Сломанные весы

Глава 26

Невзрачного вида кристалл на серебряной цепочке покачивался взад-вперед, удерживаемый рукой Тенира. Старший сын Матроны, первый принц Дома Митгар уже примерно представлял, что будет сказано Келис. Однозначно, что в кристалле было послание именно ее голосом, представляющее ее волю и пожелания. Какие? Это только предстояло узнать. Здесь. Сейчас.

Легкое касание структуры амулета, запуск заранее заложенного туда. Маг мимолетно отметил, что активировать послание смог бы только тот, в чьих жилах текла кровь Дома. И не просто кто-то, а лишь тот, кто приходится близким родственником создательницы амулета.

– Мать, брат, сестры… Сейчас вы считаете меня предавшей Дом Митгар, но это не совсем так. Я стремлюсь спасти хотя бы часть, если не удастся сохранить целое. Не видя более подходящего пути, я вместе с Мастером Клинка Агрианом и верными нам членами Дома приняла решение покинуть пределы Кенигсгранна, став добровольной изгнанницей по понятиям илитири, нашего великого народа.

Голос Келис звучал твердо, решительно, в нем не было ни малейшей тени неуверенности или опаски. Но не было и привычного равнодушия отстраненности. Словно бы «ледяную принцессу» зажгли изнутри, превратив вечный лед если и не в огонь, то уж в нечто более живое, стремящееся к пока неясной, но желанной цели.

– Миала мертва. Сразу скажу, что на моих руках нет ее крови, она сама поставила благо Ллос выше интересов собственного Дома. Я могла бы спасти ее, но не нашла в этом смысла. Ее фанатизм, непонимание ситуации – все это привело бы Митгар к смерти и забвению. Не спеши разбивать амулет, мать, я объясню и докажу свои слова.

Предостережение оказалось вовсе не лишним – разъяренная Шенир и впрямь хотела ударить по передающему послание амулету змеехлыстом. Получилось бы это у нее? Вопрос… Ведь Тенир мог и заблокировать удар, не считая, что надо уничтожать не могущее навредить послание, не узнав все, что хочет сказать его сестра.

А Келис говорила. С каждым новым словом лица присутствующих становились все мрачнее и озабоченнее. Присутствующим сильно не хотелось верить словам, что Ллос, с целью сохранить тайну, может повергнуть верный ей Дом, да и саму память о нем развеять пеплом по ветру.

Факты, они штука упорная, не желающая сдаваться под напором разных там эмоций и пустых догм. А в свете сказанного Келис совсем по другому смотрелись и последние действия иных Домов, и Верховного Дома Шадр. Не забота о безопасности Митгар, находящихся под «защитой нейтралитета», а всего лишь подготовка к зачистке. Причем процедура эта должна была осуществляться силами Верховного Дома. Не зря же именно их отряды выдвигались на позиции, способные послужить как для защиты Митгар, так и для атаки с очень неприятных направлений.

– Дом Митгар обречен, – в передаваемом посредством амулета голосе Келис явственно проступила печаль. – Остается только бежать или умирать. Я выбрала первое, уведя всех, в ком была полностью уверена. Возможно, этот шаг стал катализатором, но иного выхода не было. Матрона Дома Митгар в моей ситуации поступила бы также. Вы же… Бегите, если не хотите сгинуть, а если и остаться в памяти, то как очередной Безымянный Дом, павший волей Ллос. Если иные боги или демоны, или сама судьба будут благосклонны… Только тогда мы сможем встретиться. Не хочу прощаться, поэтому лишь желаю удачного бегства. Или… красивой битвы. Пусть она и станет последней.

Едва прозвучало последнее слово, как кристалл покрылся сеточкой трещин. А еще через секунду осыпался на каменные плиты пола невесомым прахом. Келис позаботилась о том, чтобы никто и ничто не способно было выследить пути амулета.

– Послание завершено, – тихо произнес Тенир. – Мать, какое бы ни было отношение к Келис и ее делам, но Дом превыше всего, в том числе и той, которая имеет власть над телами и душами. Моя сестра говорила именно об этом и…

– И она отпустила Кайра, хотя могла попытаться убить!

– Шансы были ничтожны. Кайр Отступник усилился, приобрел серьезную поддержку и что-то еще, о чем Келис так и не сочла нужным сообщить.

– Хекса… Ты бы атаковала предавшего Дом?

– Я всегда атакую! – радостно оскалилась младшая дочь Матроны. Эти ее слова вызвали было торжествующую улыбку на лице Шенир, но она сразу же увяла, едва прозвучало продолжение. – Это была бы славная бойня… Жаль, что последняя для тех, кого я повела бы за собой. А может и для меня.

Уточнение ставило все вверх тормашками. Матрона знала, что Хекса всегда готова атаковать, уничтожать, наслаждаться кровью, смертью, муками всех и каждого, не особо разделяя своих и чужих. Но вместе с тем… нюансы ее согласия говорили об истинной оценке ситуации.

– Я не желаю бежать от возможного, всего лишь возможного удара по нашему Дому. И что нас ждет? Келис и бывший Мастер Клинка добровольно выбрали участь изгнанников и отвернувшихся от силы Ллос. Теперь ее гнев будет идти за ними по пятам, и не очень верю, что им удастся ускользнуть.

– Были прецеденты, далеко не единичные.

– Верно, Тенир, – кивнула Матрона, постепенно успокаиваясь. Рука уже не цеплялась за змеехлыст, да и сама она наконец-то присела на краешек трона, чуть расслабившись после настигшего нервного потрясения. – Но скрывались лишь малозначимые персоны или одиночки, не способные стать влиятельными фигурами в чьей-то игре. Ллос всегда следит, ее проницательность безгранична.

– Дом рушится… Я был одной из его опор, но держать на плечах каменную глыбу, когда остальное рассыпается прахом – глупо. Я ухожу и забираю тех, кто не хочет умирать из-за любви нашей богини к тайнам.

Слова прозвучали, а всем присутствующим было известно, что разбрасываться ими маг не привык. Он порой долго колебался, но если уж решение было принято, то свернуть с намеченного пути уже не представлялось возможным. Лишь смерть могла стать преградой.

Развернувшись, Тенир двинулся к выходу. Символические несколько шагов, но вот последствия… Всем присутствующим было ясно, что демонстративный уход еще одного представителя правящей семьи означал… полное крушение. Мельин стоял как истукан, ожидая исключительно приказов Матроны, такова уж была его сущность – повиновение Дому и никаких посторонних влияний. Хекса… ее словно и не было. Она самоустранилась. Ее вечная жажда крови и то поутихла, признавая ситуацию, идущую вразрез со всем, то могло быть как-то втиснуто в привычную модель мира.

Лишь сама Матрона Шенир сейчас даже не пыталась удержать лицо. Ненависть ко всему вокруг, отчаяние. Осознание рушащегося уклада, невозможность разглядеть ни одного приемлемого для себя выхода. Предлагаемое Келис, Агрианом, а теперь еще и Тениром… Все это было для нее нереальным. Она видела себя только и исключительно в качестве Матроны влиятельного Дома и никак иначе. Быть одной из изгнанниц, беглянкой? Ни за что!

Алый кабинет позволял многое, были там и полусформированные атакующие плетения. Одно из них она и заполнила силой, заставив сработать. Целью же был… Тенир.

Пол под ногами мага Дома Митгар исчез, из пробоя в ткани мира повеяло эманациями нижних планов астрала, куда и попасть-то порой проблематично, а уж выбраться и вовсе практически невозможно.

Попытка вырваться, и вот нити силы цепляются за привычный материальный мир. Тенир в первый момент не понял… Быть может, просто не захотел понять, что ударила та, кто никак не могла этого сделать по всем его представлениям. И за что? За попытку всего лишь остаться живым и вытащить из ямы смерти тех, кто тоже мог спастись, не желая пропадать за пустые теперь догмы и рухнувшую веру в Ллос.

Вот только достаточно было поймать взгляд Матроны, где сплелись горечь, ненависть ко всему, боль от утраты привычного положения вещей… Концентрация сбилась на какое-то мгновение, но и этого хватило, чтобы якоря плетений, которыми маг уцепился за ускользающую реальность, оборвались. Падение… проносящиеся уровни астрала, дно. Личное безумное воплощение ада, откуда если и удастся выбраться, то лишь чудом.

– Это. Было. Жестоко, – выдавила из себя Хекса. – Но я не могу высказывать объективное мнение. С разрешения Матроны я удалюсь, необходимо готовить крепость к скорому отражению штурма. И я рекомендовала бы Мельину вызвать сюда Риану. Оставшаяся семья должна быть вместе.

– Да, я сделаю. А ты иди. И Мельин пусть уйдет, мне надо побыть одной.

Никто даже не пытался задерживаться в Алом кабинете, оставляя Матрону Шенир наедине с мыслями, далекими от сколь-либо радостных и даже нейтральных. Как-никак, она собственными руками обрекла сына на почти стопроцентную смерть. А тот ничтожный шанс на выживание – он был всего лишь попыткой обмануть себя саму, убедить, что на ее руках нет крови. Крови того, кто по сути и не отвернулся от Дома, а всего лишь решил поступить так, как подсказывал его разум и чувство предвидения.

Чеканным шагом удалился Мельин – не рассуждающий механизм, облеченный в живую плоть. Шенир знала, что он не испытает ни сомнений, ни колебаний, исполняя полученные приказы. Риана, которую тот непременно приведет сюда, тоже будет до конца драться за… трон Дома Митгар, на который столь давно претендовала. Ну а Хекса… Шенир невесело усмехнулась. Единственный расчет тут на ее жажду крови. Вряд ли девчонка устоит против такого случая – сразиться не с кем-либо, а именно с Верховным Домом. Ну а о том, что это сражение будет последним, если только все действительно будет так мрачно – об этом не даст задуматься та самая жажда крови.

Надежда. Именно она и оставалась у Матроны. Слабые шансы, что все предупреждения Келис, последние новости насчет диспозиции Шадр, просто логические цепочки – все они окажутся случайным совпадением. И еще теплилась вера не в милосердие, неведомое Ллос, но в ее рационализм. Ведь уничтожать Дом из первой двадцатки просто зачистки информации ради было, на взгляд Шенир, безумным расточительством. Матрона надеялась… и ждала. Ждала и надеялась.