Семь цитаделей

Глава 46

Под утро дыхание Гарта стало спокойнее, губы утратили неестественную яркость, и Виктория, которая всю ночь провела у его постели, задремала, не выпуская из рук его ладонь. Ее разбудил приход имама, который тихо поманил девушку за собой. Прикрыв лицо платком, Виктория, стараясь не разбудить мужа, тихо выскользнула за дверь.

- Вы должны идти на юг, - сказал ей старик. - Через два дня пути выйдете к следующей Цитадели.

Виктория молча поклонилась. Ей показалось, что имам хочет сказать что-то еще, но отчего-то медлит.

- Ты можешь оставить своего мужа здесь, - наконец, решился он. - Мы позаботимся о нем.

- Нет, - спокойно ответила девушка.

- Ты понимаешь, какую ношу берешь на себя?

- Понимаю.

- Храни тебя Аллах, дитя. На все его воля.

Скорбно покачивая головой, имам удалился. Виктория отправилась к друзьям и нашла их завтракающими в комнате профессора. Перекусив немного, она взяла пару лепешек и пиалу, полную горячего чая, и отнесла все это Гарту. Муж спал, дыша так тихо, что в первую секунду сердце Виктории подскочило и забилось где-то у горла, не давая вдохнуть и причиняя острую боль: ей показалось, что Гарт мертв. В следующее мгновение она поняла, что ошиблась, и сделала попытку разбудить мужа. Это удалось не сразу. Наконец, разбудив его, Виктория предложила ему завтрак. Гарт решительно отказался, было заметно, что вид еды вызывает у него отвращение. Вообще, он был очень слаб, двигался медленно и как-то вяло, хотя старался изо всех сил не показывать своего недомогания.

Проводить путников вышли все обитатели Цитадели. Суровые бородатые воины прикрепили к седлам мешки с провизией, открыли ворота и подняли руки в прощальном жесте. Расставание вышло мрачным: всех угнетала болезнь Гарта. Виктория то и дело оглядывалась на мужа, боясь, что тот не удержится в седле. Но Гарт, несмотря на бледность и раны на шее, уверенно двигался вперед.

Красное светило было по-осеннему холодным, в лицо дул резкий порывистый ветер. Степь постепенно сменилась холмистой местностью, на которой росли чахлые кусты и редкие уродливые деревца, листва которых облетела и черными островками лежала в жухлой траве.

Во второй половине дня Виктория решила сделать привал. Расположившись с подветренной стороны холма, путники пообедали и отдыхали, сидя на сухой траве. Ромка лежал на спине, закинув руки за голову и глядя в фиолетовое небо, по которому быстро неслись клочья облаков. Виктория не сводила глаз с Гарта, который, отказавшись от обеда, лег в тени большого валуна и закрыл глаза. Девушке показалось, что муж моментально погрузился в крепкий сон. Она села рядом, чувствуя усталость после бессонной ночи и, облокотившись на валун, тоже задремала. Резкое шипение серпенсов вывело ее из забытья.

- Ох, черт возьми! - заорал Ромка, вскочив на ноги и указывая пальцем вверх.

Виктория подняла голову: прямо на них стремительно неслись черные крылатые твари.

- Упыри! - выдохнул профессор.

Девушка рванула из-за плеча арбалет и выстрелила в летевшего первым огромного оскаленного монстра. Болт пробил плечо, но ничуть не замедлил движения упыря, лишь еще больше озлобив его. Истошно заверещав, вожак спикировал на Викторию и забил кожистыми крыльями прямо перед ее лицом, протягивая к девушке украшенные кривыми когтями лапы. Виктория выхватила меч, краем уха уловив Ромкин испуганный крик. Упырь медлил, не рискуя подлетать слишком близко и выбирая удобный момент для решительного нападения. Неожиданно Илья подскочил к Гарту, который даже не проснулся, и принялся его трясти.

- Вставай, вставай же!

Гарт открыл глаза, обвел взглядом стаю упырей и медленно поднялся. Не делая попыток выхватить оружие, он спокойно двинулся к тварям. Встав между Викторией и нападающим на нее упырем, Гарт замер, стараясь поймать взгляд монстра. Из его горла вырвалось какое-то странное шипение, на которое вожак ответил гортанным выкриком. Затем закричали остальные упыри и, захлопав крыльями, поднялись высоко в воздух. Сделав круг над головами людей, твари взмыли в небо и вскоре исчезли из виду.

- Что это было? - с трудом переводя дыхание, спросил Сергей Иванович.

- Кажется, они признали своего, - дрожащим голосом ответил Илья.

- Поехали, - оборвал его Гарт.

Виктория молча, ни на кого не глядя, оседлала своего серпенса и двинулась вперед. Ей было очень страшно: скоро наступит момент, когда Гарт не сможет сдерживать кровожадный инстинкт. И как угадать: когда? Как успеть защитить друзей? Теперь только она несет ответственность за их жизни. Имеет ли она право подвергать их опасности?

Вечером, остановившись на ночлег, Виктория взяла у Сергея Ивановича флакон со святой водой и промыла раны на шее мужа. Как только первая капля коснулась его кожи, Гарт мучительно захрипел и упал на спину, заходясь в судорожном припадке. Виктория, не зная, как облегчить его страдания, молча сидела рядом, держа дергающуюся руку. Через некоторое время Гарт затих и раскрыл глаза, белки которых покрылись тонкой красной сеточкой лопнувших сосудов.

- Возьми у меня флакон, - тихо сказал он.

- Да, конечно, - прошептала Виктория. - Это на завтра.

- Нет, - спокойно проговорил Гарт. - Это последний, оставь его.

- Зачем?

- Ты знаешь зачем.

Виктория, до боли закусив губы, приняла из рук мужа последний флакон со святой водой и бережно опустила его в карман куртки. Она знала, зачем будет хранить его. И это было очень страшно - знать.