Шестой прыжок с кульбитом

Глава 37

Глава тридцать седьмая, в которой две тысячи лет война, война без особых причин

Ближе к ночи на огонек заявились нежданные гости — Анюта с Аленой, промерзшие и озябшие. С веселым шумом они принялись возиться, избавляясь от задубевших сапог и заснеженных шапок с шарфами.

— Вечер в хату, господа арестанты, — закричала Алена прямо из прихожей. — Часик в радость, чифир в сладость!

И где эта столичная штучка таких слов нахваталась? Вот оно, тлетворное влияние интернета на неокрепшие умы молодого поколения. И куда смотрит комсомольская организация? Тем не менее, ответил я в подобном ключе:

— И вам фарта в делах ваших нелегких, сто тузов на сдачу.

Мальчик дремала, не вникая в беседу. На очередных гостей, упавших в прихожую из ниоткуда, овчарка отреагировала вяло. Она лишь повела ухом на своей подстилке, куняя носом. Эта публика давно числится в моей стае, поэтому опасности для жилища представлять не могла.

— Всем привет! — широко улыбнулась Анюта, стягивая свитер вслед за курткой. — Ну что, Верка, слухи о твоей смерти оказались сильно преувеличенными?

— Не дождетесь, — внешне беззаботно ответила Вера. Несмотря на огненные батареи, она куталась в пуховый платок. — Со мной рядом два Антона, мои ангелы-хранители.

— Теперь, когда все кончилось, пойдешь замуж за Тошу? — Нюся встряхнула рыжим чубчиком.

— Теперь пойду, — кивнула Вера. — Мама дырку в голове уже сделала.

— Свадьба в июне, — добавил Антон. — Приглашаю всех.

— Погоди, — не поняла Анюта. — Июнь — это черти когда, аж летом. Что так долго?

— А я не хочу быть пузатой невестой, — Вера слегка хлопнула себя по указанному месту. — Вот рожу ребеночка, тогда и наступит время свадьбы. Белое платье, фата — все как положено.

— Везет некоторым, — поведала Алена с горечью в голосе. — Все дело в сексе, бро. Анька была обычной дылдой, стала сверхчеловеком. Ты, Верка, была серой мышкой, стала беременной красоткой. Вам в жизни подфартило. А у меня не было секса, и никем я не стала.

— Погоди, а как же институт кинематографии, Леонид Гайдай, карьера актрисы? — запротестовал Антон.

— Э, там тоже всё не просто, — блондинка махнула рукой. — Испанский стыд, а не русская царевна! Во всех топиках по сабжу добрые люди постоянно склоняют меня к пороку. Даже царь Иван Васильевич. Мол, без этого выдвинуться на вершину хайпа невозможно.

— А ты горда и неприступна? — прищурился Антон.

— Я слишком прекрасна для их мирка.

Казалось, что Алена ответила высокомерно, однако иронии в ее голосе не было. Анюта решительно сменила неприятную тему, предложив всем нейтральный погодный разговор. Она даже плечами передернула:

— Кто хочет погибнуть, может сходить в тот мир. Бр-р! Лично я промерзла как цуцик, ветер на улице с ног сшибает.

— И что вы там делали, самоубийцы? — поинтересовался Антон.

Анюта честно доложила:

— Мы ходили в ДК «Ростсельмаш».

— Культурная программа, — добавила Алена, повторяя движения Нюси по избавлении от свитера. — Группа «Утренняя роса» и команда «Неудачники».

На этой девчонке тоже обнаружилась моя любимая футболка, что давно уже перестало удивлять. Простая деталь, еще одно напоминание о необходимости обновить гардероб.

— И как вам концерт? — вяло поинтересовалась Вера, единственный, наверно, человек, который провел этот день в полном спокойствии.

Вот только бюст Нюси пробудил у нее дискомфорт, то есть тайный вздох и завистливый взгляд. А когда она перевела глаза на грудь Алены, еще более наглую, печаль ее удвоилась.

— Концерт? Как обычно, — хмыкнула блондинка. — Обычные неудачники с дурным английским языком. В последнее время я насмотрелась на многих, и в Москве, и Питере, и здесь. Кого не видела, тех в инете нашла. Так вот, во всем этом многообразии есть только одна яркая звезда — Алла Пугачева. Но она не роковая певица, и в джазе не прижилась. Пугачева эстрадная примадонна, то есть высокий советский поп-идол. А русского рока у нас нет.

— Как это нет? — поразился Антон. — А тогда к кому вы на концерты ходите постоянно?

— Попытка развеяться, — Алена отмахнулась пирожками, в каждой руке по разному изделию моего труда. — Мы меломаны, нами движет желание потрогать музыку своими руками. Во-вторых, нам поручили Володю Путина, и ему тоже интересно. В-третьих, общение с разными людьми в неформальной обстановке. Собачка будет пирожок?

— Не будет, — пришлось мне влезать в разговор. — Это вредно, и ее уже кормили похлебкой.

— А как же рок? — не отставал Антон.

— Какой русский рок? — Алена снова взмахнула пирожками, уже другими. — Как можно обсуждать то, чего нет? В мире есть «Пинк Флойд», «Дип Пёпл» и «Юрай Хип». Это рок. А наши доморощенные рокеры корчат из себя эстетов и делают вид, будто разбираются в музыке, а заодно в джазе и блюзе. И вообще, слова «русский рок» режут слух. Не жили богато, нечего и начинать! Наши рокеры только и способны, что стырить чего-нибудь у западных музыкантов. Все до одного. Они заняли стулья, которые нагрели другие!

— А «Машина времени»? — не сдавался настойчивый Антон.

— «Машина времени» — это вечный двигатель движения прочь от рок-н-ролла, — изрекла Алена давно известную шутку. — Ладно, сплагиатили, это все умеют. А исполнение? Стихи еще куда ни шло, но вокал Макаревича — это тоска голоса и боль носа. Кто еще?

— Аквариум.

— Точно! У «Аквариума» хорошие музыканты, признаю сей факт. Но ансамбль «Аквариум» рядом с роком не стоял, как Гребенщиков не стоял рядом с певцами ртом. И запоминается наш гуру тем, что постоянно несет в массы рифмованный вздор. «Аквариум» так изумил Артемия Троицкого, что сей музыкальный доктор, специально для Гребенщикова, придумал диагноз «бард-рок». Оказывается, чтобы назвать барда рокером, достаточно приделать к нему звукосниматель. Представляете глубину маразма? Хедлайнеры новой волны, господи прости…

— А Сплин?

— Как из говна пуля, — отрезала блондинка. — Если бы русский рок существовал, то без Сплина он был бы лучше. Скажите мне, где след в поэзии? Где вехи в истории?

— Хм, — крякнул я. Что-то девушка разошлась, саблей машет налево и направо…

Тем временем Алена цапнула очередной пирожок. Жевать и вещать она умудрялась одновременно:

— Внешние атрибуты есть, а рока нет. Одно нытье на трех аккордах! Барды с патлами и гитарами, недавно бывшие студентами или геологами — это еще не рок-музыканты. Откройте гугл и кликните в поисковой строке «легенды русского рока».

— Да их там полно! — воскликнул Антон.

— Ага. Там много чего написано, но это неважно. Где звезды? Сейчас ты скажешь, что наши рокеры собирают полные залы, где возбужденные фанатки писают кипятком. «Розовые розы с ветки соколовой», ага. Но в том мире и «Ласковый май» собирал полные стадионы своим розовым бредом!

— А что, нет?

— Стадионы полные, — подтвердила Алена. — Но это не кумиры такие великие, это русская публика такая всеядная и очень доброжелательная! Наши народные массы кушают все: и рэп, и попсу, и блатняк.

— Про Филиппа Киркорова что-нибудь скажешь? — поинтересовался я.

— Ничего не скажу, — снова удивила блондинка. — Людям нравится блеск-метал, это их право. Поклонники так благодарны любимцу, что и на лимузины хватает, и на кроссовки за миллион рублей. По уровню безвкусицы Филиппа Киркорова можно сравнить только с группой «Ленинград». Что ж тут поделаешь, когда народу нравится китч.

— Ленинград? — недоверчиво переспросил я.

— Ага. У Филиппа высокий китч в нарядах, а группа «Ленинград» славится крайне низкой культурой речи, — сообщила Алена. — Это их роднит. Школота прется от такого искусства, остальным долбодятлам не стыдно. Видимо, им по душе бродячий цирк. Что ж, какой народ, такое и искусство.

— Погоди, у ДДТ хорошие стихи. И музыка местами неплоха, — неожиданно возразила Анюта. — Особенно позже.

— Не разочаровывай меня, чувиха, — блондинка сверкнула синими очами, и тут же ее понесло по кочкам: — Вот именно что местами! Впрочем, у них есть музыка, но группа ДДТ — это полушансон. Когда Шевчук выучит французский язык, его в Париже назовут мастером социальных песен под гитару.

— А Песняры? — выложила козырь Анюта.

— Песняры — это сила. Мощные ребята, — согласилась Алена. Но только для того, чтобы нанести очередной удар: — Недаром их называют «вокально-инструментальный ансамбль». Песняры — хорошие профессионалы с хорошими гитарами и хорошим эстрадным репертуаром. Но на поляну рок-н-ролла они заходят только днем и с самого краю. Вот назначь Иосифа Кобзона солистом ансамбля — и у Песняров все получится, уверяю тебя.

— Да что ты говоришь? — прищурилась Вера.

Тема казалась ей забавной. И ее эмоциональная заторможенность удивления у меня не вызывала. А ну-ка поживи длительное время в ожидании смерти… Ничего приятного. А когда смерть не случилась, на проявление радостных эмоций уже не осталось сил.

— Прямо вот так никакого рока?

— Я тебя умоляю! — снова отрезала блондинка. — Просто поверь седой виолончелистке. Русский рок придумали говнари, рукоплещущие русскому псевдороку и русскому псевдометаллу.

Разговор в подонковском стиле требовал остроумных комментариев, но я их придержал. Вместо меня выступила Вера:

— Да из тебя, мать, густо лезет культ Запада, — ехидным тоном сообщила она. — Так и прет буйным цветом!

— Нет, это не культ Запада, — отвергая подколку, серьезно возразила Алена. — Я готова слушать хороший рок, хоть норвежский, хоть монгольский. Но это должен быть рок!

— Хм, а это идея, — пробормотала Анюта.

Она вытащила телефон и полезла в инет.

Я смотрел на девчонок во все глаза. Окончательно выросли, а я и не заметил. В смысле, сиськи и без того были, а теперь появились убеждения и собственное мнение. Пусть спорное, с остатками юношеского максимализма, но оно есть.

Между тем Нюся нашла искомое.

— Вот! — торжествующе воскликнула она. — Монгольская группа «Ху». Это именно то, что нам надо!

— Что надо? — не понял Антон.

— Настоящий рок! — Нюся ткнула пальцем в экран. — А мы скажем, что это калмыцкие народные песни. Пусть кто-нибудь попробует возразить, когда Уля Тулаева напишет тексты, якобы от родной бабушки. Лена сделает аранжировки, а мы добавим горловое пение и парочку хитрых инструментов, — пошевелив губами, она восторженно процитировала: — «С эмблемой волка, под сенью неба, монголы воспрянут. И весь мир будет поклоняться священному имени Чингисхана, восседающему среди людей. О черные стяги, восстаньте!».