Рюрикович 2

Глава 3

— Добрый день, Порфирий Валентинович! — проговорил я, вклиниваясь в толпу жильцов. — Я староста этой группы и, так уж получилось, товарищ создания, которое вы держите в руке. Позвольте полюбопытствовать — чем провинился мой товарищ?

— Добрый день, Иван Васильевич! — приятным баритоном с лёгкой хрипотцой ответил ведарь. — Ваш товарищ повинен нежданным вторжением в мою аудиторию без приглашения!

— Я не знал, что туда нельзя! — пропыхтел Годунов, пытаясь дернуться и сорваться с держащей его руки. — Я думал, что тут везде можно заходить!

— Вы думали? Ну что же, этот навык очень пригодится вам на экзамене! — ответил ведарь. — Так вот запомните, молодой человек, и остальные, прошу вас тоже запомнить — входить в аудиторию физической и ментальной подготовки раньше, чем я вас приглашу, чревато повреждениями! И хорошо, если будут только физические повреждения, их ещё можно обратить, а вот ментальные… Надеюсь, что мы поняли друг друга?

— Да, да, поняли! — раздались нестройные ответы.

— А вы, молодой человек? — спросил ведарь, продолжая держать Годунова на вытянутой руке.

Причем держал Бориса легко, без видимого напряжения. Даже не сморщился ни на миг.

— Я тоже понял, — буркнул Годунов.

— И что сейчас нужно сделать?

— Дождаться, пока вы пригласите нас в аудиторию.

— Совершенно верно. Ещё не мешало бы извиниться, но пусть это будет на совести вашего воспитания, молодой человек, — с этими словами ведарь поставил Годунова на пол и посмотрел на всех остальных. — Теперь же милости прошу, уважаемые жильцы. Располагайтесь как придётся.

Его последнюю фразу я понял сполна, когда зашел в аудиторию. Впрочем, это сложно было назвать аудиторией, скорее это был спортивный зал, разделённый на две зонц. Гантели, штанги, гири, блины и прочая прелесть физической культуры спокойно себе поблёскивали на одной стороне. В дальнем углу стоял боксёрский ринг, выстланный потёртыми матами.

Ровный пол зеленел на другой стороне. И этот пол состоял из искусственной травы, которая выглядела как настоящая. Вот если бы ещё не пахла пластмассой, то можно было бы и вовсе за живую принять. Всё это освещалось солнечным светом из больших мозаичных окон, изображающих различных хищников. На крайнем правом окне я увидел медведя и улыбнулся ему, как старому знакомому.

Мы прошли в аудиторию. Я подал пример, усевшись в центре зеленого пола. Трава и на ощупь походила на настоящую. Другие жильцы тоже начали рассаживаться на зеленой половине зала.

Порфирий Валентинович начал неторопливо прохаживаться перед нами, выдавая лекцию:

— Начнем нашу лекцию с объяснения банальных истин. Надеюсь, никому не нужно объяснять смысл физической подготовки? Вот и хорошо. Тогда перейдем ко второй части. Ментальная тренировка — это система упражнений, нацеленных на развитие психологических навыков воина. Она помогает управлять мыслями, эмоциями и поведением во время боя. Ментальная тренировка может повысить уверенность, концентрацию, улучшить технику движений и повысить мотивацию.

— А правда, что ментальные способности можно развить даже у самого никчёмного человечишки? — подал голос Романов.

— Фамилия? — ведарь холодно взглянул на него.

— Романов, Михаил Данилович, — ответил тот.

— Для того, чтобы задать вопрос, нужно привлечь внимание преподавателя, Михаил Данилович. Лучше всего это сделать поднятием руки. В таком случае преподаватель не сбивается со своей мысли, а ставит зарубку на том месте, где нужно остановиться, чтобы продолжить лекцию, без потери темпа. Вам ясно?

— Да, — кивнул Романов. — Так что насчёт моего вопроса?

— Вы так и не подняли руку, — напомнил ведарь.

По аудитории послышались смешки. Как и каждый аристократ, Романов не мог выдержать, что над ним насмехаются. Он грозно зыркнул по сторонам, но я единственный, который не убрал улыбку с губ. Наоборот, ещё больше оскалился.

Глядя на меня с перекошенной от злости рожей Романов медленно поднял руку.

— Да? Вы что-то хотели? — приветливо откликнулся Порфирий Валентинович.

— Я хотел спросить — правда, что ментальные способности можно развить даже у самого никчёмного человечишки?

— Чтобы ответить на ваш вопрос, заглянем в прошлое. Всем известно, что магия живицы присуща только воинам. И наши предки выбирали по иерархии силы магии своих правителей. Тот правитель, который с успехом защищал своих людей, напитывался силой от поверженных врагов. И самый сильный род главенствовал долгие столетия… Так было, пока не начали проявляться Омуты Бездны.

— Но я спросил про ментальные способности ничтожных…

— Вы опустили руку? — мягко поинтересовался ведарь.

Рука Романова тут же взметнулась вверх.

— Ментальные способности нужно взращивать с пелёнок. Тренировки, развитие, ментальная подпитка. У простолюдинов практически нет шансов развиться, кроме… Кроме третьих сыновей. У этих детей есть зачатки магии, несмотря на их социальный ранг. И таких детей, с согласия родителей, конечно, забирают либо в Ведарскую Общину, либо в Сверкающий Ковен. Ведари истребляют порождений Бездны и закрывают Омуты. Сверкающие являются элитными воинами царя.

— Ну да, у нашего рода охрана состояла исключительно из Сверкающих, — хвастливо заметил Романов. — И они меня кое-чему даже научили! Могу дать пару уроков кое-кому!

Глаза ведаря блеснули льдом. Рука Михаила вновь проткнула воздух, а на роже появилась ухмылка.

Мне показалось, что он специально троллит преподавателя, поддразнивая противоположным лагерем. Сверкающие и ведари всегда соревновались в боевой доблести, а также в умении расправляться с врагами. Напрасно…

— Люди из Сверкающего Ковена умелые воины. Уверен, что вы смогли взять от них лучшее из ментальных способностей. Мы ведь говорим о них, не так ли? — спросил ведарь.

Я почувствовал, как раскрываются клешни капкана, дружелюбно приглашая Романова наступить на нужную пластину. И тот в своей аристократической заносчивости даже не заметил этого. Он с радостью прыгнул в ловушку.

— Конечно! Мы изучали укрепление тела и духа! Мою Кольчугу Души ничем не пробить! — высокомерно проговорил Романов.

— Однако, кое-кто сумел пробить её. Причём дважды и в крайне сжатые сроки, — проговорил с усмешкой Порфирий Валентинович.

Он явно намекал на нашу дуэль, когда Романов на пару с Бельским попытались справиться со мной.

— Там был простой эффект неожиданности! — упрямо ответил Романов. — Только за счёт него всё и получилось. Если бы у меня была всего лишь лишняя секунда на подготовку…

Вот ловушка и захлопнулась. На лице преподавателя не дёрнулся даже нерв, показывая удовольствие от загона крупного зверя в ловушку. Впрочем, мой отец на охоте тоже не показывал эмоций, когда на него выгоняли кабана или какую другую дичь. Сдерживание эмоций — очень хорошее качество для воина.

— Да? Может быть тогда вы покажете, чему вы научились у Сверкающих? И покажете… допустим на том же самом человеке, которому вы с таким треском проиграли дуэль? — проговорил ведарь, показывая на боксёрский ринг в дальнем углу аудитории.

Теперь пошла радость от поимки зверя. Само животное пока ещё не поняло, в какую ловушку попало, ещё скалилось, хорохорясь и думая, что может выбраться.

Однако, окружение прочувствовало произошедшее. Жильцы осознали, что именно сейчас произошло. Улыбки появились на лицах остальных. Даже Бельский ухмыльнулся, оценивая красоту преподавательской интриги.

— Я? — переспросил Романов и посмотрел на откровенно смеющегося меня, нахмурился. — Я не знаю…

— Чей-то зад покрылся куриными перьями? — произнес я вполголоса так, чтобы услышали остальные.

Именно такой фразой Романов подначивал меня к спаррингу с Савельевым, так почему бы не сыграть в обратную сторону? Жильцы заулыбались ещё больше. Признаться, мне это было приятно. Я видел, что большинство из группы на моей стороне, а это не может не радовать.

— Господин Рюрикович, вы хотите что-то сказать? — одернул меня ведарь.

— Прошу прощения, Порфирий Валентинович, вырвалось! — поднял я руку. — Бош

— Вы быстро учитесь, — кивнул преподаватель. — Прошу вас на ринг.

— У меня уже входит в привычку выходить проводить бой на каждой лекции, — усмехнулся я в ответ, поднимаясь со своего места.

— Никто не обещал, что будет легко. Ведь как говорится: «Тяжело в учении — легко в бою»! Господин Романов, вы уже передумали похвастаться нам техниками Сверкающих? — проговорил преподаватель.

Романов скинул пиджак и легко вскочил на ноги. Чуть поклонился преподавателю:

— Буду счастлив продемонстрировать свои умения.

Мы прошли на ринг. Остальные жильцы двинулись следом, чтобы лучше увидеть наш бой. Встали друг напротив друга, взглянули на преподавателя.

— Что же, я слышал, что господин Рюрикович изучал ментальные техники ведарей. Господин Романов говорит, что его обучали Сверкающие. Давайте же посмотрим — кто и чему научился. Я разрешаю вам использовать одну технику и три удара. Кто нанесёт три удара раньше, тот победил, — проговорил ведарь и взглянул на Романова. — Какую технику вы выберете?

— Сверкающий шаг, техника ускорения, — пожал тот плечами.

— А вы?

— Мне более привычен рывок, — ответил я.

— Что же, хорошо, — кивнул в ответ преподаватель. — Тогда вы используете эти две техники, а мы наглядно получим тот самый эффект, какие может дать изучение моего предмета. Вы согласны, господа жильцы?

— Да! Покажите ему, Иван Васильевич! Задайте ему, Михаил Данилович! — послышались голоса.

Я заметил взгляд Собакиной. На этот раз она смотрела с интересом. Всё-таки сейчас предполагался бой с противником, которому я уже пару раз навешивал. Также заинтересованно смотрели и другие девушки нашей группы.

— Староста не может проиграть, — зловещим шепотом сообщил Годунов.

Да, он умеет мотивировать. Я только хмыкнул в ответ.

— Господа, вы готовы? Накидывайте Кольчуги Души. Итак, раз! Два! Три! Начали! — скомандовал преподаватель.

Тело Романова покрылось едва видимым голубоватым сиянием. Похоже, что техника Сверкающих шагов усиливала мощь и увеличивала скорость. И это сияние должно помочь преодолевать сопротивление воздуха и ускорять движения.

Нужно быть осторожнее. Теперь Романов знал, на что я способен и обязательно предпримет меры. Вокруг его ног завихрился круг пыли, а в следующий момент…

— Ха! — выкрикнул Романов, бросаясь вперёд.

Как же быстро! Он превратился в смазанную фигуру, почти растворившуюся в воздухе.

Если бы я не задействовал рывок, то мог бы получить кулаком в челюсть. Мне удалось угадать направление и одномоментно сместиться в сторону. Мимо промчался живой снаряд, пронзающий воздух.

В следующий миг Романов застыл за моей спиной, с выставленным вперёд кулаком.

— Удар со стороны господина Романова был нанесён, — проговорил преподаватель.

— Да? — я поднял бровь. — Но он не попал.

— Я специально ударил мимо, чтобы дать кое-кому шанс, — ухмыльнулся Романов.

— Ну, я премного благодарен, — пожал я плечами. — Но в следующий раз не стоит меня жалеть.

Я-то видел, что никакого удара мимо не было нанесено, но Романов не мог признаться, что просто промахнулся. Ему словно суждено играть на моих нервах. А также вечно пытаться показать, что он гораздо круче царского сына.

Что же, пусть забавляется. Мне уже стала понятна техника Сверкающего шага — это быстрое перемещение и быстрый удар. Но недостаточно быстрый, чтобы выдержать воздействие рывка. Возможно, воин из Сверкающего Ковена смог бы поразить меня, но…

Романов не был из Сверкающего Ковена. Он был обычным заносчивым боярским сыном. А это далеко от настоящего воина, пусть у Романова и есть задатки к использованию живицы.

Я же, закалённый в тысячах боях с врагами куда круче этого мелкого щенка, решил предоставить ему шанс реализовать оставшиеся два удара. А что? Я всегда даю шанс исправиться. Пусть молодой позабавится.

— Что, ошалел от моей скорости? Это только разминка, — не унимался Романов.

— Ага! Глазки забегали! Что, оценил масштаб трагедии? — послышался голос Бельского из-за канатов. — Сейчас Михаил Данилович покажет приёмчик!

— Вы можете тоже выйти, — улыбнулся я ему в ответ. — Мы снова устроим танго втроём. Правда, не могу обещать, что оно продлится дольше первого…

— Бой продолжается! — окрикнул нас ведарь.

Я краем глаза заметил, что вокруг ног Романова снова закрутилась пыльная карусель. Ноги противника пришли в движение, а в следующий момент мимо меня снова пролетел живой снаряд. На этот раз кулак едва не коснулся кончика носа.

М-да, нужно быть аккуратнее. Не стоит забывать, что противник тоже учится. Я хотел было добавить ему вдогонку, но… Бить в спину это как-то не по мне.

Плевать, что это неблагородно. В бою благородство может очень сильно подвести. Я не ударил потому, что тогда удар не будет виден окружающим, а мне надо проделать его как можно более эффектнее.

— Удар Романова был нанесён! — раздался голос преподавателя.

— Быть такого не может, — услышал я тихое чертыханье Романова, а потом его деланно весёлый голос возвестил. — Я всегда играю со слабым противником, как кошка с мышкой!

— Да, я видел, как князь отвел кулак в последний момент! — тут же пошла поддержка с дружеской стороны. Бельский не мог остаться в стороне. — Чтобы ещё больше напугать Рюриковича. Видите, как он побледнел?

— Вообще-то Иван Васильевич ровно того же цвета, как и был в начале боя. Даже не вспотел, — послышался голос, от звука которого моё сердце сделало кульбит.

Марфа Васильевна смотрела на меня с легкой усмешкой на губах.

— А мне кажется, что Романов специально промахнулся. Он и в самом деле играет как кот с испуганной мышью, — процедил стоящий рядом с Собакиной князь Шуйский.

Между жильцами завязался спор, который меня мало волновал — я следил за противником. А то, что сотрясался воздух в стороне… Это никак не играло на пользу или во вред нашего боя.

Романов развернулся, чуть присел. Вокруг него ещё сильнее завихрились круги пыли. Он явно собирает силы для мощного броска. Настолько мощного, что мне придется худо. Синеватое свечение окутало его коконом сильнее, а затем…

Противник прыгнул вперёд с поднятым кулаком. Что же, вот это моя скорость! Я ушел в рывок, переводя своё тело в боевое состояние повышенной скорости.

Время как будто остановилось. Только тишина и мерный стук сердца. Романов проталкивался как будто сквозь воду.

Я поднял кулак в ответ и сделал шаг, уходя с линии атаки. Краешком правого глаза заметил что-то странное, но думать было некогда — Романов приближался. Он был уже в двух метрах, когда его нога зашла за другую ногу.

Мой кулак пошел вперёд, но лицо Романова начало опускаться. Он падал на лету!

И чтобы удар не прошел мимо, пришлось срочно корректировать траекторию полёта. Кулак нырнул вниз. И вместе с тем я не был уверен за точность. Но мне надо попасть!

Бумммм!

Звук удара прокатился по стенам зала и вернулся обратно. Вернулся туда, где моя рука по локоть и голова Романова покрылись облаком пыли. Девушки ахнули, когда пыль от удара рассеялась. Кулак застыл в считанных сантиметрах от виска лежащего противника, пробив тренировочный мат насквозь. Мало того, под матом ещё образовалась небольшая воронка, благо все осколки от удара впитал в себя порванный мат.

Другой рукой я быстро два раза щёлкнул охреневшего от такого исхода Романова по лбу. Не больно, но обидно.

— Сокол не играет с цыплоком! Он милостиво вырывает ему сердце, — негромко процедил я так, чтобы только Романов услышал.

Тот заморгал. Не знаю — понял он мои слова или нет, но я их произнес, а этого уже было довольно.

— Три удара Рюриковича были нанесены, — проговорил я, вырывая кулак из дырявого мата.

— Три удара Романова тоже были нанесены, — подтвердил ведарь. — Что же, прекрасная демонстрация ментальных способностей. Господа, прошу вас вернуться на свои места.

Перелезший через канаты Бельский помог встать до сих пор хлопающему глазами Романову. Он помог другу вернуться на зеленую поверхность. Я же вышел сам, провожаемый восхищенными глазами сокурсниц. Впрочем, восхищенными были некоторые глаза сокурсников.

Ведарь мягко улыбался. Я исподтишка показал сложенные в Знаке Таура пальцы, и дернул бровью, на что преподаватель пожал плечами, мол, не знаю — о чем это вы…

А я уже успел понять, что это ведарь сделал небольшой знак, заставляющий предметы сдвигаться. На этот раз сдвинулась одна из бегущих ног Романова. От этого он и плюхнулся на живот, а я едва не попробовал на прочность его Кольчугу Души.

Что же, это маленькое наказание за троллинг вполне сгодится для Михаила Даниловича. Мы снова уселись на зеленое покрытие, и дальнейшая лекция проходила уже в полной тишине. Никто не порывался прерывать преподавателя.