Рожденные водой

Глава 17. Мы — то, что мы делаем (часть первая)

Начало истории не имеет значения,

важно, с кем ты встретишь ее конец.

Автор неизвестен

Корни каждой истории всегда восходят к другой, более ранней, и так до тех пор, пока ее исток не затеряется в череде поколений. Мы не помним начала и не знаем конца, мы можем лишь выбрать точку отсчета и принять ее за истину. Много ли в ней правды, каждое поколение судит по-своему.

Октябрь 1999

Дэшу снилось, что он плывет. Вода пахла горькими травами, журчала над ухом и текла в одном ей известном направлении, унося с собой секреты. Он совсем не боялся, даже смог расслабиться, но вода мягко вынесла из небытия. Скудный солнечный свет едва проникал в комнату, ветер завывал в трубах и стучал распахнутой створкой где-то на втором этаже.

Дэш осознал, что сидит на стуле со связанными руками и ногами и разглядел у окна женский силуэт. Его взяла досада.

— Сестричка, ты повторяешься.

Голова после вчерашнего была тяжелая, и даже звук собственного голоса едва не накликал мигрень. Раненое плечо снова разнылось и донимало, как приглушенная зубная боль. Похоже, уже рассвело, но из-за тяжелых туч казалось, что за окном сумерки.

Силуэт приблизился, загородив свет. На Дэша серьезно смотрела незнакомка. Короткой стрижкой она напоминала Эштон, но была рослой спортивной шатенкой в неброской одежде.

— Ты еще кто такая?

Только бы Фиби не вздумала явиться. Она зла на него за вчерашнее, наверняка зла, и не хочет разговаривать. И отлично! Значит, об этом можно не беспокоиться.

— Очухался? — низким грудным голосом произнесла не-Эштон. — Прости за шокер. Думала, ты под гипнозом. В твоем досье не написано, что ты любитель выпить, поэтому я посчитала это за нестандартное поведение. Не знала, чего от тебя ожидать.

— Ничего, я привык, — усмехнулся Дэш, осматривая незнакомку. Подтянутая, собранная, серьезная. Даже слишком серьезная.

Как можно незаметнее он попробовал прочность узлов на руках и ногах. Нет, не похоже, что его связали кое-как и удастся быстро выпутаться.

— На вопрос ответишь?

— Я агент ФЦР. Моя фамилия Скрофано.

Дэшу стало смешно. Вот же дал бог имечко.

— Мне жаль, — пробормотал он, скрывая смех.

Агент Скрофано прищурилась, оценивая подколку как неудачную.

— Тебя Вероника послала?

— Нет, — сообщила агент, — я не работаю на Веронику Бэк.

— А на кого тогда?

— На правительство Тонакавы.

— Ну да, — протянул Дэш. — Удостоверение покажешь?

Она показала. «Специальный агент Мелани Скрофано» — красовалась надпись между фотографией и логотипом ФЦР.

— Что насчет того, чтобы меня развязать, агент Скрофано?

— Сначала задам тебе вопросы.

Дэшу не понравился ее тон. Он уже предполагал, что ей может быть нужно — конечно, русалка. Она всем нужна, и шерифу тоже. Надо выбираться, хватать Фиби и валить из этого чертова городка.

— Может, хотя бы водички дашь попить? Сушняк, знаешь ли.

Пока агент ходила на кухню за водой, Дэш быстро огляделся. Выпотрошенный рюкзак, карта, амулет, нож, ключи от машины, телефон, ожерелье и кольцо лежали в углу на полу. Больше в пустой пыльной комнате не было ничего, что могло бы помочь выбраться. Только если сломать стул, добраться до ножа, перерезать веревки и бежать. Но скорее всего, агент окажется быстрее. Дэш немного попрыгал на стуле поближе к ножу.

— Стакана я не нашла. — Агент вернулась с пластиковой бутылкой воды и хмыкнула, заметив, что он переместился. — У тебя тут настоящий клоповник.

— Не ждал гостей, — улыбнулся ей Дэш и с жадностью припал к горлышку, приложенному к губам.

В окне мелькнуло какое-то движение. Агент стояла спиной, поэтому ничего не заметила.

— Почему ты не убил местную русалку? — спросила она.

Агент Скрофано с интересом ждала ответ, крутя пустую бутылку в руках.

— Я не отчитываюсь перед ФЦР.

Агент кивнула, ничуть не смутившись.

— Знаешь, в ФЦР уже несколько лет функционирует отдел по противодействию русалкам. И, между прочим, вполне успешно. Честно говоря, начальство сомневается в необходимости сотрудничества с Охотниками и с Вероникой Бэк тоже. Мы вполне способны взять ситуацию с русалками под свой контроль. Безо всей этой средневековщины с ножами и амулетами. Согласись, ваши методы устарели лет эдак на сто-двести.

В окно зачастил дождь, а ветер усилился — гнул деревья, завывал в трубах, стучал рамами на втором этаже все громче. За окном больше ничего не двигалось. Наверное, ему померещилось. Он мысленно умолял Фиби не приходить. Ей же должно быть все равно, что с ним, она не любит негативные эмоции и давно растворила их в воде. Сейчас она наверняка резвится где-нибудь с рысенком или рыбками. Или ушла на глубину, пока бушует шторм, как и собиралась. И пусть, главное, чтобы не заявилась.

Агент Скрофано явно ждала от Дэша реакции, но он молчал, обдумывая информацию. Мать никогда не говорила, что кто-то ещё играет на их поле. Разве правительство не дало охотницам карт-бланш?

В наступившей тишине в коридоре раздался тихий скрип, будто кто-то наступил на плохо лежащую на полу доску. Агент тут же схватилась за пистолет и ринулась на звук.

— Эй, ну и чем вы круче? Вы же это хотите сказать? — крикнул Дэш ей вслед, надеясь, что она больше заинтересуется его разговорчивостью, чем скрипами в коридоре. Но агент стремительно исчезла в проеме, даже не обернувшись.

Дэш чертыхнулся и еще несколько раз подпрыгнул к ножу вместе со стулом, мечтая, чтобы заявилась шериф, и агент Скрофано в порыве служебного рвения ее застрелила.

Скрофано вернулась, стремительно пересекла комнату и осторожно выглянула в окно.

— Пока ты был в отключке, я проверила дом три раза, обошла все комнаты, он был пуст. Сейчас у меня ощущение, что в доме есть кто-то еще. — Она обернулась к Дэшу, не выпуская пистолет из руки. Спасибо, что хоть не целилась. — Русалка здесь?

Фиби натравит на захватчика рысенка, как пить дать. Только милый агент Мелани Скрофано держала в руках оружие и точно умела им пользоваться. Будет жаль, если Энори погибнет так же бездарно, как ее мать.

— Не знаю. Но тебе точно стоит быть аккуратнее. Предлагаю тебе меня развязать и спокойно уйти.

— Знаешь, чем сейчас занято УРТ? — спросила Скрофано.

— Разведка? — напрягся он. — А они тут каким боком?

— Управление разрабатывает вирус, который быстро убьет русалок. Говорят, уже есть опытные образцы. Стоит заразить одну особь, и она начнет передавать вирус своим соплеменницам. Несколько зараженных в разных локациях убьют всю популяцию за пару-тройку месяцев.

Геноцид? Новость про вирус звучала паршиво, но Дэш не привык верить на слово первому встречному. Пусть сначала предъявит доказательства.

Он попытался высмотреть что-нибудь в окне, но, кроме далеких деревьев, гнущихся под ветром, и мороси на стекле, ничего не заметил.

— Так что, хочешь остаться без работы? — поинтересовалась агент.

— А ты хочешь позвать меня делать ксерокопии в офисе ФЦР? Если бы у тебя были какие-то официальные предложения, ты говорила бы не здесь и не со мной, а с Вероникой.

— У нее нет того, что есть у тебя.

— И чего же?

— Скажи мне, Дэшфорд Холландер, ты правда можешь договориться с русалкой?

Вряд ли Вероника могла отправить к нему агента ФЦР с проверкой, словно девочку на побегушках. Так что же — ФЦР прослушивает телефоны?

— Чего ты от меня хочешь, агент Скрофано?

— Содействия. Если ты не лжешь. Я хочу договориться с русалками.

Дэш опешил.

— Ты или ФЦР?

— Я гарантирую твоей русалке безопасность, если она согласится сотрудничать.

— Звучит замечательно, — кивнул Дэш. — Вот только, может, ты заодно с УРТ и решила заполучить русалку для опытов. А может, никакого вируса и нет. Или хочешь забросить удочку, узнать, как завербовать парочку Охотниц. А может, вам не нравится конкуренция и вы планируете нам внушить, что мы вот-вот окажемся на обочине. Как видишь, вариантов море.

Агент кивнула, признавая справедливость его слов.

— Посмотри на ситуацию с другой стороны. — Агент Скрофано, убрала оружие обратно в кобуру и подняла руки, будто сдаваясь. — У тебя не так много вариантов. Вероника с тобой соглашаться не намерена, охотницы зациклились на методах, которые практиковали ещё их прабабки. Разгуливать по стране с твоей подружкой тебе никто не позволит. Или позволит очень недолго. Лаборатория УТР спит и видит, как получить правительственную награду за элегантное решение. А я и те, кто стоит за мной, заинтересованы в живых русалках. Как и ты.

У Дэша внутри вспыхнула злость. Если Фиби нужна им для опытов, то пусть идут к черту — в неволе русалки не выживают. Разве что подыграть, чтобы его развязали. А потом схватить Фиби и уехать.

— Окей, давай попробуем. Развяжи и… — начал он и заметил движение у двери. Догадка пронзила мгновенно. — Нет! Нет! Стой! Агент, осторожно!

Что-то быстрое и темное метнулось по полу. Скрофано начала оборачиваться и тянуться к пистолету, но змея взвилась молнией, ужалила ее в шею и так же стремительно уползла.

— Нет! Нет! Фиби, не трогай ее! Ну зачем?! — орал Дэш.

Агент удивленно застыла на секунду, приложив руку к шее, а потом в ее глазах разгорелся страх вместе со злостью.

— Развяжи меня. Я отвезу тебя в больницу.

— Как она это сделала? — прошептала Скрофано. — Она управляет животными?

— Давай это потом обсудим! Русалка думает, что ты мне угрожаешь. Развяжи меня!

Агент кивнула и шагнула к нему за спину, намереваясь развязать, но не смогла. Дэш услышал ее сип, потом стук, когда она упала.

— Да что такое! Агент, ты меня слышишь? — Прыгая, он развернулся на стуле, как мог, лишь затем, чтобы увидеть, как Скрофано корчится на полу, царапая горло.

Она покраснела, изо рта шла пена. Яд подействовал слишком быстро. И сколько же у этой змеи яда? Почему такая молниеносная реакция? Возможно, у Скрофано была аллергия, но поговорить с ним о сотрудничестве она точно уже не могла.

— Нет! Не шевелись, слышишь? Так ты помогаешь яду! Замри! — орал Дэш, понимая, что все бесполезно. Агент Скрофано замерла, потому что скончалась. — Черт! Дьявол! Фиби!

Она шмыгнула мимо него к разбросанным по полу вещам, схватила кольцо и нож, развязала ему руки и надела на палец кольцо. Дэш выхватил у нее нож и выместил злость на веревках, стягивающих ноги, кромсая их ножом на огрызки.

— Она хотела поговорить! Просто поговорить! — Дэш чуть не вывихнул палец, так рванул остатки веревок. — Это мог быть твой шанс. Шанс изменить свою жизнь! Начинай думать, прежде чем что-то творить!

— Ты же сам просил меня защищать свой дом, — обиделась Фиби. — Ты же сам говорил…

— Необязательно убивать всех без разбору! — Дэш наконец распутал веревки, вскочил и кинулся к телу Скрофано. Но, конечно, никакого пульса не нащупал. — Черт! Это агент ФЦР! Не какой-то никому не известный наркоша, а специальный агент Федерального Центра Расследований! Ее будут искать!

— Она пришла в мой дом. С оружием… — Фиби сидела на полу, и по щекам ее катились слезы. — Я испугалась.

Дэш вздохнул, унимая злость. Любой бы на ее месте испугался. После всего, что она пережила, закономерно видеть опасности на каждом шагу.

— Ладно, хорошо, я понимаю. Но теперь тебе точно нужно уехать. — Он бросился к своему рюкзаку, покидал вещи внутрь, нож вложил в ножны на поясе, вспомнил о ружье у шерифа, но решил, что не стоит его отвоевывать. — Ты хочешь что-нибудь с собой взять?

Он ринулся на кухню и застыл при виде писем и фотографий на столе. Кинул в рюкзак и их тоже, вместе с хлопьями и бутылкой воды, потом вернулся в гостиную, где Фиби растерянно сидела на полу рядом с телом мертвого агента Мелани Скрофано.

— Фиби, нужно ехать.

Она помотала головой.

— Фиби…

— Я хочу защищать свой дом. Я больше не маленькая девочка. Я смогу.

Дэш скинул рюкзак на пол и подошел к ней, остановился, глядя на нее сверху вниз. Только сейчас он подумал о своем доме. Если он увезет Фиби, то никогда туда не вернется, потому что нарушит все правила клана Охотников, предаст семью и больше никогда не увидит мать, а если убьет русалку, то решит абсолютно все свои проблемы. Он просил Фиби защищать свой дом, а она просила его веселиться, радоваться и наслаждаться. Но вряд ли это ему удастся, если он уничтожит то единственное, что вызывает в нем подобные эмоции. Убить он ее не сможет, но русалка озера Бреворт должна исчезнуть.

Он присел рядом с ней и взял горячие ладони в свои. Фиби плакала, он привлек ее к себе и обнял.

— Да, свой дом нужно защищать, — говорил он, поглаживая ее по спине и вдыхая пряный аромат волос, — но сейчас у нас с тобой ничего не получится. Нас всего двое против целого города. Мы уедем, и я покажу тебе большую воду. Твоя мать хотела, чтобы ты увидела океан. Такие, как ты, живут там на свободе, а ты тоскуешь без нее. Наверняка сама не понимаешь, из-за чего тоскуешь. Там ты найдешь себе новый дом и компанию.

Фиби отстранилась и заглянула ему в глаза.

— Не могу представить бесконечную воду. Какой он, океан?

— Он прекрасен, — улыбнулся Дэш, вытирая горячие слезы с ее щек. — Сама увидишь.

— Мы найдем новый дом вместе, — убежденно произнесла Фиби. — Не надо сомневаться. Не сомневайся.

И Дэш перестал. Он подумал, что Фиби может сделать много по-настоящему хорошего, когда научится управлять своей силой, когда захочет искренне кому-то помочь.

— Мы найдем новый дом вместе, — кивнул он. — Но этот пора покинуть.

И потом больше не встречаться с матерью и сестрой. Дэшу становилось неприятно даже от предположений о том, что они ему скажут. Лучше никогда этого не узнать, спрятаться в самой глубокой пещере как можно дальше от Тонакавы.

— Теперь ты боишься, — прошептала она, обхватывая его лицо горячими ладошками. — Скажи, чего ты боишься?

Он замер, вглядываясь ей в глаза и разбираясь в своих страхах. Какой самый сильный? Ее взгляд после признания в том, что это он убил ее мать? Или вина за то, что бросил семью? Нет, есть еще.

— Я боюсь тебя не удержать. Боюсь, что ты утечешь у меня между пальцев.

Фиби помотала головой и уткнулась лбом в его лоб. Они немного посидели в тишине, слушая, как в трубах завывает ветер и стучит оконная створка где-то на втором этаже.

— Пойдем, — прошептали они одновременно и поднялись.

Дэш подхватил по дороге рюкзак и нащупал в кармане ключи от машины.

Груши валялись на полу у входной двери, и Дэш нагнулся подобрать. Он ведь хотел порадовать Фиби. Она открыла дверь, и одна груша откатилась в угол. Дэш полез за ней, когда услышал вскрик. Он рванул на крыльцо, когда Фиби осела в недружелюбных объятьях глухого верзилы. В Дэше вспыхнула ярость. Он достал нож, чтобы прикончить шерифа, которая стояла рядом и довольно наблюдала, но последнее, что он увидел — весло в руках Беки Селзник, которое летело прямо в его лицо. Темнота.

Во рту стоял терпкий привкус крови, на лицо капала вода. Потом его качнуло, и плеск волн окончательно привел в чувство. Он открыл глаза. Наверху раскачивалось хмурое небо, щедро поливая дождем. Болел нос, и Дэш осторожно до него дотронулся. Вроде не сломан, но кровищи явно натекло. Он попытался сесть, но только перевалился на бок, пришлось схватиться за борта.

Дэш запаниковал. Он в лодке!

Где Фиби? Они ее убили?

От страха сердце чуть не выпрыгнуло из груди, а от вкуса крови едва не вырвало.

На причале стояли шериф и Бека Селзник и смотрели на него. Он подскочил, чтобы выпрыгнуть на мостки, но Бека с силой оттолкнула лодку веслом и торжествующе выпрямилась. Дэш свалился на тело специального агента Мелани Скрофано, на секунду встретился с застывшим взглядом, отпрянул и прижался к борту.

— Что вы делаете, шериф? — Пришлось кричать, потому что лодка уже отплыла от причала. Допрыгнуть не выйдет. Ветер качал утлое суденышко, поднимал волны, и те захлестывали борт.

— Вы с этой бедняжкой станете последними жертвами озерной твари, — крикнула она в ответ. — Спасибо за вашу работу, мистер Холландер. Уверяю вас, больше тварь никому не навредит.

— И вы просто бросите меня здесь?

— Вы ведь боитесь воды, мистер Холландер. И не умеете плавать. Неудачливый охотник на русалок.

— Да? А как вы это объясните полиции? — заорал он, но шериф только улыбнулась в ответ. — Эта вы местный маньяк, шериф! Ведь вы стоите за смертью Ривердейлов! — выкрикивая все это, Дэш уже ни на что не надеялся. Это была отчаянная и беспомощная злость. Он понял, что проиграл. Ему не выбраться. И Фиби он подвел.

Шериф отсалютовала и направилась к лестнице. Стерва Бека пошла следом вместе с веслом. Дэш и не сомневался, что эта тихоня-алкоголичка выкинет какой-нибудь фокус. Небось, она за ним и следила. Извращенка! Они ушли, а Дэш остался в раскачивающейся лодке под усиливающимся дождем. Волны били о борт. Дэша затошнило: и от близости воды, и от бессильной ярости.

Он бросил Фиби! Оставил ее одну! Ей наверняка страшно, она снова переживает тот же ужас, что выпал на ее долю девять лет назад. Если еще жива. Если все еще не впиталась ручейками в землю. Его передернуло.

— Вы все тут чертовы маньяки! — заорал Дэш, но в этот раз даже казарки ему не ответили. Живность попряталась.

Он дернулся и почти решился прыгнуть, но очередная волна, ударив о борт, отбросила на дно и остудила пыл. До причала уже метров десять — он не доберется. Если бы он не боялся воды, то был бы смысл, но он просто не доплывет. Может быть сильный ветер прибьет лодку к берегу? Или перевернет ее к чертям.

Рюкзака в лодке не было. Нож у него, конечно, тоже забрали, а вот кольцо осталось на пальце. Видимо, шериф посчитала его за безделушку и не заинтересовалась.

Под телом агента Скрофано уже скопилась вода — от волн и дождя. Он утонет вместе с лодкой. Дэш начал задыхаться, а сердце стучало как сумасшедшее — приближалась паническая атака. Он скрючился на дне, уставясь на ботинок агента, и заткнул уши, чтобы не слышать плеска, но для осознания безнадежности уши и глаза не требовались, она проникла в мозг. Он всегда знал, что утонет. Это снилось ему бесконечное множество раз и всегда заканчивалось темнотой.

Интересно, увидит ли он призрак Мелани Скрофано? Любопытство вспыхнуло и погасло под гнетом забот серьезнее.

Какого дьявола все так бездарно обернулось?! Он проиграл по всем фронтам. Из-за него погиб Кэп, и Фиби он не помог. Потому что все время сомневался, выжидал, не мог решить, что самое важное. Тюфяк! Дэш закрыл глаза и сразу же увидел ее лицо. Фиби смотрела с испугом и осуждением, а он не хотел, чтобы она боялась. Он хотел, чтобы она увидела океан и изумилась, обрадовалась, осознала, насколько безграничен и удивителен мир. Вероятнее всего, после этого Дэш стал бы ей неинтересен, ведь ощутив настоящую свободу хоть раз, ты обречен тосковать по ней всю оставшуюся жизнь. Зато она нашла бы свое место.

— Ты утонешь раньше, чем рассчитываешь, — раздался голос Розали. — По-моему, в лодке пробоина.

Розали в неизменном желтом худи сидела на корме и мечтательно смотрела вниз, спустив руку, ловила капли. Впрочем, вода ее не замечала и пролетала сквозь пальцы. Дэш испытал досаду пополам с радостью. Обычно он не хотел видеть Розали, она всегда напоминала ему о слабостях и ошибках, но сейчас обрадовался даже такой компании. Пробоина? Он понаблюдал за водой на дне. И правда казалось, что она слишком быстро прибывает. Тело агента Скрофано уже плавало, да и под ним самим накопилось несколько сантиметров, он начал мерзнуть в мокрых штанах. Видимо, шериф с милейшей помощницей пробили дыру в днище, чтобы не затягивать дело.

— Составишь мне компанию?

— Интересно, — задумчиво пробормотала она, не отводя взгляда от воды, — может быть это ты скоро составишь мне компанию? Ведь должен же быть в этом какой-то смысл. Почему ты меня видишь, а я не в силах окончательно уйти?

Перспектива стать призраком Дэша не прельщала. Он не хотел сохранять подобие сознания, маяться страхом и неизвестностью, как Розали, осознавать, что не смог спасти Фиби, и существовать с чувством вины вечно.

Розали резко повернулась к нему.

— Я бы на твоем месте думала сейчас о себе, а не о ней. Ты скоро превратишься в вонючий поплавок!

Лодка ударилась об очередную волну, и внутри прибавилось воды. На секунду Дэш запаниковал, решив, что они сейчас перевернутся, но лодка выровнялась. Он жадно вдохнул и вцепился в борта сильнее. Сколько вдохов ему еще осталось?

Дождь усиливался. Он лил сквозь Розали, и казалось, она сама становится водой, светится изнутри голубым, и ореол вокруг нее разгорается все ярче. Так же было и с Фиби в темноте, она тоже светилась.

— Знаешь, — задумчиво произнесла Розали, не отрывая взгляда от волн, — мне кажется, я вспомнила. Вот кем я была — русалкой. Я из народа нирайев. Меня убил кто-то из твоих предков.

Дэш раздраженно выдохнул вместе с облачком пара. Часть его сознания вопила, что это важно, что, возможно, понимание, почему он видит призраков, где-то рядом, но другая часть — испуганная и паникующая — разъярилась еще больше.

— Круто! Сейчас это офигенно важная информация! Но ты уже мертва! Лучше подскажи, как мне выбраться? Когда лодка утонет? Сколько у меня времени?

— На что? На то, чтобы сидеть и жалеть себя?! Дэш, так ты никогда не одолеешь своих демонов, а только сделаешь их сильнее.

— Предлагаешь сразу задохнуться? Чтобы не тянуть?

— Предлагаю решить, кем ты будешь — тем, кто выплывет, или тем, кто утонет.

Вода заполнила лодку почти до половины, и волны все чаще захлестывали борт. Дэш уже дрожал от холода и понимал, что скоро станет еще холоднее. Вокруг осталась лишь туманная мокрая мгла, едва видимый берег и ни единого огонька, сколько ни крути головой. Ни единого светлого пятна, кроме Розали.

— Плыви, Дэш, — сказал она. — Я буду ждать тебя на берегу.

— Черт! — Дэш добавил еще словечек пожестче и попытался мыслить хладнокровно. Если бы здесь была Фиби, она убрала бы его страх воды, но ее нет. Это он ей нужен, она ждет его и рассчитывает на помощь. Больше всего на свете Дэш хотел снова ее увидеть и помочь ей попасть в безопасное место, и это желание пересилило парализующую панику.

Он сделал глубокий вдох и выдох, еще вдох и выдох, и еще несколько раз, пока не закружилась голова. А потом перевалился через борт.

— Плыви! — услышал он крик Розали.

Но мир уже утратил звук и цвет. Все стало мутной зеленью.

Нахлынули воспоминания обо всех случаях, когда он тонул в реальности и во сне, заполонили сознание и заглушили единственный звук, который Дэш слышал — стук сердца. Вся жизнь вовсе не проносилась перед глазами, всплывали какие-то отдельные куски. Вспышкой мелькнула мадам Дичь и зеленый перстень на ее пальце. Такой же, как и у него. Она сказала: «Тебе будет знак, который приведет в нужное место. Ты должен следовать указаниям». Ему был знак: амулет упал на карту, в случайное место, когда его напугало появление Розали. Розали — ключ к пониманию. И это не случайное место.

А еще гадалка сказала: «Твой удел — провожать заблудших. Помогать им находить путь». Кажется, Дэш только сейчас понял смысл этой фразы — он не просто так видит призраков, он как-то с ними связан. Оставалось понять как. У него не было никаких доказательств или рациональных доводов, понимание просто всплыло в голове, словно на пороге гибели голос подсознательного стал громче.

Неимоверным усилием воли он расслабился, замер в холодной тьме, ощутил ее всем телом, пропустил через себя страх захлебнуться и умереть, остаться в одиночестве на дне. Неожиданно пришло осознание: он не один, ведь в этом озере живет любознательная и притягательная русалка. Даже если он утонет, у него будет компания. Но зачем ей трупы дома?

Много лет Дэш жил рядом с умеющими плавать людьми, раз десять тренера объясняли ему как дышать, двигать руками и ногами. Умом Дэш понимал, как держаться на воде. Сейчас у него был выбор — поплыть или утонуть.

Лодка опускалась рядом с ним, потеряв по дороге тело агента Скрофано. Дэш схватился за него и почувствовал, что и сам держится на воде, поискал ориентир и нашел едва различимый сквозь пелену дождя тусклый огонек — Розали ждала его на берегу. Левая рука глухо заныла, но он радовался этой боли: она напоминала, что он еще жив, и что это не сон и не галлюцинация. Он сделал еще несколько вдохов и выдохов и поплыл.

Прибойные волны пару раз пытались утащить Дэша обратно в озеро, но он упрямо выбирался на берег и волок за собой тело агента Скрофано. Хоть она и тянула его на дно, но уже одним своим наличием поддерживала весь путь, который, если подумать, был не таким уж и длинным, но под дождем в окружении волн Дэшу он казался бесконечным. Мелани заслуживала нормального погребения. Не хотел он оставлять ее в озере. Дэш выволок тело на грязный мокрый берег и без сил повалился рядом, до сих пор не веря, что справился. Он рассмеялся, но тут от холода свело ноги, и Дэш поперхнулся смехом.

Над ним склонилась встревоженная Розали.

— Тебе бы переодеться. Как бы ты и правда не стал замерзшим призраком.

Дэш рассмеялся еще громче. Джинсы он так и не отстирал, оставил валяться где-то в доме, так что сейчас они уже похожи на ком заскорузлой грязи, сменная футболка на Фиби. Еще один комплект одежды всегда лежал у него в багажнике, а вот с обувью проблема. Кеды он сбросил в воде, других нет.

— Сначала Фиби.

Мокрая одежда начала липнуть к телу холодным компрессом. Он подскочил, но тут же упал — ноги не слушались из-за сведенных мышц.

— Готовься копать пятую могилку на кладбище имени Ривердейлов, — съязвила Розали, обиженно скрестив руки на груди. — Шериф, скорее всего, уже сделала то, что должен был сделать ты.

— Зачем копать? Если Фиби мертва, то просто превратилась в воду и утекла в землю. — Дэш так стиснул зубы, что больно стало им, а не мышцам, которые он усиленно разминал.

— Никуда она не утекла, — фыркнула Розали. — У нее обычное тело. Думаешь, внутренние органы там на клею держатся?

— Фиби и этим отличается от других русалок? — опешил Дэш.

Розали закатила глаза.

— Ну ты и болван! У тебя что-то со зрением, то ли из-за того, что ты видишь призраков, то ли ты просто псих. Я ставлю на второе. Русалки не превращаются ни в воду, ни в пену.

Она шагнула к нему и сделала движение, будто одарила щелбаном по лбу. Сам щелбан Дэш, конечно, не почувствовал, но перед глазами у него мигнуло, и от неожиданности даже зазвенело в ушах.

Все их поездки на охоту промелькнули перед глазами. Русалка умирает и превращается в воду, ручейки утекают в землю… Или нет? Мать всегда его уводит, а Эштон остается, каждый раз они ее ждут. Русалки не утекают в песок! Сестра закапывает трупы.

— Откуда ты знаешь? — прошептал он.

Снова зарядил дождь, и Розали расплывалась в ореоле мелкой мороси.

— Ты слишком часто обо мне думаешь.

Наверное, у него что-то вроде психологической защиты, чтобы окончательно не сойти с ума. Он же много раз читал в Книге те жалкие крохи об анатомии русалок, что там были. И не засомневался? Дэш так поразился, что даже согрелся, потому что от очередной догадки его бросило в жар. На самом деле он понял это раньше, просто не осознал до конца.

Он видит призраки русалок!

— Мне жаль, Дэш. Но я рада, что ты такой псих. Ты скрашиваешь мою тоскливую не-жизнь.

— Роуз, мне кажется, я знаю зачем… — Он запнулся, уже скучая по Розали, если все получится.

— Что зачем?

— Я тебя отпускаю! — выпалил он и кое-как вскочил. — Ты можешь уйти. Умереть окончательно. Пойти на свет. Переродиться…

Розали отступила назад от его напора. У нее расширились глаза. На лице сначала промелькнула надежда, потом раздражение, когда ничего так и не произошло.

— Э-э-э, перестать быть призраком… Что-то там с колесом Сансары… Получить прощение… Возродиться, реинкарнироваться…

— Замолчи! Замолчи! Дурак! Зачем ты так? Это не смешно!

Розали сморщилась от обиды и замахала на него руками. Теперь отступил Дэш, уперся спиной в дерево и замер, вспоминая все что можно про призраков.

— Уйти на свет в конце туннеля… Рассеяться… Получить второй шанс… Черт, как еще можно сказать?

— Болван! Заткнись! Перестань издеваться!

Розали окончательно разозлилась и сделала движение, будто собирается дать ему пощечину, а он инстинктивно поймал ее руку.

Поймал! На миг ощутил твердость ее запястья и упругость кожи. В месте соприкосновения вспыхнул свет и начал разрастаться, окутывая обоих слабым голубоватым свечением. Они уставились на сцепленные руки, и у Розали на лице проступило понимание, а потом облегчение.

— Почему же ты раньше так не сделал, идиот? — прошептала она. — Наконец все закончится.

«Потому что не понимал», — промелькнуло в голове Дэша.

Свечение окутало Розали целиком, а потом она будто провалилась в яркую воронку, и на том конце на миг высветилась ее новая жизнь — отдельные сумбурные сцены, что-то про китов и течения. Наверное, она снова родится русалкой.

— Прощай, — прошептал дождь, и свет потух.

Дэш остался один среди серой блеклой мглы и мороси, и от острого чувства одиночества хотелось выть.

Он запрокинул голову к небу, смывая усталость и печаль. Теперь его поддерживала только надежда на то, что Фиби еще жива.

Пока он, петляя по лесу и оскальзываясь, бежал к дому, дождь почти закончился и даже немного посветлело, хотя небо все еще было обложено тучами. Скорее всего не наступил еще и полдень, хотя казалось, что дело к вечеру. Босые ноги собрали все колючие ветки и мелкие камни, какие только попались по дороге. Дэш немного согрелся, но все равно мерз и серьезно опасался переохлаждения, поэтому все же решил сначала переодеться. Подстегивала мысль, что он не найдет у дома свою машину. Шериф могла взять ключи из рюкзака и отогнать ее подальше — вроде как уехал и не вернулся. Тогда придется бежать до города, а это потеря времени. От отчаяния и злости Дэш согрелся еще чуток, особенно представляя в голове сцены расправы над шерифом и Бэкой Селзник: переехать обеих машиной и забыть об их существовании. А как же глухой бугай? Вряд ли он станет равнодушно наблюдать, значит, от него надо избавиться. Как? Может быть, как-то отвлечь? А что по поводу других горожан? Они тут все повязаны. Не убивать же всех. И вообще, убийства простых людей в договоре Охотников не прописаны. За такое можно и в тюрьму угодить. В итоге Дэш решил, что лучше всего будет тихо забрать Фиби и быстро смыться.

Он выскочил на поляну перед домом и с облегчением выдохнул, увидев свою машину. Ринулся к ней и только спустя пару секунд понял, что на поляне их две — его «Форд» и «Тойота» матери.

Его будто снова волна окатила. Этого еще не хватало!

В машине никого не было. Видимо, мать с сестрой в доме или на причале — ищут его. Он тихо открыл свой багажник, чтобы забрать одежду, и тут вспомнил, что сестра, кроме ножей, возит с собой девятимиллиметровый зиг зауэр, и он где-то в «Тойоте».

Хлопнула входная дверь. Дэш мысленно чертыхнулся.

— Да вот же он! — раздался голос сестры.

— Дэшфорд! — рявкнула мать.

«Мне некогда. Некогда!» — бормотал Дэш, снова ощущая себя в тонущей лодке. Когда идет волна, прежде чем погрузиться под воду, нужно глубоко вдохнуть. Теперь уже можно было не прятаться, поэтому он выдернул пакет с одеждой и решительно зашагал к крыльцу.

— Что с тобой? Выглядишь так, будто Панамский канал рыл, — позлорадствовала Эштон при его приближении.

Ему было страшно подниматься на веранду. Он не мог избавиться от ощущения, что здесь умерла Фиби и сейчас он увидит мокрое пятно. Хоть и одергивал себя, напоминая, что это его галлюцинации, горло все равно сжимало.

— Что у тебя с лицом? Ты подрался? — нахмурилась мать.

— Эш, ты зарывала трупы русалок? — прохрипел он и, видимо, таким устрашающим тоном, что сестра даже опешила и слегка отодвинулась.

— Зарывала. А что? — нахмурилась она.

«А то, что я жил иллюзиями всю жизнь» — подумал он, а вслух спросил:

— Зачем вы приехали? Разве вы закончили в Мексиканском заливе?

Мать с настороженным подозрением его оглядела и произнесла:

— Вероника позвонила и попросила убедиться, что ты в порядке.

— Она сказала, что ты сошел с ума, — с энтузиазмом поправила ее Эштон, явно наслаждаясь ситуацией, дескать, я долго этого ждала и вот наконец мои чаяния принесли плоды.

Дэш заскочил в дом, чтобы переодеться. Дверь хлопнула за его спиной раз, а потом еще, когда мать с сестрой зашли следом. Он проклял все на свете. Попытался уединиться в гостиной, но дверь отвисла и не закрывалась.

— Ты реально подрался? — допытывалась Эштон. — С кем?

Дэш скинул куртку на пол и снял штаны.

— Дэшфорд, объясни, что происходит, — потребовала мать и попыталась открыть полузакрытую дверь пошире, но теперь ее совсем заело.

Никого не смущало, что Дэш стоит голый и открывает пакет с одеждой. Дэш решил, что его это тоже не смущает, хотя и злит неимоверно. У него дрожали руки — от холода и оттого, что время уходило. Каждая секунда могла стать для Фиби последней.

— Что у тебя с рукой? — Мать озадаченно указала на бинт.

— Ничего. Уезжайте и не мешайте мне.

— А ты что собрался делать? — напряглась Эштон. — Ты русалку убил?

Дэш напялил рубашку на мокрое тело, чуть не оторвав рукав. Сухие джинсы тоже с трудом налезали, зато он согрелся — от раздражения, неловкости и злости.

— Дэшфорд, да объясни же! Вероника обеспокоена… — начала мать.

— Вероника?! — вспылил Дэш, отпихивая с дороги мокрую одежду. — А ты нет? Раз тебе все равно, то отвали, а Веронике можешь сказать, что хочешь.

— Дэш! Ты почему так с мамой разговариваешь? — возмутилась Эштон.

Он просочился между ними и ринулся по коридору.

— Дэшфорд, возьми себя в руки! — раздалось вслед. Мать решительно пошла за ним. — Мы же профессионалы! Не позорь нас!

— Ты этого боишься? Выговора?

На ходу Дэш подхватил свой рюкзак, который валялся в коридоре, и покопался внутри. Ключи от машины на месте!

— Ты вообще не должен был сюда ехать. Зря мы отпустили тебя одного. Любая оплошность, и тебе запретят работать, изолируют или вообще убьют.

— И только? — Он обернулся к матери от двери. — Ты этого уже двадцать лет боишься, но пока все складывалось удачно, не находишь? Если бы Вероника хотела меня убить, то уже давно бы это сделала. Может, ты меня обманываешь? Или себя?

Мать застыла, расширив глаза:

— Ты обвиняешь меня во лжи?

— Дэш! Сейчас же прекрати! — злилась Эштон, выглядывая из-за плеча матери.

— Мама, помнишь, ты говорила, что во мне скрыт ответ? Я единственный мужчина сорока кланов Охотниц, мое рождение не случайно, и я должен помочь разобраться, почему магия исчезает. Это твои слова. Так вот — я разобрался. Потому что русалки меняются и их больше не нужно убивать.

— Ну вот, Вероника была права, — растерянно выдохнула Эштон.

Мать нахмурилась, поджала губы, вздернула подбородок.

— Дэшфорд, Вероника отправила сюда своих людей на проверку. Они скоро будут здесь. Что они увидят? Если русалка еще жива, как мы им это объясним? Она жива?

— А что, если я скажу, что жива?

— Тогда мы с Эштон займемся делом. Тебе нужен перерыв.

— Где амулет? Проверь… — начала Эштон.

— И я хочу, чтобы она осталась жива, — с нажимом произнес Дэш и вышел из дома.

— Дэшфорд! — Мать вышла следом, с силой распахнув дверь так, что она ударилась о стену. — Не смей! Наши отношения строились на доверии! Я тебе доверяла, а ты плюешь на это?!

Дэш разозлился, как не злился никогда в своей жизни. У него внутри все всколыхнулось от ярости, даже затошнило и зазвенело в ушах.

— На доверии?! — заорал он. — Когда это наши отношения строились на доверии? Они построены на страхе! Твоя подруга пошла против корпорации, ее убили, и с тех пор ты боишься. И подчиняешься.

Мать побледнела до зеленого оттенка и застыла на пороге.

— Дэш, нам же за это платят! — возмутилась Эштон из-за ее плеча. — Это наша работа.

— Знаешь, что выводит меня из себя? — Дэш собирался шагнуть на лестницу, но снова повернулся. — Ты и нас с Эштон заставляешь бояться. Ты всегда знаешь, как решить любую проблему, но как сделать своих детей счастливыми не знаешь. Ты сделала из нас с Эштон социопатов. Мы тебя боимся, понимаешь? И Веронику. И чертов мир тоже!

Эштон возмущенно помотала головой, а мать начала свирепеть.

— Я дала вам с Эштон цель! — отчеканила она. — Вы должны быть за это благодарны!

— Нет, ты нам ее навязала. Это не наша цель и даже не твоя.

— Это наш долг, Дэш! — возмутилась Эштон.

— А у тебя свое мнение есть? — огрызнулся он на сестру и быстро спустился с крыльца.

— Ты под шепотом! — в отчаянии крикнула мать. — Это не ты!

— Это я, мама. Я! Мама, признай, что ты сомневаешься в том, что мы делаем. Хоть иногда, но раздумываешь над смыслом всего этого.

— Мама, он тебя провоцирует! Не отвечай! — встряла Эштон. — Мы сами все сделаем!

Мать резко бросилась вниз по лестнице, но Дэш не стал ждать — подбежал к ее машине и открыл багажник. Набор ножей Эштон в кожухе аккуратно лежал сбоку. Он его развернул, выхватил нож вместе с ножнами и повесил на пояс. Эштон уже неслась к нему с крыльца, а мать перегородила дорогу к его машине.

— Не смей! — Эштон вцепилась в его рукав, когда он взял зиг зауэр.

Он стряхнул ее, проверил, что оружие заряжено и убрал за пояс.

— Может быть, у меня были такие же страхи, — говорила мать, не пропуская его. — Когда-то я тоже не хотела убивать русалок, но нет смысла плыть против течения, если это никуда не ведет. Или может быть опасным. Я смирилась, я дала вам такую же цель. Вы должны быть счастливы!

— Ты ошиблась, — выдохнул Дэш, отталкивая сестру. Она пыталась подсечь его под коленом и свалить на землю, но он был крупнее и сильнее — ей не удалось.

— Мама никогда не ошибается! — отчаянно выкрикнула Эштон, бессильно застыв между ними. — Да что с тобой случилось?

— Я больше не хочу бояться. И камнем быть не хочу!

— Что? Каким камнем? Дэш?! — взвыла Эштон.

— Мы спасители! — крикнула мать. — Лучше думать о себе так, чем считать убийцей! Мне этого было достаточно! И вам должно быть достаточно. Только идиоты могут думать, что наша миссия не благородна! У вас есть цель. Мы помогаем людям! Я не хочу в этом сомневаться, иначе все потеряет смысл!

Дэш растерялся. Мать сама на себя не была похожа. То ли злилась, то ли собиралась заплакать, пытаясь определиться со своими эмоциями.

— Мама! — Эштон тоже растерялась, застыла удивленно и не знала, что сказать.

Дэш горько усмехнулся.

— Но я хочу жить, мама, а не только делать то, что нужно кому-то другому. Я хочу испытывать эмоции. Разные. Пусть это будет боль или страх, ладно, но и радость. Радость тоже должна быть. Радость, наслаждение, восторг. Почему в нашей жизни этого нет? Разве ты не хочешь быть счастлива?

Эштон перевела на него удивленно-настороженный взгляд. Мать молчала, и губы у нее дрожали.

— Души убитых русалок бродят по миру, — продолжал Дэш. — Тут, там. Именно их я вижу. Теперь мне понадобится вся жизнь, чтобы упокоить погубленные души. Вот для чего я родился. Может быть, именно это подарит мне радость.

Догадка, произнесенная вслух, окончательно расставила все по своим местам, дала понимание. Конечно, он скучал по Розали, но он помог ей, и среди прочего ужаса это грело душу, очерчивало цель, дарило настоящее предназначение.

Он отказывался сдаваться.

— Мама, все меняется, — уговаривал ее Дэш. — Это нормально. Необязательно жить прошлым. У меня есть план, слышишь? Мы не будем убивать русалок, они помогут людям справляться с эмоциями.

— Мама, дай шокер, — пробормотала Эштон. — Он правда сошел с ума.

— Погоди, Эштон, — жестом остановила ее мать, не сводя тревожного взгляда с Дэша: — Что с тобой происходит?

— Мама, я должен кое-что сделать. — Дэш решил быть честным с ней сейчас. Врать больше не имело смысла. — Это очень важно для меня. Потом я придумаю, как нам быть. Поговорю с Вероникой, найду способ ее убедить. Мы справимся. Мы же справлялись до сих пор и дальше сможем, даже если все изменится.

— Что бы ты ни задумал, я тебя не отпускаю!

Он обошел ее, распахнул дверь своей машины и забрался внутрь.

— Тебя убьют! — с отчаянием уговаривала она. — Что ты собираешься делать? Меряться силами с многомиллионной корпорацией?

— Пока только с психованными местными, — отрезал он и захлопнул дверь.

— Дэшфорд!

— Где Кэп? Скажи, где Кэп? Что с ним? — закричала сестра.

Дэш не стал отвечать, резко дал по газам и уехал. Когда он выезжал на дорогу до города, в зеркале заднего вида заметил, что вдоль трассы бежит Энори, прямо следом за ним.