Рысюхин, это можно пить?!

Глава 17

Вечер субботы и утро понедельника потратил на семью. Пусть и было в ней пока всего два человека, но сам факт, что я больше не один, что нас двое, это чувство… Тем, кто понимает — объяснять не надо, а тем, кто не прочувствовал — вряд ли объяснишь. Побыв какое-то время последним в роду я, как мне кажется, до конца дней своих буду дорожить самой возможностью понимать, что больше не один. И проводить время с семьёй, откладывая всё остальное, что только можно отложить. И с Машей поговорить, пусть с моей стороны это сводилось по большей части к «послушать» и сопровождалось пометками на бумаге на счёт того, с кем она за неделю пересекалась и к какому результату это привело, или должно привести. Разговор о фильтрации новостей опять малодушно отложил — на завтра. Слишком устал за неделю, ругаться или даже спорить вообще не хотелось. Кроме того, боялся, что если разойдусь, то остановиться вовремя не сумею, вся накопленная за неделю усталость и всё раздражение вырвутся наружу, и это будет даже не «ой», а «Ой-ой-ёй!» как минимум. Я даже вытерпел четвёртый за время после возвращения с каникул разговор о варианте отделки и оформления детской. Думаю, не надо объяснять, что он радикально отличался от трёх предыдущих и, я полагаю, мало похож на то, что получится в результате? Так что, да — перетерпел, и даже поучаствовал в обсуждении, задав пару раз наводящие вопросы, в местах возникновения взаимоисключающих идей, на тему того, как это вообще получается?

В воскресенье, после всех утренних процедур, как обязательных, так и приятных (потискать отпихивающую меня со словами «у меня изо рта воняет!» Машу, например), засел за уроки, а заодно — за материалы по двигателю Огарёва[1]. Шестнадцать связок одного вида, три — другого, всего тридцать шесть штук семи типов, да управляющий контур… На своём нынешнем уровне я всё это учить застрелюсь, не то, что прошивать. Проблема ещё и в том, что в полученной книге было приведено очень уж общее описание конструкции, но даже из него становилось понятно — необходим плотный контакт макра с рунической «обвязкой». В теории можно было поместить макры в золотые стаканы или каркасы с разными внутренними полостями, но одинаковым «посадочным местом», но на практике — нужно было смотреть, получится ли. Но даже и так просматривалось несколько довольно очевидных проблем. Короче говоря, пришлось брать ещё несколько разных книг, и даже ездить к речникам, но об этом — позже. Всего на изучение вопроса ушло две недели, но, если сделать выжимку…

Выяснилось, что мотор Огарёва довольно широко используется в технике — там, где нужна длительная работа на постоянных оборотах. Такие двигатели, например, вращали привод жерновов на промышленных мельницах и крупорушках, приводили в действие воздуходувы на металлургических и кирпичных заводах — там порой сутками нужно было обеспечивать равномерный, строго определённый, поток воздуха, и артефакты в таких случаях имели массу преимуществ перед прямым воздействием или резидентным заклинанием. Преобразователи Огарёва, через редуктор, вращали барабаны цементных печей и движители судов, в первую очередь — морских. Но в первом случае ставили мотор с сравнительно высокими оборотами и понижающий редуктор, чтобы получить выигрыш в мощности, а вот во втором бывало всякое. На малых и средних судах ставили низко оборотистый и не особо мощный движок, оборотов на триста шестьдесят — шестьсот в минуту, который во время стоянки в порту крутил всякого рода вспомогательные механизмы. А к нему в связке — мультипликатор Марлина, с ударением на «и», но многие произносили с ударением на «а» и считали связку Огарёва-Марлина полностью отечественной разработкой. И в чём-то даже были правы, в очень отдалённом смысле.

Марлин был по одной версии — сыном английского адмирала, лорда и так далее, младшего брата одного из герцогов, по другой — чудаковатым комендантом отдалённой прибрежной крепости. Забегая вперёд, скажу, что, судя по количеству (и стоимости) произведённых экспериментов, вариант с сыном адмирала выглядит намного правдоподобнее, что не исключает его дальнейшей судьбы в роли коменданта отдалённой и вообще никому, включая врагов, не нужной крепости. Он захотел ускорить процедуру перезарядки оружия, по одной версии — арбалета, по другой — пушки, и для этого задался целью сделать устройство, артефакт, который будет повторять движение солдата, но в несколько раз быстрее. Как не трудно догадаться, артефакт он сделал, но результата не достиг. Устройство, помимо магической компоненты, состояло из двух подвижных частей — инициатора и эффектора, связанных между собой посредством установления соответствия ключевых точек. Эффектор повторял движение инициатора заданное количество раз и во столько же раз быстрее. Скажем, на один взмах меча — производил три, каждый втрое быстрее оригинального. Как несчастный Карл Марлин ни бился — его мультипликатор хоть и повторял, но только одно слитное движение, цепочка действий ему не давалась, хоть ты тресни. Попытка поставить каскад мультипликаторов, помимо того, что оказалась дорогим удовольствием — тоже провалилась.

Тогда он решил сделать абордажного или охранного голема, который будет очень быстро орудовать оружием, повторяя удары и блоки за образцом, выкашивая толпы врагов. Но и тут всё пошло наперекосяк. Оказалось, что фехтовальные движения — мягко говоря, не очень простые. А для того, чтобы дающиеся голему самые примитивные удар, блок и отбив могли быть эффективными против хоть сколько-то обученного врага, хотя бы чуть-чуть более опытного в рубке, чем бунтующие крестьяне, действия «мастера», играющего роль инициатора, требовалось ускорять примерно в пять-шесть раз. Так, по крайней мере, определили тогдашние специалисты. И тут начинались проблемы масштабирования и систем с положительной обратной связью. У болвана, размахивающего достаточно прочным (читай — тяжёлым) для того, чтобы выдержать ускорения и удары на восьмикратной скорости, дрыном уже на коэффициенте ускорения пять начинали разрушаться шарниры. Усиление конструкции приводило к увеличению массы и размеров. Увеличение размеров же… При тех же угловых скоростях линейная скорость, скажем, кончика увеличенного меча росла, что приводило к необходимости его укрепления, и — понеслась коза по кочкам. Плюс, чтобы противник не смог увернуться от здоровенного болвана, коэффициент ускорения (читай — угловые скорости) требовалось увеличивать ещё сильнее, с пяти-шести до хотя бы восьми со вполне предсказуемыми последствиями.

Надо отдать должное гению и, одновременно, упоротости Карла Марлина — он, собрав каскадный мультипликатор, соорудил механизм, способный работать щитом и булавой — меч таких размера и прочности получался отдельным произведением искусства — и выполнять не столь примитивные связки, за счёт чего был эффективен уже на коэффициенте ускорения три или четыре. И тут его ждал удар с тыла, от родного отца, который, похоже, отбил желание к дальнейшим исследованиям, во всяком случае, никаких других изобретений после Магического Мультипликатора Марлина за Карлом не значилось. Удар заключался в реплике:

— Годовой найм сотни мечников из Кордобы, среди которых десяток одарённых, кроме того — три боевых мага, не считая командира отряда, причём всё, вообще всё, от жалования до доставки в оговорённые сроки оговорённого количества шлюх, и от ремонта снаряжения до выплат погибшим, стоит в восемь раз дешевле, чем постройка одного такого болвана, не считая расходов на эксперименты. А пользы от них в восемьдесят раз больше! И зачем оно мне по такой цене⁈

Другие вопросы, например, о том, что толку от трёх подряд одинаковых ударов в одно и то же место или о том, как скоро противник додумается пристрелить придурка, который дёргается с оружием в руках позади голема (а внутри для управляющего им бойца места не было) были уже на добивание.

Дед картинку, изображавшую голема Марлина, прокомментировал в своём стиле: «Техно-порно, дорого и вздорно».

В общем, изобретение больше сотни лет было никому не нужно, не считая попытки создать, например, механического гребца, что копирует действия живого, но гребёт втрое быстрее, и рассматривалось в учебных заведениях как забавный казус. Пока случайно не попало в руки нижегородского купца Черепанова, думавшего над механическим приводом для своих повозок, и тот сообразил, что один оборот вала — это вполне себе законченное простое движение! И сделал из мультипликатора мотор, в котором инициатор крутил рабочий при помощи педалей, а уж потом к этому делу приделали моторчик на макрах. Тем более, что силовое питание подаётся именно на мультипликатор, от мотора требуется главным образом стабильность скорости вращения, и тут схема Огарёва не имеет себе равных. Дед пытался привести аналогию с привычной себе электроникой, сравнивая двигатель Огарёва в этой связке с «током базы в однокаскадном усилителе». В общем, два изобретения словно были созданы друг для друга — но в разные годы и в разных странах, а встретились лишь чудом.

Дед после изучения всей истории долго молчал, потом выдал:

«Знаешь, Юра, ты, конечно, можешь обижаться за свою родину, но ваш мир какой-то не довинченный, честное слово. Будто магия отшибает мозги. Больше сотни лет не могли найти применение универсальному повышающему редуктору! Извини, но у меня чуть ли не впервые в жизни даже мата не хватает, чтобы высказать всю глубину моего восхищения местной технической мыслью. С другой стороны — вы всё же заставили МММ работать на пользу обществу».

А мне и возразить толком было нечего…

Ещё я заинтересовался вопросом цены — почему же так дорого⁈ Копнул глубже и осознал всю боль герцога. Карл Марлин использовал для своего мультипликатора макры, со склонностью к стихии или, скорее, аспекту Времени! А они, сволочи, дорогие, как я не знаю, что — та же «запасная почка» на которую любит кивать дед, намного дешевле. Нет, разумеется, есть и сравнительно дешёвые кристаллы этого вида — растительные, например, или нулевого уровня из монстров под названием «книжный червь», обитающих на востоке Египта. Их, эти макры, используют для создания стазис-камер, более дорогого, но более надёжного в части долгосрочного хранения и более многофункционального аналога холодильных шкафов. Например, в холодильной камере горячий борщ не сохранишь, а в стазисе — пожалуйста. Но они для мультипликатора точно не годятся! Есть, не считая случайной добычи со случайных прорывов, три источника добычи «временны́х» макров: корнуоллский мерцающий кролик в Британии, жеводанский волк во Франции и ещё одна тварь, которая, к сожалению, появляется время от времени в любой точке мира, но, к счастью — редко.

Кролик, обитатель изнанки, при ранении или сильном испуге, «откатывает» личное время на отметку за мгновение до нападения. Так что бить его надо сразу наповал и так, чтобы он до последнего момента ничего не заподозрил. Для понимания: револьверная пуля калибром пять линий с расстояния пять метров в голову сзади его впечатлила недостаточно. Пуля, правда, сферическая и мягкая — давно дело было, но, тем не менее. Ну, или накрывают всю поляну объёмным заклинанием длительного действия, с таким расчётом, чтобы «воскресший» кролик раз за разом оказывался в среде, несовместимой с жизнью и снова умирал. Сложность ещё в том, что мерцающие кролики живут вперемешку с «обычными» и внешне никак не различаются. Волк довольно часто появляется на лице мира, почему-то только в одном регионе Франции. Было много версий того, почему это так, подозревали наличие «секретного» прохода на изнанку, обвиняли местного графа во всяком разном, включая разведение (!) этих тварей, один раз, пока графа и дружины не было дома, даже замок немножко подожгли и чуть-чуть пограбили, под шумок. Волк использует игры со временем тоже рефлекторно, для ускорения в бою, двигаясь почти неразличимо для глаза. Французские аристо когда-то разработали такую схему охоты: от пяти дюжин до сотни крестьян со щитами или их имитацией окружают лёжку зверя и хаотично размахивают в воздухе вилами, косами, тяпками, рогатинами и прочим инструментом, угрожая хищнику и исчерпывая его запас сил. Если зверь пытается отсидеться в середине круга — в него начинают метать всякую дрянь, от камней до охотничьих стрел и редких настоящих метательных копий. В общем, порвав от полутора до трёх десятков крестьян, волк, как правило, выдыхался и охотящийся дворянин добивал его. По мнению французских аристократов, добыча полностью и с лихвой окупала расходы на покупку новых крестьян.

Кролик — второго уровня, волк — первого, как «мои» змееруки. А вот зверюга, которую по-английски называют Displacerbeast, а по-русски «Зверь нигде» — третьего. Эта мразота — полуразумная хищная тварь, любящая человечину и использующая магию времени пусть инстинктивно, но довольно гибко. Замедляет и ускоряет локальное время вокруг себя, перемещаясь мгновенно с точки зрения противника или «останавливая» его, а то и прячась в «складках времени». Самые старые и опытные твари могут, получив ранение и ли попав в опасную ситуацию, создать своего рода вневременной карман или нору и отлежаться там, причём «снаружи» проходит от трёх до семи минут, а внутри — до суток. В общем, совершенно не зря она приравнивается к тварям уровня «четыре плюс». И счастье, что в год по всему миру регистрируется не больше десятка появлений этой «бестии». Правда, остаётся открытым вопрос — сколько не регистрируется. И какое количество пропавших экспедиций или «вымерших» деревень в глуши вырезаны и сожраны ими.

Это я к тому, что макры времени — или дорогие и контролируются определённой страной или очень, ошеломительно дорогие. Как же их на кораблики в пятьсот тонн ставят, сколько веков тот кораблик окупаться должен⁉

Оказалось — и не ставят. Есть относительно современная вариация мультипликатора на многократно более дешёвых макрах аспекта Пространства. Недостаток этого варианта очевиден: заклинания этого артефакта «не знают», чем закончится движение, а потому «повторять» его сразу, завершая раньше, чем инициатор, они не могут. И запускаются только на повторе, для чего повторять надо предельно точно. Для мотора это означает, что первый оборот пройдёт на холостом ходу, выходной вал комплекса начнёт вращаться одновременно со вторым. Осталось только научиться «прошивать» макры, найти нужные «прошивки» и устроить эксперимент, взять макр из панцирного сома для инициирующего двигателя и кристалл из змеерука для «умножителя».

Есть у связки и другие ограничения. Например, двигатель-инициатор должен давать целое количество оборотов за цикл мультипликатора. При малом различии, в пару процентов, будут просто неприятные рывки и толчки при работе, паразитная вибрация и всплески потерь энергии в этот момент, но, если речь идёт о хотя бы десяти-пятнадцати градусах «недокрута» или «перекрута», сбой становится критичным. Если учесть, что этот цикл был ПРИМЕРНО равен секунде, а на самом деле плавал в пределах пяти, а то и десяти процентов, в зависимости от вида и силы макра, от возможных его дефектов, от качества наложения «прошивки» и так далее, то несложно понять — двигатель и его «редуктор» нужно делать в связке друг с другом и это очень усложняет возможность ремонта конструкции.

Нужно было защитить макр мультипликатора от перегрева, обеспечить передачу энергии от накопителей к эффектору — разработана схема подачи питания в обход макра, через энергетическую развязку, но она оказалась свирепо защищена патентами, да и не нужна нам, поскольку применялась на мощностях в несколько сотен и даже тысяч лошадиных сил. Была ещё масса мелких сложностей и нюансов, как общих для всей техники на макрах, так и специфичных для этой связки, но в целом работать было можно и нужно. Осталось научиться накладывать нужные зачарования или найти того, кто согласится помочь и добыть нужные макры. А с этим придётся ждать весны: Умбра замерзала на зиму, но из-за мягкости климата лёд получался тонкий и ненадёжный, так что ни на лодке, ни пешком по льду рыбу толком не половишь. Там сейчас вторая половина декабря, может, через пару недель или месяц лёд станет крепче и появятся варианты. А пока — учиться. Учить теорию и подтягивать практику. Ну, и делать эскизный проект кабины летательного аппарата, благо вес и габариты двигательной установки уже можно было прикинуть. Ну, а когда будет конкретика — корму можно и перепроектировать.

[1] От слова огарь — один из 31 вида диких уток, которые водятся в России.