. И руками бы так активно не жестикулировал. Хотя не сомневаюсь, что изначально он изображал бешенство очень правдоподобно.

Купер Уайт, скорее всего, думает, что перед нами обычный ипохондрик. Притворщик, который хочет считать себя больным. Либо же притворяющийся таковым, чтобы взять больничный.

Но и это не так. Тут совсем другой случай. Куда более интересный, чем типичная ипохондрия.

— Это очень интересно, Шинидзу-сан. Бессмертие — то, к чему стремится человечество с незапамятных времён! — кивнул я. — Но, разумеется, я сохраню ваш секрет.

— Нет, Кацураги-сан, вы не понимаете. Бессмертие — это не благодать. Это — настоящее проклятье! Я разлагаюсь заживо, причиняю ущерб окружающим. Вы вообще представляете, сколько бактерий я выделяю? У меня дома есть специальная маска, которая перекрывает мне дыхательные пути. Я специально тренируюсь в ней не дышать. Недавно поставил рекорд в шесть минут, представляете? Как раз хватает, чтобы не выдохнуть на кого-нибудь в метро. Я же не хочу, чтобы всё человечество погибло из-за скопившихся во мне бактерий!

— Конечно, это было бы ужасно! — закивал я. — Такое лучше наружу не выпускать.

Его послушать — начнёшь думать, что именно этот пациент стал источником «Фебрис-12». Хотя, учитывая его диагноз, скорее всего, если бы об этом вирусе знала общественность, он бы и вправду решил, что вирус родился и мутировал в его теле.

— Значит так, Шинидзу-сан, давайте подытожим, — сказал я. — Я могу сделать так, чтобы у вас больше никогда не зарождались новые бактерии. И никаких гниений больше не будет.

— Вы… Правда на такое способны? — с надеждой произнёс он. — Прошу, только не обманывайте меня, Кацураги-сан!

— А вы что, не доверяете мне? — изобразив обиду, произнёс я.

— Нет-нет, я столько хорошего о вас слышал! Я всей душой доверяю вам и вашим коллегам. Только очень боюсь, что в процессе лечения заражу вас какой-нибудь суперинфекцией.

— Так, одну минуту, Шинидзу-сан! — перебил его я. — Мне нужно дойти до медсестры. Попрошу её, чтобы вызвала пожарных. Так, на всякий случай.

— Конечно-конечно, — кивнул он. — Я подожду.

Я покинул кабинет и подошёл к Хирано Юрике.

— Хирано-сан, номер вызова психиатрической бригады знаете? — спросил я.

— Конечно. А что? Уже нужно вызывать⁈ — удивилась она.

— Нет-нет, пока не спешите. Просто будьте готовы. Если я или Купер Уайт выйдем из кабинета и помашем вам рукой — значит, пора. Ну… Если оттуда выбежит пациент и начнёт вести себя неадекватно, сразу же звоните. Не теряйте время.

— Хорошо, поняла, Кацураги-сан. А что им сказать? — уточнила она.

— Синдром Котара, — коротко ответил я. — Они поймут, не беспокойтесь.

Дав указания Хирано Юрике, я вернулся в кабинет Купера и продолжил приём. Перестраховаться было необходимо. Никто не знает, смогу ли я излечить его от этого недуга. Всё-таки с «психоанализом» я взаимодействовал не так часто. Одно дело — управлять людьми, и совсем другое дело — лечить психически больных пациентов.

— Есть один способ, который нас всех от этого убережёт. Знаете, что нужно сделать перед началом лечения? — произнёс я.

— Нет. А что нужно?

— Спать, — коротко сказал я и вырубил пациента лекарской магией.

Он тут же рухнул на кушетку и устремился в царство снов. Надеюсь, что хотя бы сны у него не такие кошмарные.

— Кацураги-сан… — нарушил гробовую тишину Купер Уайт. — Вы уж простите за прямоту, но… Какого хрена здесь происходит? У него шизофрения?

— Нет, Уайт-сан, — помотал головой я. — Это кое-что помягче. Хотя, если не лечить, может и до шизофрении дойти. Как вы знаете, почти любое психическое заболевание при должном «старании» можно довести до шизофрении. Даже депрессию.

— Так какой в итоге мы ставим диагноз? Вы уж простите, я в психиатрии не очень хорошо разбираюсь. Кроме депрессии, обсессивно-компульсивного расстройства и биполярного расстройства я вряд ли что-то смогу определить, — признался Купер.

— Тут стыдиться нечего, — ответил ему я. — Вы всю жизнь занимались только инфекциями. А здесь у нас, Уайт-сан, синдром Котара. Приходилось слышать о таком?

— Нет, — удивился он. — А что это?

— Вот всё, что уважаемый Шинидзу Суити перечислил — это синдром Котара. Я бы назвал это смесью ипохондрии и страхом уничтожить весь мир. Бред о бессмертии, гниение тела и так далее. Очень типичная картина. Запомните её навсегда. Уверен, вам это пригодится. Хотя я бы хотел надеяться, что вам больше не придётся столкнуться с таким пациентом.

— Так, допустим, — кивнул Купер Уайт. — Но всё же в одном я точно не ошибся! Никто, кроме вас, ему помочь не может.

— Да, «психоанализ» пока что развил только я. Ах да, вы мне по телефону в принципе не солгали. В каком-то смысле он и вправду умирает, — сказал я.

— Не понял. Как это? У него ведь пострадал только разум. С телом же всё порядке? Или я ошибаюсь? — совсем запутался Купер.

— Не ошибаетесь, Уайт-сан. Просто у таких пациентов могут развиваться суицидальные наклонности. Представьте, что случится, если однажды утром он проснётся и убедит себя в том, что миллионы людей умирают из-за него?

— Боже… — покачал головой Купер Уайт. — Кошмар, я и не думал, что такое бывает. А изначально он показался мне абсолютно адекватным человеком. Ещё и этот укус вывел меня из себя. Кстати, а в нём-то бактерий нет? Я так сконцентрировался на бешенстве, что даже не проверил его руку. Всё-таки собака и вправду могла занести ему какую-нибудь инфекцию. Обычную, гнойную.

— Я проверил, Уайт-сан, там всё чисто. Только, скорее всего, никакой собаки из его истории вообще не существует, — сказал я.

— Как это?

— А вы посмотрите внимательнее на форму укуса. По-вашему, эти следы от зубов похожи на собачьи? — спросил я. — Очень странно выглядит, да? Будто собака на нём сидела, когда кусала его за руку. Повреждена внутренняя часть предплечья, а не наружная.

— Вы хотите сказать…

— Да. Скорее всего, он сам себя укусил. Пытался себя наказать за вред, который якобы приносит людям. Таков он — синдром Котара. Что ж, а теперь давайте попробуем его вылечить. Тем более причину его заболевания я уже нашёл, — сказал я и приступил к процессу реабилитации пациента.

Обычно это заболевание развивается по двум причинам. Либо из-за уже имеющихся психических заболеваний вроде шизофрении или депрессии. Либо из-за повреждения центральной нервной системы и головного мозга в целом.

— Осмотрите «клеточным анализом» его голову, Уайт-сан, — попросил я. — Разрешения вашей магии хватит, чтобы рассмотреть очаг повреждения.

— Вижу-вижу… — закивал он. — Что это? Выглядит так, будто в этом участке был воспалительный процесс. Причём лет двадцать назад, — заявил он.

— Переборщили. Лет десять — не больше, — подметил я. — Это — последствия черепно-мозговой травмы. Либо его кто-то ударил, либо он попал в аварию. Это уже не важно. Но восстановить столь застарелый очаг будет непросто. Предлагаю поступить следующим образом. Вы займётесь нервной системой, а я пролезу в его психику. Я, может быть, и могу разом излечить обе сферы, но потрачу при этом столько маны, что на завтра мне уже не хватит.

— Без проблем, Кацураги-сан, приступим!

В команде с Купером Уайтом мы разобрались довольно быстро. Хоть мой коллега и является инфекционистом, с неврологией он тоже знаком, поскольку любому врачу из его сферы приходилось много раз сталкиваться с нейроинфекциями. Менингиты, энцефалиты, невриты и прочие заболевания, которые принуждают инфекциониста зазубривать наизусть все патологические симптомы и структуру нервной системы.

Я же тем временем пробрался в самые дебри психики Шинидзу Суити. «Психоанализ» чем-то напоминал мне засорённый ярлыками рабочий стол компьютера. Лишнее приходится удалять, нужное группировать по папкам. Работа не сложная, но очень кропотливая и утомительная.

В итоге уже через полчаса после начала лечения мы привели в порядок весь его головной мозг.

— Что бы я без вас делал, Кацураги-сан… — вздохнул Купер. — Вы уж простите, что пришлось выдернуть вас с праздника. Вышло очень неправильно с моей стороны, но что я мог поделать? Знаний не хватило. Нужно снова возвращаться к учебникам.

— Ерунда, зато в итоге вы вместе со мной помогли пациенту, — успокоил его я. — Уайт-сан, минут через пять Шинидзу Суити придёт в себя. Если возникнут какие-то проблемы, сразу зовите меня. А я пока откланяюсь. Мне нужно осмотреть очаг пожара. Что-то у меня нехорошее предчувствие на этот счёт.

Я вышел из кабинета, Хирано Юрика напряжённо уставилась на меня и чуть не начала набирать номер психиатрической бригады.

— Стойте, Хирано-сан! — крикнул медсестре я. — Всё в порядке. Проблема решена. Пациент скорее жив, чем мёртв.

— Это как? — не поняла мою шутку девушка.

— Скоро придёт в себя и уедет домой, — рассмеялся я. — Мы справились. Можете собираться. Ключи оставьте на столе. Я ещё задержусь на какое-то время.

Оставив медсестру, я проследовал к кабинету Дайго Рэна. Рэйсэй Масаши всё ещё сидел на посту, как я его и просил.

— Странное совпадение, не находите, Кацураги-сан? — спросил он.

— Вот именно, — кивнул я. — Дайго-сан — единственный, кто не пришёл сегодня на работу. Я сам его отпустил. Но получилось так, что именно в его кабинете произошло возгорание. А кабинет, прошу заметить, был заперт.

— Да, — кивнул Рэйсэй. — Но не полностью. Окно было открыто.

Я прошёл в кабинет и заметил, что форточка действительно открыта. А здесь первый этаж… И это наталкивает на определённые подозрения.

— Это не вы её открыли, Рэйсэй-сан? — спросил я.

— Нет-нет. И Хирано-сан тут тоже ни при чём, — ответил он. — У нас появилась мысль проветрить помещение, но как только мы об этом задумались, сразу же обнаружили, что форточка была открыта с самого начала. Поэтому решили ничего не трогать до вашего прихода.

— Форточка, кстати, не единственная наша проблема, — подметил я. — Судя по всему, у нас не работает пожарная сигнализация.

— Думаете, её кто-то отключил специально? — удивился Рэйсэй Масаши.

— Вряд ли. Скорее всего, она просто неисправна. Но пожар точно был вызван кем-то намеренно. Другими словами, это — поджог.

— С чего вы это взяли? — спросил Рэйсэй.

— Обратите внимание, — сказал я. — На столе Дайго Рэна кроме бумаг лежит ещё и скомканный лист, который даже полностью прогореть не смог. Я хорошо знаю, как Дайго-сан ведёт документацию. Он — очень аккуратный человек. Скорее всего, он бы выбросил этот лист в мусорку, прежде чем покидать кабинет. А это означает, что его кто-то забросил в форточку.

— Уже горящий?

— Да, — кивнул я. — Пойдёмте проверим, что там снаружи.

Мы вышли на улицу и обогнули здание через узкий проулок.

— Ну дилетанты… — покачал головой я, когда оказался около окна Дайго Рэна. — Взгляните на асфальт, Рэйсэй-сан.

Хирург присел на корточки и уставился на землю.

— Это что… Спички⁈ — удивился он.

— Да, использованные. Похоже, тот, кто это делал, очень волновался. Потратил сразу три штуки как минимум. А когда всё получилось, сразу же сбежал. Даже не стал заметать следы преступления.

Мог бы и зажигалку использовать. А тут сразу видно, что человек схватил первое попавшееся под руку для поджога.

— А может, у нас получится передать эти улики в полицию и…

— Что? Снять отпечатки со спичек? — усмехнулся я. — Не смешите меня. Мы оба понимаем, что это практически невозможно. Более того, я догадываюсь, кто мог это сделать.

— Точно! — воскликнул Рэйсэй. — Камеры! У нас ведь есть камеры, верно?

— Есть, но только у главного входа, — ответил я. — Стартового бюджета не хватило, чтобы установить их вокруг здания. А следовало бы. Этим и займусь через месяц.

— Ну дела… — вздохнул хирург. — Это у какого же ублюдка могло хватить наглости поджечь клинику⁈ Тут ведь и врачи, и медсёстры, и пациенты! Куча невинных людей. Какая скотина могла…

— Та же скотина, которая позволила себе отрубить электричество в клинике «Ямамото-Фарм», — сказал я. — Помните этот инцидент? Когда неподготовленные аппараты ИВЛ приходилось запускать вручную? Подозреваю, что те же люди подкинули нам и этот сюрприз.

— Мурата Сатоши? — вскинул брови Рэйсэй. — Чёрт… А ведь их клиника прямо напротив нас. Мы — их главные конкуренты. Но зачем им заходить так далеко? Они ведь тоже врачи! Тоже учились в университете, как и мы. Тоже…

— Не сравнивайте нас с ними, Рэйсэй-сан, — перебил хирурга я. — Банально на вашем примере можно объяснить всю суть наших с ними различий. Вы променяли высокооплачиваемую работу в клинике «Ямамото-Фарм» на мою только что открывшуюся частную клинику. Для вас важнее люди, а не деньги. А для Мураты Сатоши и Ягами Тэцуро кроме денег вообще ничего не существует. Они друг друга продать готовы, если кто-то предложит солидную сумму.

— Но у нас нет доказательств, Кацураги-сан. Мы не сможем сообщить полиции, что это именно они устроили поджог. Улик-то, по сути, у нас и нет.

— А мы и не будем ничего сообщать в полицию. Пока что, — сказал я. — Для начала я сам поговорю с ними.

— Вы думаете, это имеет смысл? — спросил Рэйсэй Масаши. — Они ведь будут отнекиваться. Просто покачают головами и скажут, что понятия не имеют, из-за чего возникла эта ситуация.

— Посмотрим, — усмехнулся я. — У меня есть пара трюков в арсенале, которые могут заставить их заговорить.

А именно: сочетание «психоанализа» и «харизмы». Пора уже этому навыку придумать новое наименование. Проще всех называть эту способность «контролем». В этом слове заключена вся суть открывшегося мне могущества.

Но есть одна проблема. Сегодня я им воспользоваться не смогу. «Харизму» я уже истощил, а «психоанализ» практически достиг предела после того, как я излечил Шинодзу Суити. Однако это не мешает мне заглянуть к ним, чтобы просто пообщаться.

— Увидимся завтра, Рэйсэй-сан. Если вам нетрудно, закройте, пожалуйста, клинику. Я туда уже не вернусь, — произнёс я и направился прямиком через дорогу — в клинику «Ягами и Мурата».

К несчастью, она уже готовилась к закрытию. Однако мне это не помешало войти в фойе.

— Простите, пожалуйста, но приём уже окончен! — произнесла медсестра регистратуры. — Сегодня наши врачи уже никого не примут. Да и записать я вас не смогу. Однако вы можете записаться самостоятельно на любой из свободных дней через наш официальный сайт. Давайте я дам вам адрес, и вы…

— Мне нужен Мурата Сатоши, — перебил её я. — У меня к нему деловой вопрос.

— Эм… — замялась медсестра. — Простите, но он сейчас занят подготовкой документации. Я не могу вас пустить к нему. Правда.

Рискнуть, что ли? Мана ещё есть. Может, попробовать немного надорвать свои каналы и взять её под «контроль»?

Ладно, чем чёрт не шутит!

Я активировал свою магию и произнёс:

— Вам придётся меня впустить. Ничего страшного не случится. Скажете, что вы меня просто не заметили. Отлучились в другой кабинет.

Медсестра вздрогнула и тут же выдала:

— Конечно-конечно, что же я сразу об этом не подумала? Проходите, пожалуйста! Второй этаж, пятый кабинет.

Сработать-то сработало, но вот самочувствие моё после этого трюка сильно изменилось. Причём сосуд с магией, судя по всему, не повредился. Но почему-то в районе груди возник сильный дискомфорт. Будто я после инфаркта решил пробежать стометровку.

А вот с этим лучше быть поаккуратнее. Прямо сейчас я во всех смыслах захожу на неизведанную территорию. Будет досадно, если я помру от перегрузки, так и не разобравшись с «Фебрис-12».

И что особенно примечательно, именно в тот момент, когда я начал подниматься на второй этаж, мой глаз, в котором находилась богиня Аматерасу, начал болеть.

Что-то ей во всей этой ситуации показалось интересным. Ну что ж, пусть смотрит. Мне не жалко.

Я подошёл к пятому кабинету и без стука распахнул дверь.

Ага… А внутри, как я и думал, был не только Мурата Сатоши. Рядом с ним сидел тот самый старый пердун, которого я с таким трудом выдворил из клиники «Ямамото-Фарм».

Ягами Тэцуро.

— Вечер добрый, Ягами-сан, Мурата-сан, — улыбнулся я. — Ну что, проведём планёрку? Как в старые добрые!