S-T-I-K-S: Гильгамеш. Том I

Глава 21

Gilgameš, ana dūmīqūtim lā takṣut, pānka lū šalmu, maḫāṣam šaṭāru.

Гильгамеш, на силу ты свою не надейся,Лицом будь спокоен, ударяй же верно.

— Эпос о Гильгамеше — Таблица III

– Для начала хочу сообщить, что способностью, позволяющей определить ваши дары, я не владею. Однако имеется колоссальное множество косвенных методов постигнуть природу сверхъестественных воздействий. На данную тему написано весьма немало руководств, мануалов и философских трудов.

Наиболее основательным из таких я считаю замечательное пособие Блокнота по полевому познанию силы Стикса. В нём собраны многолетние замечания и опыт множества рейдеров, касающийся искусства индуктивного познания дара.

К примеру, самое простое, что может сделать любой – осмотреть себя на предмет физических изменений. Хвостов и крыльев у иммунных я не встречал, но такие вещи, как выпадение волос, трансформация цвета глаз, появление эпителиальных образований, смена пигментации и многое другое, уже дадут кое-какие сведения о происходящем с человеком.

Однако, не говоря дурного слова о Блокноте, на мой взгляд, возлагать больших надежд на это не стоит. В большинстве случаев, визуальные изменения могут свидетельствовать в пользу появления пассивных даров – более редких в сравнении с общей массой и, как правило, малополезных на этапе пробуждения.

Большинству же иммунных достаются активные дары, и визуальные изменения если и происходят, то только при применении.

– И как понять пассивен ли мой дар или активен? – задал своевременный вопрос Оскар.

– Знахарь или другой спец по дарам мог бы ответить, просто взглянув на вас, но мы используем экспериментальный метод: будем активировать дар, следить за головной болью, расходом живца. Применил ты дар или нет, чаще всего получается определить по самочувствию и последующей слабости, поэтому предлагаю приступить к делу.

– А что насчёт внешних проявлений дара?

– Я пока вас отмывал и штопал, наружных признаков не заметил, а уж в наблюдательности мне не откажешь. Даже если бы кто-то из вас стал чаще моргать, по-другому пахнуть или говорить, я бы это заметил. Или, по крайней мере, интуиция сообщила бы мне, что что-то в вас изменилось и есть необходимость присмотреться получше.

Марк отогнул рукав костюма и поглядел на свою правую ладонь. Её венчали четыре забинтованные пальца без верхних фаланг. От тела исходил стойкий фармацевтический «аромат». Как Горгон может выделять в этом постоперационном амбре изменение запаха, Марку было неизвестно. Однако он приметил, что из-под бинта выглядывал какой-то текст. Заинтересовавшись, мужчина отогнул кусок марли и вчитался:

«Оскар, Марк, Горгон – три товарища»

– Что это за татуировка, – спросил он старожила.

Горгон тоже закатал рукав, показав аналогичную надпись. На предплечье Оскара виднелось похожее клеймо.

– Это опознаватель на случай, если вдруг на нас окажут ментальное воздействие. Например, если с помощью дара захотят натравить нас друг на друга, заставить сомневаться в том, кем мы приходимся друг другу, то первым делом сверьтесь с информацией на татуировке. Поверьте, заражённые и люди с такими коварными дарами встречаются чаще, чем можно себе представить, и они гораздо страшнее боевых, против них нужно готовить предупредительные меры. Это самая простая, но действенная.

– Паранойя, как я погляжу, здесь в чести, – с уважительной улыбкой глянул на Горгона Оскар.

– Без даров ментальной защиты приходится вертеться ужом, готовясь к возможным когнитивным атакам заранее, – развёл руками бородач. Подобных техник и хитростей иммунные выработали не одну сотню. Книг по ментальной защите для новичков тоже написано немало. Потом обязательно ознакомьтесь с ними в каталоге «Глухаря».

На это Марк кивнул, а Оскар нетерпеливо напомнил Горгону, чтобы он начал уже тренировку активации даров.

Бородач на это указал рукой в сторону пуленепробиваемой камеры и предложил мужчинам последовать к ней.

– Сперва о мерах безопасности. Мы, конечно, рискуем в любом случае, но если дар будет способен действовать через стекло и окажется разрушительным, то хотя бы частично обезопасит нас от последствий применения. Попробуете сначала использовать дар на расстоянии, а после, если это не сработает, будем активировать дар при касании, в движении и переходить к другим менее очевидным способам, пока что-нибудь не выясним.

В гермобоксе ведётся видеозапись, работают фиксаторы разного рода интерференций и сбор биометрических данных. Отсмотрим всё после увиденного на предмет волнений, которые незаметны человеческому глазу.

В герметичную камеру Горгон поместил обычное белое пёрышко и предложил Марку применить дар.

– Пока просто попробуй внутренне настроиться на то, чтобы оказать влияние на перо, очистив разум от лишних мыслей. Такой простой способ чаще всего приводит к срабатыванию дара у новичков.

Марк встал напротив прозрачного гермобокса с пером и постарался сосредоточиться на оказании влияния. Представил, что у него ни рук, ни ног, ни тела, ни головы, а только умозрительный прицел. И попробовал активировать дар. Перо лежало там же, где и было.

Прислушавшись к своим ощущениям, Марк не почувствовал каких-либо изменений. Иммунный сосредоточился и опять использовал способность, представив, как двигает пёрышко от себя, но вновь ничего не вышло. Так он пробовал снова и снова, но перо не реагировало на его попытки оказать какое бы то ни было минимальное воздействие. Стекло тоже выглядело как и прежде: ни царапин, ни трещин, ни потёков, ни узоров, ни обледенений.

Марк глянул на Горгона, но тот пожал плечами и предложил использовать для активации дара визуализацию:

– Представь, что действуешь невидимой рукой. Иногда это помогает призвать дар.

Марк пытался так и этак, то напрягался, то наоборот, расслаблялся, но дар не отзывался.

Горгон, видя, что старания мужчины не увенчались успехом, предложил Марку отдохнуть и понаблюдать за попытками Оскара.

Молодой человек тоже провёл полчаса, безуспешно силясь заставить перо взлететь или загореться, но ни его потуги, ни высказываемые вслух команды не помогали делу.

Молодые люди целое утро только и занимались тем, что неотрывно пробовали следовать советам старожила, используя различные метальные и мнемонические практики. Подключали воображение, задействовали разные эмоции, но ничего не происходило.

Около полудня перешли к тактильной практике: попробовали держать перо в руках, надавливать на него, всячески измывались над ним, пока всё оперение не осыпалось на пол.

Перешли на другие предметы и материалы, но, когда время подходило к вечеру, уставшие и злые от безрезультатных попыток проявить дар, наконец, угомонились.

Тогда Горгон предложил сделать перерыв, проанализировать все способы и применения, которым иммунные посвятили время, и найти иные пути, способные выразить дар Стикса в окружающий мир и между делом заняться стрельбой из арбалетов, чтобы сосредоточить внимание на другой задаче.

Арбалетная практика была куда понятней, и пару часов товарищи провели, собирая и разбирая арбалет, делая серии выстрелов по мишеням, проводя чистку и уход. Интересным оказался выниматель для болтов, с помощью которого их можно было вынуть из любого материала, куда бы он ни попал и как бы прочно ни засел. После того как убрали за собой, сели ужинать.

Марк выглядел озадаченным, словно перед ним развернулась сложная шахматная партия, а Оскар – погрустневшим и усталым.

– Ты говорил, что кто-то из нас мог активировать дар для закрытия гермодвери, верно я помню? – искал зацепки Марк, желая разгадать тайну.

– Да, я думаю, именно так, – кивнул Горгон, с наслаждением отпивая ароматный кофе.

– Значит, это что-то вроде усиления тела или уменьшения веса объекта? – проговаривал свои размышления Марк, отхлёбывая крепкий, насыщенный кофе.

– Вряд ли усиление тела. Ноги у вас в воде скользили, так что каким бы сильным ни стал иммунный, ему нужно было бы ещё иметь дар, повышающий сцепление с поверхностью, или его аналог.

– А могло пробудиться два дара сразу? Есть исключения из правил? – вставил своё слово взбодрившийся от кофеина Оскар.

– Не в нашем случае. Жемчуг никто из вас, как я понимаю, не принимал, хигтерами вы не являетесь, так что развитого дара с мощными гранями и, тем более нескольких даров, у вас быть, скорее всего, не может. На моей памяти не бывало такого, а про одномоментное появление двух даров у новичка, да ещё и столь подходящих к ситуации, не слышал.

– А уменьшение массы? – продолжал обсуждение Марк

– Даже если бы трёхтонная дверь стала весить в десять раз меньше, набегающий поток воды просто не позволил бы её захлопнуть. Я тогда, конечно, был без сознания, но по затопленности помещений понял, что поток был немалый, а доводчиков у этой двери нет. Это я знаю наверняка.

– Тогда как понять? – не сдавался Марк, надеясь во время обсуждения хотя бы найти намёк на ответ.

– Может, попробуем снова закрыть какую-нибудь дверь? – предложил Оскар

– А ты соображаешь, – похвалил паренька Горгон и отечески потрепал его короткие волосы, отчего Оскар сразу заулыбался.

– У нас в бункере одна гермодверь с похожим механизмом закрытия, так что, как поедим, можем проиграть аналогичный сценарий и поглядеть, что будет.

Так и поступили.

Оскар с Марком навалились на гермодверь и принялись толкать её изо всех сил. Набегающий поток волны заменили толстым куском резины, не позволявшим захлопнуться тяжёлой створке. Горгон заявил, что если дар действительно позволил закрыть многотонную гермодверь, толкаемую мощным водяным течением, то с этой задачей он справится и подавно. Кряхтя и стеная, мужчины пытались вдавить дверь в проём, стремясь активировать дары, но никакого эффекта добиться не удалось.

– Вспомните, о чём тогда думали, какие чувства были внутри. Может, если возродить их в своей душе, то среди них найдётся и катализатор.

Марк плохо помнил, как именно он себя чувствовал в тот момент. Тогда ему было не до размышлений и анализа ощущений. У них была цель и единственно, что было важно – прекратить затопление.

Оскар также не мог толком провести через себя чувства, что испытывал в тот день. Он тогда трясся как осиновый лист, боялся и действовал на шальной реактивности по указке Марка. Как только мог, он сосредоточился на ощущении, сначала страха, потом безумного приложения сил, затем отчаяния. И всё было не то. Это не давало ему ничего, только ослабляло его характер.

Но было и другое. Какое-то новое, недавно зародившееся светлое чувство, которое поддерживало в нём всё это время боевой дух, не позволяло сдаться под давлением обстоятельств. Какое-то чувство, придавшее ему в момент борьбы с дверью новых сил. Внезапное озарение нахлынуло на него живительной бледно-райской волной: он хочет спасти Горгона и Марка. И с этим осознанием молодой иммунный ощутил то, о чём говорил старожил. Чувство Дара. Однако дверь, подпираемая плотной резиной, даже не подумала подчиниться. Через три секунды после действия дара пришла и жуткая головная боль. Оскар схватился за виски и опёрся о стену.

– С победой, дорогой друг! – похлопал его по плечу подошедший Горгон.

– Так дверь же не закрылась, – морщась от острой мигрени, произнёс юноша.

– Нестрашно, – бескомпромиссно парировал Горгон. – Ну-ка, Оскар, хлебни живца, – Бородач протянул молодому человеку флягу с плещущимся на дне раствором, – а ты, Марк, поделись выводами.

Марк, ещё тяжело дыша после безуспешных попыток, сообщил первую пришедшую в голову мысль:

– Дар проснулся, теперь можем посчитать время отката и пробовать ещё.

– Верно. Ещё узнаем, как много живца требует использование дара, – добавил старожил.

Оскар приложил ёмкость к губам, сделал большой глоток, и фляга опустела.

– Не проходит? – поинтересовался Горгон, на что получил отрицательное мотание головой.

– Марк, сбе́гай, пожалуйста, пока на кухню за живцом. Там, в выпаривателе, должно быть прилично. Черпни мерным стаканом. Так вернее узнаем, сколько стоит активация.

Марк пошёл на кухню и обнаружил на конфорке простенький выпариватель. Компактный аппарат из паронагревателя, дефлегматора и стеклянных колб отделил спиртовые пары от жидкости, следствием чего получился живчик, лишённый алкоголя. Просто, но требует много времени, что в полевых условиях – роскошь.

Отмерив сто миллилитров, он поспешил обратно.

Оскар тут же сделал ещё небольшой глоток и после прислушался к ощущениям.

– Теперь прошла, – облегчённо выдохнул юноша, стирая рукавом костюма проступивший пот.

– Полтора глотка, – задумчиво проговорил Горгон, – должно быть, хороший дар, раз такой огромный расход живца. Сбросим полхлебка в счёт того, что сегодня ты его ещё не принимал, но даже глоток – это много.

– Как ты это сделал? – С интересом спросил его Марк.

Оскар заплетающимся языком поведал о том, как перебирал различные чувства, испытанные во время закрытия двери, и как вспомнил, что дар активировался в момент, когда он вызвал из глубины сердца столь несвойственное для его прошлой жизни желание помочь.

Марк сразу же попробовал активировать дар этим чувством, но это не привело к положительным результатам. Оскара же посетила мысль, которую тот сразу же озвучил:

– А если сейчас ещё попробовать включить дар?

– В этом случае либо не будет ничего: дар словно заснёт и не дозовёшься, либо он лягнёт тебя как лошадь копытом, снова голову прострелит болью.

– Что же, сейчас и выясним. Попробую ещё! – азартно улыбнувшись, сказал Оскар и, глянув на дверь, вызвал желание спасти своих напарников, после чего активировал дар...

– Ты живой? – послышался голос Марка откуда-то издалека.

– Что произошло? – устало, словно после разгрузки вагонов с углём, осведомился Оскар.

– Ты крикнул «Попробую ещё!» и вырубился, упав на пол.

– Болит голова? – спросил Горгон, смотря на зрачки Оскара и оттягивая веки.

– Немного, но больше накатывает слабость, – также вяло произнёс юноша.

– Не худший вариант, – со знанием дело заключил Горгон и тут же пояснил.

– Отклик от использования дара до перезарядки бывает разный, и, порой очень болезненный, как у моей петрификации, но у тебя словно срабатывает предохранитель и ты отключаешься. Было бы, наверное, лучше, если бы отклика просто не было, но дарёному коню в зубы не смотрят. Будем работать с тем, что есть. Когда выясним продолжительность отката, тебе нужно будет учиться отслеживать время с момента последней активации, чтобы не отключиться от преждевременной попытки.

Оскару помогли подняться, и он, поддерживаемый под руки, поковылял до больничной койки, после чего мгновенно провалился в сон.

– Вымотало его, – заключил Марк, а Горгон тут же добавил:

– Но мы многое узнали. Порой месяцами люди не могут понять, как применить свой дар, разгадать его особенности, а Оскар молодец, учится. И всё сам, без знахаря. Это полезно для дара.

– Что тогда порекомендуешь в моём случае? Я не ощущаю дара, какие бы попытки ни предпринимал.

– Посоветую пока почитать литературу из библиотеки «Глухаря», ознакомиться с историями активации даров у других иммунных. Порой первое применение дара происходит легко, как это было у меня. Мой крёстный, чернота ему пухом, сказал мне использовать дар, и я тут же без особых усилий выполнил задачу, но порой требуется применять триггер, как в случае Оскара. Например, найти мысль-активатор для способности, жест или действие. Но надо понимать, что это – временный костыль и впоследствии, если расти в тренировках, то подобно смене молочных зубов на коренные, активация действием уступит место активации намерением.

Однако существуют ещё несколько вариантов: пассивный дар, при котором он действует всегда без возможности включить и выключить дар. Активация при выполнении сложного неизвестного условия, примером которой может быть дар моего крёстного, дававшего попытку активации, только если крёстный отрывался от земли: прыгал или падал, но не стоял на твёрдой поверхности. И, конечно, самопроизвольное срабатывание дара, при котором иммунный не может стать господином своей силы, а только её «оруженосцем», подкидывающим спораны в топку, тогда, когда дар сам решает, в каких обстоятельствах проявить себя. Условия могут быть конкретными, варьироваться в определённых пределах или полностью произвольными, что, конечно, ужасно и больше напоминает не дар, а проклятие. Примером такого дара может быть кинетический щит, включающийся только при опасности от объектов, летящих в носителя на скорости свыше пятисот километров в час.

У всех вариантов есть как преимущества, так и недостатки. Взять тот же самопроизвольный кинетический щит. Он не зависит от реакции иммунного и способен защитить от снайперской пули, однако пользователю не активировать дар, когда в него летит нож, лапа заражённого или кулак другого иммунного.

Видя, сколь задумчивым стало лицо Марка, Горгон хлопнул того по плечу и посоветовал не унывать. Дар есть, и если с его природой просто так не разобраться, в обитаемом стабе найдутся знахари, которые за несколько блестящих шариков расскажут о способности, какой бы сложной она ни оказалась.

Это сразу успокоило мужчину. Всё же, когда обладаешь суперсилой, но не понимаешь, как её активировать, это порождает в душе навязчивое желание тратить всё время на поиск ключа к замочной скважине, через которую проступает мир новых сверхъестественных возможностей!

Марк был раздосадован неудачами, ему хотелось скорее понять и опробовать свои чудесные силы в деле, но он не унывал, ведь был изобретателем и естествоиспытателем. Некоторых людей ломают неудачи, других злят, но Марк лишь всё больше распалялся в чувстве интереса, порой доводящем его до исступления. Именно этой особенности он был в первую очередь обязан своему выживанию – любопытству, перевешивающему любые боль и страх, любопытству, отутюживающему напряжённые нервы, любопытству, которое даже в минуты близости смерти вытаскивало личность из её костлявых лап могучей мощной волной интереса к этой необозримой и безграничной жизни!