Смотрящий за Галактикой: Вступить в клан

Глава 23

О космических путешествиях я знал совсем немного, все руки не доходили собрать информацию — слишком много дел навалилось в последнее время со всей этой суетой, стрельбой и интригами. Но тем не менее, я знал, что космические корабли (хотя, если совершенно точно придерживаться истины, то они не совсем «космические» и не совсем «корабли», но приходится использовать понятную землянам терминологию) используются, хоть и не так широко, как телепортационные сети. Причина тому банальна — телепортационные сети проведены далеко не во все места в галактике. Иной раз кому-то до зарезу нужно попасть в место, не охваченное сетью, и тогда используется корабль. Корабль — средство менее удобное и более опасное, чем транспортная сеть. Но первопроходцы, авантюристы, туристы, а также лица, имеющие проблемы с законом — вполне пользуются кораблями. Как, например, мой освободитель Гоф.

От скуки я попытался выяснить у Шада по какому принципу перемещаются корабли, но получил длинную и не очень понятную лекцию с элементами физики и философии на тему Изначальной Пустоты, в которой расстояние и время сходятся в одну точку, и всё такое… Я не физик и не философ, и потому когда Шад спросил меня — понял ли я что-нибудь из рассказанного, то я сказал что понял.

В общем, у нас был космический корабль. Старый, но, по словам Шада, в надежности его сомневаться не приходилось. И вообще, в свое время на нем перемещались члены клана, которых уже давно нет в живых — существа легендарные, о которых Шад говорил, благоговейно понижая голос, как о святых. Так что, это был не просто корабль для полетов по галактике, а натуральная реликвия, что-то вроде храма. Я, впрочем, относился к таким вещам без особого пиетета, в отличие от Шада, который был очень серьезен, когда речь заходила о клановых святынях.

Что касается Джифа, то он, на мой взгляд, в этом смысле был ближе скорее ко мне, чем к Шаду. Ко всей этой сакральности относился подчеркнуто уважительно, но, как мне кажется, без внутреннего огонька.

К моему несказанному облегчению, в тот день мы никуда не полетели. Шад с кем-то держал связь (нас с Джифом он в это дело не посвящал) и, кажется, этот кто-то посоветовал ему придержать коней. Так что, я расслабленно вздохнул, когда Шад объявил, что наш рейд, целью которого было убийство Хранителя, откладывается до дальнейших распоряжений.

Некоторое время мы провели в замечательной праздности. Целыми днями шлялись по предгорью, глазели на довольно унылые местные виды и болтали о том и о сём.

Именно в это время Шад очень много рассказывал нам о клане и его истории. Больше всего мне хотелось узнать о Хранителе, которого нам надлежит угробить во славу клана Цзы-Кун, и я доставал Шада расспросами. Шад отвечал скупо и неохотно — было видно, что тема эта для него болезненна и щекотлива, но я не унимался и кое-какую информацию получить все же удалось.

Этот Хранитель был последним представителем своей расы — неимоверно древней, некоторые считали, что даже древнейшей в Галактике. И он жил довольно долго, даже по галактическим понятиям. Да, почти всякое существо может вколоть себе дозу бессмертия (к слову, у меня такого желания никогда не возникало) и продлить себе жизнь до теоретической бесконечности, полностью исключив старение и смертельно опасные болезни. Фактически, доза бессмертия полностью перестраивала организм, делая его почти неуязвимым к вирусам, бактериям и прочему. Но есть и но. Каким бы неуязвимым ты не был по отношению к вирусам, заряд из самого обычного плазмомета гарантированно отправит тебя к праотцам. Это особенно актуально, если ты занимаешься какой-нибудь не очень легальной деятельностью и имеешь множество врагов по всей галактике. Последние обстоятельства касались и этого самого Хранителя.

— Его пытались убить много раз, — сказал Шад, мрачно глядя под ноги. — Множество раз пробовали, но ни у кого не выходило. Слишком много раз ни у кого ничего не получалось, понимаешь? Все старые главари, кто не уходил на покой, почти гарантированно гибли. А Хранитель все живет и живет. Это странно, Ал. Это вызывает вопросы.

Очень приятно было мне узнать о том, что существо, которое мы собрались ухайдокать — самое живучее в нашей части вселенной. Это, признаюсь, здорово мотивирует к дальнейшим действиям. Когда узнаешь, что до тебя тысячи старались сделать это, и все свернули себе шею, то это очень способствует оптимистическому настрою!

— В других кланах тоже есть… довольно странные существа, которых непросто убить, — продолжал лекцию Шад. Например, Тур Дум Длинный. Я слышал, ты знаешь про него?

Ну, конечно, я знал! Тот самый, загадочный Тур Дум, ради осуждения которого, представителями нашего клана была созвана сходка всяких сомнительных личностей со всей галактики. Именно на эту сходку я и попал в качестве консультанта Дяди Рашида, известного в определенных кругах на планете Земля.

— Кстати, Шад! — воскликнул я. — Объясни мне! Что это было с осуждением Тур Дума?! Зачем вам для этого понадобились земляне, вот чего я не могу понять, и чего мне никто по сей день не объяснил!

Шад скорчил гримасу, которая должна была означать очень веселую улыбку.

— Старая традиция, Ал. Очень-очень старая традиция. Как можно больше представителей самых могущественных кланов должны принять решение. И это не обязательно кланы, действующие в масштабах галактики. Вполне достаточно, если они влиятельны внутри своей системы. Или даже планеты. Иногда это может быть даже глава планетарного правительства, но у вас такого нет и пришлось приглашать того, кого посчитал нужным распорядитель собрания. Так что, не только с вашей планеты был представитель, но и с других, еще менее развитых. — Шад помолчал немного, снова уставившись в землю. — Только традиция эта тоже вырождается, Ал. Осталась одна видимость. Формальность. Раньше такие решения действительно обсуждались, и вполне могли быть не приняты, если большинство считало, что так должно быть. Сейчас нет обсуждений, нет поиска справедливости. Есть подкуп и угрозы и ничего более. Эта традиция сегодня — плохая копия старой традиции, Ал.

— Расскажи про Тур Дума! — потребовал я.

Шад тяжело вздохнул.

— Тур Дум — глава клана Тур. Это могущественный клан, с которым у нас то мир, то война. В тот раз, когда собиралось собрание для его осуждения, было очередное обострение. Я не знаю из-за чего. Наверное, как всегда, из-за денег и власти. Наши собрались в очередной раз убить Тур Дума, но обставить это в соответствии с традицией. Вот и всё.

— А сам Тур Дум? — не отставал я. — Он… кто?

Шад тихонько взвыл, возмущаясь моей настойчивости.

— В Тур Думе нет ничего необычного, — сказал он. — Почти ничего. Одно есть в нем необычное. В отличие от нашего Хранителя, его убивали много раз.

— Это я теперь понимаю, — сказал я. — У нас на каторге было такое. Помирает заключенный, а его восстанавливают. Чего тут такого необычного?

— Не совсем так, — поправил меня Шад. — Тур Дума не восстанавливают. Он просто появляется через некоторое время. Живой и невредимый.

— Это как? — не понял я.

— Никто не знает, — сказал Шад и усмехнулся. Видимо, такая способность вражеского главаря его забавляла.

— Подожди, Шад, — сказал я вконец запутавшийся, — если он все равно появляется каким-то чудесным образом, то какой смысл снова и снова убивать его?

Шад посмотрел на меня иронически.

— Тур Дум очень не любит, когда его убивают, — сказал он. — Он очень бережётся, всё время скрывается в местах, где его сложно достать. Он тратит время на это, понимаешь? На собственную безопасность. Занимается этим, а значит — не занимается другими вещами. А нам только этого и нужно! Пусть прячется! И ещё… некоторые считают, что Тур Дума можно убить только определенное количество раз, после чего он исчезнет навсегда.

— То есть, у него есть какое-то число жизней? — я удивился. Это как-то очень напоминало компьютерную игру.

— Примерно так, — подтвердил Шад. — После какого-то раза он исчезнет, но никто не знает — после какого. И все хотят, чтобы это случилось поскорее. Он всем надоел, даже в своем собственном клане его терпеть не могут.

— Как у нас — Хранителя? — спросил я.

— Почти так, — согласился Шад. — только Тур Дума время от времени получается убить, несмотря на все его меры предосторожности. А вот Хранителя — не получается. И это странно. Это очень большая странность, Ал!

— Хранитель — это же глава клана? — уточнил я.

Шад возмущенно запыхтел.

— У клана нет главы! Хранитель это Хранитель и ничего больше. Каждый член клана равен любому из членов. Мы — братство, Ал. У нас нет начальников и вождей. Во всяком случае, до последних пор, пока некоторые не возомнили себя таковыми. Но мы разберемся с этим. Мы сделаем все, чтобы вернуть клан в то состояние, когда никому и в голову не придет объявить себя выше прочих!

— Ага, — сказал я не без некоторого скепсиса. — Как только мы убьем Хранителя, которого, вот досада-то, за прорву времени никому до этого убить не удалось, хотя желающих хватало!

Мою скептическую речь перебил Шад.

— Ал, — сказал он, глядя мне в глаза, — все это время мы не сидели, сложа руки. Мы действовали. Мы пытались узнать — почему происходит именно так, а не иначе… — Шад замолчал. С ним такое бывает — замолкает на полуслове, дурацкая привычка, терпеть ее не могу!

— И что же?.. — не выдержал я.

Шад молчал и в молчании его было что-то торжественное:

— Кажется, Ал, мы нашли секрет его силы. Его необычайной удачи и живучести.

— Это очень большие секреты? — съязвил я. — Давай угадаю, мне про них знать пока еще нельзя, правда?

— Тебе можно, потому что ты с нами, — сказал Шад, но тут появился Джиф и сказал, что солнце садится, а обратный путь не близок. Мы двинулись на базу.

Прошло еще некоторое время. «Дальнейших распоряжений», о которых говорил Шад, все не поступало. Практически мы находились на нелегальном положении, в бегах. И это самое положение обязывало — мы все время держались начеку. Оружие всегда под рукой. Легкая броня всегда надета. Когда мы с Шадом спали, Джиф, существо во сне почти не нуждающееся, дежурил. Впрочем, мы не верили, что нас найдут здесь. Всё было тихо, мирно и скучно.

Но мы ошиблись. Веселье не заставило себя долго ждать.

Как ни держались мы настороже, нас почти застали врасплох. До сих пор ума не приложу — как это у них получилось. Если бы я тогда случайно не выглянул в окно…

К тому времени мы как раз пообедали. Джиф и Шад засели за странную игру, смысл которой мне объясняли много раз и каждый раз он от меня ускользал. Видимо, игра была не предназначена для разума хомо сапиенс, хотя выглядела довольно примитивно — игроки двигали камушки по специально разлинованной доске, пытаясь достичь преимущества. Джиф и Шад могли с увлечением резаться в эту игру часами, а я скучал.

Как раз моя скука и сыграла нам на руку. Я выглянул в окно и с удивлением обнаружил движущуюся в сторону нашей базы цепь бойцов. На глаз — около сотни. Они даже не слишком-то скрывались, видимо, были совершенно уверены в своем численном преимуществе. Мне показалось даже, что я узнал среди некоторых из наступающих рептилий из сообщества Цу. В общем, выглянув в окно, я заорал:

— К оружию! — выхватывая пистолет, который был у меня как всегда на поясе.

Джиф и Шад мгновенно вскочили, позабыв о своей головоломной игре. Через секунду они стояли у окон — Джиф с двумя ручными плазмомётами и Шад с дезинтегратором.

— Нашли, значит, — взвыл Шад, и я заметил, как глаза его налились кровью. В такой ярости я своего начальника еще не видел.

— Опять предательство, — подтвердил Джиф.

Мы дали залп. Зашипели плазмомёты, со свистом отправляя заряды в сторону нападавших. Несколько раз бабахнул дезинтегратор Шада. Первым же залпом мы выбили с десяток бойцов, но остальные, наплевав на потери, со всех ног бросились ко входу. До здания базы дотянуло, наверное, две трети нападавших. Прочих мы положили — они остались на древних камнях, которыми был вымощен двор. Но и оставшейся части — в которой было где-то десятков семь бойцов, было вполне достаточно, чтобы расправиться с нами. А снаружи подходила новая цепь бойцов.

— Они не стреляют, — сказал Шад мрачно. — Хотят взять живыми.

— Хотят информацию о заговоре, — сказал Джиф. — Что же, поглядим…

Снизу, с первого этажа, куда уже проникли нападавшие, грохнуло — оглушительно и раскатисто. Я вспомнил, что Джиф оставил там бомбу — умную бомбу, реагирующую на чужаков. Вопли, которые раздались сразу после взрыва, красноречиво свидетельствовали том, что нападавших стало еще чуть-чуть меньше.

— На лестницу! — скомандовал Шад, и мы выбежали в коридор, со всех ног бросившись к лестнице, откуда с секунды на секунду должны были появиться пришельцы.

Не дожидаясь их появления, Джиф швырнул вниз небольшую термическую бомбу. Эти штуки взрываются совершенно бесшумно, на несколько мгновений поднимая температуру в радиусе семи-восьми метров до убийственных величин. Мы были на безопасном расстоянии, но волну жара, налетевшего, опалившего брови и мгновенно сошедшего на нет, я почувствовал. Нападавшим же пришлось намного хуже. Снизу послышались крики боли, жалобный вой и проклятия. И снова нападавшие показали полное безразличие к собственной жизни — с полдюжины их поднялось на один пролет вверх и выскочило на небольшую площадку. Просто замечательная мишень. Мы дали залп, и одного залпа хватило на всех! Как в тире. И теперь уже не было сомнений — среди нападавших были рептилоиды Цу. С первого этажа послышались голоса, гортанные крики и ругань.

— Бессмысленно сражаться, — сказал Джиф, доставая из-за пояса очередную термическую бомбу. — Шад, вы с Алом, бегите. Я их задержу. Вы успеете!

И снова бомба летит вниз, и снова раскаленная волна ударяет в лицо.

— Они могли привести несколько тысяч бойцов, — кричит Джиф, — мы не сможем убить всех!

Шад молчит. Не отвечает ничего. Он мрачен. Он палит из дезинтегратора вниз, в лестничный пролет. Палит не целясь, наугад.

— Вам нужно уходить, — повторяет Джиф. — Если они возьмут тебя…

— Уйдем вместе, — выплевывает слова Шад. Я молчу. Время от времени стреляю вниз. Сейчас я могу сделать только это. Что-то очень тяжелое бьет в стену снаружи. Пол трясется, все вокруг шатается. У меня внутри тоже все трясется и шатается, потому что я чувствую — сейчас у нас нет хороших решений.

— Они сейчас пробьют западную стену, Шад, — кричит Джиф в отчаянии. — Пробьют стену, зажмут нас, и тогда мы не выберемся!

Шад молчит, его глаза налиты кровью настолько, что кажется, она сейчас закапает на пол.

— Вам нужно уходить! — отчаяние в голосе Джифа нарастает. — У вас есть шанс всё сделать, Шад! У тебя и у Ала, в вас Изначальная Пустота сильнее, ты же знаешь!

Шад произносит проклятие. Он смотрит на меня, этот орк, впавший в боевой раж.

— Уходим, Ал, — говорит он. А Джифу ничего не говорит. Они просто смотрят в глаза друг другу несколько секунд, и на этом всё. Мы бежим. Бежим, не оглядываясь, в западное крыло, а там, по боковому коридору, вниз по лестнице, в какой-то подвал. До нас доносятся звуки боя. Это Джиф дает последний бой тем, кто пришёл за нами. В подвале Шад нажимает на какую-то выпуклость в стене. Пол раздвигается. Еще одна лестница, ведущая в кромешную темноту. Мы молча лезем вниз. Не говорим ничего.

Подземелье. Длинный тёмный коридор, которому конца не видно. Шад включает фонарик, идёт вперед. Я следую за ним.