Рожденные водой

Эпилог

июль 2014

Машина резко остановилась, выдернув из туманной мучительной полудремы, и вернула к реальности. Последние воспоминания о наших с Дэшем похождениях: поиск Мишель Легран, празднование тысячного упокоенного призрака, побег от Охотниц — рассыпались в голове. За окном все еще не плескалась вода, только иссушенный песок лежал на обочине, да мелкая пыль танцевала на ветру.

— …Мистер Холландер, прошу вас выйти. — Полицейский отступил на шаг, давая возможность открыть дверь. Из патрульной машины вышел его напарник.

— Если попросят выйти и тебя, выходи спокойно, — тихо произнес Дэш, повернувшись ко мне. — Не спорь, не сопротивляйся и не кричи. Договорились? Это обычный дорожный патруль.

Он открыл дверь, держа руки на виду, потом медленно вышел. Не надо было ехать через федеральное шоссе, надо было пробираться сельскими дорогами.

Полицейский расспрашивал откуда мы едем и куда, Дэш спокойно отвечал. Его волосы с проседью на ярком солнечном свете казались еще белее, а сам он изо всех сил прикидывался законопослушным гражданином. Полицейскому не понравился какой-то ответ Дэша, он потребовал подробности, расспрашивая резко и назойливо. Его напарник стоял у нашей машины с моей стороны и держал руку на кобуре.

— Повернитесь! Положите руки на капот! — скомандовал полицейский.

За секунду Дэш оказался распластан на капоте. Один офицер держал его под прицелом, а второй обыскивал.

В глазах Дэша, устремленных на меня сквозь пыльное лобовое стекло, застыл страх. Он боялся не полицейских, он боялся за них. Его губы шевелились, беззвучно произнося:

— Не надо. Стой.

Прости, Дэш. Не хочу, чтобы тебя пристрелили.

— Прошу вас покинуть машину! — произнес второй полицейский, наводя оружие на меня.

Я решительно распахнула дверь и вышла.

Дэш замер, почти перестал дышать.

— Вы обознались, — пропела я. — Вы приняли нас за других. Настоящие преступники только что проехали мимо.

Полицейские поморгали. Первый отпустил Дэша и схватился за рацию, а второй попятился, убирая оружие в кобуру.

— Мы засекли угонщиков! — наговаривал в рацию первый. — Они только что проехали мимо по Восьмидесятому шоссе. Начинаем преследование!

Полицейские сбивчиво извинились, бросились к своей машине и укатили под вой сирены. Через пару минут пыль улеглась. Все стихло.

Дэш буравил меня тяжелым взглядом.

— Что? Я просто попросила их уйти и все. Ничего же не случилось.

— Садись в машину, Энори, — приказал он.

В машине мы немного посидели, глядя вперед на пустую дорогу. Адреналин разогнал болезненную дрему, и ко мне вернулся интерес к происходящему.

— И вообще, возможно, это не за нами. Они говорили про каких-то угонщиков. Они их ищут, а не нас.

Мы сорвались с места. Дэш злился и боялся. Я чувствовала это и злилась сама.

— Ты настолько мне не доверяешь? Думаешь, я вообще себя не контролирую?

— Дело не в этом, Энори.

— А в чем?

Он молчал, и моя злость перешла в глухое раздражение.

— Дэш…

— Прекрати называть меня по имени! Слово папа, что, отменили? Что за манера?

Я не стала ввязываться в спор. Ну как ему объяснить, что пару лет назад я начала звать его по имени именно потому, что такое обращение лучше передавало моё к нему отношение, нежели банальное «папа»? Чем старше я становилась, тем больше наши отношения становились круче. Это не просто родство. Он стал относиться ко мне как ко взрослой личности. Ну, почти. Как к соратнику, единому по духу. Он не просто обо мне заботился, как все родители, уважал мое мнение и мои желания. Мы делили секреты, смеялись до слёз и планировали будущее. Он же мой друг, не просто отец.

Тем более обиднее, что сейчас он вдолбил себе в голову, что потеряет меня, едва мы достигнем океана. Вел себя так, будто это уже случилось. Пока мы ехали, он словно бесконечно прощался со мной без слов. Что за ерунда? Неужели он думал, что едва я увижу большую воду, нырну и забуду о нем?

— Мы просто обязаны доехать, — заговорил Дэш. — Ты обещала мне встречу кое с кем, помнишь? Именно поэтому мы сейчас едем через весь континент.

— Я тоже ее жду, — улыбнулась я. — Она приплывет.

— Думаешь, она останется? Она ничего не говорила?

Дэш спросил это с такой надеждой, что я расстроилась, потому что не знала ответа. Дэш давно не сердился на маму, но очень хотел ее увидеть, поэтому для него так важно было добраться до Мексиканского залива. Как и для меня. Мама скучала по нам и приходила ко мне несколько раз, но не говорила с Дэшем. Я упрашивала ее вернуться, но она слишком долго жила в океане и боялась людей. Она хотела, чтобы не боялась я, хотела сделать из меня человека. Но я не человек, хотя и умею им притворяться.

— Я не знаю. Прости, папа.

Какое-то время мы ехали в молчании.

— Заправка. Пойду куплю воды.

Мы снова остановились, и Дэш предпочел закончить разговор.

Он был жутким консерватором: да, часто менял телефоны и машины, потому что боялся, что на него выйдут, но все равно хотя бы через раз выбирал одни и те же модели. Носил одну и ту же одежду, пока она не начинала расползаться по швам, да и после покупал что-то похожее. Дэш был самой постоянной и надежной переменной в моей жизни.

Наблюдая, как он возвращается и тащит два галлона воды в пластиковых бутылях, я прикидывала, получится ли забрать у него кольцо, чтобы заставить поспать. После десяти часов за рулем он не выдержит еще двадцать пять.

…До порта Арансас в Мексиканском заливе мы добрались через три дня.

Проехали промзону, а потом вырулили на узкую полоску шоссе, ведущую к порту через россыпь мелких озер. Никогда еще заросшие осокой озерца не казались мне самым прекрасным зрелищем на земле. Пусть они кое-где затянулись тиной, а кое-где и вовсе походили на болота, все равно. От запахов закружилась голова. Мы миновали больше десятка рыболовных магазинов, клубов и прочей ерунды, дорога все не кончалась и не кончалась, кожа горела огнем, а внутри будто орудовала стая пираний, откусывая по куску от каждого важного органа.

Когда впереди оставался лишь цементный пирс, я не выдержала, выскочила из машины, на ходу снимая одежду, и бросилась к воде.

Дэш еле успел остановиться. Он что-то кричал вслед, но я не слышала, побежала и сразу нырнула. Разгоряченная и измученная кожа с благодарностью отозвалась негой. Я закрыла глаза и расслабилась, медленно вдыхая жизнь. Где-то рядом шелестели водоросли, шуршали и булькали рыбешки, гудели моторы. Моторы! Я встрепенулась, вглядываясь в толщу воды. Нет, человеческие лодки далеко. Здесь тихо и спокойно. Я опустилась еще глубже, туда, где солнечный свет превращался в далекие зыбкие блики, и зависла, слушая музыку моря. Мимо проплыл косяк тунца, но рыбы бросились врассыпную, едва я протянула к ним руку.

Океан манил звуками, запахами и тайнами, но мне стало любопытно, как там Дэш, и я вернулась. На пирсе маячило две фигуры. Нас нашли! Но Дэш просто стоял и смотрел на залив, и фигура рядом с ним делала то же самое. Я подплыла ближе, спрятавшись среди камней сразу под пирсом, и осторожно высунулась из воды так, чтобы меня не заметили.

— Я немного отвлекла кузин, но ненадолго. Полиция их продержит двадцать четыре часа, а потом они снова пустятся в погоню.

Тетя Эштон! Высокий тонкий силуэт в черном узком плаще, короткая стрижка, ехидный голос. Пару лет назад мы увиделись впервые, и тогда я ей не очень-то понравилась. Она все время смотрела исподлобья и ни разу не улыбнулась. Мне она тоже не очень-то нравилась. Вроде бы она чем-то походила на Дэша, но только внешне, а манеры, привычки и мимика были совершенно другие. Когда я смотрела на нее, то словно видела Дэша через кривое зеркало. Неуютное ощущение.

— И на что же ты ещё способен, Дэш? Ты убил Охотницу. Не думаешь, что это слишком?

— Нет, Эш, не думаю. Она собиралась убить Энори.

— Отправьтесь уже куда-нибудь на необитаемый остров да живите там!

— Я хочу, чтобы моя дочь жила среди людей. Она не дикое животное, которое достаточно запихать в какой-нибудь богом забытый угол, где только крабы и устрицы.

— Эти твои чёртовы фантазии о новом поколении русалок, которые будут идиллически плескаться рядом с людьми, достали. Как и её мамаша.

— Я верю, что она наберется смелости выйти на сушу, — усмехнулся Дэш.

Тетя Эштон фыркнула, и они замолчали.

— Как твоя юридическая практика? — спросил Дэш.

— Идет потихоньку. Я перевелась в отдел защиты морского биоразнообразия. Не представляешь, как там все запутано. Зато познакомилась с нужными людьми. Сведу тебя с одним агентом ФЦР. Она вроде в курсе всего, что творится. В обмен она хочет изучить кольцо.

— Как бы она не оказалась очередным «оборотнем», который мечтает загнать русалок в клетки.

— Ну а что ты хочешь? — Раздраженный голос тети Эштон разнесся по пирсу. — Правительство живо интересуется… Некоторые Охотницы уже думают переходить в ФЦР на работу. Им обещают деньги за живых русалок. Всё, ради чего мы жили все эти годы, столетия, — теперь вчерашний день.

Набежавшая волна заглушила ответ.

Показалась еще одна машина. Она припарковалась у воды и оттуда вышла пожилая женщина в очках, увешанная бусами и брошками, замерла на минуту, всматриваясь во встречающих, и подошла ближе, шелестя длинной цветастой юбкой.

Мишель Легран. Та, с которой у нас была назначена здесь встреча.

— Так значит это вы тот молодой человек, который мне прохода не давал? Вы крайне настойчивы.

Глубокий грудной голос очень ей подходил, и пользовалась она им с размахом — говорила громко и мелодично, словно профессиональный оратор.

— Прошу прощения за это, но я искал вас четырнадцать лет. Конечно, я в нетерпении.

Мишель склонила голову набок в явном недоумении.

— Лестно, конечно, ещё ни один мужчина не был так галантен, — пошутила она.

— Вы, конечно, меня не помните. Когда-то я был в вашей палатке. Ещё совсем ребенком. Тогда я кое-что заметил. И сейчас вижу, что запомнил всё правильно. Я не ошибся. — Дэш кивнул на ее руку. — Ваше кольцо. Откуда оно у вас?

— Это наша семейная реликвия. Оно досталось мне от прабабки. Она говорила, что в нем заключена магическая сила. Но, похоже, старушка ошиблась — впервые в жизни, надо сказать. Никакой силы мне в нем так и не открылось, но я всё равно его не снимаю. В память о ней.

Дэш в нетерпении кивнул.

— Могу я попросить?.. Всего на минуту. Я отдам вам свое, а потом мы поменяемся обратно.

— Они похожи. — Она была явно озадачена. — Ну что ж…

Дэш отдал свое кольцо озадаченной Мишель, забрал её. И крикнул:

— Энори!

Я вынырнула, и он сразу бросился ко мне с одеждой, а когда вышла на берег, тетя Эштон окинула меня пристальным и чуть напряженным взглядом.

— Энори.

— Тетя.

Дэш отвел меня подальше и, держа на ладони ее кольцо, прошептал:

— Прикажи мне что-нибудь. Не знаю… Пропеть петухом.

Я скривилась. Я же потом не забуду такое зрелище, нужно что-то попроще. Было страшно, потому что если кольцо не сработает, Дэш расстроится.

— Попрыгай на левой ноге, — предложила я.

Он подождал пару секунд и улыбнулся. Я рассмеялась от облегчения.

— Ну попрыгай же! — шепотом настаивала я.

— И не подумаю! — заявил он. — Сама прыгай!

— Работает! И что теперь? Мы нашли магию?

Дэш загадочно улыбнулся и потянул меня обратно.

Мишель Легран спустила очки на кончик носа и уставилась на меня поверх них, но обращаясь к тете Эштон:

— А эта девочка случайно не… Даже не знаю, как спросить. Мне о них прабабка рассказывала.

— Угу, русалка, — усмехнулась тетя Эштон. — Я ее тетя Эштон, это ее сумасшедший отец Дэш, а вы, видимо, ведьма. Будем знакомы.

— Женщин моего рода давненько не называли ведьмами, — рассмеялась Мишель. — Мы теперь больше по мелким фокусам. Русалка! Подумать только! — Она не спускала с меня восторженного взгляда.

Я спряталась за Дэша. Нечего меня рассматривать, я же не музейный экспонат.

— Мишель, — серьезно произнес он, — расскажете мне про свой дар?

— Что ж, сфера видения последнее время постоянно показывала мне воду и волны. Теперь, кажется, ясно почему.

Дэш улыбнулся, а потом насторожился, повернул голову к океану и замер, будто вслушиваясь в звуки, доступные только ему. Он чует русалок! Я начала высматривать среди пенных барашков маму. Тетя Эштон поняла все по его выражению лица и подобралась, натянулась, как струна — пыталась обуздать инстинкт Охотника. Мишель, заинтригованная нашей реакцией, тоже посмотрела на океан.

Я замерла в предвкушении. Мама здесь! Мы увидимся!

Дэш с нетерпением шагнул на самый край пирса и спустя секунду протянул руку маме, выходящей из воды.