Семь цитаделей

Глава 67

Ромка стремительно удалялся от сжимавшего его каменного истукана, удивляясь, что видит внизу самого себя, окровавленного и обвисшего в руках статуи, как тряпичная кукла. Летя сквозь кружащееся пространство, он не ощущал ни боли, ни страха. Наконец все вокруг него замерло, и Ромка обнаружил, что стоит на какой-то твердой поверхности. Вокруг была полная, непроницаемая темнота, такая густая, что, поднеся к лицу руку, он не смог разглядеть ее. Ромка повернулся вокруг себя, надеясь отыскать хоть крохотный источник света, но его попытки не увенчались успехом. Тогда мальчик вытянул руки и двинулся вперед. Вскоре пальцы коснулись гладкой стены, и он двинулся вдоль нее, нащупывая выход из помещения. Под руками скользила идеально ровная поверхность, не нарушаемая ни линиями углов, ни проемами. Вскоре Ромка понял, что комната, в которой он оказался, имеет круглую форму, и выхода из нее нет. Тоненькая иголочка первого страха кольнула его, вонзаясь все глубже, впиваясь в душу и разрастаясь в ней, превратившись в панику. Вдруг за спиной раздалось чье-то тяжелое, с жалобными всхлипами, дыхание. Ромка резко развернулся и прижался спиной к стене, тщетно всматриваясь во тьму в поисках источника звука. Дыхание приблизилось, и мальчик ощутил запах неизвестного существа: в нем смешивалась прель политых дождями осенних листьев, запах трухлявой древесины, зловоние берлоги дикого зверя. Ромка медленно, стараясь не производить шума, на цыпочках двинулся вдоль стены, расставив руки и не поворачиваясь к неизвестному спиной. Видимо, существо тоже ничего не видело в темноте, потому что оно не двинулось за мальчиком, а продолжало стоять, пыхтя и всхлипывая. Сердце колотилось где-то в горле, страх почти парализовал тело, руки и ноги сделались непослушными, движения - неуклюжими. Отдалившись от того, кто сопел в темноте, настолько, что перестал ощущать его запах, Ромка крепко зажмурил глаза, стиснул зубы и попытался перевести дыхание, мысленно уговаривая себя не бояться. Некоторое время казалось, что ему это почти удалось: волна паники схлынула, давая возможность связно мыслить, сердце снова ровно билось в груди, и его удары больше не отдавались в горле. Но тут же все его усилия пошли насмарку, и новый выброс адреналина заставил кровь застучать в висках, а тело содрогнуться, словно от болевого шока. Черную ткань темноты разорвал тихий ласковый голос, в котором, однако, не было ничего человеческого:

- Поиграй со мной.

Вслед за этим раздались осторожные шаги: неизвестный отправился на поиски Ромки. Пока он вслепую двигался в противоположном от мальчика направлении, приговаривая:

- Прятки, мы будем играть в прятки.

Голос был тонким, высоким и каким-то скользким, его звуки перемежались влажными всхлипами, словно все слова произносились без помощи языка, а воспроизводились исключительно горлом. Несмотря на казалось бы безобидное содержание сказанного, Ромка ощутил ужас при мысли о том, что существо найдет его. Между тем тварь, видимо, достигнув стены, разочарованно произнесла:

- Нет. Тебя нет. Где ты? Малуну одиноко.

Шаркающие шаги стали приближаться. Существо не стало двигаться вдоль стены, оно пересекало помещение. Ромка осознал, что если будет продолжать бегать по кругу, то вскоре будет пойман. Выхода не было: предстояло принять навязанные ему условия и сыграть с тварью в прятки. Хотя это больше похоже на жмурки, с нервной усмешкой подумал Ромка. Причем глаза завязаны у обоих игроков. Он глубоко вдохнул, отгоняя мешающий страх, и сосредоточился на звуке шагов. Враг явно приближался. Ромка слегка отстранился от стены и принял позу баскетболиста, ожидающего момента, когда можно будет принять мяч и обходить соперника: напружиненные ноги слегка согнуты в коленях, руки свободно висят вдоль тела. Шаги зашлепали совсем близко, принеся с собой мерзкий запах.

- Малун поймает тебя, - голос раздался буквально в двух шагах.

Ромка резко и беззвучно подался вправо, забирая как можно дальше от неизвестного, затем на цыпочках рванулся вперед, через комнату. Он так сосредоточился на беге и на том, чтобы двигаться тихо, что забыл вовремя выставить вперед руки и ощутимо треснулся лбом о стену. Существо немедленно отреагировало на звук удара:

- Обманул. Обманул Малуна.

Видимо, оно тоже наткнулось на стену, и, не обнаружив жертвы, развернулось, продолжая свою игру.

- Найду. Поймаю и съем. Съем тебя. Ам!

Раздался булькающий смех, и тварь повторила, как удачную шутку:

- Ам! Малун съест!

Обливаясь холодным потом, дрожа от напряжения, не обращая внимания на вылезающую на лбу шишку, Ромка готовился к следующему броску сквозь неизвестность. Обещание невидимого Малуна выбило его из колеи, и чуть было снова не повергло в панику. "Спокойно. Сейчас самое главное - хладнокровие, тебе никто не поможет, кроме тебя самого", - уговаривал себя мальчик. О том, что будет, когда у него иссякнут силы, Ромка старался не думать. Он снова дождался, когда шаги существа зазвучат вблизи, и снова повторил тот же маневр, только теперь отпрянув влево. На этот раз он вовремя выставил руки, и остановка у стены прошла гораздо удачнее.

- Нет тебя, - Малун, казалось, не очень-то и расстроился. Видимо, для него сам процесс игры был важнее, чем приз.

Тварь опять неторопливо зашаркала туда, где, по ее мнению, должен был находиться мальчик. Ромка решил сменить тактику: когда существо приблизилось, он, громко топая, пересек комнату и остановился у стены, ударив в нее обоими кулаками и стараясь производить как можно больше шума.

- Вот ты где! Ты там! - голос Малуна сделался довольным.

Судя по звукам, неизвестный любитель детских забав развернулся и отправился туда, где шумел мальчик.

Ромка быстро бесшумно двинулся вдоль стены, время от времени касаясь ее пальцами, чтобы не оторваться. Уловка привела к тому, что он оказался далеко от существа и получил несколько секунд передышки. Пока его медлительный противник возился в противоположной стороне, Ромка попытался проанализировать происходящее. Напрашивающиеся вопросы о том, где он, и как здесь оказался, мальчик сразу отмел, как несущественные. Что делать? Именно это надо было обдумывать. В голову ничего не приходило, кроме того, что вечно эта беготня продолжаться не может. Рано или поздно Ромка или выдохнется, или допустит ошибку, и тогда этот чертов Малун его съест, в этом мальчик ни на миг не сомневался. "Если бы увидеть, с кем я имею дело! - подумал он, скользя вдоль стены и чутко прислушиваясь к шагам твари, - Спасите меня, великие боги друидов!" Ромка сам не знал, откуда пришла к нему эта мысль, ведь, покинув Лесную обитель, он ни разу не вспомнил то, о чем рассказывал ему Гиральд. Но как ни странно, его призыв о помощи был кем-то услышан. Иначе мальчик не мог бы объяснить перемен, произошедших с его зрением. Света в комнате не прибавилось, и его по-прежнему окружало насыщенное вещество мрака, но он обрел способность видеть в темноте. Его глазам предстало стоящее посреди комнаты и принюхивающееся нечто, не похожее ни на одного из монстров и демонов, которые встречались Ромке во время путешествия. Длинное, казавшееся бесконечным, узкое и бледное тело с неожиданно мощными для него лапами венчала маленькая голова. Крохотные, бесцветные, заплывшие гноем глазки осматривали комнату в тщетной попытке увидеть убегающего мальчика. Ни носа, ни рта у существа не было, морда переходила в короткий хоботок, который, извиваясь, обнюхивал воздух. Урод уверенно попирал пол толстыми короткими ногами, верхние конечности он вытянул перед собой, беспорядочно шаря ими вокруг. Не найдя Ромку, он дернул хоботом и игриво прохлюпал:

- Малун идет искать! - и тяжело затопал в ту сторону, где, стараясь не дышать, прижался к стене мальчик.

Ромка повторил маневр, оказавшийся таким удачным, и снова ему удалось обмануть существо, которое начало злиться.

- Малун высосет твою жизнь! - пообещала тварь, опять не нащупав ничего, кроме гладкой стены.

Теперь у Ромки появилось значительное преимущество: он видел своего противника, тогда как тот играл вслепую. Теперь их противоборство напоминало классические жмурки: Малун водил, мальчик убегал. Ромка носился по комнате, уворачиваясь от медлительной туповатой твари, понимая, что до бесконечности так продолжаться не может. Рано или поздно он выдохнется, устанет, и допустит ошибку, которая позволит чудовищу схватить его. "Помогите мне, пожалуйста, - мысленно взмолился Ромка, припоминая все, что слышал о кельтских богах от Гиральда. - Прошу тебя, Луг - сын Солнца, и ты, Таранис - бог огня, вытащите меня отсюда, не дайте сгинуть так бездарно!" Он вдруг ощутил, как его мышцы, недавно нывшие от долгой беготни, налились новыми силами. Ноги словно сами несли его через комнату, в теле прибавилось ловкости и гибкости, так что уворачиваться от Малуна стало совсем легко. "Спасибо, конечно, - поблагодарил богов Ромка. - Только вот пока я здесь бегаю, Черная королева, возможно, делает что-нибудь плохое с Аланом. Я должен помочь! Пожалуйста, Бригита, ведь ты - богиня-мать, пойми: Алан совсем маленький! Во имя Символа, данного мне в братстве друидов, укажи выход отсюда!" Воспоминание о Символе зажгло в его сознании образ кельтского креста. Крест сиял перед его мысленным взором нестерпимым белым светом, и в нем Ромка увидел надежду на спасение и обещание помощи. В этот момент он искренне верил в могущество богов, разговаривал с ними, молился им, и совсем забыл о существовании Малуна, который вдруг напомнил о себе торжествующим всхлипом:

- Поймал! Поймал тебя, сейчас высосу! Ам!

Цепкие лапы прижали мальчика к стене, в нос ударило исходящее от твари зловоние. Ромка слишком увлекся своими молитвами и потерял бдительность, чем не преминул воспользоваться Малун. Его хоботок заворочался и начал вытягиваться, удлиняться, подбираясь к лицу мальчика. Ромка намертво стиснул зубы, догадываясь, что будет дальше. Мягкая скользкая плоть хоботка пробежалась по сжатым губам, и разочарованно похрюкав, двинулась выше, к глазам. Мальчик зажмурился, не издавая ни звука, но отчаянно вопя в душе: "Помогите, во имя Символа!" Хоботок Малуна начал уже раздирать сомкнутые веки правого глаза, когда в сознании Ромки снова яростно полыхнул кельтский крест. Уже ничего не боясь, мальчик широко раскрыл глаза, из которых навстречу твари ударило белое пламя, в считанные секунды превратившее Малуна в горстку пепла. Ромка повернулся лицом к стене, на которую спроецировался образ креста, и вошел в него, как в дверь. На какое-то мгновение он ощутил, что летит куда-то в белом свете, затем со всего маху приземлился на каменный пол.