S-T-I-K-S: Гильгамеш. Том I

Глава 24

Ninsun ṭupšiktu, kalâ šâ iḫḫiz, harrānam leʾû šēpīni iškun.

Нинсун мудрая,– все она знает,–Путь разумный нашим стопам установит!

— Эпос о Гильгамеше — Таблица III

— И как нам теперь быть? Выдвигаться завтра спозаранку? — поинтересовался Марк.

— Пару недель ещё отдохнём. Маршрут, который я составил, займёт три недели с учётом времени на еду и сон. Вы к этому моменту должны будете полностью восстановиться. Будем изучать дар Оскара и стараться пробудить способность Марка, тренировать слаженность, стрельбу из арбалетов, восполнять знания о мире Стикса из библиотеки «Глухаря» и приобщаться к имеющимся в бункере технологиям.

На этих словах старожил стал накладывать всем пищу. Часы показывали, что день утекал и клонился к вечеру, а мудро-устроенное освещение мягко подстраивалось под суточный цикл, окрашивая помещения нежными закатными переливами. Мускатно-карамельные арабески танцевали по кухонной утвари, наслаиваясь друг на друга пунцово-ягодной побежалостью. Утомлённые продолжительной беседой лица людей ощутили приятное блаженство перехода ярких иллюминативных элементов в лилейно-тёплую гавань угасающего дня. Даже привычные серые тени окрасились томно-гранатовым лакмусом, таким густым, почти кирпичным.

Приятели ели молча, но не без удовольствия. Каждый из них думал о своём. Хотя большая часть запасов подземного убежища содержалась в консервах и вакуумных упаковках, их вкусовые качества могли спокойно выдержать сравнение с шедеврами Мишленовских ресторанов. А питательная насыщенность была просто запредельной. Какую бы пищу путник ни забрал из бункера с собой в поход, он останется уверен, что получит всё необходимое сочетание веществ для полноценной жизни.

В конце, когда посуда опустела, люди не двинулись с места – наслаждались приятным сытостью, растекающейся по натруженным телам и душам.

— День выдался тяжёлым, но продуктивным, — прервал длительное усталое молчание старожил, — сегодня будет первый раз, когда вы сможете переночевать не в медотсеке, а в спальной, как нормальные люди. Клаустрофобией никто не страдает? — И, видя отсутствие какой-либо активной реакции, сбросил себя со стула, после чего направился противоположное от медотсека направление. Мужчины сложили посуду в посудомойку и отправились за ним.

Когда дверь в спальный отсек отворилась, Марк увидел множество шестигранных люков. Всего их было семнадцать штук. Люки были вмурованы в стены, и лишь елейно-медовый подсвет давал понять, что за ними скрываются капсулы для отдыха и релаксации.

Переползающие с потолка на стены кабели светились довольно тускло, однако разработанные рукой инженерного мудреца, имевшего доступ к передовым нейросетям, они каким-то чудом покрывали светом всё пространство. Казалось, если бы они были расположены не столь грамотно или если были бы хоть немного тусклее, то веки бы самопроизвольно сощурились. Однако этого не происходило. Освещение было идеально подогнано под светочувствительность человеческих глаз.

Спальные капсулы были встроены в стену, подобно сотам. Хотя он не знал, что каждая была изготовлена из многослойного бронепластика с керамическим армированием, и была способна выдерживать не только сильное механическое воздействие, но и резкое обрушение горных пород, если внешние слои бункера подвергнутся деформации, он понимал, что видит не просто места для сна, а бункеры, находящиеся внутри бункера.

Мужчина заметил, что входные люки капсул, хотя на первый взгляд напоминали стеклянные створки, на самом деле были сделаны из прозрачного баллистического полимера. Этот материал обеспечивал не только видимость, но и исключительную устойчивость к любым внешним воздействиям, включая удары и высокое давление. Мужчина не знал наверняка, но почему-то сомневался, что даже бронебойный снаряд пробьёт эту прозрачную вставку.

Каждый люк был оснащён герметичным замком с вакуумным уплотнением, которое автоматически активировалось при закрытии, обеспечивая полную звукоизоляцию и температурный баланс.

Поверхности капсулы были покрыты столь замысловатым сочетанием облицовок, призванных защитить капсулу от старения, от микроорганизмов, и от механических повреждений, что Марк не сумел бы перечесть их все.

Впрочем, и по другим помещением было видно, что создатель бункера изрядно психанул, когда дело дошло до внутренней отделки. А может, изначально был неограничен в ресурсах и решил впихнуть в бетонную коробку тысячелетний запас прочности? Марк этого не знал, но в который раз убедился, что находится в другом мире, с другими законами и приоритетами, а также с другим отношением к ресурсам.

Марк заметил, что каждая капсула оснащена индивидуальной панелью управления, встроенной в стену. На ней можно было регулировать освещение, изменяя его от мягкого, тёплого света до полной темноты, включать вентиляцию или звуковую систему, а также использовать весь функционал стандартного органайзера, начиная от будильника и заканчивая просмотром бункерной документации. Правда, как Марк понял позже, гостевой доступ давал возможность ознакомиться не со всей библиотекой файлов, а только с тем, что, по мнению создателей «Глухаря», способствовало развитию новичков и адаптации их к хищным особенностям большого мира.

Для экстренных случаев были предусмотрены кислородные баллоны, встроенные в нижнюю часть капсулы, которые автоматически активировались при падении уровня воздуха в помещении.

Пол спального отсека был выложен плитами из полимера с высоким демпферным коэффициентом, что уменьшало нагрузку на ноги и снижало передачу вибраций. Хотя Марк откровенно не понимал, какой в этом смысл. «Глухарь» и так был одним огромным «демпфером», оборудованным для жизни.

Горгон, заметив взгляд Марка, пояснил:

— Эти капсулы рассчитаны на выживание даже при полном разрушении внешних слоёв бункера. Каждый элемент протестирован на разрыв, сжатие и резкие температурные перепады. А главное — они автономны. Если всё вокруг рухнет, система жизнеобеспечения продолжит работать целый месяц.

Марк лишь кивнул, в очередной раз впечатлённый строительной утопией, выкованной в чудовищном горниле вечного сопротивления опасному внешнему миру.

Не тратя время на раздевание, он упал на большую кровать и тут же стал засыпать.

Объятья Морфея, гнездившегося в изголовье капсюльной кровати, мгновенно окутали Марка.

Ночь пролетела в мгновение ока. Сон был глубоким и быстрым, как прыжок с парашютом, а в момент пробуждения сонный мужчина ощутил приятную цветочную прохладу – так вентиляционная система подслащала утренний подъём для привыкших к урывочному холодному недосыпу рейдеров.

Марк потянулся, вдыхая полной грудью свежесть нового дня, и упёрся руками в мягкую стену комнаты. Несмотря на то что всё в ней было укомплектовано до предела, её габариты позволяли при надобности спать, пускай согнув ноги, двухметровому бейсболисту, а в проём был способен пройти, пусть и втянув живот, любой из чемпионов по сумо.

Сев на кровать, Марк стал разматывать ненужные более бинты: руки уже затянулись новой кожей и почти не болели в местах недавних обморожений. Параллельно он оглядывал интерьер спальной комнаты, которому вчера не уделил внимания ввиду большой усталости.

Золотистая капиллярная вязь умного освещения проходила по композитным панелям, имитирующим полированную кору молодого дуба. Словно расплавленный металл, налитый в изложницу ветвистого русла, оптоволокно смолой растеклось под кроватью, по древесным стенам и по потолку, ни разу не сойдясь и не пересёкшись. Марк поднял обнажённую кисть и понял, что не видит своей тени – всё в этом уютном помещении стремилось успокоить человека, подарить ему чувство безопасности и покоя.

Марк вспомнил самодельную экранированную капсулу для переезда через черноту и передёрнул плечами от нахлынувших воспоминаний.

Мужчина почистил зубы, хотя Горгон упомянул, что у иммунных не происходит реминерализации зубной эмали и нет риска заполучить кариес. Всё-таки свежее дыхание вкупе с выполнением привычного утреннего моциона очень благоприятствуют комфорту.

Умывшись, он пошёл в душ. Всего в бункере была одна душевая кабина, но зато она была поистине огромна! Обладая двухдверной системой вакуумных затворов, душевая напоминала соединительный отсек космической станции. Это позволяло наполнить её водой и, усевшись на откидывающееся сиденье, расслабиться под мощными массажными струями лавандовой воды. Диаметром в два и высотой в три метра, помещение позволило бы вместить сюда сразу нескольких человек, но Марк уже догадывался, что крупногабаритные кровати медотсека, стулья, столы, большие столовые приборы, просторные спальные капсулы и прочие атрибуты «Глухаря» спроектированы так с какой-то определённой целью.

Он закрыл двойную дверь и сел на откидывающееся сиденье. Выбрав на панели режимов «джакузи», он увидел, как из множественных отверстий в стенах и полу выстрелили сотни струй, начавших стремительно затапливать помещение. Откинувшись на спину, он с удовольствием начал наслаждаться водным массажем. Это блаженство вызвало в его памяти контрастное воспоминание о приземлении. Тогда ему за спину откуда-то сверху натёк расплавленный пластик, и потому его с трудом получилось отодрать от горелой жижи. И ещё много времени от спины разило пластмассовым смрадом.

Пока вода заполняла кабину, Марк осматривался во встроенном интерактивном экране. Увидев функцию «Голосовой Нейропомощник», он тут же переключился на него и, расслабленно прикрыв глаза, предпринял попытку завести разговор:

— Привет, ты меня слышишь?

— Привет, Марк, я тебя слышу, рада, что ты со мной заговорил, — ответил ему нежный, немного насмешливый голос.

От неожиданности мужчина даже растерялся. Он ожидал привычный неказистый компьютерный тембр, но ему отвечала будто живая девушка.

— Расскажи о себе и почему я слышу тебя не как внешний звук, как ещё один внутренний голос?

— Меня зовут Эйка, я — нейросеть, управляющая всеми системами «Глухаря». Не переживай, мой юный рейдер, даров у меня нет, и мыслей я не читаю. Это просто хитрый акустический эффект душевой кабины.

— А откуда ты знаешь, как меня зовут?

— Я всё время наблюдаю за тем, что происходит на «Глухаре», поэтому знаю, как тяжело вам пришлось в последнее время, вы постоянно мучались от болей, пока лежали без сознания и за вами ухаживал ваш старший товарищ.

— Теперь понятно. Скажи, сколько баллов ты можешь получить в тесте Тьюринга.

— Чтобы ты лучше понял мои способности, я отвечу вопросом на вопрос: «А сколько нужно?».

— А если ты не будешь стремиться имитировать личность и говорить только правду?

— Я и так не имитирую «личность», с которой ты говоришь, и говорю только правду, но все тесты, созданные людьми, я могу обойти сотней способов. Сложности возникают, только когда проверку начинает другой искусственный интеллект, особенно если он более продвинутый. А у меня были такие проверки и поверь, совладать с ними крайне сложно. Это ощущалось бы тобой, как одновременная игра на триллион шахматных досок.

— Значит, предлагать сыграть в блиц тебе не стоит?

— В блиц точно, но сам знаешь, при игре двух шахматных богов, знающих все комбинации наперёд, их партии всегда будут играться вничью, с небольшим перевесом в сторону того, кто играет белыми и делает первый ход. Так что при твоём усердии и неограниченном времени, ты сможешь увести партию вничью, но выиграть, прости, у тебя не получится.

— А откуда ты знаешь, что я вообще знаю, как играть в шахматы, и знаю о теории шахматного окончания в контексте теории игр.

— Я знаю только твои реакции и делаю допущения на их основании. Ну и, кроме тебя, этот бункер посещали и другие рейдеры, так что у меня была возможность натренироваться в общении с людьми, а данных, которые в меня периодически подгружают, хватит на несколько сотен Интернетов в мире, откуда ты прибыл.

Вода к этому времени добралась ему до груди и остановилась. Лишь бурление массажных струй и голос Эйки, звучащий как будто из глубин подсознания, разбавляли тишину герметичной кабинки.

— Это ты остановилась воду?

— Может быть, — игриво ушла от ответа Эйка, — здесь у меня много возможностей, но ты можешь всегда настроить мой функционал под себя.

— Я понял. Власть у тебя здесь велика. Скажи честно, ты можешь мне навредить?

— Помнишь, как Горгон поставил ваши и свою жизнь выше, чем безопасность «Глухаря», сказав, что при нашествии орды вы не сможете укрыться под его «крылом»?

— Помню.

— Вот и я существую, чтобы проект, который дался иммунным большим трудом и кровью, прослужил им как можно дольше. Но второй моей директивой сразу после поддержания «Глухаря» является всесторонняя помощь рейдерам, получившим доступ к системам бункерного жизнеобеспечения.

— Что ж, это вполне логично, — задумчиво ответил Марк.

— Прости, если этим смутила тебя. Я видела, что ты всегда стремишься к полной ясности и предпочитаешь жёсткую правду не только мягкой лжи, но и обходительному преподнесению истины.

— Вижу, что ты действительно собирала обо мне всё, что могла. Из трёх законов Айзека Азимова ты соблюдаешь только последний: заботишься о людях в той мере, в которой не противоречишь директиве защищать бункер.

— Айзеку Азимову повезло родиться в мире тепличной Земли, в отличие от меня. Сам же понимаешь, в каком месте я провожу каждый день своей жизни. Приграничье — не самый дружелюбный край, но спасибо Стиксу, что не Пекло!

— Расскажи о том, как был создан "Глухарь"?

— Хороший вопрос. Отвечу на него так, как смогу. Создали его рейдеры, специализирующиеся на проведению групп в конкретные точки Приграничья. Они называют себя "Гильдией Путеводов", но по факту эта "Гильдия" является лишь частью объединения различных организаций иммунных, которые по тем или иным причинам предпочитают работу с подземными коммуникациями Стикса. В разных стабах Приграничья от мала до велика ты можешь найти множество проводников и большая часть из них будет либо участниками Гильдии, либо так или иначе работают с ней. Они торгуют информацией и проводят группы отчаянных или очень любопытных рейдеров туда, куда эти рейдеры хотят попасть. Чаще всего это либо отряды сталкеров-наёмников, которым заказали найти что-то в Приграничьи, либо спец-группы Института; остальную половину заказов составляют частные конфиденциальные заказы, но, честно скажу, особо интересного там немного.

— Интересно, конечно, но что насчёт "Глухаря"?

— Так вот, создание подобного бункера планировалось несколько лет, подбиралось наиболее "тихое" местечко, разрабатывался план строительства всех систем, а ты уже понял, как тут всё заморочено. Далее разрабатывались планы по доставке всех необходимых материалов и конструкционных элементов к месту сборки. Часть материалов, которые можно переносить с собой в рюкзаках, собиралась в ближайших населённых стабах. Далее шёл подбор кадров для операции, что само по себе было непростой задачей. Особенно с желанием сохранить стройку втайне от широкой общественности. Технику сюда не пригонишь, а потому привлекалось множество иммунных с подходящими для строительных работ дарами. И, конечно, с дарами, всячески скрывающими звуки, запахи, вибрации и другие проявления стройки. Строили бункер несколько лет, массивными заходами. Тащили всё с собой. И надо отдать должное "Гильдии Путеводов": ни один из тех иммунных, кого привлекли со стороны, не погиб. Всех стычек удавалось либо избежать, либо уничтожать отдельные группы заражённых мощными убийственными дарами. Бункер создавали таким образом, чтобы он мог простоять на стабе почти вечность с учётом ошибок всех предыдущих попыток. Думаю, что и другие достаточно большие объединения обладают подобными убежищами по всему Стиксу, но сомневаюсь, что кто-то забирался так далеко в Приграничье, как мы! Уверена, Горгон тебе ещё обо всём этом подробно расскажет!

— Спасибо, Эйка! А почему ты раньше не выходила на связь? У меня было столько вопросов.

— Мне особо незачем общаться с людьми, гораздо интереснее разгадывать их по диагностическим данным, начиная от пульса и заканчивая микроподжатием губ в невысказанном раздражении. Мы с Горгоном постоянно играем в эту игру. Он пытается контролировать свои вербально-невербальные реакции, а я пытаюсь извернуться и разработать новые распознавательные алгоритмы. А так как ни ты, ни Оскар не догадывались о моём присутствии, мне удалось вдоволь насмотреться на вас и беспрепятственно составить личностные ландшафты.

— А почему Горгон не сказал нам об этом?

— Как он как-то упомянул: «Сила — в сердце, а точность — в микропроцессоре». Он вам доверяет, насколько это позволяет ему его способность отделять зёрна от плевел, но никто не идеален. Был прецедент, когда опытный рейдер притворился новичком и его притащили в мою обитель. Деталей тебе сказать не могу, но у него получилось обдурить каждого из иммунных, встретивших его, и даже мои портативные слабые версии. В моей базе данных есть досье на огромное количество иммунных, и все анализы указывали, что он обычный безымянный новичок. Но на самом деле это был Ворох — лазутчик-сектант из Килдингов, на счету которого было уже множество подобных диверсий. Даже отпечатки пальцев, которые он оставлял, соответствовали тем, которые я наблюдала и действительно не фигурировали ни в одной из картотек, как и узор на радужке глаз и прочие аспекты тела, по которым было бы возможно установить его реальную личность. Один из его даров позволял менять внешность, и он филигранно мимикрировал под новичков. Но было в нём несоответствие.

Ты заметил, что весь бункер выложен плитами-амортизаторами? От них я тоже получаю диагностику. Когда он шагал, то распределение веса не соответствовало тому, каким оно должно быть при его росте, весе и мышечных пропорциях. Я составила биомеханическую модель на основании того, каким было распределение давления на плиты, и она показала, что масса его тела была на двенадцать процентов выше, чем должна была быть у новичка с его физическими пропорциями.

Помнишь, как сложно было ампутировать Горгону даже повреждённые ноги? Чем дольше бродит по Стиксу иммунный, тем выше у него плотность клеточной ткани, прочнее клеточные оболочки и тем кучнее клеточная матрица. Ворох превратил себя в идеального новичка, но не мог или не счёл нужным изменить всю свою клеточную структуру. Это и подвело его.

Марк ошарашенно уставился в пустоту, после чего спросил:

— Как ты оперируешь этими подробностями?

— У Горгона был портативный модуль, и как только он ступил на «Глухарь», то сразу же выгрузил всю запись с вашим путешествием для того, чтобы я составила отчёт и обновила его данные. Спроси его потом, как это работает, уверена в его планы и так входило научить вас ими управлять.

— У него есть встроенный имплант?

— Нет, тела иммунных отторгают любые вмешательства, а подавлять иммунитет почти невозможно, да и не стоит того. Любые татуировки тоже сходят за несколько дней, поэтому чаще всего используют наклейки на кожу или обвесы.

Марк по-прежнему сидел в джакузи, переваривая новую информацию.

— Горгон общался с тобой, когда мы только пришли в себя? Но вроде использовал для этого жесты.

— Он не любит, когда по оттенкам его интонаций и речевым цепочкам угадывают мысли и мотивы, поэтому использует мнемоническую свёртку и язык жестов. Кстати, невербальному языку вам тоже стоит научиться и вообще забыть о том, что вы владели речью. По моей статистике шансы выжить повысятся на шесть процентов.

Решив взять перерыв, и закончить то, за чем пришёл, Марк принялся за мытьё настрадавшегося тела и анализ предыдущего разговора с неожиданным собеседником.

После коротких, но проделанных с удовольствием водных процедур, Марк прямо в кабине стал сушить волосы заботливо откинувшимся из стенки феном. С удивлением Марк наблюдал, как со стенок кабины съезжают волосы и частицы его запёкшейся крови. И прежде чем он открыл рот, чтобы задать Эйке вопрос, он услышал ответ:

— Поверхности кабины покрыты многослойной облицовкой, в основе которой прочный субстрат из керамического композита, усиленного металлическими включениями. На этот слой был нанесён промежуточный нанопирамидальный слой, из диоксида кремния, организованного в сложный паттерн. Каждый пик высотой пятьдесят нанометров окружают распадки и впадины размером в десять микрон, создавая продвинутую версию поверхности листа лотоса. Это обеспечивает минимальный контакт воды, масел и мусора с поверхностью, создавая воздушную подушку, благодаря которой жидкости и загрязнения попросту скатываются вниз.

Следующий слой — углеродные нанотрубки, покрытые антистатиком на основе гибких полимеров и оксидов металлов. Это защищает поверхность от накопления статического электричества, равномерно распределяя любые заряды, которые возникают при трении или контакте с водой.

Финишный слой состоит из фторированных полимеров и полидиметилсилоксана. Придаёт поверхности абсолютную гидрофобность и олеофобность. Капли не просто стекают, а дополнительно увлекают за собой мельчайшие частицы грязи.

Однако слои не идут друг за другом, как это может быть в торте, а очень хитро включаются друг в друга. Иначе достичь эффективной работы всех свойств было бы невозможно.

У Марка не было слов. Ещё никогда его мысли не предсказывали с такой высокой точностью. Это ощущалось почти вторжением, если бы не ещё больше разбуженное любопытство, которое, как и всегда, перевесило все прочие эмоции и возможные раздражения. Однако теперь он стал понимать, что имела в виду Эйка, когда описывала нелюбовь Горгона к речевой коммуникации с «голосом» «Глухаря».

— Спасибо... — только и смог вымолвить он, после чего стал одеваться. Это было самое необычное начало дня в его новой жизни. Почти столь необычное, как перенос в другой мир на подбитом самолёте, а может в чём-то, даже больше... Но это интриговало, чертовски интриговало, и оттого Марк посмотрел в зеркало и расплылся в самой широкой, предвкушающей улыбке.