Система для друзей. Как выжить в книге подруги. Том 1

Глава 15 Ночная прогулка и немного о войне

Пик Зелени напоминал Бамбуковую рощу, но с домиками. Крепкие высокие стволы деревьев произрастали из земли почти всюду, отчего казалось, что из них состояла гора, а сверху её присыпали камнем и почвой. Прогуливаясь вдоль улиц или по саду, также можно было наткнуться на плакучие кипарисы и гинкго, коих здесь тоже любили и посадили в достатке.

Ночь давно укрыла небо звездным одеялом и окутала тьмой округу из-за чего маленькие коричневые домики превратились в чёрные, улицы опустели, а гул голосов на них стих. Стрекот цикад и сверчков смешивался с шелестом листвы, через которую пробивались яркие лунные лучи, устраивая причудливую игру теней на земле и стенах. Дороги от узких до широких тускло освещались теплым светом развешенных под крышами круглых бумажных фонарей бежево цвета, что позволяло не заплутать в непроглядной темноте.

Циян, что-то напевая себе под нос, пошатываясь шёл вдоль улицы и пытался допить вино из кувшина. Он пил весь остаток дня, а когда стемнело решил, что именно сегодня у него есть настроение выйти в люди. Правда люди уже спали и его тихий концерт никто не слышал и не наблюдал.

«Ва-ау… — подумал Циян, остановившись посередине широкой улицы и посмотрел на небо. — Как красиво…» — Казалось, он никогда не видел так много звезд. Словно алмазы, они сверкали и их было не счесть. Рожденный и выросший в городе, где огни горели до самого утра, а в небе стоял незаметный глазу смог, невозможно было встретить нечто подобное.

— Ох… — стоять с запрокинутой головой в его состоянии оказалось непросто, поэтому Циян сделал глоток из кувшина и, небрежно оправив одежды, сел на землю прямо в пыль. А потом, чуть подумав, лёг, чтобы совсем не напрягаться. — Красота-а… — самозабвенно протянул он, считая огоньки на небе.

Земля была холодной, но от выпитого Циян чувствовал, как горит кровь и ничего не замечал. Легкий ночной ветер гонял по земле пыль, что забивалась в волосы и оседала на одеждах, но и это он проигнорировал. Казалось, ничто не могла заставить его прекратить считать звезды и встать, кроме внезапно услышанного кудахтанья.

«Здесь есть куры⁈» — Циян резко сел и начал оглядываться. От движений алкоголь ударил в голову как молот по наковальне и мир закружился из-за чего начинающего пьяницу чуть не стошнило.

Он и впрямь слышал тихое кудахтанье и попискивания где-то рядом, но не мог определить где.

— Цып-цып-цып, — забормотал Циян, подхихикивая и начал кое-как подниматься с земли, намереваясь найти кур. В прошлой жизни он очень любил есть этих птиц, но никогда не видел вживую — стоило исправить!

— Цы-ып-цып-цып, цы-ып-цып-цып, — звал Циян, шатаясь от правой стороны улицы к левой и прислушиваясь.

Найти птиц удалось, пройдя четверть ли. Каким образом у Цияна включился острый слух в столь нетрезвом состоянии неизвестно, но именно он привел его к небольшому курятнику, встроенному в стену то ли дома, то ли сарая. Птиц на пике Зелени не выращивали и те, которых он нашел, скорее всего были заведены с подачки прошлого владельца его тела, потому что птичьи перья, яйца, зародыши, да и сами тушки могли пригодиться в экспериментах над лекарствами и ядами. Вот только кто ухаживал за курами Циян понятия не имел, возможно, учителя, которых он после перерождения видел лишь издали.

В курятнике за деревянной сетчатой стенкой ютилось шесть крупных куриц, некоторые из которых прятали под крыльями тихо попискивающих птенцов, а также петух, сейчас угрожающе нахохлившийся.

— Цып-цып, хы. — Циян глупо улыбнулся, сидя на корточках перед сетчатой дверцей и обнимая себя ладонями за колени. — Идите на ручки, цыпы, — пробормотал он и пальцами потянулся к защелке.

Петух, заметив его движения, тут же встал и, раскинув крылья, угрожающе закудахтал.

— Эй, ты чего, я же всего лишь погладить… — недоуменно протянул Циян, приоткрывая дверцу. — Не бойся, цыпа, я не злой. — Он просунул внутрь руку, желая коснуться ближайшей курочки, которая втянула голову, казалось, в самое тело, и теперь походила на комок напряжения.

Петух быстро клюнул его в тыльную сторону ладони и закудахтал громче.

— Ах! — Циян отдернул руку и прижал к груди. — За что⁈ — жалобно обратился он к петуху, потрясшему расправленными крыльями.

Циян тускло вздохнул.

— Я всего лишь погладить хотел… — Он грустно посмотрел на курочек, в ночном свете казавшимся ему мягкими и пушистыми, так и манящими прикоснуться. — Ну один разочек, — взмолился Циян перед петухом и снова просунул в курятник руку.

Его вновь клюнули и теперь уже так сильно, что он зашипел от боли. В зеленых глазах вспыхнуло пожарище, Циян посмотрел на петуха с осуждением, словно тот предал родину, близких, убил родных детей.

— Дай. Погладить. Кур, — прорычал он сквозь зубы. — Иначе я сожру тебя! — Циян гавкнул. — Я очень любил острые крылышки в ресторанчике бабушки Мао и твои крылышки, а также крылышки твоих подружек, уверен, мне тоже понравятся! — Он сам не понял, как вложил духовную силу в голос, пугая петуха сильнее чем любая лисица, а также в руки, благодаря чему вмиг открыл дверцу в курятник и выдернул оттуда своего собеседника.

Пальцы впились в худую тушку, зарывшись в перья. Циян сел на землю и, прижав птицу к груди, принялся нервно наглаживать, глупо улыбаясь.

Петух в его руках, казалось, оказался столь потрясен и напуган, что, если прикажут, был готов даже снести яйцо.

— Я теперь бессмертный, хы, нет смысла мне сопротивляться, я твой хозяин, — бормотал Циян, расчесывая петуху перья на спине. — Хорошая курочка, послушная курочка… Мягкая, вку-усная…

Петух испуганно кудахтнул. Он пробыл на руках недолго и сиганул в курятник, как только Циян отвлекся на вино и ослабил хватку.

— На-адо посмотреть, что ещё-ё здесь есть, — пробормотал он, не обратив внимания на беглеца, и поднялся с места.

Пошатываясь, Циян вернулся на улицу и направился вниз по выложенной камнем дороге, что-то напевая себе под нос и пытаясь допить не заканчивающееся вино. Улица сначала была довольно узкой, а домишки, что тянулись вдоль неё, плотно прилегали к друг другу, потом дорога обратилась в крепкий деревянный мост, тянущийся вдоль скалы. Дома справа исчезли, а те, что находились слева, вросли в камень и их входы прилегали к мосту.

— О-о… — Циян удивленно посмотрел на это опасное место жительства.

Он остановился перед деревянными ступенями, ведущими на мост, и принялся разглядывать дома не в силах понять, как они держались на этой скале. Его пьяный разум не желал что-либо анализировать, поэтому всё, что Циян смог осознать, это то, что на перилах моста сидела кошка.

Заметив Цияна, она лениво поднялась с места и, изящно виляя хвостом, направилась ему навстречу. Цвет её серебристой шерсти переливался в холодных лунных лучах, а глаза блестели как сапфиры.

Циян пошел навстречу и поднялся на мост, чтобы погладить остановившуюся у края перил красавицу. Кошка громко замурлыкала, когда его ладонь скользнула вдоль её гибкой спины и довольно прищурилась, глянув ему в лицо.

В прошлой жизни он был равнодушен к этим животным и никогда бы не подошел. Но сейчас зверюшка показалась такой родной и знакомой, словно тоже была попаданкой из мира, где не существовало монстров и демонов, и жилось куда спокойнее, отчего Циян сразу проникся к ней симпатией.

Подхватив кошку на руки, он пошел с ней дальше по мосту, иногда от шатаний неловко наваливаясь на высокие перила. Он понятия не имел, в какой части пика находился, поэтому брел куда глаза глядели, размышляя, что если обойдет пик, то в итоге достигнет дома и отправится спать.

Допив вино, Циян выбросил кувшин с моста в шумевшую под ним далекую реку и тут же поймал волну паники, решив, что только что выбросил кошку. Но зверюшка, благо, всё еще сидела на другой руке, прижимаясь к его груди и мурча.

Обойти пик по кругу, пользуясь одним мостом, у Цияна не вышло. И через десять домов он сошел на небольшую поросшую травой плиту, где кроме одинокой белой лавочки и пары невысоких, кое-как пробившихся через камень кустов ничего не было. Даже ограда отсутствовала.

Циян несмело приблизился к краю и взглянул на то, что находилось за пределами пика. Он ожидал увидеть лес или горы, но перед глазами растянулось лишь черное полотно, напоминающее бархатную ткань, усыпанную множеством сверкающих драгоценностей — звезд, что окружали полную луну. Эти далекие огни мерцали в холодной темноте, словно маяки, указывающие путь потерянным, как он, душам. Глядя на них, Циян невольно задумался о том, что каждая звезда имела свою историю зарождения и угасания, ровно как и человеческая жизнь. Какие-то из них зажглись на небе сотни и тысячи лет назад, другие начали сиять лишь вчера, а некоторым сегодня предстояло умереть…

Он ахнул, когда откуда-то справа подул легкий ветер и звезды, как осенние листья, начали падать, озарив бескрайнюю высоту небес светом комет. Столь завораживающее зрелище пробудило в его сердце трепет и восхищение, вынудив завороженно смотреть с открытым ртом, прижимая к груди притихшую кошку. Увлеченный уникальным природным явлением, он совсем не услышал шагов за спиной.

— Так вот кто горланит песни и мешает мне спать, — внезапно прозвучавший голос вынудил перепугаться от неожиданности не только Цияна, но и кошку, которая, мяукнув, начала с шипением вырываться из рук, как будто её молниями били.

Так как он стоял близко к обрыву, то попытался удержать животное, чтобы оно ненароком не полетело вниз, но кошка из-за усилившейся человеческой хватки только больше запаниковала, вцепилась в Цияна когтями так, что пронзила кожу даже через слои одежд. Вспышка боли заставила его резко развернуться спиной к пропасти и выпустить животное в траву, позволив оттолкнуться от его груди. И этот легкий толчок вывел пьяное тело из равновесия.

Циян начал заваливаться назад.

Его глаза широко распахнулись, когда затуманенный разум быстро понял, что сейчас они с телом полетят в пропасть.

Чужая рука вырвалась из темноты и схватила за ворот одежд. Она резко потянула Цияна в обратном направлении, из-за чего он начал падать не назад, а теперь вперёд.

Прямо в руки к Ло Хэяну.

Глава пика Мечей не устоял, когда на него навалились, и упал спиной на жесткую землю, чуть не ударившись головой о край стоящей близ лавки. Оба шокированные, они испуганно замерли. Циян часто дышал в горячую шею мечника, пока тот смотрел на усыпанное звездами небо, позволяя сердцу в своей груди биться быстро и тревожно.

— Ты что… — хрипло шепнул Циян и его прохладное дыхание скользнуло по горячей коже, — второй раз пытался меня убить⁈

Грудь Ло Хэяна содрогнулась от короткого смешка.

— Глава пика Зелени, я же говорил, что сейчас у меня нет цели лишать вас жизни. Я пришел, потому что вы третий час тревожите сон спящих, шатаясь по пику. Что вынудило вас так напиться?

— Жизнь, — буркнул Циян и начал подниматься, но двигался он столь неуверенно и неловко, что Ло Хэян не выдержал и, удержав его за талию, сказал:

— Давай сначала я.

Он вылез из-под чужого тела, встал и, слегка отряхнувшись, протянул руку.

Циян весь скривился, смотря на ладонь, хвататься за которую совсем не хотелось. Его взгляд непроизвольно скользнул в сторону лавки, что стояла рядом и с губ сорвалось радостное «о!». Опираясь о её край, он кое-как встал, игнорируя недобрый блеск в глазах Ло Хэяна, который медленно опустил руку.

— Кажется, с тебя уже хватит, — сухо произнес он, скользнув взглядом по покачивающемуся Цияну, который после произошедших событий ни капли не протрезвел. — Пойдём домой.

Не став ждать ни отказ, ни согласие, Ло Хэян схватил лекаря за руку и уволок прочь.

— Эй, отпусти, я не нуждаюсь в твоей помощи! — потребовал Циян, как ему казалось, громко и четко, но на деле до ушей мечника дошло лишь бессвязное бормотание.

— Что за жизнь у тебя такая, раз ты так сильно напился? — буркнул Ло Хэян, глянув на пьяньчугу через плечо. Он периодически на него оглядывался, ведя по деревянному мосту, огибающему скалу.

С губ Цияна сорвался нервный смешок.

— Демоны довели, — небрежно бросил он.

— А подробнее? — Ло Хэян спустился со ступеней и вывел их с Цияном на улицу, где они пошли плечом к плечу.

— Ты о чем? — пробормотал Циян, свободной рукой потирая лоб.

— В каком смысле тебя довели демоны?

Циян задумался, глядя на небо, звезды с которого больше не падали.

— Какие демоны? — и спросил, искреннее не понимая, про что идет речь.

— Которые довели, — напомнил Ло Хэян, понизив голос и хмуро покосившись на него.

— Кого? — Циян вскинул брови и посмотрел на мечника так, словно впервые слышал подобное.

Ло Хэяну потребовались пара мгновений, чтобы всё осознать, закатить глаза и отвернуться.

— Судьба так и хочет, чтобы ты умер… — пробормотал он.

В ответ на что Циян лишь хрипло посмеялся и спросил:

— Ты только сейчас это понял? — в его голосе слышалась грусть.

И этот вопрос по неизвестной причине вынудил тишину повиснуть между ними до самого завершения пути.

Довёл ли Ло Хэян его до постели или всего лишь до ворот дома — наутро Циян не вспомнил. Из его головы успешно пропала половина воспоминаний о минувшей ночи и сохранились, казалось, только начало и конец. Сначала он пил, а под финал, когда уже взошло солнце, решил попробовать стать врачевателем, поэтому, проснувшись под вечер, обнаружил разбросанные по полу записи с описанием лечебных трав и способов обработки ран. В его небольшой спальне был полный бардак. Стол оказался заставлен пустыми кувшинами, скромный деревянный стеллаж со свитками и бумагами в углу вполовину опустел, потому что всё валялось, ширма с изображенными на ней карпами теперь закрывала окно, а его вчерашние одежды висели на ней кое-как, почти падая. Глядя на пыль, прилипшую к ним и пятна Циян невольно спросил:

«Система, надеюсь, я ничего вчера не натворил?»

[Я с вами не разговариваю. Вы вчера пьяный чуть не свалились с пика, хотя я вас еще давно предупреждала не напиваться!]

Циян распахнул глаза от удивления и потер лоб, ничего подобного не припоминая.

— Кошмар какой… хорошо, что в итоге не свалился, — пробормотал он, вставая с постели абсолютно голый. — Не пойму, как я умудрился так переборщить с выпивкой, видимо, сорвался. — Циян прихватил белые нижние одежды из шкафа и поплелся в умывальню — смежную с его спальней комнату, где стояла большая бочка с водой, короткая низкая лавка, можно было найти полотенца и мыльные принадлежности.

Вода оказалась теплой, что навело на мысль — кто-то набрал её и согрел совсем недавно. И хотя осознание чужого участия заставило небольшую толпу мурашек пробежать по плечам Цияна, переживать об этом он не стал и просто запер дверь изнутри.

Бросив вещи на лавку рядом с бочкой, он погрузился в воду и шумно выдохнул, положив затылок и локти на бортик. Места было немного, поэтому, чтобы уместиться полулёжа, Цияну пришлось согнуть раздвинутые ноги в коленях. Длинные черно-каштановые пряди его распущенных волос зависли на поверхности воды, уровень которой доходил почти по горло. Он начал быстро согреваться до самых костей, вдыхая густой древесный аромат, коим была пропитана бочка и комната. Этот запах смешивался с тем, что источало цветочное мыло, оставленное рядом на лавке и ожидающее, когда им воспользуются. Чувствовал Циян себя на удивление сносно за исключением легкой усталости, связанной, наверное, с нарушением сна, но и та должна была оставить его после купания.

Когда тепло от воды достигло самого сердца, вынудив биться тяжело и часто, он понял, что этого хватит и взялся за умывание. У Цияна никогда не было столь длинных волос на голове, как сейчас, и спустя время он всё еще не привык мыть их, поэтому провозился как всегда долго, пытаясь распределить мыло по всей длине, а потом тщательно смыть. Аромат цветов наполнил комнату, но он не был резким и навязчивым, скорее мягким и еле слышимым, очень приятным и подходящим даже мужчине.

В комнату Циян вернулся со слегка просушенными волосами, в нижних одеждах и с полотенцем на плечах. Прошлёпав босыми ногами по теплому полу и по пути собирая некоторые из разбросанных бумаг, он упал в кресло. Откинув волосы за спинку и положив затылок на её край, Циян принялся ждать, когда шевелюра просохнет и, чтобы не скучать, обратил внимание на бумаги. Взгляд его забегал по тексту, а в памяти начали всплывать вычитанные под утро сведения, которые, как ему показалось, он запомнил фантастически хорошо для человека, что был пьян.

«Сырые семена дуриана вызывают боль в животе, ликорис — отравление низкой тяжести, женьшень — оказывает поддержку иммунной системе, гинкго билоба — улучшает память и внимание… — читал про себя Циян. — Хм… первые два растения для Ло Хэяна, а последние для меня», — со смешком подумал он, перевернув лист и продолжил изучать материалы про травы для здоровья и против него.

Названий было много и Циян быстро понял, что большинство забудет, если не станет регулярно повторять. Всё-таки изучать медицину ему не нравилось и больше хотелось выйти и вступить с кем-нибудь в бой на мечах, но увидеть знакомые цветы и травы, и узнать об их ранее неизвестных свойствах в любом случае оказалось интересно.

Так как в доме он находился один и нарушить звенящую тишину могли лишь его дыхание и шорох переворачиваемых листов, услышать знакомые шаги было легко. Сначала Циян напрягся, но предположив, кому они принадлежали, слегка расслабился.

Выпрямившись в кресле и встряхнув почти высохшие волосы, он обернулся на дверь, которая вскоре распахнулась.

Фэй, представшая на пороге, выглядела встревоженной, но, когда взгляд её широко распахнутых карих глаз пересёкся со спокойно шелестящим лесом в радужках Цияна — она выдохнула и расслабила напряженные плечи. С порога оглядев чужую спальню с разбросанными бумагами и заставленным кувшинами столом, она закономерно спросила:

— Ты что, всю ночь пил? — и вошла, закрывая за собой дверь.

— Нет, я так учился, — лениво и хрипло ответил Циян, помахав перед ней бумагами в своей руке.

Фэй фыркнула и нагнулась, принявшись собирать свитки с пола, чтобы вернуть на полки.

— И что выучил?

— Особо ничего, немного разобрался в травах и обработке открытых ран. Теперь главное не забыть это всё за два дня. — Циян вздохнул, откладывая бумаги на край стола, что стоял рядом. — Как ты здесь оказалась? — Он начал подниматься с места, планируя накинуть верхнее одеяние и составить Фэй компанию, убрав пустые кувшины. — Я думал в грядущие две недели ты будешь безвылазно сидеть на пике Литературы и не надеялся встретиться, но так выходит, что мы пересекаемся уже второй раз. — Циян вытащил из шкафа голубой халат с вышивкой в виде бамбука.

— Да. — Фэй вернула на стеллаж последний свиток и обернулся на друга, накинувшего одежды на плечи. — Я улизнула с пика Литературы ненадолго. Хотела узнать, зачем мы собираемся на гору Света? — Она скрестила руки на груди.

— Му Шу тебе не разъяснил? — Циян, конечно, знал, что друг неразговорчив, но не думал, что тот промолчит, если ученица поинтересуется.

— Я не спрашивала, чувствовала, что он не скажет всю правду, так что рассказывай ты. — Фэй махнула лавандовым рукавом.

Циян выдохнул, завязывая пояс.

— Тогда приготовься, тебе это вряд ли понравится, — произнес он и подошел к столу. — Му Шу сказал, что мир начали заполонять демонические секты, и из-за этого ходит слух, что владыка Диюя пытается прорваться в Срединное царство, — голос его сразу зазвучал ниже, стоило вспомнить, о чем они с Му Шу говорили.

— Что⁈ — выкрик Фэй чуть не вынудил Цияна выронить из рук только что взятые кувшины. — Опять демонические секты⁈ Так скоро⁈

Циян предупредительно зыркнул на неё, чтобы не пугала, и кивнул на дверь, жестом требуя открыть, так как его руки оказались заняты.

— Это ещё не всё, — продолжил он, выходя в коридор. — Считают, что это к войне.

— Серьезно⁈ — громким шепотом произнесла Фэй, последовав за ним. — Всё опять идет к войне? Боги… неужели это из-за того, что основной сюжет не изменить, даже исключив из него главного злодея? — пробормотала она, не ожидая услышать ответ на свой вопрос. В её голосе слышалось глубочайшее разочарование и это не удивляло, ведь они так старались изменить сюжет, уберечь этот мир от разрушения, но в итоге как будто вернулись к началу. Даже Цияна опять почти догнала смерть. — Проклятье! — рыкнула Фэй себе под нос после недолгой паузы и прошла в кухню следом за другом. — Получается, если появление демонических сект подверглось обсуждению в таком ключе, значит, демоны замечены не только на нашей территории и их уже достаточно, чтобы думать о масштабном нападении… Почему после рассказа об этом Му Шу предложил идти именно на гору Света? — Она остановилась возле двери и прижалась спиной к стене, скрестив на груди руки.

Циян отошел к столешнице, на которой стоял таз и принялся складывать туда свои несчастные пять кувшинов.

— Сказал, если это правда и дойдет до того, что нечисть вырвется в наш мир, то боги и те, кто с ними, падут первыми. Поэтому предложил отправиться на гору Света и спросить, связан ли я со всевышними, чтобы понимать, будет ли мне угрожать повышенная опасность.

— И ты спросишь про эту связь? — Фэй скептично вздернула бровь.

— Нет. Мне важнее узнать, как избавиться от преследующего меня демона.

— А разве для нас не важнее спасти Нефритового императора, чтобы освободить тебя от задач системы?

Циян положил последний кувшин в таз и обернулся к Фей всем телом.

— Это одно и то же, — с легким раздражением в голосе произнес он, опершись ладонью о край столешницы. — Тот демон — убийца Нефритового императора, если пойму, как избавиться от него, то убью двух беркутов одной стрелой.

— А-а… — протянула Фэй, всё осознав и нервно усмехнулась, покосившись в окно, где в вечернем небе низко кружили птицы. — Звучит легко, но на деле, если и узнаем способ его уничтожения, то даже представить боюсь, как будем ловить. Учитывая, что эта тварь делала в книге, сколькими управляла и до чего дошла — победить её будет непросто, так что готовься услышать невыполнимый план. — Она тяжело вздохнула и посмотрела себе под ноги. — Ах… Вот если бы не говорили, что владыка Диюя пытается вырваться, я бы решила, что он уже вышел и сейчас дышит нам в спину. Слишком всё запутанно и замешаны во всём какие-то сверхсильные существа.

— Кстати о владыке Диюя, — Циян прищурился, — расскажи о нем подробнее, в новелле ты лишь парой слов упоминала этого героя.

Фэй фыркнула.

— Вообще-то не парой. Там был целый абзац о том, что Яньло[1] — хозяин мира мёртвых, свергнувший Дицзан-вана. Он ужасно могущественный и держит под контролем десять судилищ, через которые должна пройти душа перед тем, как переродиться. Всё подземное царство, судьбы запертых в нём и демоны в его власти, но это не значит, что он контролирует каждое действие своих подчиненных. Поэтому то, что демоны сейчас лезут наружу, может быть никак не связано с ним. Высшие демоны тоже могут устраивать войны, если у них есть причина.

— Подожди, — Циян поднял раскрытую ладонь. — Почему у тебя Яньло сверг Дицзан-вана[2]? Мифологически они разве были так связаны?

— Нет, я немного изменила известные нам каноны в угоду сюжета, — небрежно ответила Фэй и повела плечом. — В этом мире Дицзан-ван это бритоголовый монах с посохом на побегушках у Нефритового императора. Он раз от разу заходил в Диюй и пытался кого-то оттуда вызволить, зачастую бедолаг, что попадали туда по ошибке или за них поручились небесные чиновники. Яньло был возмущен его поползновениями и сверг, считая, что сошедшим с небес в подземном царстве не место.

Циян тихо выдохнул и потер лоб. «Так вот о какой смене власти в мире мёртвых упоминал Му Шу? Видимо, из-за восхождения Яньло на трон все решили, что раз он узурпировал власть в одном месте, то возжелает сотворить то же самое в другом?»

— Лучше бы ты Дицзан-вана оставила у дел, он хотя бы из хороших и спасал души по доброте душевной, если ты, конечно, и это не изменила, — проворчал он и направился к выходу из кухни, пальцем маня за собой Фэй. — Напомни, как твоей героине тогда удалось остановить Му Шу в финальном бою? Я задумался над этим, потому что описанный в книге способ можно использовать вновь, но не припомнил ничего особенного. Это ведь был просто бой на мечах, да?

Они вышли на веранду.

— Нет! — обиженно буркнула Фэй в спину, потому что для неё это явно было нечто большее. Присев рядом с Цияном на доски, она свесила ноги с края и пояснила: — Янь Фэй была главной ученицей и Му Шу, как бы отстраненно себя не вёл, дорожил ею. Ты уже понял, что если он ставит кого-то на первый план, значит, этот человек для него ценен. — Фэй взглянула на внутренний двор, засаженный лечебными травами и цветами. — Несмотря на одержимость, душа Му Шу никуда не делась и всё время была заперта внутри тела. В финальной битве между ним и Янь Фэй она смогла дозваться до учителя и это стало переломным моментом, выбившим демона из равновесия и позволившим ей пронзить чужое сердце своим изгоняющим зло мечом.

Два последних слова, сорвавшиеся с уст Фэй, вынудили глаза Цияна начать расширяться до такой степени, что те стали похожи на чайные блюдца.

— Меч!!! — вскрикнул он из-за чего подруга даже подпрыгнула на месте. — И как мы могли забыть⁈ — Циян резко обернулся на Фэй, вперив в неё горящий взгляд.

Из-за того, что она редко упоминала в новелле об уникальной способности меча, заключающейся в изгнании темных сил, он позабыл этот артефакт, который, возможно, поможет им победить! Нет. Не возможно. Однозначно! Ведь этот меч уже убивал главного злодея в сюжете.

— Где этот меч сейчас? Ты знаешь?

— Не знаю, — ответила Фэй и у Цияна перед глазами мир разбился на осколки. — Гуансянь[3] Янь Фэй подарили союзники из северных школ, чтобы заручиться доверием, потому что на их землях демонических сект возникало куда больше и близость к Юду[4] настораживала.

— Помнишь, кто именно был дарителем и откуда?

— Нет конечно, — ворчливо отозвалась Фэй. — При описании я решила опустить эти подробности, потому что появление меча в книге вышло случайным: я нашла дыру в сюжете, и чтобы её закрыть требовалось дать главной героине разящее зло оружие. Я очень не хотела писать о нем подробно, поэтому сделала это мимоходом.

Циян досадливо прищелкнул языком.

— Но знаешь… — продолжила Фэй, мотая ногами. — Если существует риск, что ещё и владыка Диюя придет в наш мир, то нам, наверное, стоит подумать, как добыть меч, иначе мы ни его, ни убийцу Нефритового императора не уничтожим. Возможно, именно о нахождении меча стоит спросить у статуи на горе Света… Или, может, система подскажет?

[Не подскажу]

— Не подскажет, — повторил Циян, скрипнув зубами. — Думаешь, это лучше, чем спросить про способ убийства нашего врага?

— Очевидно, что меч и есть способ убийства.

Циян хмыкнул.

— И то верно… Но вдруг есть ещё один вариант? — Он посмотрел на Фэй.

— Сомневаюсь, но если хочешь, могу спросить. Мы же оба идем на гору.

— Спроси, чтобы быть уверенными, что мы ничего не упустили, — твердо произнес Циян и задумался, окинув взглядом внутренний дворик своего дома, по которому гулял лишь ветер и несколько опавших листьев.

Где-то за стенами, что окружали это место, слышались голоса учеников и редкий лязг мечей. Но они были такими далекими, словно доносились с другого конца школы. Согнув ногу в колене, Циян поставил на него локоть и подпер ладонью щеку.

— Мда… — протянул он, прервав ненадолго повисшую тишину. — Я сначала думал, что если запремся в школе, то сыщем покой, но теперь ума не приложу, куда уйти, чтобы ничего больше не угрожало. И как бы я не любил те же бои на мечах, но биться с кем-то насмерть, а особенно с тем, кто способен уничтожить верховное божество, кажется какой-то дикостью… Даже не знаю, справлюсь ли, если придется.

Фэй тяжело выдохнула. Она притянула колени к груди, поставила на них подбородок и обняла их руками.

— Давай пока не будем думать об этом и продолжим решать задачи постепенно. Я верю, что как бы там ни было, но мы справимся. Все-таки эта книга со счастливым концом и мы многое преодолели.

«Ну не знаю, мой персонаж в ней умер ещё в самом начале», — хотел сказать Циян, но решил не нагнетать.

— Ты права. — Он положил голову Фэй на плечо. — Мы со всем справимся, — и уверенно добавил, хотя очень сомневался в собственных словах.

Приобняв подругу за талию, Циян прижал её теснее к себе. Фэй слабо улыбнулась и, повернув голову, чмокнула его в лоб.

— Если есть ещё что обсудить — говори, — мягко шепнула она. — Пробраться к тебе было сложно, повезло, что Му Шу решил сегодня сам погонять учеников. Думаю, в следующий раз мы увидимся только на пути к горе Света.

Циян подумал над тем, что забыл рассказать, скользя языком по деснам в закрытом рту. Его мысли хаотично заметались в голове и из них он выудил одну, показавшуюся не совсем важной, но интересной.

— Ты знаешь историю знакомства Му Шу и Ю Цияна?

Фэй вдруг слабо вздрогнула.

— К чему такой вопрос? — и осторожно спросила.

— Мне удалось увидеть воспоминания об этом, они принадлежали предыдущему владельцу тела. В книге не было прописано этих деталей, интересно, продумывала ли ты их вне истории.

— Лишь частично набросала в черновиках, чтобы лучше понимать характер Му Шу, а что?

— Знаешь, что за девушка спасла их из рабства и помогла добраться до школы?

Фэй немного помолчала, глядя на шелестящую крону персикового дерева, усыпанного нежными розовыми цветами.

— Это была дочь Нефритового императора, сошедшая с небес, — бесцветно произнесла она.

— Что-о-о⁈ — Циян распахнул глаза и резко выпрямился, чтобы посмотреть в лицо Фэй. — Богиня⁈ Их спасла богиня? — Он и подумать о таком не мог!

Подруга нерешительно кивнула и неуверенно покосилась на него.

— Но… почему она ушла? Мне казалось, у них с Му Шу возникла связь… — Циян опустил взгляд и нахмурился.

— Богам не место на земле, — произнесла Фэй и легкий ветерок унес её тихие слова в горы. Хотя она пыталась озвучить свои слова без эмоций, Циян всё равно услышал боль.

Он поджал губы, глядя на то, как подруга погрустнела, хоть и не изменилась в лице. «Похоже, я затронул не ту тему… видимо, не стоило говорить с Фэй о первой любви её любимчика…»

— Как у тебя, кстати, с Му Шу? — решил он перевести тему.

— Никак, — отрезала Фэй и на Цияна будто рухнул камень.

«Ауч, — подумал он и растерянно потер затылок. — Лучше-ка я молча посижу, пока она на пик Литературы не вернется. Всё важное вроде бы обсудили». — Циян неловко отодвинулся от подруги, словно от огня, и глупо уставился в сторону.

[1] Яньло-ван 閻羅王 (Yanluowang, от санскр. Yama — Яма, и кит. ван — «князь») в китайской народной мифологии владыка подземного царства, а в официальном культе — глава пятого судилища. Допустимы более короткие формы имени, например, Яньло 阎罗 (Yánluó).

[2] Дицзан-ван — в поздней китайской мифологии повелитель подземного царства, в обязанность которого входило спасение душ из Диюя (Ада).

[3] Гуансянь 光线 (guāngxiàn) — луч света.

[4] Юду — в древнекитайской мифологии столица Диюя, расположенная на крайнем севере.