Ромм. Седьмой

Глава 5. Ланина Овельс Ти’Иллар

14 мая 2411 года по ЕГК

…Один из рядовых отстойников клана контрабандистов, в котором дядя Дэна когда-то занимал не самое незначительное место, встретил меня приглушенным пьяным мужским хохотом, истошным визгом какой-то истерички и звоном бьющейся посуды. Закрыв за собой створку окна мансарды и задернув засаленные занавески, я добралась до узкого и короткого топчана, оценила состояние белья, которым он был застелен, и не поверила своим глазам: оно было новым и абсолютно стерильным! Легла. Выполняя дальнейшие инструкции моего спасителя, нащупала правой рукой небольшую выемку в стене и вытащила из нее допотопный, но вполне рабочий «Глазок».

Подключиться к устройству, не требующему ни ввода логина, ни пароля, ни иного варианта идентификации личности, труда не составило, поэтому уже через пару мгновений я оказалась в системе. И отправилась в виртуальное путешествие. Начала, как водится, с периферии: продублировала на себя все имеющиеся «сторожки», «замкнула» на «Тень» все доступные камеры в радиусе километра от «Попутчицы» и оглядела все транспортные средства, которые нашла. Убедившись, что некоторый временной зазор для экстренного ухода у меня будет почти в любом случае, занялась самим зданием — уложила в памяти имплантата его поэтажный план с коммуникациями, энерговодами, входами/выходами, окнами и терминалами ЦСД. А когда закончила, «разложила на молекулы» СКН, провела еще десяток столь же замороченных проверок и, наконец, успокоилась. В смысле, «пробежалась» по внутренним камерам заведения и познакомилась как с обслуживающим персоналом, так и с каждым из сорока восьми гуляющих гостей. И в процессе «знакомства» увидела не самые «милые» стороны человеческого общества, оценила темпы потребления спиртного и синтетических наркотиков, невероятную широту вкусов аборигенов и простоту их мировосприятия.

Как это выглядело в реальности? Да очень просто! Мужчины пили, нюхали и кололи все, что попадалось под руку, заедали это «счастье» тем, что было в меню, и подминали все, что подминалось. Да-да, именно подминали, причем без всяких стимуляторов, многочасовых прелюдий и всего того, что помогало моим соотечественникам справляться с отсутствием желания! А так как сотрудницы «Попутчицы», не страдающие особым целомудрием, все равно зачем-то изображали недотрог, межличностные проблемы решали двумя основными способами — мордобоем или совместным «использованием» понравившихся «красавиц»!

Алгоритм поведения другой стороны, этих самых «красавиц», был чуть сложнее, но тоже не особо оригинальным: они ели и пили приблизительно в том же режиме, что и их клиенты. Но при этом решали не две, а три стратегические задачи — заставляли мужчин покупать спиртное, синтетику и дорогую еду, старались напоить их вусмерть еще до начала выполнения «горизонтальных» обязанностей и делали всё, чтобы получить как можно больше «лишних» кредитов. Причем «всё» — в буквальном смысле этого слова: танцевали на столах голышом, носились на четвереньках по полу, чтобы рассмешить или впечатлить потенциальных партнеров, изображали вулканическую страсть на любых горизонтальных поверхностях или улетали с «кавалерами» неизвестно куда!

Несмотря на крайнюю неприглядность наблюдаемых картин, следующих часа полтора-два я честно пыталась разобраться, какие черты характера местных женщин вызывают в мужчинах ТАКОЕ желание, как оно в принципе может возникать к незнакомой личности без квалификационной полоски и почему оно не пропадает сразу же после сброса сексуального напряжения. Само собой, разбиралась добросовестно, используя наши учебные пособия с предельно четкими описаниями нюансов психологии мужчин, методов пробуждения в них первоначального интереса, инициации сексуального возбуждения, его поддержания и сохранения уровня эмоционального насыщения после близости. Увы, в этом безумном мире расписанные по шагам инструкции, некогда позволившие Тэххеру преодолеть демографическую яму «глубиной» почти в двести лет, казались бредом сумасшедшего: для того, чтобы подарить друг другу близость, аборигенам не требовались ни глубочайшее уважение, ни эмоциональная подстройка, ни стимуляторы, ни прелюдии — им хватало ОДНОГО взгляда! Или прикосновения! Или поощряющей улыбки личности, внешний вид которой у любого нормального теххерца вызвал бы тошноту! Или спиртного! Мало того, эти парочки дарили друг другу близость не по одному разу, а до тех пор, пока хватало сил. А некоторые не одной местной «прелестнице», а сразу двум-трем! Точнее, не сразу, а по-очереди!

Нестыковок с имеющимся у меня багажом знаний было так много, что в какой-то момент я поняла, что без помощи Дэна в этом не разберусь, и сдалась — закрыла пособие и файл, в который записывала первоначальные выводы, немного поколебалась и занялась сбором материала для будущих рефератов. Точнее, и материалов, и, что куда более важно, доказательств. Дабы после возвращения с практики было чем шокировать преподавателей и однокурсниц. А чтобы было не так скучно, придумывала смешные названия для каждой отдельной темы: «Нецензурная брань как основа для застольных комплиментов», «Особенности ведения дуэли в состоянии сильнейшей алкогольной интоксикации», «Сексуальные практики представителей социального дна Республики Эррат, находящихся в стесненных финансовых условиях» и так далее. К сожалению, некоторое однообразие поведенческих реакций рассматриваемого контингента начало надоедать даже при таком прогрессивном подходе к поглощению новых знаний. В результате часам к четырем утра я устала и отключилась от «Глазка». А уже к половине пятого почувствовала, что меня колотит от неопределенности.

Я попробовала загнать себя в медитативный транс, но обнаружила, что даже там, в трансе, пытаюсь найти веские причины для того, чтобы через «Попутчицу» подключиться к Сети и поискать новости о Дэниеле Ромме. Начала тренироваться, но вскоре сообразила, что перестану дергаться только в том случае, если загоняю себя до обморока. В какой-то момент додумалась до использования снотворного, но обозвала себя дурой и задвинула эту мысль куда подальше. А через несколько мгновений вдруг увидела перед глазами загоревшуюся пиктограмму ДС и еле удержалась от восторженного вопля!

Для того чтобы снять режим инкогнито и проявиться в «Тени» Дэна, потребовалось меньше секунды. А еще через три во вспомогательном окне появилось коротенькое сообщение:

«Ты в мансарде?»

«Да!!!» — торопливо ответила я. И тут же добавила: — «Ты как?!»

«В порядке. На подлете. Буду через три минуты».

«Жду с нетерпением!!!»

Мордочка улыбающейся фейки, которая появилась у меня в ДС после этих слов, заставила возмутиться:

«Фея — это я! А ты — громила!»

«Как скажешь!» — ответил он и сопроводил эти два слова «улыбкой», от которой у меня потеплело на душе. В таком состоянии меня, как обычно, потянуло на творчество, и я, открыв графический редактор, нарисовала смешного здоровяка в набедренной повязке и с дубиной больше себя самого. Но сравнив его мышечный корсет с корсетом прообраза, пришла к выводу, что мой как-то уж очень плюгав, и надо бы добавить ему объемов. Однако этот волнующий процесс перенесла на потом, так как сообразила, что у меня есть возможность понаблюдать за прибытием Ромма. И, заодно, посмотреть на него в «естественной среде обитания».

Я тут же забила все окна «Тени» картинками с камер. И очень вовремя, так как буквально секунд через десять в одном из коридоров замедления возникла крошечная точка, начала стремительно расти и вскоре превратилась в нечто, изображающее древнее ДВУХКОЛЕСНОЕ средство передвижения! С разнесенными в стороны рукоятями управления, прозрачным ветровым щитком и ОГРОМНОЙ ФАРОЙ!!!

Мужчина, спрыгнувший с сидения, выглядел не менее колоритно: в рогатом шлеме, в черной куртке с золотой бахромой в самых неожиданных местах и огромным орлом во всю грудь, в обтягивающих штанах и жуткого вида сапогах с блестящими металлическими набойками, он выглядел скорее персонажем исторического фильма, чем реальным человеком!

«Дэн, это ты?» — на всякий случай поинтересовалась я и прицепила к сообщению картинку.

«Нет, это мой образ!» — ответил громила и вломился в «Попутчицу».

Пока я переключалась с внешних камер на внутренние, Ромм успел себя проявить. В той самой «естественной среде обитания», в которой я и хотела его увидеть — вынес плечом входную дверь, сбил с ног попавшегося на пути посетителя и оглушительно рявкнул на весь ресторан:

— Але, Фрида, тащи сюда свою тощую задницу!

Через считанные мгновения в дальнем от входа углу заведения колыхнулась занавеска, и в зал вплыла хозяйка «Попутчицы» — высоченная, под два метра, особа с грудью размера «такого не бывает» и с соответствующей задницей:

— Магнус, милый, как же я по тебе соскучилась!!!

— Сам такой!!! — громогласно сообщил Дэн и ломанулся ей навстречу. По дороге перевернул два столика вместе с клиентами, сидящими за ними, но даже не обернулся — добравшись до этой самой Фриды, облапил ее и прижал к себе. Да так энергично, что грудь несчастной женщины растеклась чуть ли не по всему ее телу! Впрочем, почему «несчастной»? Из объятий она не вырывалась, наоборот, пыталась вжаться в Ромма еще теснее, сияла, как Амми[32] в ясную погоду, и, вне всякого сомнения млела от счастья!

— Надеюсь, сейчас ты никуда не спешишь?! — голосом, в котором чувствовалось воистину безграничное желание, сладострастно простонала она. Я торопливо выбрала нужный режим отображения визуальной информации «Тени», проанализировала изменения температурного режима тела эрратки, и онемела — она не играла, а, вне всякого сомнения, плавилась от настоящего желания!

— Сейчас, как раз, спешу! — «расстроено» прогудел громила, потискал обеими руками ягодицы хозяйки «Попрыгуньи», сделал шаг назад и оглядел ее таким взглядом, что мне поплохело: — Эх-х-х, какая женщина!!! Но сегодня мне придется довольствоваться всякой мелочью. Отправь ко мне Ванду, ладно? Скажи ей, что поездка на два дня. А что брать, она знает…

— Слышь, мужик, ты вконец охамел! — заорал один из клиентов, только что вставший с пола и справившийся с последствиями удара головой, рванулся в атаку и, нарвавшись на небрежную отмашку тыльной стороной ладони, улетел к ближайшей стене. По дороге прихватив с собой еще пару человек. А Дэн, вдумчиво «взвесив» на ладони левую грудь Фриды и немного потискав правую, расстроено вздохнул и ломанулся к лифту.

Следующие несколько минут я пребывала в состоянии перманентного шока. То есть, переключалась между камерами, отслеживая перемещения Ромма по зданию, видела, как он открывает один из номеров шестого этажа своей ключ-картой, заходит внутрь и встречает примчавшуюся к нему девицу. Но связно мыслить была не в состоянии: судя по тому, что эта Фрида не смогла найти себе более приличного места работы, она была тупой, как плита посадочного квадрата космодрома, но Дэниел все равно видел в ней Личность! Причем настолько уважаемую, что жаждал ее, как женщину!!!

В общем, возмущения во мне было столько, что на его первое сообщение я не отреагировала:

«Ну, и где ты столько времени?»

Зато второе заставило меня задавить эмоции, собраться и начать шевелиться:

«Ау, Лани! Сдвинь лежак на себя, подними крышку люка, который под ним обнаружится, урони лестницу и спускайся!»

Сдвинула. Подняла. Дождалась, пока фальшь-панель опустится и превратится в лестницу, скатилась по ступенькам и непонимающе уставилась на порядком потрепанную полураздетую девицу лет эдак двадцати, в бессознательном состоянии раскинувшуюся на постели.

В это время заговорил Дэн, деловито выворачивающий карманы:

— Пока я ставлю Ванде «систему» со снотворным, скопируй пластику ее движений по изображениям с внутренних камер и запрограммируй МК. Впрочем, если ты устала, то последним можешь не заморачиваться — до айрбайка я тебя, так и быть, донесу.

Сосредоточиться на действии все никак не получалось, поэтому я ввела себе боевой коктейль и занялась делом: скопировала лицо, руки и одежду в первом приближении, с помощью Тени и архива СКН «Попутчицы» собрала весь необходимый материал для достоверного копирования нового образа и начала исступленно тренироваться. А через пятнадцать минут, выйдя в коридор и дождавшись, пока Дэн закроет за собой дверь, вдруг почувствовала, что взлетаю. Но возмутиться не успела, так как, завершив перемещение в пространстве, оказалась на плече этого громилы и уткнулась носом в его спину.

Пока я привыкала смотреть на перевернутый мир, Ромм подхватил с пола сумку с вещами Ванды, вломился в лифт и ткнул в сенсор первого этажа. Прокатившись в кабинке, вышел в ресторан, опять кого-то уронил, поболтал с хозяйкой, похлопал меня по заднице, обозвал «тощенькой, мелкой, зато бесконфликтной», попрощался и, прогрохотав сапожищами по полу, выбрался на улицу…

…Процесс упаковки вещей в натуральные кожаные кофры, свисающие с обеих сторон айрбайка, и усаживания меня на заднее сидение отложился в памяти лишь рваными фрагментами: нормально воспринимать реальность я начала только после того, как кошмар на колесах поднялся в воздух и, плавно ускоряясь, полетел неизвестно куда. Хотя нет, не так — я начала адекватно соображать лишь тогда, когда поняла, что обнимаю Дэна за талию, хотя сгораю от желания его задушить!

Как раз в это время ему вдруг надоело молчать:

— Как тебе мой образ?!

— А это был образ или одна из граней твоей настоящей жизни? — желчно уточнила я.

— Ты ревнуешь?! — непонятно чему обрадовался он. И окончательно вывел меня из себя.

— Да! — подтвердила я, чтобы не объяснять истинных причин моего возмущения.

— Спасибо… — как-то уж очень мягко выдохнул он и заговорил: — Магнус — это прозвище одного из членов нашей Большой Семьи. В той, прошлой жизни экипажа «Конкистадоров» он был одним из самых отвязных абордажников. А еще жутким балагуром, драчуном и бабником. Впрочем, почему «был»? Он и сейчас такой. Просто закабанел и пересел с бота на этот айрбайк. Заниматься контрабандой ему не понравилось, поэтому он отошел от дел и посвятил свою жизнь мотаниям по континенту, запоям, охмурению женщин и мордобою. Меня любит, как сына: в глубоком детстве ставил технику работы ножом и другим колюще-режущим инвентарем, чуть позже помогал отрабатывать удары и броски на себе, а после смерти мамы в течение двух с лишним лет ежедневно выматывал в тренировочных боях до состояния полного отупения. И, тем самым, не давал сорваться…

— Фрида обрадовалась ТЕБЕ, а не ему! — возмущенно воскликнула я и с большим трудом удержалась от продолжения монолога, так как вдруг сообразила, что раз Дэн с ней общался и до моего знакомства, а значит, мог иметь море достаточно веских причин ее уважать! А еще вспомнила, что Ромм эрратец, то есть, привык оценивать женщин по внешности, следовательно, запросто может сходить с ума от роста и объемов прелестей хозяйки «Попутчицы»!

Этот вывод окончательно испортил мне настроение, и к его ответу я прислушивалась вполуха:

— Так и есть! В «Попутчицу» и еще в пару наших заведений в образе Магнуса прилетаю только я. Ибо в них находятся лежки нашего Клана, в них начинаются «тропинки» скрытой доставки товаров в другие города республики и в них же иногда появляются люди, с которыми приходится встречаться. Вращаться в обществе контрабандистов, но вести себя, как студент хореографического училища, я не могу — меня просто не поймут. Поэтому веду себя так, как требует тот или иной образ. И вот уже года четыре «никак не найду время», чтобы переспать с Фридой, которая от меня без ума: приезжаю к ней только тогда, когда у нее сидят люди, нужные мне или дяде Бену, когда «тороплюсь в поездку по тропинке» или в те дни, когда ей не до мужчин. А с собой забираю только тех ее девиц, которые плотно сидят на синтане: половина дозы плюс немного НЛП — и в их воображении я превращаюсь в живое воплощение похоти и страсти.

В это объяснение я поверила, так как очень-очень хотела, чтобы оно оказалось правдой:

— Если это была игра, то очень-очень убедительная!

— Лани, я прожил среди бывших каперов двадцать семь лет, пятнадцать из которых мечтал стать командиром «Веселого Роджера»! Неужели ты думаешь, что за это время я не научился себя вести соответственно их представлениям о нормальном?

— Научился себя вести или стал таким же, как они?

Спина Дэна закаменела. Но он ответил и на этот вопрос:

— Я разный: с тобой один, с дядей другой, с друзьями третий, с Фридой четвертый. Это не маски и не образы, а отдельные грани моей личности. В них много разного, но есть нечто общее — внутренний стержень, который определяет границы допустимого и не позволяет мне превратиться в быдло…

Я покрутила в голове такую модель описания личности, примерила ее к себе и поняла, что тоже разная: одна для родителей, вторая — для старших сестер, третья — для однокашников и так далее. Потом вспомнила ту грань своего «я», которую создала персонально для Раи, и покраснела от стыда. Поэтому постаралась дать почувствовать Дэну как свое раскаяние, так и готовность сократить расстояние в нашей только-только зародившейся дружбе — вжалась в его спину грудью и животом, сдавила бедрами ноги и извинилась:

— Прости, я была неправа: у меня тоже хватает разных граней, и не каждая из них тебе понравится. Если честно, то с того момента, как мы расстались, я не находила себе места от беспокойства и тряслась от одной мысли о том, что мы больше никогда не увидимся. Именно поэтому, увидев сообщение в ДС, чуть не умерла от радости. И отказалась понимать, как ты можешь тискать эту серость…

— Это ведь была не шутка, правда? — после небольшой паузы спросил он.

Я плеснула в него всеми теми чувствами, которые ощущала, затем сообразила, что он не эмпат, мысленно обозвала себя дурой и была вынуждена ограничиться одними словами:

— Нет, не шутка: я действительно извелась, пока тебя не было, действительно была вне себя от радости из-за того, что у тебя все получилось, и надеялась хотя бы увидеть твою радость от встречи. А когда ты выплеснул «мою радость» на Фриду, так сильно расстроилась, что забыла спросить, как прошла поездка.

— Человек, который способен скрытно покинуть систему, взялся за эту работу. А посольство Империи Росс вот-вот вступит в Большую Игру против Новой Америки.

— Ты на меня все еще обижен? — расстроено спросила я, поняв, что продолжения рассказа не будет.

— Нет. Просто там не было ничего особо интересного.

— Ну да, конечно: полет до закрытого района по магистралям, контролируемым флотскими СУВД, визит в посольство, подступы к которому охраняются, как не каждое банковское хранилище, и уход от росичей, славящихся своим маниакальным упорством, получились скучными до безобразия! — язвительно фыркнула я.

— Ладно, уговорила, расскажу! — подумав, согласился он, и заговорил: — В общем, не успел я взлететь с крыши «Дюзы», как был вынужден закладывать сумасшедший вираж и в безумном пикировании уходить от атаки двух звеньев амеровских «Иглов». Если бы не близкий поворот на Шестнадцатую улицу, то трассы курсовых импульсников разнесли бы мой айрбайк на атомы. А так всего лишь вспороли добрую треть фасада небоскреба компании «Марс» и легонечко поцарапали задний обтекатель. Слава Богу, расслабляться я не стал, поэтому пока они вписывались в поворот, ущипнул за щечку прелестную девицу, как раз выбравшуюся на балкон, чтобы остудить пылающее личико капельками дождя…

— Ну, Дэ-э-эн!!! — обиженно взвыла я, легонечко врезала основанием кулака по его спинище и… вдруг почувствовала, что он напрягся.

— Что-то случилось? — почему-то до смерти испугавшись, еле слышно выдохнула я.

— В «Гладиаторе» гости… — тут же ответил Ромм. И отрывисто продолжил: — Хакнули систему защиты от вторжения… Влезли в СКН… Расстроились, что она «посыпалась», и ненароком активировали пару наших сюрпризов…

— Там наверняка профи! Сейчас найдут мои волосы и микрочастицы кожи… — начала я.

— Не найдут: теперь здание абсолютно стерильно! — мстительно хохотнул громила. — А все носители информации приказали долго жить.

Я уткнулась лбом в прохладную кожу его куртки и тяжело вздохнула:

— Прости: я ворвалась в вашу жизнь и лишила всего-всего…

— Не говори глупости: восстановить прошивки оборудования с резервных копий дело пары часов; большая часть клиентов «Гладиатора» — наши друзья или знакомые, которые идут не на оборудование, имеющееся в УТЦ, а к тому, кому оно принадлежит; дядя Бен получил тот же сигнал, что и я, поэтому сейчас уйдет в тину. А некоторые неудобства, причиненные лично мне, ты уже компенсировала… ревностью: кто еще из обычных смертных может похвастаться тем, что им заинтересовалась богиня?!

…Следующие сорок с лишним минут Ромм нес всякую ерунду. В смысле, делал все, чтобы улучшить мне настроение. Дал «заглянуть» в свое детство и юность, очень образно и с юмором описал полтора десятка проделок, которые, как оказалось, любил ничуть не меньше меня, скинул две нарезки из курьезных ситуаций, случившихся во время тренировочных боев с его участием, и так далее. Не позволял молчать и мне — мягко, тактично и ненавязчиво загонял в углы, единственными выходами из которых были рассказы о себе. И с большим интересом выслушивал то, чем я с ним делилась.

Несмотря на то, что его «зеркало» никуда не делось и я практически не чувствовала «обратной связи», старание, с которым Дэн проводил «сеанс психологической реабилитации», постепенно приносило свои плоды. Минут через пятнадцать после начала разговора я почувствовала, что улыбаюсь, через двадцать-двадцать пять захотела о чем-то рассказать сама, а к моменту, когда айрбайк свернул с межконтинентальной магистрали на второстепенное ответвление, вдруг поняла, что успокоилась. И перестала ворочать в голове мысль о том, что попадание по любому другому адресу закончилось бы катастрофой: мой хладный труп был бы найден розыскными группами Новой Америки, выпотрошен, как тушка какой-нибудь птички, и дал бы возможность правящей верхушке этого государства добиться поставленных целей.

«Я должна ему уже две жизни. А Альери будет должна сотни, если не тысячи… — подумала я. — Если у него, конечно, получится все задуманное…»

Затем посмотрела вниз, на безумное нагромождение изуродованных корпусов космических кораблей, тянущееся до самого горизонта, огляделась по сторонам, увидела ту же самую картинку и легонечко похлопала правой ладонью по твердому, как пластобетон, животу рассказчика:

— Извини, что перебиваю, но куда мы, собственно, летим? Такого путешествия в нашем плане вроде бы не было!

— Не «летим», а «уже прилетели»! — ворчливо отозвался громила. — На свалку одного из перерабатывающих предприятий, контролируемых «Конкистадорами».

— Слушай, Дэн, а почему ты так спокойно мне обо всем этом рассказываешь?! — поинтересовалась я.

— Когда вернешься домой, поставь вопрос о служебном соответствии своих преподавателей и всех тех, недоумков, которые готовили тебя к этой практике! — хохотнул мужчина. — Почти все, что я рассказываю, известно как твоим любимым «заинтересованным лицам», так и большей части населения Галактического Союза!

— Не поняла?! — растерялась я.

— Второе, неофициальное название Республики Эррат когда-нибудь слышала?

— Да, конечно! — воскликнула я. — Ее называют Новой Тортугой!

— А что такое «Тортуга», знаешь?

— Неа…

— Это название острова на Старой Земле, который в семнадцатом веке считался неофициальной столицей пиратов Карибского моря. Теперь параллель должна быть очевидна: Республика Эррат является прибежищем «пиратов» современности. То есть, местом постоянного базирования финансовых аферистов, сильнейших частных военных кампаний ГС, подрабатывающих каперством, кланов контрабандистов и «специалистов по решению нестандартных ситуаций», то есть, экспертов по государственным переворотам, террористическим актам и заказным убийствам. Кроме того, это мир, в котором можно все, если есть деньги! Повторю еще раз: тут можно все! Особенно представителям сильнейших Кланов. А такие мелочи, как контроль какой-то там свалки, никого не удивляет…

— И-и-и кому это выгодно? — ошарашено спросила я.

— Да всем! — усмехнулся Ромм. — Подумай сама, что легче контролировать, одну систему, в которой царит анархия, или тысячи мелких убежищ, разбросанных по обитаемому космосу? К кому удобнее и выгоднее обращаться за решением возникших проблем, к профессионалам, базирующимся неподалеку от геометрического центра части обитаемого космоса, освоенного человечеством, или к тем, кто прячется где-то за ее пределами? Кто легче поддается скрытому манипулированию — целое государство, пусть и с крайне расплывчатыми, но все-таки законами, или толпа вооруженных до зубов и абсолютно неуправляемых бандитов?

— Такого нам в Академии не рассказывали! — расстроено буркнула я.

— А зря! Прослушай ты цикл профильных лекций, знала бы, что клан «Конкистадоры» занимает четвертое место в неофициальном рейтинге преступных сообществ Республики Эррат, что трое из его основателей давно отошли от дел и стали публичными людьми, и многое другое. А проанализируй ты череду скандалов, в которых упоминался Клан, пришла бы к выводу, что его услугами не гнушаются пользоваться даже спецслужбы крупнейших государств Галактического Союза.

Я закрыла глаза, уткнулась лбом в спину замолчавшего парня, добросовестно проанализировала все, что он мне когда-либо рассказывал, и озадаченно хмыкнула — в той части, которая касалась «Конкистадоров», ни разу не прозвучало ни одного имени, кроме имени «дяди Бена», человека, давно отошедшего от дел. А все описания схем работы, финансовых возможностей клана и его взаимодействия с окружающим миром были донельзя абстрактными! Мало того, парень, за которого я сейчас держалась обеими руками, с легкостью переигрывал меня как в долговременном планировании, так и в практическом применении доброго десятка специальных дисциплин, преподаваемых в нашей Академии!

Последняя мысль оказалась настолько дикой, что я не удержалась от вопроса:

— Знаешь, чего я никак не могу понять?

— Чего?

— Почему я, курсант третьего курса… хм… профильного факультета одного из самых известных высших учебных заведений Королевства Тэххер, рядом с тобой чувствую себя ребенком?

— Три курса учебы — это три года теоретических занятий… — буркнул Ромм. — А я варюсь в этой каше с самого детства. И не видел ничего, кроме практики…

«Ну да, двадцать семь лет непрерывной практики — это солидно…» — успокоено подумала я, и вдруг заметила, что айрбайк начал снижение. Посмотрела вперед, нашла ничем не примечательную точку на свалке, в которую упиралась глиссада, оглядела ближайшие к ней смятые в лепешку корпуса древних эсминцев и не обнаружила ничего интересного. Дергать Дэна вопросами постеснялась и решила подождать. И дождалась — он лихо впечатал «колесную» машину на относительно плоский участок брони громадины, три четверти корпуса которой были завалены всяким хламом, на несколько секунд «завис», а затем повел плечами:

— Все, прилетели! Можете слезать с айрбайка, ваша божественность!

Я разомкнула объятия, разблокировала замки, спрыгнула на бронеплиту, увидела перед собой канавку люка, засыпанную ржавчиной, и непонимающе выгнула бровь:

— Ты действительно думаешь, что в этом железном гробу нам будет безопаснее, чем в ваших схронах?!

— Почему сразу «в гробу»?! — с нешуточной обидой в голосе воскликнул Ромм, на пару секунд «поплыл», дождался, пока внешняя крышка шлюза поднимется приблизительно метра на два и, слегка пригнувшись, затолкал под нее ненужное средство передвижения.

Я задумчиво огляделась по сторонам, вскинула голову к небу, пытаясь представить, какое количество спутников держит нас в фокусе своих камер, и вдруг сообразила, что корабль, в который мы собираемся спуститься, может оказаться не конечной точной путешествия, а одним из передаточных звеньев одной из тех «тропинок», о которых рассказывал Дэн! Поэтому решительно прошла под подъемную платформу и… не поверила своим глазам — громила, дожидавшийся меня у дальнего края «укрытия», вдруг сделал еще один шаг и исчез! В смысле, не провалился под платформу, не спустился в скрытый люк, не отпрыгнул за какой-нибудь гнутый кусок металла, а просто исчез!

— Чего стоим? Кого ждем? — донесся до меня ехидный голос парня, а через миг появившаяся в воздухе рука поманила меня к себе.

— Ты полон сюрпризов! — пробормотала я, сделала еще пять шагов и ошалело присвистнула: в трех метрах от дальнего края подъемной платформы на стояночных антигравах висел «Мираж-ДМ», дальний разведчик последнего поколения производства Империи Росс!!!

— Откуда?! — оглядев хищные обводы относительно небольшого, но очень мощного и хорошо вооруженного кораблика, спросила я.

— Из Империи! — ухмыльнулся Дэн.

— Я имела в виду, откуда он у ТЕБЯ?! — возмущенно уточнила я.

— Де-юре — подарок отца… — чуть помрачнев, ответил громила. — Де факто — один из элементов давней и не очень приятной игры.

— И с кем ты играешь?

— Играю не я, а меня… — не совсем понятно буркнул он, а когда сообразил, что ответ не очень информативен, едва заметно поморщился: — Расскажу. После того как затащим в «Мираж» наши баулы и уберемся подальше от свалки…

…Процесс погрузки занял считанные минуты — громила взвалил на свои плечи сразу все неподъемные кофры, бодренько подошел к борту дальнего разведчика и командой с ТК опустил аппарель трюма. А когда уперся взглядом в стандартные упаковки топливных стержней, закрывавшие проем снизу доверху, пробормотал себе под нос что-то невразумительное, вернул аппарель на место и обошел корабль по часовой стрелке. Через десяток секунд, добравшись до нужного места, опустил подъемную платформу, выдвинувшуюся из-под внешнего люка шлюза, дождался, пока я на нее поднимусь, шагнул следом и отправил нас вверх. Там провел процедуру шлюзования в упрощенном режиме, первым ввалился в «солнышко» — круглое помещение, в которое выходили двери внутреннего лифта, трех двухместных кают и небольшого спортивного зала — и предложил выбрать себе спальню. А когда я качнулась к ближайшей двери, скинул коды доступа к ее замку, забросил свою ношу в соседнюю каюту и ломанулся к лифту.

Конечно же, я рванула следом, и уже через несколько мгновений оказалась в крошечной — куда меньше, чем я ожидала — рубке. Дэн рухнул в кресло первого пилота, мотнул головой в сторону второго и на добрых десять минут забыл о моем существовании. Хотя нет, не забыл — перед тем, как заняться тестированием корабля, он прислал увесистый файл с тактико-техническими характеристиками «Миража» и дал гостевой доступ к внутреннему лифту. То есть, великодушно разрешил кататься от «солнышка» до рубки и обратно!

Спускаться в трюм или двигательный отсек я не собиралась, поэтому нисколько не обиделась — все время, пока он изучал то ли подарок, то ли элемент какой-то там игры, разбиралась с возможностями корабля. И увлеклась. Настолько, что прозевала момент отрыва от поверхности и поняла, что мы летим, только тогда, когда обратила внимание на засветившиеся обзорные экраны.

В первый момент, честно говоря, слегка испугалась, так как сидела в кресле в полтора раза шире моей задницы и явно не предназначенном для девушек в «обтягивающих штанах», «блузке» и «тоненькой курточке»:

— Дэн, мы как бы без скафов!

— В ближайшие пятнадцать минут они нам не понадобятся… — не отрываясь от управления, сообщил он. — Я просто отвожу этого красавца к отрогам Дейнверского хребта.

Перемещение «Миража» от свалки до этих самых отрогов я толком и не почувствовала — разведчик, окутанный мощным маскировочным полем, двигался куда более плавно, чем любой лимузин, хотя явно летел не на автопилоте, а на ручном управлении! Не дождавшись заметных изменений модуля и вектора гравитации даже во время приземления, я высказала Дэну все, что думаю о его пилотировании. И вызвала недовольный вздох:

— Лани, на такой мелочи летать проще простого!

— А какой у тебя ранг в пилотировании «такой мелочи»? — тут же поинтересовалась я, чтобы представить хоть какой-то кусочек его виртуальной квалификационной полоски.

Мужчина замялся, но сказал правду:

— Эксперт.

Я мысленно охнула, поняв, что общаюсь как минимум с Мастером[33], и задала следующий вопрос:

— А еще «Эксперты» в коллекции есть?

— Несколько. Но давай поговорим об этом потом, а то я вот-вот умру с голоду!

Это его «несколько» меня просто убило! Ведь получалось, что все это время мне помогал мужчина категории Элита, причем с двумя гранями! И не просто помогал, но и испытывал ко мне интерес! А я, дура, относилась к нему чуть ли не как к серости! Поэтому по пути в свою каюту я жила в недавнем прошлом — вспоминала его взгляды, прикосновения, единственный поцелуй, и боялась поверить в то, что он не считает меня неизмеримо ниже. Заставить себя отвлечься от волнующих мыслей получилось только тогда, когда я оказалась перед душевой кабинкой. Нет, она не впечатлила ни размерами, ни количеством предустановленных программ, но представив, каково в такой же кабинке будет очень широкоплечему Ромму, я развеселилась. На этой волне быстренько ополоснулась, высушила тело и волосы, выбралась на теплый пластик пола и задумчиво уставилась на шкафчик для личных вещей.

Картинка с трюмом, доверху забитым топливными стержнями, все еще стояла перед глазами, поэтому я подошла к терминалу внутренней СД, вывела на него списки имеющегося снаряжения и почти не удивилась, обнаружив одноразовое белье, легкие комбинезоны для повседневного ношения, ботинки, средства гигиены и тому подобную дребедень. Само собой, все флотское и производства Империи Росс.

Потыкав в нужные сенсоры и выбрав самое необходимое, я дождалась мелодичного звонка, сообщающего о прибытии заказа, перетащила в шкафчик скафандр своего размера, пару комбезов, пяток упаковок с одноразовым бельем и убрала в него же все то, в чем вошла на борт корабля. Потом влезла в не очень удобные, зато приятные на ощупь светло-синие трусики, натянула футболку на размер больше требуемого, пригладила распушившиеся волосы и вышла из каюты, как была, босиком.

Дэн нашелся в спортивном зале — лежал на полу между силовых тренажеров в повседневном комбинезоне и голодным взглядом гипнотизировал одноразовые контейнеры с чем-то съедобным. Увидев меня, сглотнул, оглядел с головы до ног и одарил комплиментом, не передававшим и сотой доли того, о чем говорил его взгляд:

— Ты божественна даже в обычной флотской футболке!

Правда, потом запоздало вспомнил мою лекцию и покраснел:

— Прости, ничего не могу с собой поделать — ты настолько красива, что я начинаю говорить раньше, чем думать.

На этот раз эрратский комплимент не вызвал никакого неприятия. Наоборот, еще раз убедившись в том, что нравлюсь мужчине из Элиты, я полыхнула гордостью и постаралась сделать еще один шаг навстречу:

— Ты стараешься понять наш менталитет и меня, а я очень хочу разобраться в вас и в тебе. Пока меня обрадовала только сильная эмоция, но я надеюсь, что когда-нибудь научусь смотреть на мир твоими глазами и смогу чувствовать намного больше. А насчет божественности скажу следующее: восхищаться богиней может каждый верующий, зато накормить — только понимающий все ее чаяния верховный жрец!

Ромм облегченно перевел дух и улыбнулся:

— Некоторый опыт кормления богинь с ложечки у меня есть, поэтому можешь располагаться напротив…

— С ложечки покормишь десертом. После того как поешь сам! — устроившись напротив него, твердо заявила я. — А то умрешь от голода, и я потеряю и верховного жреца, и единственного истинно верующего!

— Не скажи, расстроишься?! — пододвигая ко мне один из контейнеров, с легким напряжением и в голосе, и во взгляде спросил Ромм.

— Невероятно! — кивнула я, тычком указательного пальца отправляя к нему оба оставшихся контейнера.

— Что ж, тогда слушаюсь и повинуюсь…

…Дэн насыщался быстро, но аккуратно и очень красиво, хотя принятая поза к этому, вроде как, и не располагала. И ближе к середине трапезы мне вдруг стало жутко интересно, какое реальное место в иерархии клана контрабандистов он занимает, для чего в него вбивали навыки, вроде бы не требующиеся в этой среде, и есть ли у него жена или фаворитка. Однако отрывать его от контейнеров не спешила — во-первых, понимала, что он действительно голоден, а во-вторых, куда сильнее вышеперечисленного меня интересовала та самая игра, в которой «играли его». В общем, все время очень раннего завтрака я либо шутила, либо отшучивалась. А когда эрратец насытился и отодвинул в сторону пустые емкости, вдруг поняла, что потерплю с вопросами еще немного. Ибо жажду кормления десертом с ложечки куда больше, чем очередного путешествия в чужое прошлое!

С таким настроем и с помощью «верховного жреца» я умяла ТРИ пирожных: одно свое и оба его. И страшно расстроилась, когда поняла, что четвертого нет, и не будет. А чтобы унять расшалившуюся фантазию, поблагодарила «истинно верующего» за акт жертвоприношения, подтянула колени к животу, подложила под щеку обе ладони и решила, что никаких вопросов задавать не буду, так как они обязательно испортят настроение и Дэну, и мне.

— Млеешь? — удивительно точно определив, в каком состоянии я пребываю, спросил громила.

— Ага! — подтвердила я. Потом без всякой эмпатии почувствовала, что он вот-вот сорвется за одеялом, и успела его остановить: — Не надо меня накрывать, тут тепло. А ноги подтянула, чтобы было уютнее.

— Понял… — кивнул он, подставил под голову ладонь и уткнулся взглядом в мои стопы.

— Там что-то не так? — ехидно поинтересовалась я.

— Меня сводит с ума цвет твоих ногтей! Я обратил на него внимание еще тогда, когда укладывал тебя в «Лекаря». Сначала решил, что это лак. И очень удивился, когда «лак» не растворился…

Очередное внимание к внешности пробилось сквозь легкую эйфорию и неприятно укололо в самое сердце. Поэтому я вздохнула и попыталась объяснить этому мужчине, как я и мои соотечественницы воспринимаем себя и окружающих:

— Открою страшную тайну: мы, тэххерки, тратим все свое свободное время не на подстройку внешности к сиюминутным потребностям, а на усвоение знаний и наработку навыков. Лови картинку!

Поймал. Изучил. И непонимающе уставился на меня:

— И на что тут надо обращать внимание?

— На квалификационные полоски над левой грудью. Каждая вертикальная линия — пройденный курс. Цвет — область знаний или навыков. Толщина — уровень освоения. Цифра в правом углу — индекс социальной значимости личности с поправкой на возраст и еще десяток параметров…

— А отсутствие этой полоски и высокого индекса нельзя заменить, скажем, одеждой из последних коллекций сверхмодных кутюрье, количеством нулей на счету любовника или дорогим косметическим морфингом? — состроив «очень задумчивое лицо», спросил Ромм.

— Вторая справа — принцесса Тайреша Миллика Ти’Шарли, старшая дочь королевы Альери… — усмехнулась я. — На полевой практике перед завершением первого курса она неправильно поняла условия поставленной задачи, два месяца решала не ту проблему и получила незачет. Поэтому весь второй курс ходила, не поднимая глаз, спала по четыре-пять часов в сутки и успокоилась только после того, как сдала следующую практику на высший балл.

— Уважаю! — восхитился парень. И это слово, но сказанное не в мой адрес, заставило оборваться сердце. — Кстати, серьезные у тебя подружки!

Представив наследную принцессу в ближайших подругах, я невольно фыркнула. И так же невольно расстроилась — я была птицей не ее полета, и шансов взлететь на ее уровень у меня просто не было:

— Это не подруги, а соперницы — лучшие курсанты потока. А подруг у меня пока нет.

Эрратец недоуменно нахмурился:

— Как это так? Если дружба — краеугольный камень вашей цивилизации, а ты окончила общеобразовательную школу и доучилась до третьего курса своей Академии, то они не могли не появиться!

Настроение испортилось еще сильнее, и я горько усмехнулась:

— Дружба — это не только слово, но и время, уделяемое тому, кто близок по духу и устремлениям. Все эти годы я трачу на учебу все время, кроме сна. Вообще все. Иначе тот прыжок выше головы, к которому я стремлюсь, просто не получится. В общем, ты первый и единственный друг.

— Ты у меня тоже первая и единственная подруга! — почувствовав, что я расстроилась, успокаивающе улыбнулся он. — Кстати, самая лучшая из всех возможных: вон, полоска самая длинная, индекс самый высокий и внешность самая сногсшибательная…

…Лежать на теплом полу, не думать ни о каких проблемах и перешучиваться с остроумным, тактичным и обаятельным мужчиной было так приятно, что поворот беседы в серьезное русло я восприняла, как удар под дых:

— Помнится, я обещал рассказать о том, как мне достался этот кораблик?

Я утвердительно мотнула головой. А Дэн перевернулся на спину, заложил руки за голову и невидящим взглядом уставился в потолок:

— Первые пятнадцать лет своей жизни я был уверен в том, что мой отец — командир абордажной секции тяжелого крейсера «Неудержимый». Что он случайно столкнулся с мамой в супермаркете, потерял голову от ее красоты и долгие годы не знал о моем существовании лишь только потому, что она по каким-то причинам не захотела ему сообщать о моем существовании. Определенные основания для такой уверенности были. Ведь познакомились они на одиннадцатый день с момента прибытия «Неудержимого» в систему Эррат. Супермаркет, в котором они столкнулись, находился перед домом самой близкой подруги моей мамы и рядом с баром, облюбованном теми членами экипажа крейсера, которых отправляли в увольнение. Встречались чуть более шести месяцев, то есть, все то врем, пока крейсер, потрепанный в каком-то пограничном конфликте Империи Росс и Арабского Халифата, чинили на одной из орбитальных верфей, и так далее. Не сомневался я и в том, что моим отцом является именно капитан Кирилл Романов, чьи голографии я нашел в Сети еще в восемь лет, ибо уже тогда казался его клоном. Просто мелким…

Чтобы не быть голословным, Дэн отправил мне несколько голограмм, на которых был изображен отец, дал мне время оценить свое действительно невероятное сходство с этим мужчиной, и продолжил рассказ:

— В общем, в детстве и юности я им страшно гордился. И хотел стать таким же опасным и бесконечно уверенным в себе хищником, каким отец казался со стороны. Поэтому незадолго до своего четырнадцатилетия, узнав о том, что «Неудержимый» несколько раз приходил в систему, а мама виделась с отцом без меня, страшно расстроился. И обиделся. Да так, что не разговаривал с ней больше года — до самой ее смерти. За что никогда себя не прощу…

Чтобы чувствовать боль, которую испытывал Ромм, вспоминая те дни, не требовалось быть эмпатом, поэтому я накрыла рукой его предплечье и легонечко сжала пальцы. А когда он не обратил внимания и на это предложение укоротить расстояние в нашей дружбе, мысленно обозвала себя дурой — он не знал наших традиций и в принципе не мог понять привычных жестов, а значит, надеяться на правильную реакцию было глупо.

А он в это время продолжал монолог:

— Первый звоночек, свидетельствующий о том, что в истории знакомства моих родителей не все так очевидно, как казалось со стороны, прозвенел за день до похорон мамы, когда в УТЦ прилетел сотрудник посольства Империи Росс, тогда еще старший лейтенант Сергей Копылов. Он назвался другом отца, помог с не самыми приятными формальностями, присутствовал на отпевании и так далее. А когда «узнал о том, что у Камиллы Ромм остался сын», крайне ненавязчиво постарался стать нужным. И постепенно превратился в связующую нить между мною и отцом. Свою роль он отыгрывал бесподобно — давал советы именно тогда, когда они были необходимы, и такие, которые были мне действительно нужны, подкидывал программное обеспечение, базы данных и инструментарий, который мне было не достать даже с участием дяди Бена, передавал приветы и подарки от «второго родителя». Только все это он делал как-то уж очень своеобразно! Скажем, интерес к Империи Росс пробудил, но не раздул. После одного из детских конфликтов с дядей выступил в роли третейского судьи и аргументировано доказал, что брат моей мамы всю жизнь делал и для нее, и для меня больше, чем мог, соответственно, имеет моральное право что-то требовать и от меня. А через какое-то время плавно подвел к мысли о том, что любой нормальный и уважающий себя мужчина должен отвечать добром на добро, а значит я, единственный родной дяде Бену человек, просто обязан стать ему опорой в конце жизни. Говоря иными словами, все это время он целенаправленно лишал меня морального права ломиться в посольство Империи и просить ее гражданства!

— О, как…

— Приблизительно так же вел себя и отец. Прошлой весной, когда его крейсер вновь вошел в нашу систему, он примчался к нам, «чтобы, наконец, лично познакомиться с сыном», сделал все, чтобы меня обаять, подарил этот «Мираж» и… вторым слоем создал картину неустроенной жизни флотского офицера, вечно мотающегося по дальним границам Империи!

— Ты хочешь сказать, что его знакомство с твоей мамой было не случайным? — нахмурилась я. — И что через нее он пытался выйти на верхушку «Конкистадоров»?

— Лани, он, вроде как офицер Пограничного флота Империи Росс, подарил мне не дом, не флаер, не какой-нибудь грузовой внутрисистемник, а «Мираж»! С самым современным генератором маскировочного поля, с движками седьмого поколения, портативным блоком межсистемной связи и так далее. Не знаю, как ты, а я могу назвать такую машину только мечтой контрабандиста.

— Хм…

— Правда, к моменту нашей первой и единственной встречи я был уже не ребенком, поэтому от подарка отказался — понимал, что майору Кириллу Романцеву, майору Сергею Копылову и тем, кто стоят за ними, нужен не я, а мой прямой выход на руководство «Конкистадоров». И в перспективе — их прирученный глава.

— Мотивы россов более-менее понятны! — подумав, заключила я. — Хорошие отношения с тобой — это не только самый высокий уровень доверия и взаимодействия с вашим кланом, но и прямой выход на руководство кланов, занимающих три первых места в неофициальном рейтинге, как ты выразился, местных преступных сообществ. А твои, честно говоря, не очень…

Дэн тяжело вздохнул:

— Как говорят в Империи Росс, «Коготок увяз — всей птичке пропасть»! То есть, теперь, дав им возможность зацепиться, я открыл прямую дорогу в будущее, которое меня НЕ УСТРАИВАЕТ!

Судя по выражению глаз и мелкой моторике, эта фраза была криком души, и я испугалась, так как понимала, что на этот шаг он пошел из-за меня:

— Чем именно?

— Государство не терпит компромиссов. Поэтому единственно приемлемый уровень взаимодействия между Главным Разведывательным Управлением Империи Росс и кланом «Конкистадоры» — высший. А для того, чтобы усадить меня на место первого лица, требуется всего ничего: основательно замазать в противоправных действиях, добавить уважения в глазах тех, кто имеет вес в преступном мире Эррата, и, что самое главное, убрать с моего пути ВСЕХ конкурентов. То есть, тех людей, которые нянчили меня вместо так называемого «отца», вкладывали душу в каждый мой шаг и которые мне по-настоящему доверяют…