Шерстяная «сказка»

60

Вечером я поделилась с Андрэ своими наблюдениями и впечатлениями от поездки в мастерскую. По большому счёту, у меня не имелось каких-то прямых, железно обоснованных фактов для того, чтобы подозревать гончаров в… А действительно, в чём? Предъявить в претензию пока можно было лишь откровенное негостеприимство и предположительное несоответствие их физического состояния… как это… допустимому профессиональному износу, вот.

И всё же Андрэ заметно озаботил мой рассказ. Он так ничего толком и не пояснил, что думает по этому поводу. Внимательно выслушал, нахмурился, как осеннее небо, и запретил мне туда ездить. Но на заметку информацию взял, точно говорю. А у меня осталось некое свербящее чувство непонятности. Терпеть не могу, когда вопросы зависают открытыми. Особенно вот такие, насквозь туманные, основанные лишь на интуитивных предчувствиях.

- Ну я же не зря тебе об этом рассказала? – пытаясь избавиться от навязчивого ощущения недоговорённости, спросила я.

- Конечно, нет. Но прошу тебя больше не проявлять открытого интереса к этому делу, пока я не найду возможности прояснить ситуацию.

Стойкое впечатление, что муж мой темнит и знает больше, чем рассказывает, ещё сильнее окрепло. Однако, пытать его дальше не стала. Если он чего не озвучил, то не из-за недоверия. Скорее, из неуверенности в справедливости своих догадок. Ну и ладно. Вот помру от любопытства – будет знать.

Впрочем, наутро помирать по такому глупому поводу я решительно передумала. Мы ехали на ярмарку, и новые, более чем реальные заботы вытеснили все остальные эфемерные переживания.

Большая деревенская толкучка, посвящённая окончанию урожайного сезона – это что-то. Глаза просто разбегались от изобилия товаров, что навезли сюда передовики всевозможных сельскохозяйственных производств. Сама торговая площадь была явно рассчитана на подобные традиционные сборища и занимала едва ли не треть деревни. Это был тот день, когда жители даже из самых удалённых поселений стекались в одну точку, чтобы распродаться наработанным за лето и закупиться всем необходимым к зиме.

Поглазеть, пощупать и попробовать на зуб хотелось всё на свете, даже то, что у нас и в своей деревне водилось. Покупательский ажиотаж в самом его заразительном виде дурманил и кружил народный разум. Я, уж на что прагматичная, и то без конца стукала себя по рукам, чтобы не нахватать лишнего. И всё равно кое-чего незапланированного приобрела. А что, всё нужно, всё в дом: и вот эти сменные занавески, и простая, но симпатичная юбка – во дворе хозяйничать, а полотенец так вовсе много не бывает.

Раскалённые органы чувств шли вразнос от калейдоскопа красок, запахов и звуков. Вокруг шумела атмосфера праздника. Это было не просто торговое действо, но и грандиозное гулянье, празднование завершения тяжёлого трудового сезона – с песнями, с танцами, весёлыми шутками и хмельным задором.

Ярмарка планировалась растянуться на три дня. Вокруг деревни вырос настоящий палаточный городок. Мы так долго здесь оставаться не хотели: задержались только на одну ночь, чтобы не ехать назад затемно. Домик для ночлега баронского семейства был заранее арендован посыльным Андрэ, и отдыхалось нам вполне комфортно. Ещё половину следующего дня посвятили шатанию по пёстрым торговым рядам и к обеду выдвинулись в сторону дома.

Теперь мне с моими боевыми соратницами и помощницами из деревенских тружениц предстояло всё отмыть, водворить накупленное на места и финально обуютить наши хоромы. У моего барона тоже навалилось дел с приёмкой стройматериала. На подводах, запряжённых приземистыми тяжеловозами, к месту будущего имения стали свозить обработанный камень и дерево. Пока всё так и сгружали в чистом поле.

К холодам рядом со складом планировалось сколотить времянку-сторожку, а сейчас охранять наши стройприпасы вызвался дед Марон. Мы особо не переживали за то, что найдётся какой-нибудь шалопут, готовый рискнуть схитить чего у своего хозяина. Да и бревно – не коромысло, на плече не унесёшь. И склад наш хоть и в отдалении, но на открытом пригорке – как на ладони. В общем, сторожа назначили, как мы думали, просто для формального соблюдения порядка.

А дальше было долгожданное заселение и семейный праздник по этому замечательному поводу. Ура, мы обрели, наконец, нормальное постоянное жильё. Мытарствам – конец.

Накрыли королевский стол, открыли вино и таяли, и млели душой. Внутри как-то всё обмякло, растеклось. Всё же напряжение мы пережили колоссальное. И теперь было так хорошо просто расслабленно сидеть у камина, слушать задушевную трепотню участников нашей тёплой компании и вялым мозгом лениво размышлять о том, что впереди только зима, наполненная самым заурядным бытом. Может кому-то, кого он заел, это покажется сомнительной радостью. Для меня сие словосочетание сейчас звучало, как музыка.

Подумаешь, осталось всего-то придумать и заготовить каких-нибудь маринушек на зиму. И купленный картофель с луком просушить, да в погреб спустить. И пледов навязать. Ну и подушки же декоративные ещё не нашиты… ай, да в своём доме таких пальцев можно назагибать бессчётно. И всё равно, это уже семечки по сравнению с тем, что мы провернули.

Гончарные страсти поблекли и отодвинулись на дальний план. У меня, но, как выяснилось, не у Андрэ. Как только в доме маленько устаканились новосельные волнения, он засобирался на разведку. По некоторым характерным признакам я сразу догадалась, что он намылился туда, к ручью. Лицо-то мой благоверный постарался сохранить невозмутимым, но напряжённые спина и плечи, скупость движенй выдавали его с головой. Андрэ был собран, насторожен и готов к неожиданностям, как охотничий пёс у лисьей норы.

- Я с тобой. – не давая мужу шанса опровергнуть мои догадки, заявила ему.

- Корин, я против.

- Ну что сказать, это ты зря.

- Любовь моя, тебе уже успел наскучить покой и захотелось острых впечатлений? – с ноткой ехидства поинтересовался тот.

- Нет. Во мне говорит простой здравый смысл. – я скопировала его интонации, - Ну подумай сам, с какой легендой ты собрался явиться в эту подозрительную мастерскую? Господин барон решил самолично приехать и подобрать для кухни крынки с тарелками? А больше у них официально ничего нет. – я выразительно развела руками. – И боюсь, что даже просто незаметно покружиться вокруг у тебя вряд ли получится. Всё же ты, как и я – житель городской. А они – лесные. Заметят ведь, поймут, что не цветочки нюхать ты в эту глушь забрался. Лучше идти открыто с самым правдоподобным поводом. И там уже, на месте, ты сможешь увидеть и понять гораздо больше меня. Правильно размышляю?

- Да всё, как будто, верно, но мне такой выход совершенно не нравится.

- Нравится, не нравится, а без меня тебе не обойтись. Я даже Кристи вместо себя послать не могу. Баронесса в сопровождении мужа – это ещё куда ни шло. Но служанка с господином – из ряда вон. И с открытой проверкой в компании крепких мужиков тебе туда не заявиться. Оснований-то нет. Вдруг мне всё только померещилось? Наведёшь шуму, почём зря, а местные только успокаиваться по поводу нашего появления начали, видеть в нас добрых хозяев.

В итоге, моя взяла. Прихватив с собой для большей натуральности Кристи и Волта в роли кучера, отправились в путь.

В этот раз три диких гончара повели себя совсем иначе, и были с нами неуклюже обходительны. Так старательно вежливы, что снова стало странно. И посуды-то мне всякой на выбор нанесли, и улыбки, какие сумели, на лица натянули, и с Андрэ обо всём поговорили. Не знаю, может у меня обострилась паранойя, но чудилось, словно кто предупредил эту не внушающую доверия троицу о нашем визите.

Безмятежно обсуждая детали покупки, я аккуратно водила глазами по сторонам, выискивая мелкие несоответствия и всё, что могло казаться подозрительным. На насыпь свежего гравия у склона горы я бы может даже внимания не обратила. Если бы тощий угловатый гончар с мосластыми конечностями, что в прошлый раз пресёк любопытство Симона, не вздрогнул, заметив, как мой взгляд скользнул по каменной горке.

А ещё выше обнаружилась укрытая деревьями и кустарником пещера. Удалось разглядеть краешек уходящего в темноту входа. Обнародовать это новое знание, конечно, не стала. Наоборот, отвернулась и принялась увлечённо обсуждать с Кристи глиняные ёмкости для сыпучих смесей на кухню.

Помощницу в свои шпионские планы мы с мужем не посвящали. Потому она и не искала, и не замечала ничего необычного ни вокруг, ни в поведении хозяев. Обратно Кристи ехала совершенно довольная, в полной убеждённости, что гончары – отличные парни. И цену не загнули, и вон какие душки стали, и погрузить всё помогли. А вот Андрэ сидел молчаливый, с непроницаемым лицом. Я догадалась, что и у него нашлись детали, которые не клеились и не нравились, но всё обсуждение состоится только дома без свидетелей, а потому ничего не спрашивала.

Ну что сказать, предчувствия меня не обманули. Рано я порадовалась наступившему затишью и в шутку посетовала на конец приключениям. Сказано же, не буди лихо, пока оно тихо. Или что ещё в таких случаях говорят? Не было печали – черти накачали. Разговор с Андрэ принёс массу новой любопытной информации, многое расставил по местам и прояснил, что у нас, похоже, назревают большие проблемы.