Шестой прыжок с кульбитом

Глава 1

Глава первая, в которой ничего особенного не происходит, потому что главные герои зализывают раны

За окном мела поземка, навевая тоску своим шорохом. Западный ветер — вредная штука, на Дону ее называют «низовка». Волна с курса «вест» нагоняет воду, поднимая уровень реки. Если ветер дует стабильно против течения, то над старым слоем льда может образоваться еще один лед, тонкий и коварный. Кататься на коньках по нему нежелательно. Чего впрочем, и не собирался делать. Я вообще выходить из дома не планировал.

Деревья за окном согласно кивали голыми ветками. Они качались на ветру, низкими поклонами отбивая охоту идти на прогулку. Здесь наши мнения совпадали — западный ветер любви деревьев не вызывал точно так же, как и у меня. Нет, плохое это веяние. Для разминки можно заняться сборкой мебели, а можно и плитку поклеить. Занятий полно, особенно не заскучаешь. Незачем за бортом шататься, погулять несложно и по кухне.

Восседая на низкой скамеечке и вытянув ногу, я ласково гладил стену шпателем. Одновременно ругал свою ненасытную жадность. Вот на кой черт мне пришло в голову забабахать такую огромную площадь? Никто благодарность так и не выказал. Обидно, да.

Себе под нос я мурлыкал песенку «Девчонка рыжая с Ростова-на-Дону». Текст помнил плохо, поэтому в отдельных местах слова заменял художественным свистом. Конечно, присвистывал я зря. Ведь народная мудрость утверждает, что в доме нельзя свистеть — денег не будет. Еще говорят, что денег не будет, если веник ставить ручкой вверх.

Полезных примет в этом мире полно. Так, во время застолья следует убирать пустые бутылки со стола, иначе деньги начнут избегать этого дома. Дырки в карманах должны быть зашиты — замечено, что через прорехи деньги улетают. Очень опасно выносить мусор вечером, а также выкидывать его в окно, поскольку сие грозит серьезными финансовыми потерями. И ни в коем случае нельзя давать соседям соль, это ведет к бедности.

Не знаю, не знаю. Насчет безденежья люди всякое говорят. К бедности ведет много путей, и какой бы дорогой ни шел, итог один. Забег во имя денежных знаков длится всю жизнь, однако никому он не принес счастья. Просто потому, что много денег не бывает. Наличие денежных запасов очень сильно волнует людей, но более их заботит отсутствие денег. И способы их привлечь.

Самое простое, когда хочется денег — тупо не отдавать долги, которые можно не отдавать. Метод не очень красивый, поэтому для обычного обывателя изобретены другие верные способы. В смысле, когда денег нет, тлеет надежда, будто их можно приманить. Например, желательно купить себе копилку, и ежедневно подкармливать ее монетами. Также можно выложить под скатерть всю зарплату, и тогда в доме несколько дней будут водиться денежные знаки. А если сжать зубы в кулак и во всем себе отказывать, можно с трудом дотянуть до очередной зарплаты.

Существуют всякие приметы скорого богатства, в том числе и приятные. Когда чешется левая ладонь, это точно к деньгам. Только чесать ее надо об левый карман. Тут главное не перепутать, потому что правая рука чешется к убыткам. Хорошая примета — найти на улице перстень. Или серьги с камнями, а лучше сразу брильянтовое колье. Это к деньгам. Кошелек тоже неплохо, хотя годится и денежный сверток. А вот раздаривать бумажные купюры нежелательно, это ведет к убыткам.

Для блондинок в народе имеется отдельный совет: к привлечению денег, в виде богатого жениха, очень подходят красные трусики. Надевать их следует в темноте, при этом важно закрыть все форточки, иначе денежная удача ускользнет в сквозняке. И нельзя упускать важные детали. Например, если на кухне подкапывает кран, предварительно его надо починить, поскольку удача имеет привычку утекать вместе с водой.

Но все это покажется ерундой, если познать главный закон — денег нет, и не будет. В смысле, богато не жили, нечего и начинать. Еще чёрти когда об этом сказал известный человек, Дмитрий Анатольевич Медведев: «Всего вам хорошего, вы там держитесь». Мудрому человеку, который придумывает правила, верить надо. Тут не до иллюзий, и розовые очки не помогут.

Впрочем, бытует и другая точка зрения: приметы выдумывают неудачники, чтобы было куда списать свои неудачи.

Все эти мысли крутились у меня в голове, пока шпаклевал стену. Хитрая пристройка скушала чертову кучу денег. Хотя я только мебель купил, а к кухонному оборудованию еще не приступал. На минуточку, это вытяжка, посудомойка, стиралка, микроволновка с грилем… Еще мясорубка, кухонный комбайн и всякие мультиварки с кофеварками. Список будет дополняться, тут к бабушке не ходи.

Зато санузел добил. Как радует Веру фаянс теплого ватерклозета, заделанного в плитку! Это счастье какое-то. Денис с Антоном помогли, конечно, тут надо честно признать. Но двигатель прогресса — это все-таки я. Денег потратил кучу, одни теплые полы чего стоят… Антону это пофиг, ради Веры стараюсь. А она дуется и куксится, неблагодарная.

Душевные терзания и дизайнерские изыски прервал волкодав Рекс. Он радостно заскулил во дворе, с повизгиванием и взлаиванием. И тут же на кухню заглянула Вера.

— Дед, атас, — прошипела она шпионским голосом. — Ваши родители явились.

У каждой женщины припасены особые обертона в голосе. Нюансов полно, но ничего приятного я в этом конкретном тоне не расслышал. Смертельно обиделась Вера за мое очередное ранение, ведь ее парень опять пострадал. И ей, кстати, волноваться вредно. Ничего не поделаешь, виноват кругом я один. Ладно, это все лирика. Буду замаливать грехи кухонными подвигами.

Вера скрылась, а мне пришлось хватать костыль и срочно нырять в собственную квартиру. Черное одеяло отработало четко, доставило точно по адресу. Здесь наблюдалась сонное царство: овчарка нагло дрыхла на диване, а кошка оккупировала койку в моей спальне. Бросили детей, лентяйки. Ругаться и демонстрировать власть я не стал — кормящим мамашам иногда тоже отдыхать надо. Лишь горный лев располагался на старом месте, в гостевой спальне. Естественно, посреди кровати. Наполнив миски едой, я переоделся и прилег рядом.

— Судьба разбросала нас по диванам, — пробормотал тихо, укрываясь пледом.

Дикий зверь подполз и моментально пристроился под бочок. Накрыв его рукой, я заодно прикрыл глаза. А затем, оставив тело отдыхать, переместился душой к Антону. Вмешиваться в события не собирался, интересно было просто понаблюдать.

Здесь творилась суета под названием «украсить праздничный стол к приему гостей». Последние штрихи, так сказать, и занималась этим Вера. Металась как угорелая, а помощник Тоша путался у нее под ногами. Ну да, с палочкой и костылем особенно не разгонишься. Впрочем, правильно выкладывать салфетки и вилки он все равно не умеет.

Однако родители быстро не появились — видимо, устроили осмотр дворового хозяйства. Любопытство отца с матерью понятно, порядок надо проверять. Как говорится, без контроля даже хорошие люди портятся. Родителей тут не было три недели, уезжали на курорт. В начале декабря отцу обломились санаторные путевки в Ессентуки, глупо было бы отказываться. Пусть и зима, не бархатный сезон. Здоровье дороже, как ни крути.

Наконец, открылась дверь. И в комнату вошли гости, веселые и румяные. Верхнюю одежду они оставили в коридоре, а в руках тащили по приличной сумке. Улыбка сползла с маминого лица:

— Господи боже мой! — воскликнула она вместо приветствия. — Антоша, почему ты опять на костыле?

Отец от комментариев воздержался, лишь крякнул с досадой.

— Ерунда, ма, — солидно соврал парень. — Катался на лыжах, нога подвернулась.

— Да? — засомневалась мама. — Сильно упал?

— Ударился слегка, и на ветку напоролся, — он даже глазом не моргнул. — Здравствуйте! И с Рождеством.

Антон полез обниматься, а Вера твердо заявила:

— Вы не волнуйтесь, тетя Лида, у меня все под контролем. Ногу мазью мажу, перевязки делаю. Через неделю будет козликом скакать.

Но сбить с мысли маму еще никому удавалось.

— Ну-ка, сына, покажи, — заявила она решительно.

— Зачем? — Тоша отступил, делая шаг назад.

Мама, наоборот, придвинулась:

— Давай-давай, снимай штаны.

— Да чего там смотреть? — уверенности в голосе парня не было.

Мама пропустила возражения мимо ушей. Не дожидаясь выполнения команды, она присела и сдернула треники. Антон едва успел придержать трусы.

— Хм, — сообщила мама удивленно. — Странно. Обычная повязка, крови нет. А где болит?

— Нигде не болит, — отрезал парень, нервным движением подтягивая штаны на место. — Говорю же тебе: ерунда. Просто врач посоветовал ногу не нагружать.

Мамин взгляд скользнул по комнате. Узрев кота, она переключила внимание на новый объект.

— Лапик, Лапик! — засюсюкала бывшая хозяйка.

Кот, дрыхнувший у теплой стенки печи, приоткрыл один глаз, чтобы укоризненно взглянуть на оратора. С раннего утра Вера колотилась на кухне, и Лапику из обрезков много чего досталось. Поэтому потискать себя он дал, но без всякого восторга. Тем временем отец начал выгружать гостинцы — свертки, пакеты и банки. Возня с котом задевала его мало, у них всегда были натянутые отношения, напоминающие вооруженный нейтралитет.

— Батя, ну зачем? — насупился Антон, помогая разместить груз на подоконнике. — У нас без того еды полно, на целый взвод хватит.

— Всякого полно, а такого нет, — хитро прищурился отец. — Вот, балык из холостого осетра. Красота! Дальневосточные деликатесы в нашем магазине не купишь. Глянь: это крабы, а это креветки. Еще печень трески. А здесь редкий морепродукт, осьминог в остром соусе.

— Амурскую икру зря тащил, у нас своя есть, — парень попытался вернуть банки в сумку, но мама пресекла эти потуги на корню.

— Девушкам в интересном положении нужно разнообразно питаться, — вставила она важную мысль.

Вера промолчала, хотя не любила икру ни черную, ни красную. Однако есть вещи, с которыми не поспоришь. А вот солидная трехкилограммовая банка ее восхитила.

— Ой, жупановская селедка! — обрадовалась она. — Маслом залить, укропом посыпать… Давайте откроем?

Восторг девчонки мне показался странным. Кроме океанской селедки, на столе уже имелась селедочка не хуже — донская. Домашнего пряного посола, она таяла во рту. А еще в отдельном блюде развалилась селедка горячего копчения, балык из селедки, а рядом с ними селедка холодного копчения. Рыбную икебану завершала жирная килька, обрученная фиолетовыми кольцами лука.

— Нашу селедку солят с пряностями, а это маринованная, — авторитетно заявила девчонка.

— А не специального посола? — усомнился отец.

Они принялись живо обсуждать особенности слабосоленой жупановской селедки, с ее неповторимым изысканным вкусом. При этом углубились в теологический спор, какой метод соленья лучше — английский или голландский. Свои словесные аргументы знатоки дополнили вещественными образами. Быстренько намазали маслом несколько кусочков хлеба, чтобы уложить сверху ломтики селедки разных видов. Два гурмана стали делиться мнениями и бутербродами, но мама гастрономический диспут проигнорировала, перешла в спальню.

— Ого! — сказала она. — Какая клетка огромная. А где Кеша?

— Да все там, — ногой Антон отпихнул Лапика, который попытался проникнуть на запретную территорию. — В домиках сидят.

С двух сторон клетки висели фанерные ящики с круглой дыркой. И оттуда раздавалось равномерное шуршанье.

— У попугаев будут птенцы?! — шепотом догадалась мама. — Господи боже мой!

— Даже попугаи вьют гнездо, — кашлянул отец. — А ты, сын, почему до сих пор не женился?

— Да я сто раз предлагал! — возмутился Антон. — Вера не хочет.

— Свадьбы не будет, — ровно заявила девчонка. — Меня все устраивает и так.

Отец с этим не согласился.

— Как-то не по-людски это, ей богу, — буркнул он. — Почему, дочка?

— Мы с Тошей посоветовались, и я решила, — пресекая дальнейший разговор, Вера сменила тему: — Может быть, сядем за стол? У нас все готово.

Объяснять родителям, что у Веры устойчивый бзик по поводу скорой смерти, Антон не стал. Впрочем, такое никому говорить нельзя, не поймут. Вместо пустых слов он кинулся к подоконнику за бутылкой водки, передал отцу. Вере и себе налил морса из хрустального графина. В хрустальные фужеры, ясное дело.

Тост отца был краток.

— С праздником, товарищи, — сообщил он голосом Левитана. — С рождеством христовым!

— Ты чего-нибудь в тарелку положи, — всполошилась мама. — Или опять после первой не закусываешь?

А на столе творилось изобилие. Икра всех мыслимых видов: кабачковая с перцем, свекольная с огурцами, грибная с морковью, баклажанная с зеленью. Холодец. Салат оливье и селедка под шубой. Наконец, домашние паштеты, что перепали из запасов деда Анюты.

Быстренько зажевав килькой на хлебе, отец разлил по второй. А Вера к многочисленным блюдам добавила чугунок вареной картошки и сковородку шипящих колбасок, тоже привет от Анюты.

— Какой пикантный вкус, — заметила мама. — Славные купаты с чесночком!

Отец лишь кивнул. Ножом и вилкой он работал весьма энергично, разрушая красиво сервированные блюда. Застольная беседа возобновилась лишь после серьезной паузы, когда дегустация закусок прибрела вялый вид. Под грибной жульен мама поведала о санаторных буднях и передовых методах лечения грязью. Минеральная вода, что течет из крана, ее особенно не удивила, а вот соляной пещере и водопадам достался отдельный рассказ.

Посчитав, что гости закусили достаточно, Вера выставила на стол фарфоровую супницу. Будто истинный сомелье, торжественным жестом она подняла крышку.

— Хороший дух, — мама повела носом. — Рыбный сливочный супчик?

— Стерляжий, — кивнула девчонка. — Недавно сварила, еще горячий.

— Ну-ка, ну-ка, — заинтересовался отец. — Давай попробуем твою стряпню, хозяйка.

Вера разлила уху по тарелкам, а потом густо посыпала мелко резаным укропом.

— Откуда зимой свежая зелень? — поинтересовался отец, пробуя супчик на вкус.

— На подоконнике в спальне растет, — Вера чинно сложила руки. — Там и цицмата есть, и реган. Посадили травку для птичек, нам тоже хватает. Могу вам настричь, хотите? Алаверды, так сказать.

— «Алаверды» по-арабски означает «храни тебя бог», — одобрила мама ответный ход. — А травка нужна, это витамины.

— С рождеством! — провозгласил отец, уже слегка хмельной. С хрустом откусив половинку перца, он прохрипел уважительно: — Перец стручковый очень стручковый!

— Красный перец чили, — улыбнулась Вера. — Ядреный.

— Дай догадаюсь, — батя вытер слезу. — И такое на окне растет? Это чудо какое-то… Перчик мне тоже заверни. Что еще есть?

— Помидоры в горшке посадили. Сорт называется «черри». Но это будет позже, в марте, — глаза у нее затуманились, голос дрогнул.

Мама махнула рюмку, ахнула залихватски, и предложила:

— Сына, а давай споем? Нашу, любимую.

Отказа она не ждала. Поэтому Антон послушно достал гармошку с тумбочки, растянул меха. И сам затянул тихим голосом:

Не для меня придет весна,

Не для меня Дон разольется.

Там сердце девичье забьется,

С восторгом чувств — не для меня.

Мама присоединилась вторым голосом. Пела она звонко и с надрывом:

А для меня кусок свинца,

Он в тело белое вопьется,

И слезы горькие прольются.

Такая жизнь, брат, ждет меня.

Внезапно Вера зарыдала в голос. Закрыла лицо передником, подхватилась, и убежала на веранду. Жалобно звякнув, гармошка застряла на полуноте. Отец крякнул, но промолчал.

— Часто с ней такое? — мама взялась разливать по рюмкам.

— Бывает, — Антон пожал плечами. — Ты же знаешь, у беременных женщин настроение изменчиво.

— В семейной паре мужчина отвечает за материальность, — задумчиво произнесла мама. — А женщина отвечает за мир чувств и атмосферу отношений.

— Деньги у вас есть? — выдохнул отец. И захрустел огурцом, доставая кошелек. — Ты говори, не стесняйся.

Антон выставил руку:

— Батя, все у нас есть! Я осенью на свадьбах заработал, Вере мама присылает. Да и Степанида Егоровна в общий котел дает. Так что нормально все, на жизнь хватает.

Мне оставалось только хмыкнуть про себя. Бюджет штука безразмерная, его всегда мало. Впору вспомнить старика Шекспира: «Но сколько б я ни прожила еще, не хватит слез, чтоб орошать цветок воспоминаний».

Сидел я тихо, как мышь под веником. Не мои это печали, сами разберутся.

— Кстати о бабушке, — замерла мама. — А где она?