Розыгрыш или реальность

Глава 39 Я схожу с ума

Из-за рождественских каникул выходить на работу не нужно было ещё целую неделю. Это время было для меня как никогда кстати. Сомневаюсь, что я смогла бы включиться в рабочий процесс.

У меня не было желания кого-либо видеть и с кем-либо общаться. Было одно-единственное желание — забиться в угол, и снова и снова переживать события, хранившиеся в моей памяти, отрешившись от окружающей реальности. Меня поглотила апатия. Насколько я всегда была деятельной, настолько сейчас стала инертной.

После выписки родители настояли, чтобы я пожила у них, но эта идея оказалась неудачной. Я всеми фибрами души стремилась к одиночеству, чтобы без внешних раздражителей, в виде бесконечной заботы мамы, которая старалась меня растормошить и привлечь к какой-нибудь деятельности, будь то приготовление обеда или уборка, разложить всё по полочкам. Для меня всё также открытым оставался вопрос: вымысел или реальность всё то, что не отпускает меня. Вопросы без ответов. Мозг не отдыхал ни днём, ни ночью. Мыслей было столько много, что я начинала ими захлёбываться, и вот тогда подрывалась с постели, выпутавшись из-под одеяла, и металась из угла в угол.

Мои то ли сны, то ли воспоминания, всё больше обрастали деталями. Все чётче мысленно представлялись события. Чтобы как-то справиться с объёмами информации, я стала делать в блокноте короткие пометки, как вехи для памяти. Старалась зарисовывать лица, хотя ни разу не художница. Каждый такой листок был покорёжен от моих высохших на страницах слёз, капавших, размывая чернила, пока я рисовала или записывала. А самое главное, будоражащее сознание, — это чувства к каждому из мужчин, и мои эмоции на те или иные события. Неужели во сне можно пережить такую гамму чувств, а проснувшись, так чётко помнить? Это сводило с ума.

Я перестала есть и плохо спала, сверкая с утра красными белками глаз с потерянным видом. И только большим усилием воли заставляла приводить себя внешне в порядок, чтобы не расстраивать родителей. Но мне это удавалось плохо. Несколько раз, когда мне удавалось уснуть, просыпалась от того, что меня тормошили, мама или папа.

В таком режиме прошла практически неделя. Первой не выдержала мама:

— Карина, что происходит? Ты сама не своя. С какими иностранцами ты связалась? — обеспокоенно и напористо спросила она меня за завтраком в воскресенье, когда я нехотя ковыряла гречневую кашу в своей тарелке.

— Какие иностранцы? — искренне не поняла я, о чём она говорит.

— Херон, Берк, Эол, Шиан, если правильно запомнила. Кто они? — имена, произнесенные вслух кем-то другим, плетью хлестнули по натянутым до предела нервам. Словно от того, что я услышала имена любимых от другого человека, мои мужья перестали быть бестелесными фантомами. Вдруг ожили в этой реальности, налились силой и приобрели физическую оболочку.

Губы задрожали. Голос предал меня, и я испуганно просипела:

— Откуда ты знаешь о них?

В разговор вмешался отец, хмуро наблюдавший за нами поверх газеты, которую любил читать во время завтрака в выходной день. Сколько себя помнила, всегда так было.

— Ты по ночам зовешь их, будишь нас своими криками. Карина, чего мы не знаем? Дочка, расскажи, ты же знаешь, мы с матерью поддержим тебя во всём, — голос твердый, а взгляд мягкий, жалеющий свое дитя.

— Простите, что мешаю отдыхать. Я не знаю, что вам сказать. Не понимаю, о чём речь. Это ведь только сон. Когда просыпаюсь, то уже не помню, кто это.

Признаться родителям в чём? В том, что считаю, что вышла замуж за четверых друзей-инопланетян? Когда и где — во сне или в параллельной реальности? Меня тут же сочтут за сумасшедшую. Для этой реальности инопланетяне это сказка, вымысел фантастов.

— А почему Дениса гонишь? Что он натворил? — продолжила свой допрос мама.

На этот вопрос у меня был однозначный ответ.

— Я его не люблю. Он мне не нужен, — выдержала внимательный взгляд мамы. На дне ее глаз появилось одобрение.

— Ну, раз не люб, то да, нечего голову морочить парню, — милостиво одобрила мама моё решение. — Карина, а насчёт иностранцев не темни. Ты их боишься, они что-то тебе сделали? — перешла родительница в новое наступление. Видит меня насквозь, не поверила в мое забытье. — Ты не молчи, мы с отцом защитим тебя и поддержим — всегда.

— Я действительно не знаю, что сказать. Это же сон. Наутро не помню, — как можно безразличнее пожала я плечами и поднялась заварить кофе. Стоя возле плиты, задумчиво следила за поднимающимся пышной пеной ароматным напитком. Этот разговор вытянул из меня все силы и заставил искать пути отступления. Я не готова делиться тем сокровенным, о чем постоянно думаю, даже со своими дорогими родителями, которых безмерно люблю. Они не поверят. Я сама не знаю, что это — бред воспаленного разума, посттравматические галлюцинации, шизофрения или другая реальность.

— Мам, я хочу съездить на квартиру, — как можно спокойнее сказала я, чтобы не подогревать беспокойство родных. — Цветы, наверное, завяли все. Посмотрю, что можно спасти.

— Я с тобой! — всполошилась она.

— Не нужно. Я еще хочу встретиться с подругой с работы, в кафе сходить, — это было действенная отмазка — показать, что я вышла из анабиоза и меня что-то интересует в этой жизни, кроме постели с одеялом. По факту, никакой подруге, конечно, я звонить не собиралась. Но бдительность нужно было усыпить. — По магазинам прошвырнемся, завтра на работу выходить, хочу купить что-нибудь свеженькое из одежды.

А, тогда ладно, — мама довольно переглянулась с отцом. — Прическу в салоне сделай. Совсем каре форму не держит, — дала она последние наставления.

А я так и застыла с поднятой туркой в руке. Каре! Мои волосы сильно отросли, хотя я за неделю до праздника Нового года стриглась. С того времени прошло три недели. Они не могли настолько отрасти за такой короткий промежуток времени! Во рту всё пересохло, сердце пропустило удар и зачастило тахикардией. Как такое возможно?

— Обязательно, спасибо за напоминание, а то я немного рассеянная в последнее время, — мои губы растянулись в улыбке, настроение изменилось в лучшую сторону. — А ты чем займешься?

— Мы с отцом собирались съездить к Кириллу. В этот раз не получилось на Новый год, — грустно и тоскливо прозвучал ответ на мой вопрос. Как же я могла забыть? Ведь это уже была традиция ехать на кладбище первого января. Мой младший брат утонул ребенком и мама в душе так его и не отпустила.

— Я с вами…

— Нет, Карина. Не в этот раз. Тебе врачи запретили нервничать. В следующий раз, когда выздоровеешь, — вмешался отец и строго посмотрел на маму, которая уже открыла рот, чтобы что-то сказать. — Если хочешь, то помоги найти договор. Нужно администрации оплатить услуги на год вперед, чтобы за порядком следили.

Я молча кивнула и, прихватив чашку кофе, отправилась искать нужные документы.

Разбор вороха разных документов и бумаг отнял приличное время. По привычке, выработанной на работе, сортировала всё по важности и срочности, чтобы упорядочить. Дипломы, свидетельства о браке, рождении, счета за коммунальные услуги — всё было перемешано в кучу. На самом дне нашла договор с частной клиникой на оказание медицинских услуг. Сначала отбросила документ, как ненужный. Датирован он был за год до моего рождения. А потом, когда сознание уловило смысл, то он вернулся ко мне в руки и был вычитан от корки до корки. И чем дольше я его читала, тем больше округлялись мои глаза. Услугой, предоставляемой чете Королёвых, было экстракорпоральное оплодотворение (ЭКО). Договор был погашен, а значит, был положительный результат такого зачатия. Если прибавить девять месяцев, то несложно догадаться, что это меня так зачали! Вот это неожиданность! Родители никогда не упоминали об этом.

На негнущихся ногах, белее белого, с шальным взглядом, я вломилась на кухню, потрясая документом и шипя на всполошившихся родителей.

— Это правда? Я из пробирки?

Лицо мамы залил румянец, она потупила взгляд. Отец резко отложил газету и привлёк свою пару к себе, крепко обнимая за талию и с осуждением глядя на меня.

— Да. И что в этом такого? У нас не получалось завести детей, вот мы и попробовали экспериментальный метод. Зато вон, какая ты у нас умница получилась.

Я плюхнулась попой на стул и, враз сдувшись, низко опустила голову. Перед глазами всплыла моя первая встреча с Хероном и Берком на борту орбитальной станции. Допрос.

«— Кто ты? — спросил тимерриец с золотыми нашивками, неожиданно приятным низким голосом. — Кто тебя создал?

— Карина Евгеньевна Королёва, — ответила я, не помедлив ни секунды. — Создал? Мама с папой родили».

Я ведь была уверена в этом, когда им так отвечала.

— А ведь они оказались правы. Меня создали, — тихо пробубнила себе под нос.

— Что ты, дочка?! Ничего же страшного не произошло. Сейчас это распространенная процедура, — отмерла мама, совладав с собой.

— Конечно, — я улыбнулась настолько искренне, насколько смогла. — Ты права. Не знаю, что на меня нашло. Просто стало неожиданностью. Почему вы никогда мне не рассказывали?

— Да как-то темы такой не возникало. И что бы это изменило? — ответил отец, продолжая обнимать маму.

— И правда, ничего, — я посмотрела на нахохлившихся родителей, которые поддерживали друг друга своими объятиями. В груди потеплело от нежности к ним и в тоже время стало неимоверно тоскливо, ведь я сейчас была лишена поддержки своих мужчин. А может быть, их и не было никогда? Эти сомнения рвут мой мозг на части.

Из квартиры мы выходили вместе, а вот у подъезда разошлись в разные стороны.

Я захотела прогуляться пешком до своего дома. Впервые после выписки и добровольного недельного заточения я вышла на улицу. Жадно вдохнула морозный воздух, который обжёг лёгкие.

Город вокруг жил своей жизнью. Несмотря на холод, на улице было оживленно. В этом году, как никогда, выпало много снега. Сегодня ночью небо щедро высыпало на улицы новую порцию, и горожане пользовались возможностью активно отдохнуть на свежем воздухе в выходной день. Во дворе целыми семьями выросли снеговики. Ребятня устроила снежную баталию, перекидываясь снежками из-за выстроенных укреплений. Дворник не успевал расчищать дорожки и люди просто находили тропинки, а кто-то, изображая из себя первопроходца, оставил свой глубокий след на нетронутом покрывале снега, выхаживая кругами.

Прогулка меня взбодрила, несмотря на то, что ноги устали пробираться по глубокому не везде расчищенному и утрамбованному снегу. Я зарядилась бодростью.

Моя квартира встретила меня тишиной. Первым делом поставила чайник на плиту, чтобы заварить чай и согреться им после холода улицы. Мороз знатно пощипал меня за щеки и нос. Пока закипала вода, прошла в ванную помыть руки и остановилась у зеркала, рассматривая себя. Карие глаза лихорадочно блестели. Лицо осунулось, черты заострились. Под глазами залегли тени. Рукой провела по волосам, проверяя длину. Когда последний раз я так пристально разглядывала себя в зеркало, длина была короче сантиметров на пять. Это было в тот день, когда я оказалась в другой, параллельной реальности. Несмотря на отросшую длину, был виден аккуратный срез недавней стрижки. И чёлка совсем не закрывала глаза, как если бы волосы отрастали единым массивом. А ведь я стриглась перед свадебной церемонией во дворце ит Ракшасов.

«Так сон или реальность?» — снова гложут сомнения. Заметила закономерность, что чем больше склоняюсь к реальности, тем быстрее от мыслей начинает болеть голова. Оттолкнувшись от умывальника, над которым висело зеркало, пошла на звук свистка закипевшего чайника. Ароматный горячий чай согрел меня и расслабил, потянуло в сон и я, не сходя с места, положила тяжелую голову, в которую ввинчивалась тупая боль, на скрещенные руки на столе. Легкая дрёма окутала меня. Находясь между сном и реальностью, застыла неподвижной фигурой.

— Каррина! — шепот над ухом и тёплое дыхание на шее, от которого мурашки побежали по коже.

Вскочила как ошпаренная, перевернув стул и бешено вертя головой в разные стороны, осматривалась. Никого… Приснилось…

Как зверь, закрытый в клетке, забегала по пространству квартиры, в сердцах расшвыривая вещи, захлебываясь плачем, пока не стала задыхаться. Ноги подкосились, и я осела на пол посреди комнаты, сжавшись в комок и поскуливая раненым зверем, снова перебирая в памяти события, засевшие на подкорке. На одном воспоминании споткнулась. Моя свадьба с Шианом. Хоровод лиц разных рас, поздравления и пожелания, странный разговор с драконом.

«— Кармайк О’Дарш, — отрекомендовался красноволосый дракон. — Скажите, кора Карина ит Ракшас, как вы думаете, чем сон отличается от реальности?

Странный вопрос не по теме поставил в тупик. Такое чувство, что слепой разговаривает с глухим. Непонятен мне этот дракон.

— Думаю, что во сне не может происходить то, чего в жизни не бывает, — ответила я. — Во сне можно сделать то, что в реальной жизни невозможно. Можно не дышать вообще или дышать под водой, летать, да что угодно. К тому же, сон имеет свойство заканчиваться и редко когда повторяется.

— Иногда грань между сном и явью стирается. Найди свой якорь, кора…»

Якорь… За что же мне уцепиться, чтобы выбраться из этого лабиринта тоски, отчаяния и сумасшествия? В чем несоответствие между событиями, прочно засевшими в памяти, и реальностью? Может быть, я сейчас во сне? Нет, не похоже. Задержала дыхание. Если сплю, смогу не дышать. Надолго меня не хватило. Меньше минуты и вдохнуть воздух стало необходимым. Снова мысли по кругу.

Новая деталь в хороводе событий. Новость об искусственном зачатии стала неожиданностью. В связи с этим в голове всю дорогу домой крутилась какая-то мысль, которую никак не могла поймать за хвост. Так, на четвереньках и поползла к сумке, в которой лежал исписанный вдоль и поперек блокнот. Записи должны помочь.

Нет, это никуда не годится! Уже почти четыре утра, а я никак не пойму, что именно меня так зацепило. Да, ЭКО, и что в этом такого? Даже если это и было на заре проведения подобных операций. Если верить интернету, то в Советском Союзе первый зачатый с помощью ЭКО ребёнок был рождён в феврале 1986 года. За два года до моего рождения. Клиник, оказывающих подобные услуги, были единицы, и все они появились в крупнейших городах. Как так получилось, что в каком-то затрапезном городе Нанске, стали проводить такие манипуляции? Кому принадлежит эта клиника? И снова интернет помог. Учредитель — корпорация «На шаг вперед». Почему я не удивлена? Всё мало-мальски новое, перспективное, тут же попадает в разработку этого проглота. Вот и найдена одна из точек соприкосновения, но не это меня тревожит. Я о чём-то забыла, о том, что уже знала. А о клинике узнала только что. И это что- связано с… На этом мысль обрывалась, так и не сформировавшись.

Устала я просто немыслимо. Веки слипались, а ведь завтра, точнее, уже сегодня, первый рабочий день. Сомневаюсь, что пару часов сна помогут, но не стоит ими пренебрегать.