Ревизор: возвращение в СССР 34

Глава 6

Москва, дом Ивлевых

Утром позвонила Валентина Никаноровна. Голос приятный, чувствуется, что разговариваешь с человеком, который знает себе цену. Договорились о встрече сегодня днем. Решил не откладывать, чтобы, во-первых, определиться сразу, подходит ли она нам или надо искать другие варианты, а во-вторых, Ирина Леонидовна сегодня у себя, так что нет риска всяких неловких моментов.

Приехала новая няня быстро. Оказалось, что живет она на проспекте Мира, от нас совсем недалеко. Очень повезло.

Открыв дверь, увидел ухоженную пожилую женщину, почти моего роста, подтянутую и энергичную. Поздоровался и пригласил ее войти.

Пока знакомился с новой няней, из комнаты к нам вышла Галия, тихонько прикрыв за собой дверь. Понятно, парни спать легли. Ну, будет возможность сначала пообщаться. Тоже неплохо.

Познакомил жену с новой няней.

— Давайте сразу и с детками познакомимся, — предложила с улыбкой Валентина Никаноровна, — Вика рассказала, что у вас близнецы.

— Они только что спать легли, — извиняющимся тоном ответила жена.

— Они у нас режимные, все по расписанию, — пошутил я, мысленно поставив новой няне первый плюсик.

Всегда в прошлой жизни, приглашая любого специалиста к детям или внучке, наблюдал, как он или она ведет себя при первом визите. Если сразу интересуется, где ребенок, хочет познакомиться предварительно, то обычно хороший специалист оказывается. А если сразу начинает говорить только со взрослыми, не стремясь на ребенка даже взглянуть, можно в принципе сразу просить на выход. Как правило, ничего толкового с такого спеца ждать не приходится. А Вика, это у нас, очевидно, Виктория Францевна… Значит, они на ты, и знают друг друга неплохо, — мелькнула мысль.

— Для ребенка режим очень важен, — одобрительно кивнула Валентина Никаноровна, — а для близнецов вообще жизненно необходим, иначе с ними не справиться.

— Давайте, пока дети спят, чайку попьем и познакомимся, — предложил я.

Мы прошли на кухню. К чаю все было готово, только чайник заново греться поставили и расселись вокруг стола.

— Мальчишкам нашим годик в сентябре будет, — начал я разговор, — зовут Андрей и Руслан. Мы с Галией оба работаем и учимся. С детьми нам сейчас помогает отец жены и моя мама, они над нами живут, а также наша соседка по этажу.

— Помощников много, — произнесла Валентина Никаноровна задумчиво.

— На первый взгляд да, — согласился я, — но есть нюансы.

Няня понимающе улыбнулась.

— Папа мой пожарный, посменно работает, — вступила в разговор Галия, — а мама Пашина беременна, мы ее вообще стараемся сейчас не нагружать сильно.

При этих словах брови Валентины Никаноровны слегка поднялись вверх. Эмоции она неплохо контролирует в целом, но удивление было очевидным. Это в двадцать первом веке роды в сорок и больше лет станут фактически нормой, а сейчас поздняя беременность считается чем-то из ряда вон выходящим.

— А соседка скоро тоже не сможет уже нам помогать, свой внук на подходе, — добавил я, — да и разногласия у нас с ней возникли по поводу методов воспитания детей.

— Какого рода разногласия? — уточнила Валентина Никаноровна, лицо которой стало еще более озадаченным.

Да, ее можно понять. Если посмотреть со стороны, картинка, говоря мягко, для СССР нестандартная. Сидят перед ней двое студентов совсем юных, но при этом у них уже двое детей, и работают и учатся при этом оба, да и в семье еще непонятно что… Родители, вместо того, чтобы с внуками сидеть, сами беременные бегают. И это она еще не знает про наших бабушек, которые недавно замуж повыходили… Да эти студенты еще и про какие-то разногласия в методах воспитания толкуют. Надо отдать ей должное, реагирует она на всю нашу ситуацию пока что сдержанно и вполне доброжелательно.

— Мы с Галией считаем, что в воспитании детей места телесным наказаниям нет, — ответил я спокойно, — ни при каких обстоятельствах.

Галия при этих моих словах сосредоточенно кивнула.

— Понимаю и полностью разделяю такой подход, — сказала Валентина Никаноровна убежденно, — у детей такие методы, кроме страха и злости, ничего не формируют. А страх и гнев в жизни плохие советчики.

У меня аж от сердца отлегло сразу, как ее услышал. Еще один плюсик вам, Валентина Никаноровна, так держать.

Мы еще немного поболтали с ней, обсудили нашу семейную ситуацию более подробно, чтобы няня имела четкое представление о том, с какой семьей будет взаимодействовать и сколько у нас родни. Ей ведь так или иначе придется общаться со всеми, если мы договоримся.

— А по какому графику вы готовы работать? — спросил я, чтобы перевести разговор уже в более деловое русло.

— Я заинтересована в постоянной работе, — ответила Валентина Никаноровна. — В прежней семье я занималась ребенком все дни, кроме выходных. В выходные тоже иногда работала, но по предварительной договоренности с родителями. И такой вариант меня больше всего устраивает. Мне нравится участвовать в воспитании и развитии детей.

— То есть вы будете и готовить малышам, если понадобится? — уточнил я на всякий случай, вспомнив про некоторых нянь в XXI веке, которые были готовы только сидеть с ребенком, читать книжки или гулять на площадке. При этом ни о какой готовке, уборке и тому подобном и речи не было.

— Само собой, — удивилась вопросу Валентина Никаноровна, — и покормлю, и погуляем, и в поликлинику сходим, если нужно будет и вообще, все, что понадобится, сделаем. А, к слову, в детский садик вы мальчишек отдавать планируете? — поинтересовалась она.

— Не знаю, — неуверенно пожала плечами Галия. — Они ведь сразу болеть начнут. Во дворе у соседей дети, которые в садиках, все время болеют. Наши пока держатся, но боюсь, что тоже начнут, если в сад пойдем.

— Милая, ну конечно начнут, — с улыбкой сказала няня. — Это нормально, это часть развития организма. И лучше, чтобы этот этап у деток прошел в садике. Хуже, когда они в школу приходят и там начинают болеть все время в первом классе, в учебе начинают отставать.

— Согласен, — кивнул я, — да и для формирования навыков общения садик важен.

— Им общения хватает дома, у нас толпа народу все время, — возразила жена, — и во дворе они играют.

О-хо-хо, кто-то боится, похоже. Интересно, чего Галия больше испугалась… Что дети болеть начнут или просто отпускать их от себя не хочет? Инстинкты, понятное дело, но с этим надо работать.

— Дорогая, общение с нами и с родней для парней наших очень важно, но это только небольшая часть. Не менее полезно им общаться с детьми своего возраста, и не только под присмотром родителей на детской площадке, но и в незнакомой ситуации, когда кроме воспитателя и нянечки никого из взрослых рядом нет. Им надо учиться отстаивать свои интересы, дружить, договариваться. Иначе в школе потом сложнее будет, если в садике не научатся.

— Тем более, у вас сыновья, — поддакнула Валентина Никаноровна и добавила, видимо, чтобы Галию немного успокоить, — вы еще учитывайте, что у вас близнецы. Они вместе в садике будут. Это всегда легче в плане адаптации, когда кто-то родной и знакомый рядом.

— Не знаю. Надо подумать, — все еще сомневаясь, ответила жена, но уже не так категорично.

— Если решитесь, то я рекомендую вам детей отдавать в сад на первую половину дня, — посоветовала Валентина Никаноровна. — Им привыкнуть так легче, во-первых, и все полезные занятия для детей в саду до сна проводятся. Дети наобщаются, наиграются, позанимаются, а потом можно их домой забрать, положить спать и дальше уже дома с ними быть.

— Вы сможете их отводить и забирать, если вдруг начнем в садик ходить? — спросил я.

— Конечно. Я познакомлюсь и с воспитателем, и с нянечкой, телефон им свой оставлю обязательно. В любой момент, если понадобится, подойду и заберу детей домой, — ответила Валентина Никаноровна.

— Не подскажите еще такой момент. Виктория Францевна сказала, вы в предыдущей семье обучали ребенка немецкому языку…

— Все верно, — кивнула наша гостья.

— Но я бы хотел, чтобы вы обучали наших парней английскому. Не подскажете, как у вас с ним?

— Это был мой первый язык в МГИМО, так что я им владею даже лучше, чем немецким. Просто в предыдущей семье хотели именно немецкому ребенка обучить.

Фух! Для меня это был один из самых важных вопросов. И я рад, что по нему все благополучно. Хотел уже перейти к вопросу об оплате, но прослушка… Товарищу капитану не особо хотелось рассказывать, сколько мы будем няне платить. Себя подставлять, да и ее. Как же быть? Не запираться же с ней в ванной, включив воду. Такого она точно не оценит. Лишимся няни моментально.

— А с детьми сидит кто-то? — вдруг отвлекла меня от раздумий Валентина Никаноровна. — Просто мы тут чай пьем уже довольно долго. Вдруг проснутся.

Тоже плюс в ее пользу…

— Не переживайте, у нас там сигнализация, — с улыбкой махнула рукой жена.

Увидев изумление на лице няни, предложил:

— Давайте покажу.

Осторожно приоткрыл дверь в комнату. Тузик, как всегда, лежал неподалёку от кроваток. Услышав нас, повернул голову и легонько пошевелил хвостом. Типа, не волнуйся, хозяин, я на посту. Панда, спящая возле него на стуле, даже ухом не повела. Мол, сроду кошки не работали, для этого собаки существуют…

— Пес сразу голос подаст, едва мальчишки просыпаться начнут, — пояснил я шепотом, вновь закрывая дверь.

Валентина Никаноровна одобрительно улыбнулась. Мы плавно перешли к демонстрации няне нашего жилья. Показав квартиру и выслушав комплименты нашему ремонту, решил сделать ход конем, то есть Тузиком.

— А вы не против выйти прогуляться минут на десять? — предложил я. — Я вам наш двор покажу, площадку детскую и Тузика заодно прогуляю.

Идея, сработала. Валентина Никаноровна охотно согласилась. Оказывается, она еще по дороге к нам заинтересовалась, увидев новенький детский городок во дворе, но не хотела опаздывать на встречу и решила рассмотреть его позже. Так что мое предложение пришлось кстати.

Забрал Тузика, донельзя удивленного внезапной прогулкой, и пошел с няней во двор. Галия осталась охранять сон наследников, взяв на руки Панду и начав ее наглаживать.

Святославль

Славу отпустили на воскресенье на несколько часов, и Эмма опрометью метнулась во двор, увидев его в окно. Бросилась ему на шею. Окрепший в армии парень подхватил ее и закружил.

С той самой поездки в Москву они со Славкой все обсуждали, что им следует делать?

Эмма тогда рассказала ему всё, включая предложение Паши перебраться им вдвоём в Москву. И про предложение про то, чтобы переписать опекунство. И про обмен домов на дом в Москве или Подмосковье. Но Эмма колебалась… Вот и сейчас, сидя за столом, она сказала:

— Слав, не лежит у меня душа к этому переезду…

— А в чём проблема? — искренне удивился он, — Пашка же сделал такое здоровское предложение… И в редакции газеты насчёт тебя договорился, и в Министерстве обороны.

— Ну это да… Там такие серьёзные люди, ты даже не представляешь. Я сидела ни жива и ни мертва. А Паша с ними чуть ли не вась-вась…

— Так в чем же дело?

— В том, что мне, скорее всего, придётся на несколько месяцев раньше тебя в столицу перебираться. Так мы с тобой по разу в неделю видимся, а иногда и чаще. А если я вот так уеду, то и всё. До самой твоей демобилизации…

— Ну, это точно не проблема на самом деле… Мне тоже, конечно, будет тяжело несколько месяцев без тебя провести. Ну это же в наших с тобой общих интересах. Я и так на самом деле планировал, что после армии мы в Москву будем перебираться. Я же с тобой много раз эти советы от Паши обсуждал, и ты была совсем не против. А тут мы не просто переберёмся, но у тебя сразу же шикарная работа будет. И с учёбой всё будет иначе, чем сейчас. Ты закончишь по итогу не брянский вуз, а московский. А представь, если через несколько лет ты уже каким-нибудь старшим лейтенантом, а то и капитаном станешь в армии. И придётся мне тебе честь отдавать при каждой встрече.

Славка, вышучиваясь, не заметил, как Эмма при этих последних словах вздрогнула.

Пока спускались во двор, рассказал вкратце историю, как у нас появился детский городок. Заслужил от Валентины Никаноровны несколько удивленно-одобрительных взглядов. Потом провел ей небольшую экскурсию по нашему двору, показав все и рассказав о ближайших планах.

— Детей у вас во дворе очень много, — удивленно сказала она.

— Да тут две трети чужие, но я уже работаю над тем, чтобы их число значительно уменьшилось.

Судя по лицу няни, прозвучало очень зловеще, поэтому я, рассмеявшись, сказал:

— Всего лишь затеял открытие таких же площадок в соседних дворах, а не то, что вы подумали. Никаких ружей, заряженных солью! Никаких медвежьих капканов на подходах ко двору!

Валентина Никаноровна посмеялась вместе со мной. Что же, чувство юмора у нее тоже есть. Неплохо, неплохо…

— Если вы не против, я бы хотел еще вопрос оплаты обсудить? — перешел я к насущной теме. — Я могу предложить вам 200 рублей прямо сейчас за полный рабочий день, а когда начнете учить детей языку, то и 250. Такая сумма вас устроит?

— А с какого возраста вы бы хотели начать их обучать?

— Как вы порекомендуете. У меня вся информация по этому делу только из книг Льва Толстого про дворян… Насколько я помню, тогда было принято нанять какого-то этнического француза с самого детства, чтобы дети с самого раннего возраста уже изучали параллельно два языка, русский и французский.

— А некоторые искренне считали, что хватит и французского, — кивнула мне дружески Валентина Никаноровна, — но французские гувернеры были очень популярны еще с восемнадцатого века.

— А дальше пошло-поехало по накатанной, — улыбнулся я.

Да, мы с потенциальной няней были определённо на одной волне…

Тут во двор вышла Галия, ребята проснулись, она их одела и привела к нам. Валентина Никаноровна тут же метнулась к ним. Посмотрел, как они отреагируют на новую тетю. Несмотря на то, что были еще заспанные, реакция оказалась достаточно благосклонной. Я посмотрел на Галию, кивнул на няню, наклонившуюся к детям.

— Берем, — беззвучно прошептала мне Галия.

Повозившись с детьми, Валентина Никаноровна сказала:

— У вас очень интересные дети. И не буду скрывать, к вам мне намного удобнее добираться, чем к другой семье. По хорошей погоде буду ходить вообще пешком. Так что…

— Великолепно! Когда вы сможете приступить?

— Через две недели, если вам это удобно. Если понадобится вдруг раньше, тоже можем решить этот вопрос.

— Вполне удобно, — сказал я.

Взял у нее телефон и пошел проводить немного.

— Хотел вас еще попросить никому не отвечать на вопросы о том, сколько вам платят. Понимаете, в силу моего возраста очень негативно могут отреагировать. А я просто во множестве мест подрабатываю. А скоро и мою пьесу поставят, говорят, там вообще гонорар будет в тысячах рублей…

— Пьесу⁇ Так вы драматург?

— Скоро стану, похоже, но на самом деле я многостаночник. У меня еще статьи выходят регулярно, и на радио подрабатываю.

— А в каком театре будет постановка?

— В «Ромэн». Случайно как-то вышло…

— Вы так говорите, как будто стыдитесь… Совершенно напрасно! У них великолепные актеры.

— Да не стыжусь, просто согласитесь, несколько странно, когда сам я не цыган, а пьесу для Ромэна написал… А на деле у нас просто в подъезде из этого театра актеры живут. Они меня своему директору и посоветовали…

По поведению Валентины Никаноровны понял, что новая информация пришлась ко двору, и теперь она точно нас не бросит. Ну и хорошо.

— Ну как тебе новая няня? — спросил я, вернувшись во двор.

— Понравилась, — ответила Галия. — И дети на нее хорошо отреагировали. А две недели — что же, подождем. Повезло нам, что она на двух детей согласилась вместо одного.

— Похоже, неплохо соображает, — усмехнулся я, — когда детей двое, в этом есть свои плюсы. Они друг с другом играют, а ты можешь рядышком сидя и книжку почитать. Попробуй так отдохнуть с одним ребенком… Он все время будет к тебе лезть, внимания требовать к себе.

— О даже как… И верно. Ну, мы, значит, совсем счастливые, что у нас двойня!

Вечером пошли в гости к Брагиным. Они молодцы, не стали подвергать нас испытанию женькиной готовкой, заказали еду в каком-то ресторане. Костя достаточно зарабатывает на стройке, чтобы гостей иногда баловать. Хотя Галия говорит, что Женька все же немного научилась готовить. Уже не те кошмарные бутерброды, которые у нее были на все случаи жизни. И то, что ребенка взяла, очень сильно прогрессу в ее поварском искусстве способствует. Авось скоро Ларченок помимо кашек и супчиков начнет кушать салаты всякие и шашлычок, и когда Женька и это освоит, то можно будет Брагиным начать на ресторанной готовке экономить, принимая гостей…

Галия с детьми вскоре ушла в комнату вместе с Женькой и Ритой. Все же все мы, да еще и с детьми, тут не вмещались. Мы с Костей остались на кухне одни.

— Слушай, не посоветуешь? А то мне тут жена уже весь мозг выела… — спросил Костя, предварительно аккуратно прикрыв дверь.

Я вспомнил, сколько советов приходилось ему давать раньше, и хоть не всегда мне это было в радость, но на то мы и друзья. Ну и у него сегодня годовщина важного события в его жизни. Так что кивнул, мол, спрашивай!

— Женькина мать… В общем, ну очень недовольна тем, что мы Ларочку взяли из детдома.

— И в чем это выражается? Сказала, что больше знать вас не хочет?

— Ну, не так всё радикально, — покачал головой Костян. — По телефону она всё-таки с Женькой разговаривает. Но в гости не приезжает, а девочку ни разу не видела принципиально. И по телефону так себе общается, словно дочь ей не дочь больше. Трубку не бросает, но голос холодный, как будто сантехника вызывает из ЖЭКа. Женька вот недавно с ней поговорила, так разрыдалась после этого. До истерики всё дошло. Как считаешь, долго это будет длиться?

— Ну, слушай, я же её раз всего в жизни то и видел, да и то мельком на вашей свадьбе. Это слишком мало, чтобы что-то о человеке сказать. Тут уже сугубо как повезёт… Скажу так, совсем не редкие случаи, когда после такого игнорирования советов со стороны матери, та и всю жизнь так может спокойно отстраненно продержаться. Но знаешь, если иметь в виду мой собственный опыт с тёщей, то чем меньше она рядом находится, тем лучше… Судя по ее реакции на удочерение, человек она непростой, и не уверен, что тебе понравится с ней регулярно общаться, если она сменит гнев на милость…

— Ха! — ухмыльнулся Костян, оценив по достоинству мою ремарку. — Пожалуй, ты это ты верно сказал. Действительно, может, и зря я по этому поводу напрягаюсь… Нет, так несомненно лучше. Если она так с родной дочкой обращается, то не хочется представлять, как на мне будет отыгрываться, если мы в чём-то не поладим…

— А вы точно не поладите… Подумай сам, жена прокурора… Наверняка от него набралась искусству обвинений… Так что жену успокаивай, мол, всё хорошо со временем будет, а сам наслаждайся каждым месяцем такого к вам отношения со стороны тёщи.

Девчонки скоро, вдоволь наболтавшись по своим девичьим делам, позвали нас тоже в гостиную. Но Костя и там периодически с хитринкой поглядывал на меня…

Вечером в воскресенье, часов в восемь, едва мы вернулись домой, неожиданно позвонил Сатчан. Сразу услышал, что голос у него озабоченный.

— Там это… Нужна твоя лекция будет снова на Полете в понедельник… По древностям кружку.

Так, внеочередное собрание… Хьюстон, у нас явно какая-то проблема…

— А когда, во сколько?

— Да любители прямо с утра готовы собраться. Часов в одиннадцать.

— Молодцы, конечно, — сказал я, понимая все больше, что косяк у нас какой-то явно большой, раз «любители старины» до вечера понедельника не готовы обождать, чтобы не спеша собраться после работы. — Приеду, конечно, уважу людей. Раз уж так часто готовы лекции про старину слушать, то мне нужно обязательно их поощрить…

— Я за тобой заеду, тоже хочу поприсутствовать, послушать. — сказал Сатчан и попрощался.

Ага, в переводе с эзопова языка это означает, что он хочет перед совещанием со мной посоветоваться… Да уж, крайне интересно, в чем там проблема?