Сах. Потерпевшие кораблекрушение

Глава 12

Глава 12

Я и пять девушек уже больше месяца торчали на острове Погибших Кораблей. За это время к каждой вернулся Дар, правда, не полностью, не стал таким же, как до сияния.

За это время мы многое сделали. Построили несколько бунгало (маленький сарайчик рядом с морским берегом – подходит же? Хе-хе-хе.) из обломков от кораблей на берегу. Вырастили вокруг них земные растения, которые защищают от тварей Саха. Рядом с постройками тянется в небо двухметровый меллорн, от которого уже пошла мана. Капля в море, конечно, но Роксане хватает, чтобы чувствовать себя не такой выжатой, как раньше. Из камней и досок мной, Сэнгой и Фаэной были сделаны узкие, но очень длинные клумбы или газоны (вот не знаю, как назвать эти наши сооружения), которые засадили земляникой. Газоны тянулись от лагеря до родника с одной стороны и примерно на пятьдесят метров с другой. Между ними по тропинке прогуливались магессы, так как места в самом лагере для того, чтобы размять ноги практически не имелось.

Из важного – пять дней назад начали ремонтировать один из кораблей. Кое-как с большим трудом, матом, молитвами поставили судёнышко на подпорки. В этом деле неоценимую помощь нам оказала Фаэна. Без неё могли и не справиться – уж очень тяжёлой оказалась ладья. А ведь такая маленькая с виду, так и кажется, что можно в одиночку с ней справиться!

- Тебе не кажется, что погода портится? – вдруг спросила меня Сэнга. Я с ней был занят сбором стройматериалов для обшивки на наш корабль. Слуга срывала с хороших обломков доски, которые я складывал в штабеля. Просто я очень быстро выдыхался от такой работы, требующей недюжинную силу. Быстро – это в сравнении с помощницей. По сравнению с собой старым, на Земле, я сейчас был куда сильнее и выносливее. Кроме досок она выдирала гвозди, которые я складывал в корзины: каждая для своего размера и формы.

- Портится? Да никогда здесь такого не было, - хмыкнул я, но всё же решил вскарабкаться на высокий горб крупного корабля, лежащего на борту. От него осталась лишь кормовая часть. – От тебя так вкусно пахнет, даже захотелось отгрызть кусочек. Может, потому к тебе так лезут местные чудища.

Та странно посмотрела на меня и покачала головой:

- Это ягодами пахнет, я же ими натираюсь специально.

- Я просто хотел пошутить, Сэнга. Вижу, что шутка не удалась, - проворчал я и перевёл взгляд вдаль.

Что же до запаха, то Слуга постоянно натиралась земляникой с головы до пят, когда шла со мной работать на пляж в бухту. Буквально размазывала ягоды пригоршнями по всему телу. После такой процедуры назвать её красавицей мало у кого повернулся бы язык. Зато земляничный аромат полностью забивал её личный запах. Ещё неплохо помогали от внимания тварей Саха веники свежей травы, пучки кукурузных листьев и ягодных ростков. Но рвать их постоянно на такое дело было жалко. Зато земляника плодоносила каждый день благодаря стараниям Роксаны.

При взгляде на горизонт стало понятно, что Сэнга права – грядёт непогода. На горизонте правее Туфельки появилась чёрная полоса, которую не могла скрыть даже дымка. А учитывая, как она искажает расстояния и размеры, вполне может так быть, что туча уже совсем рядом.

За всё то время, что я нахожусь в Сахе, ещё ни разу здесь не увидел даже небольшого дождика. Может и вовсе это чернота не связана с дождевой тучей? Об этом и сказал помощнице.

- Нужно у этих спросить, - Сэнга мотнула головой в сторону лагеря с скривилась то ли от отвращения, толи ненависти. – Вдруг, знают или слышали что-то.

После стычки со старшими жёнами она перестала к ним, а так же Роксалане и Ласке вежливо обращаться. Никаких тебе «вы», «госпожа» и прочее. Почему она свела всех под одну гребёнку, хотя младшая жена падишаха с наложницей ей ничего плохого не сделали – я не знаю. Впрочем, я не знаю, как поступил бы сам, окажись на её месте. Это я про несколько часов мучений, когда смерть уже держит тебя за руку и отсчитывает последние удары пульса. Может быть, после такого взял бы топор, срубил бы четыре жерди, заточил и повесил на них четыре головы.

- Пошли тогда прямо сейчас, - произнёс я и спрыгнул на песок с трёхметровой высоты. Из-за лишений и постоянной работы на свежем воздухе я сбросил немало килограмм, а мышцы окрепли. Поэтому совершённый прыжок мне не грозил травмами. Да я уверен, что и на асфальт так же легко приземлился бы. – Инструмент берём, всё остальное пусть тут валяется.

Ни Олма, ни Фаэна ничего про шторма и бури в Сахе не слышали. Как и ином явлении, в том числе и магическом, сопровождающихся чёрной тучей на небе. Упомянули лишь архимагов и старые божественные артефакты, которым по силам вызвать бурю на огромной площади. Вот только откуда в Сахе возьмётся архимаг, точнее, силы у него для такого мощного заклинания?

- Значит, подождём и посмотрим, что это такое, - сказал я. – А пока все дружно займёмся защитой наших грядок от ветра и воды. Если их смоет, то нам на следующий день конец наступит. Ну, или почти всем.

С этим согласились все.

Вокруг клумб совсем низко «шалашиком» сбили вместе доски, скрепив их между собой редкой обрешёткой, а сверху накинули парусину, приколотили мелкими гвоздями и дополнительно притянули верёвками. Концы верёвок накрутили на самые большие гвозди, которые у нас нашлись в закромах. А те вбили в землю. Хотя настоящей земли тут было мало – сплошь камни. Зато и гвозди вошли между ними намертво.

«Остаётся надеяться, что здесь не бывает торнадо и цунами, а то эти природные явления сдуют на хрен наши, типа, парники», - мрачно подумал я. Но следом пришла мысль, что после цунами вряд ли в бухте остались бы корабли. Да и после торнадо тоже.

К тому времени, когда управились в этой работой, туча заняла половину неба. Усилилась духота, которую на короткое время прогоняли редкие порывы холодного ветра.

- Кажется, дождь собирается, - тихо произнёс я себе под нос и невольно улыбнулся, вспомнив весёлого, порой нелепого и фанатичного в своей страсти к мёду мультипликационного медведя. Эх, теперь если я его и увижу (и других кино и мультгероев), то лишь в одном случае: когда сам нарисую. Интересно, волшебство может заменить высокие технологии в плане видеоизображения? Какая-нибудь магия иллюзий или нечто подобное? Ведь это может стать очередным способом укрепить моё положение в этом мире и помочь заполнить финансовую дыру.

- Нужно наше бунгало укрепить так же, как и здесь сделали, - оторвала меня от размышлений Сэнга. – Если будет сильный ветер, то он парусину сорвёт.

Постройки в силу тёплого климата и отсутствия осадков были самые лёгкие: каркас из досок и в качестве тента на крыше кусок паруса с разбитых кораблей. Каркас сколотили крепко, ведь кому хочется, чтобы его погребло под толстыми досками? А вот ткань лишь наживили.

- Ещё стоит накинуть дополнительный слой. Или даже два, - кивнул я, соглашаясь с ней и добавив от себя. – И кадки с растениями нужно все под крышу занести. Если до дождя управимся, то сделаем то же самое Роксане с Лаской.

- Угу, хорошо.

- А ещё нужно натаскать дров под крышу, чтобы жечь их в жаровнях для тепла, - сделал я ещё одно предложение, вспомнив, как бывает холодно летом во время и после дождя.

- И это сделаю. Но только себе, эти пусть сами о себе заботятся.

Я не стал возражать. Своим нападением на Сэнгу падишахини порвали все былые договорённости. Те, по которым служанка должна была заботиться о них и выполнять все работы в нашем маленьком коллективе. И в первую очередь те, что относились к чаяниям и нуждам старших жён падишаха.

- Сделаем, – поправил я её.

И мы успели! При этом укрепили жильё не только Ласке с Роксаной, но и бунгало обеих старших жён. Хотя вот это последнее совсем не понравилось Сэнге. Я и сам сумел себя заставить через силу помогать тем, кто в душе лелеет мысль вонзить мне в сердце нож. Но вряд ли будет лучше, если обе эти стервы во время непогоды переберутся под крышу ко мне. Был ещё сарай, куда мы складировали трофеи с кораблей, но сомневаюсь, что наши островные фифы полезут туда. Там свободного места почти что нет, да и запах стоит не самый приятный, так как всё – металл и кожу - смазывали рыбьим жиром для защиты от влаги. Мне они точно не нужны в моём жилище. А у Роксана с Лаской свободного места почти нет.

Когда все работы были закончены, то туча уже висела над головой, закрыв солнце. Сразу заметно похолодало и потемнело. А через полчаса пошёл дождь.

- Ну, началось, - сказал я, увидев, как ударили по земле первые крупные капли. Сейчас они были редкие, даже не мочили землю, а тут же сворачивались шариками пыли, но уже через пару минут с неба полило так, словно там разом у всех богов сорвало краны в ванной.

Глядя на то, как вокруг становится всё больше и больше ручейков, я похвалил себя за идею сколотить настил под ногами в бунгало, подняв тот в среднем на двадцать сантиметров над землёй. Тогда я думал про то, чтобы выровнять пол и не ходить по камням и земле. А сейчас оказалось, что настил отлично спасает от воды под ногами.

«Да уж, теперь понятно, почему тут так бедно с флорой, - подумал я, наблюдая за грязными потоками воды, уносящей в океан почву и те растения, которые выросли в очень неудобном месте, не защищённом от вот таких выходок природы. – Ладно, хоть наши грядки мы закрыли, а то бы их точно размыло все».

Водяная стихия немного ослабла к ночи. Теперь это уже был не ливень, а просто сильный дождь. Парусиновый полог отлично справился со своим предназначением защищать жилище внутри от влаги снаружи. Толстенная ткань была обработана специальным составом, вроде бы на основе жира и воска (но точно не могу сказать). И эта смесь оказалась очень стойкой, так как не сползла за то время, пока материя находилась без присмотра в обломках кораблей.

Под шум дождя, в тепле от углей в двух медных жаровнях на меня накатило расслабление. Я поймал себя на мысли, что до соплей рад внезапно образовавшемуся выходному. И буду рад ещё больше, если непогода затянется на пару дней. Наверное, только сейчас понял, как же вымотался физически и морально за последний месяц. Даже мысли стали совсем другими. Ещё вчера вечером я думал перед сном о том, что сделал за минувший день и что требуется сделать следующим, с чего начать и сколько всего успеть выполнить. Сейчас же в голове ничего подобного и близко не было.

Как-то само собой всплыло воспоминание о недавнем посещении странного храма, который Сэнга назвала рунным. Из её объяснений я для себя вывел, что это химера из лаборатории по клонированию и камень воскрешения из… игр. Это самое простое из определений, что мне пришло в голову. Работало всё это примерно так. Сильный и талантливый воин, маг, жрец, охотник и им подобный специалист, достигший планки в своём мастерстве или вот-вот достигнет ту, проходил очень сложный ритуал в храме под полным контролем жрецов. Уходил оттуда через несколько дней чуть живой. Иногда не уходил даже, а его уносили на носилках едва живого. Впрочем, с этого момента жрецы в его услугах не нуждались и судьба человека священнослужителей мало волновала. В их руках оставался слепок ауры со всеми способностями и знаниями, так сказать, донора.

А дальше было то, что для меня казалось настоящей фантастикой. Ещё большей, чем волшебницы вокруг меня, перенос в мир меча и магии, амулеты и артефакты. Вливая в аурный отпечаток божественную энергию, жрецы создавали нового человека, обладающего уже значительным багажом жизненных знаний, магических, воинских и ремесленных специальностей. Всё в чём преуспел донор, то знали и его клоны. К сожалению, не обошлось и без ложки дёгтя: клоны заметно ему уступали во всём, и им требовалось несколько лет, чтобы достигнуть той планки мастерства, которая была у донора в момент ритуала.

Ещё ложка чёрной и неприятно пахнувшей субстанции: если донор был сильным магом огня, то его клон будет повелевать только этой стихией, в остальных же останется на уровне ученика или подмастерья или вовсе будет полным бездарем. Если воин-мечник, то лучника или арбалетчика из него не выйдет, как и из копейщика. Если охотник, то не будет хорошим травником. И так в остальном.

Имелась и третья ложка дёгтя. Хотя, тут как посмотреть. Клоны не имели личной памяти. Совсем. Они знали, что вот этот предмет ложка и умели ей пользоваться, для чего нужны лошади и как их обихаживать (если это входило в сферу их таланта), но как бы их ни пытали, они не могли ничего рассказать про жизнь донора: где он пользовался ложкой, у кого покупал лошадей, как звали любимого скакуна, кому отдал свою первую влюблённость. С одной стороны это было не очень хорошо, так как клонов нельзя было выпустить в мир без учёбы и подготовки. А это немалое время и траты. С другой – доноры спокойно делились «собой», при этом точно зная, что никому не достанутся их скелеты в шкафу.

А теперь расскажу о самом главном, то, что меня необычайно сильно поразило. Если клона убивали, то его могли возродить в рунном храме! Для этого нужно было золото, чтобы оплатить услуги жрецов и крошечная личная руна, с которой рождался в первый раз клон. Из-за смерти клон лишался части своих сил и навыков, но сохранял всю свою личную память. Воспоминания, правда, могли слегка увянуть вследствие неоднократных смертей. Просто невероятно, да?

Можно было бы подумать, что в сражениях участвуют сплошь одни клоны при таких-то возможностях. Но это не так. Стоимость одного клона намного больше создания Слуги. Всё дело в том, что тратится божественная энергия, намоленая паствой. Эта энергия самое ценное, что есть в храмах и жрецы трясутся над каждой её каплей. Без неё, увы, они ничем не отличаются от простых крестьян.

Ещё жрецы с неохотой отдают руны клонов в чужие руки. Самих клонов – ради бога. Вроде как в аренду сроком до гибели живого имущества храма или до той поры, пока арендатель не вызовет гнев храма. Очень редко руна выходит за пределы храма, чтобы стать собственностью того, кто не имеет отношения к святому месту.

Таких клонов на Агре называли рабами руны. И это очень точно отражало их суть. Ни один клон был не в силах пойти против воли того, в чьих руках находится его руна. Даже Слуги с магической привязкой имели крошечный шанс обойти условия приказа. Раб руны же был лишён такой возможности. Но это ничуть не мешало им жить и наслаждаться этой жизнью, ничем не выделяясь среди обычных людей.

Ещё Сэнга мне рассказала про Мастеров Руны. Это полумифические создания, которые в ходе ритуала сами стали клонами. Их тела менялись в лучшую сторону, способности усиливались, открывались новые таланты. Даже заполучив их руну, было ничтожно мало шансов заставить Мастера служить себе. Все они подчинялись напрямую богам. Они умирали в боях и возрождались в храмах без малейших потерь для себя. И жрецы никак не могли повлиять на это. Они-то, может, и рады бы не выпускать божественную энергию, да только такое им не по силам. А упрямец, противодействующий процессу возрождения Мастера Руны, может получить отлучение от храма, какую бы он должность при нём ни занимал.

Мастеров Рун так мало, что в основной массе народа их считают мифами, придуманными рабами руны. Зато Сэнга слышала историю при дворе, которую считает правдивой, что однажды во дворец на встречу с падишахом приезжал один из Мастеров.

По одним слухам боги перестали создавать их несколько веков назад. По другим – несколько тысячелетий. По третьим – ещё раньше, где-то после войны Старых и Новых богов. Тогда же появился и Сах (но Сэнга по этому вопросу «плавала», могла и ошибаться). Про Сах вообще очень мало правды, зато полно слухов и домыслов. Никто даже не в курсе, когда он появился и из-за чего.

Остаётся гадать, что принесёт нам соседство с древним рунным храмом. И не связано ли моё неприятное состояние с ним. Всё-таки, здесь боги активно вмешиваются в жизнь смертных, а не являются то ли придумками хитрозадых служителей культа, то ли древними мифами про великих существ, когда-то живших на Земле. Могла та богиня с непроизносимым именем замутить мне рассудок так, что я совершил кучу ошибок, которые запросто привели бы меня и Сэнгу к гибели? Да запросто. Вот только зачем? Ради попытки принести самой себе кровавую жертву и получить энергию? Ответа я так и не получил. К счастью, больше ничего похожего на ту депрессию и помрачнение сознания у меня не случалось. Остаётся верить, что и не будет.

*****

Два дня поливал дождь. Он то усиливался, превращаясь в непроглядную водяную стену, сквозь которую дальше двадцати метров ничего нельзя было рассмотреть, то едва моросил. Влаги в воздухе было столько, что от неё не спасали жаровни с дровами. Вода пропитала парусину насквозь. Деревянный настил под ногами разбух, и от него тянуло неприятным запахом гнили и плесени. А на третий день разыгрался шторм. Порывы были настолько сильны, что иногда мне казалось, что наши бунгало унесёт в море. Постройки чуть ли не рассыпались, словно домики поросят от могучего волчьего дыхания. Но всё обошлось. Уже на третью ночь непогода прекратилась. А утром, когда начался подсчёт ущерба, что нам нанёс ливень и шторм, нас всех ждал сюрприз. И довольно приятный.

Первым делом я проверил грядки и клумбы. Если их размыло или поломало растения, то стоит вскоре нам ждать неприятных гостей. К счастью, ущерб был некритичным. Да, какой-то части земной флоры досталось изрядно. Особенно сильно пострадала кукуруза и подсолнечник, которые из-за своего размера были уязвимы для ветра. Зато землянике ничего не сделалось. Спокойно пережили бурю трава и крапива. Надеюсь, что друидка сумеет устранить тот небольшой ущерб, что нам нанесла непогода. Это и в её интересах тоже, иначе придётся трястись в палатке от мысли, что поредевший барьер не сдержит чудовищ.

Убрав защиту с грядок, я решил наведаться на берег.

- Сэнга, пошли посмотрим, что нам Сах подкинул в подарок. Не всё же ему нас огорчать, должен был и подсластить горькую пилюлю, - сказал я своей помощнице.

Судя по её лицу, таких хороших подарков от проклятого места девчонка не ждёт. Она скорее мечтает о том, чтобы они, подарки, не принесли слишком много проблем, с которыми мы можем не справиться.

После шторма многие корабельные остовы, лежащие неподалёку от кромки воды, оказались полностью занесены песком. Некоторые корабли пропали, видимо, унесённые в океан. Другие были перевёрнуты, отброшены дальше или ближе к воде. Корабль, над которым мы бились столько времени, вновь валялся на боку и был наполовину завален песком и морской растительностью. Последней, то есть, водорослей на берегу было полно! Местами они образовали горы выше моего роста.

- Класс! – обрадовался я, увидев всю эту растительность. – А вот и первый подарок. А ты не верила, Сэнга, - я подмигнул своей спутнице, которая моей радости не разделяла, а с опаской вертела головой по сторонам, ожидая в любой момент нападения тварей.

Водоросли – это великолепно. Из них получится отличный грунт для наших растений, а некромантке, чтобы переработать весь этот компост в почву, не потребуется тратить много сил. Вот для ускоренного гниения плоти ей приходится выкладываться сильно. А тут больше устанет, пока дойдёт от палатки до берега.

«Кстати, что-то никого из падишахинь не было видно на улице. Сейчас ещё немного осмотрюсь и к ним наведаюсь в гости, - мелькнула у меня в голове мысль. – А то мало ли что там с ними случилось».

Но мысль с какой скоростью пришла, с той же и пропала, когда я увидел ЭТО. На берегу, сильно накренившись на один борт, лежал небольшой корабль. От киля до бортов было больше трёх метров. Нос был острым с подводным тараном в виде головы какого-то зверя, а корма поднималась вверх в виде полукольца, чем-то напоминая скорпионий хвост. В борту зияли пять небольших отверстий. Скорее всего, они предназначались для вёсел. А вот самих вёсел не имелось. В длину по самым дальним точкам корабль превышал восемь метров, в ширину не больше трёх. Был он пузатый, с бочкообразным корпусом, как и почти все корабли, что сейчас гниют на берегу по соседству с ним.

Палубы не было в том виде, под каким я её понимаю. Вместо неё имелись широкие мостки слева и справа над скамьями гребцов. На высоком носу слева в металлическом кольце висело огромное весло с широченной лопастью. Думаю, что рулевое. А ещё на борту рядом с кормой висела непонятная конструкция, похожая на обрезок трубы не меньше, чем полметра диаметром и около метра в длину. Эта штука большей частью должна была находиться в воде, судя по ватерлинии, которая чётко выделялась на деревянном борту. Её нарисовали не человеческие руки, а морская вода, водоросли и морские микроорганизмы. Мачты не было. То ли она не предусматривалась конструкцией судна, то ли сломалась во время шторма под «корень».

И самое главное, на что я обратил внимание, так это то, что корабль выглядел неповреждённым.

- Постой, - Сэнга ухватила меня за левую руку чуть выше локтя, когда направился к кораблю. – Вперёд пойду я.

- Хорошо, - кивнул я, соглашаясь с ней. Слуга сильнее меня, быстрее и хотя в её подготовке уделялось мало времени на боевую часть, всё равно в ней она превосходила меня на голову.

Когда вплотную приблизились к находке, то я почувствовал сильный запах разложения.

- Я внутрь, ты побудь здесь, - быстро произнесла девушка и умоляюще посмотрела на меня.

- ОК, - я согласно кивнул в ответ.

Та взялась левой рукой за край борта, который слегка возвышался над нашими головами и, оттолкнувшись ногами от песка, взлетела вверх. Оказавшись на корабле, девушка на несколько секунд замерла, потом легко пробежала до кормы, опять недолго постояла там, а потом скрылась под палубным настилом.

Тут я поймал себя на мысли, что вместо того, чтобы следить за окрестностями я пытаюсь что-то услышать и рассмотреть в трюме судна.

Сэнга пробыла на корабле не больше двух минут и уже скоро стояла рядом со мной и докладывала:

- Там три трупа, раздутых, как бочка. По виду – это искатели. Непонятна причина их смерти, так как тела с виду целые. Ещё там несколько бочек и сундуков с ящиками, все плотно привязаны к бортам и лавкам. Смотреть, что в них сейчас не стала, это всё потом. Пробоин не увидела, больших точно нет. Мелкие так сразу и не увидишь, даже при свете снаружи. Тварей там тоже нет ещё, но обязательно наползут на запах мертвечины. Ах да, ещё камней много, плоские плиты с дырками и связанные верёвками. Думаю, что это балласт, слышала о таком однажды. Он нужен, чтобы корабль не перевернулся.

- Так-так… значит, корабль в целом цел... тьфу, блин, прям каламбурчик получился, - произнёс я, пропустив последнюю часть доклада своей помощницы.

- Цел. Если его спустить на воду, восстановить мачту и изготовить новые вёсла, то на нём можно покинуть Сах, ведь навигационные приборы у нас имеются, - ответила она мне, согласно кивнув.

- Если бы ещё кто из нас умел ими пользоваться, - хмыкнул я и добавил. – А на вёсла ты кого хочешь посадить?

- Я и Фаэна, - имя старшей падишахини Слуга практически выплюнула, - можем грести одним веслом каждая.

- Это если у неё сил хватит так долго поддерживать изменённый вид, - веско заметил я. – Впрочем, если будет парус, то в вёслах нужда отпадёт, - тут я посмотрел на странную конструкцию, что крепилась к борту снаружи корабля, и махнул рукой на неё. – Может быть, вот эта штука нам поможет ещё. Чую, что не просто так в этом месте висит.

- Вдруг, это отпугиватель тварей? – предположила Сэнга.

- Это тоже для нас всех хорошо. Тогда наши магички перестанут трястись, как осиновый листок на ветру, - усмехнулся я, потом добавил. – Так, я тут посторожу кораблик, чтобы никакая тварюшка не забралась внутрь, а ты начинай таскать кадки с растениями. Лучше сразу позаботиться о том, чтобы корабль остался пустым, чем потом выманивать монстров из трюма. Да и ещё не дай бог, чтобы они повредили его. С них станется.

Сэнга тяжело вздохнула, не желая оставлять меня одного в опасном месте, но спорить не стала. Вместо этого принялась чуть ли не бегом перетаскивать те земные растения, которые росли в кадках и горшках, из нашего жилища на пляж к новенькому кораблю. Меньше чем за час, рядом с ним достаточно плотно друг к другу стояли ёмкости с травой, земляникой, небольшими ростками череды и подмаренника цепкого. Полдюжины кадок были установлены ещё и в трюме корабля.

- Магички вылезли из шалашей? – спросил я помощницу в один из её рейсов.

- Фаэну только видела. Остальные сидят внутри и не показываются.

- Что-то спрашивала?

- Нет, - девушка отрицательно мотнула головой. – Просто стояла на пороге и смотрела.

- Тогда сначала к младшим зайдём, глянем, как они там. А потом к старшим, - решил я.

И вот, когда последняя кадка с чередой заняла своё место в шеренге таких же рядом с судном, мы с Сэнгой отправились в бунгало к Ласке с Роксаной.