Ревизор: возвращение в СССР 34

Глава 18

Деревня Коростово.

— Кстати, о подделках. — вмешалась в наш с Фирдаусом разговор Диана, — Представляешь, что у нас было! Какие-то сволочи, во главе с сицилийцем по имени Марио, стали таскать детали с нашего предприятия и собирать из них чемоданы в десяти километрах от нашей собственной фабрики! Да еще и так вошли во вкус, что закупили станки и стали самостоятельно изготавливать часть комплектующих. К счастью, отец нанял детективов, и те вышли на них. По словам нашего технолога, они уже половину деталей научились сами делать, украв всю нашу техническую документацию. Еще бы несколько месяцев, и все бы уже сами делали…

— Всех арестовали? — нахмурившись, спросил я.

— Нет, этот Марио, зараза такая, ускользнул! — расстроенно сказала Диана.

— Плохо. Если он был организатором и сбежал, то ждите теперь его нового появления на рынке… Чемоданы у нас недешевые, черта с два он бросит этот заработок, почуяв, какие деньги за ним кроются. Объявите, что ли, награду за его поимку, если в Италии это принято… А то полиция в Италии, я так понял, не самая эффективная. Разгул терроризма, а они никак с ним справиться не могут. Где им этого Марио поймать…

— Я уточню, — растерянно сказал Фирдаус. Ну да, он сам понятия не имеет, принято ли в Италии объявлять награду от частного лица за поимку преступника. Сколько он жил в этой Италии, в основном с нами тут в Москве находится.

— А кто дал этим паразитам нашу техническую документацию, выяснили?

— Представляешь, она сама убежала! Просто не вышла на работу. — выпалила Диана, мало что прояснив. Я нахмурил брови, мол, не понимаю, и она уточнила. — Я имею в виду, что сообщницей Марио оказалась секретарша главного инженера! Она, видимо, и утащила все бумаги. А потом испугалась и сбежала из города.

— Ну у вас там и страсти кипят! — покачал я головой, — нужно срочно создавать эффективную службу безопасности. Просеивать сквозь сито работников, претендентов на вакансии. Платим мы рабочим хорошо, всякие сомнительные личности, что будут таскать комплектующие или бумаги с производства, нам ни к чему.

— Да, отец тоже этим озаботился, — сказал Фирдаус. — Уже занялся.

А сам я задумался, как интересно выходит. У нас же в группировке на повестку дня стала та же самая проблема — дыры в системе безопасности! Надеюсь, в пятницу будет хоть какой-то отчет от Мещерякова по Дружининой. Любопытно, все же, это шпионаж или просто неудачное совпадение?

Но Фирдаусу с Дианой, конечно, ничего об этом не сказал. Не та информация, которой я готов с ними делиться…

Впервые задумался и о том, не скажется ли ухудшение отношений у меня с КГБ на Диане… Тут же решил, что нет. Обижать жену наследника долларового миллионера в комитете не решатся. Значит, нечего и думать о том, чтобы в какой-то форме предупредить ее о моих неприятностях на этом фронте.

И еще одна мысль пришла в голову. А почему я решил, что меня одного прослушивают? Фирдаус иностранец, а Диана на КГБ работает… Его надо слушать, а ее контролировать, чтобы знать, если проболтается… Мало ли… Раз уж на меня нашли оборудование, то почему бы их квартиру не поставить тоже на прослушку? Тем более, что загадочным образом отношение ко мне в комитете вдруг резко изменилось к худшему. Может быть, что они захотят что-то нарыть на меня, прослушивая квартиру моей сестры с мужем. Может, конечно. Не удивлюсь, если они прямо сейчас ставят прослушку Фирдаусу, пока мы тут болтаем на деревенской околице…

— И еще один момент, — сказал я, понизив голос, чтобы придать всему, что будет сейчас сказано, особую значимость. — Мы сейчас много говорили о безопасности. Так вот, это касается не только нашей компании, но и нашего с вами поведения в СССР. Рекомендую исходить при любых разговорах в городе, что вас в данный момент прослушивают.

— Что, и в квартире тоже? — улыбнулся Фирдаус насмешливо.

— В квартире в первую очередь, там легче всего прослушку установить. — шокировал его я.

— Да ладно! — сказал он с видом, словно я его разыгрываю, — с чего бы вдруг? Диана студентка, а у меня не так и много денег, деньги же у отца в основном…

— КГБ, как и ЦРУ, умеет работать на перспективу, — пожал я плечами, — сейчас деньги у Тарека, а лет через двадцать уже ты станешь очень богатым человеком. Думаешь, они не видят, как ваше торгпредство прогибается под твои запросы? Просто мне бы не хотелось, чтобы после того, как вы в вашей гостиной поболтали дружески о том, что я совладелец чемоданной фабрики в Италии, меня забрали в КГБ на допрос. Трудно будет отрицать то, что будет записано на пленку…

По глазам Фирдауса я понял, что вот теперь он отнесся к моим словам серьезно. А Диана вообще стояла с закаменевшим лицом. Ну да, она на КГБ работает, а я тут такое с ее мужем обсуждаю…

— Это, кстати, касается и вашего пребывания за рубежом, — продолжил я, — чем более известной становится «Роза Росса», тем большее внимание спецслужб вы будете привлекать. Со всего мира. Так что и где-нибудь находясь в Лондоне, вы должны исходить из того, что там вас Ми-5 прослушивает. А в США — ЦРУ или ФБР. Не забывай, Фирдаус, что у тебя жена русская. Для них это уже повод для подозрений…

— Ничего себе, — ошеломленно смотрел на меня Фирдаус, — я вообще до твоих сегодняшних слов не думал, что это нас с женой может коснуться. Отец с друзьями говорили как-то о прослушке, и что КГБ в Советском Союзе может за иностранцами следить, но я всегда почему-то думал, что это больше сотрудников посольств касается или чиновников крупных. Но уж никак не бизнесменов.

— Ну, компромат всем нужен, — веско сказал я ему, — и, кстати, не только спецслужбам. Со временем, когда бизнес разрастется, не удивлюсь, если вас и конкуренты могут начать прослушивать…

— Так ты поэтому предлагал в начале нашего сотрудничества разработать и начать выпускать специальные устройства, при помощи которых можно прослушку обнаружить? — неожиданно осенило Фирдауса.

— Не совсем, если честно, просто подумал, что в условиях усиливающейся борьбы между компаниями за клиентов прослушки будет все больше, и на таком устройстве можно заработать очень хорошие деньги, — признался я.

— В свете того, что ты сказал, начинаю думать, что это хорошая идея, начать что-то подобное производить. — с серьёзным видом кивнул Фирдаус. — Тем более мне отец все равно велел потрясти тебя на предмет новых идей для бизнеса…

— Да, если получится найти хороших спецов, которые для нас такое соорудят, то прибыль будет сумасшедшая, — кивнул я, — но вложения нужны серьезные, так что рекомендую заняться этим уже после того, как вложения в акции, что вы купили по моей рекомендации, «выстрелят». Будет как раз полно денег.

— Тогда ты подумай про что-то более мелкое по вложениям, но что принесет тоже много денег, как эти чемоданы на колесиках, — попросил Фирдаус, — Отец прямо горит энтузиазмом и хочет открывать новые производства!

— Не совсем уверен, что надо распыляться на многих направлениях, учитывая, что пока что можно было бы сосредоточиться на чемоданах и телескопических тростях. Как их, кстати, запустили в производство?

— В процессе. Отец просил передать, что ими займется Амаль в Париже, там завод по их производству откроет.

Я немного удивился. Не такое уж и крупное производство, зачем его отдельно от чемоданов в другой стране запускать? Фирдаус понял мои поднятые брови по-своему и поспешно сказал:

— И ты там тоже в доле, конечно!

— Это хорошо, — ответил ему, чтобы успокоить.

— Но если ты против того, чтобы распыляться, то как же с оборудованием от прослушки? Надо тогда с ним связываться?

— Поверь, пройдет немало времени, пока от разработок удастся перейти к производству. Это не чемоданы на колесиках, а высокотехнологичное производство. Нужно много умных парней с университетскими дипломами и готовность платить им много месяцев, пока они хоть что-то, что можно предложить рынку, соорудят. Так что если мы начнем над этим работать, скажем, в начале следующего года, то рассчитывай на то, что через пару лет нам только и понадобится настоящее производство, помимо лаборатории, оснащенной крутой техникой, на которую первоначально придется тратиться.

Поболтали немного и о моих делах. Рассказал с возмущением, как меня в МГУ заставляют ехать на X Международный фестиваль молодежи и студентов в Берлине вместо свадьбы Тимура. Диана тоже искренне разозлилась на университетское начальство. Хорошо, что в КГБ ее выучили дисциплине, и она понимала, что особого выхода у меня нет. Надо ехать, куда же денешься. Будь она той же, что и год назад, все упреки достались бы точно мне. Тогдашняя Диана, анархистка и разгильдяйка, меня бы упрекала в том, что я не поеду на свадьбу к брату…

Диана стояла, слушала разговор мужа с братом и чувствовала, как гордится, что Пашка ее брат. Фирдаус уже с высшим образованием, сын долларового миллионера, а стоит и получает инструкции от ее брата, как… Ну, как подчиненный от начальника. Которого при этом очень уважает…

Будь кто другой сейчас на месте Пашки, Диана пришла бы в ярость от такого зрелища. Все-таки мужа она любила и уважала, и чему тут радоваться, что он стоит с видом клерка перед начальником перед парнем моложе себя. Но то, что этот парень был ее родным братом, меняло все. Злиться на Пашку было, как злиться на саму себя или на Тимура. Бессмысленно и глупо. Потому что она знала, что как Пашка, так и Тимур сделают все для нее, если будет нужно. Не предадут, не подставят. Хотя Тимур может и подставить, но точно не нарочно, а потому что шебутной и головой иногда совсем не думает. Но точно не со зла…

Эх, жаль, что она раньше этого не понимала. Стыдно даже вспомнить ее глупые претензии к Пашке и Галие по той же колбасе, что она когда-то выдвигала. Вспоминая иногда об этом сейчас, ловила себя на мысли, что не может поверить, что когда-то действительно была такой, действительно считала эти постыдные претензии такими важными и правильными. Вот уж точно пятно на биографии. Родственники нужны вовсе не для того, чтобы дармовой колбасой угощать, а чтобы помогать им в действительно серьезных вопросах… Как она перепугалась, когда Пашка заговорил про КГБ! Почему-то показалось, что он сейчас скажет Фирдаусу, что она на комитет работает. Что за глупый всплеск эмоций не по делу? Пашка никогда так с ней не поступит…

Так… И с этим дурацким форумом в Берлине Пашка не попадет на свадьбу к Тимуру. Как паршиво, она уже не раз представляла, как они все соберутся поздравить Тимура и Ветку и как следует повеселиться по-родственному. Диана уже и забыла, как конфликтовала с Веткой когда-то, раз она девушка Тимура, то теперь тоже своя. Может ли она что-то сделать, чтобы Пашка не поехал в Берлин, а все же смог посетить свадьбу? Может быть, стоит попросить о помощи майора Артамонову? Только чтобы все сделано было деликатно, и никто не связал исключение Пашки из числа участников этого дурацкого берлинского фестиваля с КГБ…

Вернулись к дому, и Фирдаус с Дианой тут же засобирались в Москву. Даже предложение опробовать баню их не остановило, уж больно устали после перелета столько активничать.

Помахал им вслед. Улыбнулся, вспомнив про наше совещание в Филях. Коростово неожиданно для себя стало центром важного производственного совещания по созданию будущего монстра по производству самых востребованных товаров в мировой экономике. Удастся мне разогнать «Розу Россу» к моменту начала перестройки до миллиарда годового оборота? Было бы очень неплохо. Но еще задолго до этого момента с нашей компанией уже начнут считаться…

Вспомнил неожиданно про американского миллионера, как его звали… Хаммонд, кажется. Нет, это фотограф, а я вспомнил про Хаммера. Этот прохиндей при всех генсеках умудрялся делать деньги в СССР. Почему бы мне не попытаться провести Тарека по той же стезе? Тем более, что, числя Диану, его невестку, в своих агентах, КГБ наверняка не будет иметь ничего против, считая, что все контролирует. Только в отличие от Хаммера, надо делать все так, чтобы Тарек приносил пользу советской экономике… Не забывая, конечно, и о своей выгоде, иначе он на это не подпишется, даже при всем уважении лично ко мне…

Но пока что еще слишком рано, наверное. Нужно дать Тареку обрасти финансовым жирком, чтобы он мог реализовывать крупные проекты с СССР. Иначе все сотрудничество может и закончиться, если ему что-то большое предложат для проверки, а он не потянет по своим финансовым возможностям… Но ладно, еще подумаю. В любом случае, тут нужно много всего обдумать тщательно, и прежде всего, с кем его сводить в СССР. Нужен кто-то высокопоставленный, но с гибким мышлением, готовый к серьезным схемам отношений с капиталистами. Жаль, что я плохо знаю Межуева, а то начал бы с него. Но кто его знает, может, он социалистический фундаменталист, презирающий любые возможности, что может дать сотрудничество с Западом, сугубо по идеологическим причинам?

И моя роль в этих взаимодействиях должна быть максимально заретуширована, иначе КГБ немедленно обратится ко мне с просьбой-приказом отслеживать все, что у Тарека с советской номенклатурой происходит. Мол, раз твой свойственник, тебе и следить. Хотя они в любом случае могут при таком раскладе ко мне прибежать. Может, тогда и неплохо, что они начали со мной отношения рвать. Прекрасный повод развести руками и сказать — извините, ребята, вы же меня недавно лесом послали. Вот я и иду, воздух чудесный, ягодки-грибочки, ничего не знаю, помочь ничем не могу… Не съездил на Кубу, не отдохнул, работать не в состоянии…

А потом я отбросил в сторону все свои наполеоновские планы и предался общению с родней. В конце концов, я зачем все здесь организовывал, обеспечивал, ехал сюда сегодня, чтоб пропустить все за делами? Ну уж нет! Не в этой жизни! Где там все? Срочно всем общаться и наслаждаться жизнью!

В воскресенье в шесть вечера стали и мы собираться домой. Прекрасно провели время. Тишина, сплошь хорошие люди вокруг, благожелательное неспешное общение — все это в полной мере отражало преимущества деревенской жизни…

Приехали домой, выгрузились, Галия пошла с детками в гостиную, я в кабинет, посмотреть в своем ежедневнике, что у меня там на завтра намечено. Вдруг слышу гневный крик жены:

— Да что же она такое творит!

Любопытно стало, конечно, что же такое происходит? По телефону жена не говорит в данный момент, других женщин в доме нет. Кто «она» и что творит?

Галия, когда вошел быстрым шагом в гостиную, стояла у окна и что-то там высматривала. Посторонилась и помахала мне рукой — мол, давай быстрее! Подошел, посмотрел. Да уж… Ирина Леонидовна стояла возле мусорки, и швыряла в нее детские вещички из того самого пакета, что мы в роддом брали с собой, а они после этого из машины забрали. Да еще и рвала перед тем, как в контейнер кинуть…

— Остановить ее, может? — спросила меня жена.

— Поздновато, мешок почти пустой. Да и нам с ней тут жить еще многие годы дверь в дверь. Формально она может со своей собственностью делать все, что хочет…

— Часть этих вещичек, между прочим, Ксюша на свои деньги покупала, — взволнованно сказала жена, — а она порвала-повыбрасывала все это. Вот уж не думала, что Ирина Леонидовна такая змеюка!

— Что только люди не сделают на эмоциях… Но ты не переживай — мы столько всего отвезли Ксюше от наших двоих парней, что ей, по сути, ничего и не надо больше. В этом плане ей повезло, конечно, только не забывай хоть что-то оставлять ребенку, которого Апполинария скоро родит.

Только сказав это вслух, понял, что у меня же совсем скоро брат или сестра появятся. Конец июля или начало августа, не так и долго ждать…

Дом Эль-Хажжей.

Разговор с Пашкой плохо повлиял на их интимную жизнь. Диана подозревала, что Фирдаус, узнав, что их могут прослушивать, стал стесняться заниматься любовью в их квартире. По крайней мере, за выходные у них ничего так и не было. Она решила, что если ничего не изменится, скажет ему снять гостиницу на сутки, и уж там-то они оторвутся на полную катушку!

С самого утра в понедельник она набрала Артамонову, как и договаривались, и совсем не удивилась, что та пожелала встретиться как можно скорее. Даже предупредила, чтобы не было разочарования, что в этот раз ничего интересного у нее нет. Эзоповым языком, конечно. Ну и, само-собой, она привезла ей очередной хороший подарок, как же без этого… Кружевное французское бельишко. Красное и развратное донельзя… Ей самой было любопытно, как отреагирует Артамонова, увидев подарок. Не понравится, так она заберет, а ей духи отдаст.

Они встретились через полтора часа, долго бродили по парку Горького. Людей с утра в понедельник было совсем немного, сплошь мамочки с маленькими детьми, да пенсионеры. Идеально для того, чтобы обсудить секреты государственной важности.

Диана быстро рассказала обо всех ее контактах в Давосе и Больцано, и как она и ожидала, никто из этих людей Марию не заинтересовал. Ну а что ей поделать, если в этот раз военные, политики и журналисты ей на пути не попадались?

Зато подарок она приняла с восторгом. Диана догадалась, что правильно все поняла — ханжой Артамонова точно не была.

И только после того, как вручила подарок, она начала аккуратно излагать свою просьбу — помочь ее брату не ехать в Берлин на фестиваль. Артамонова удивилась, несмотря на то, что попыталась сохранить невозмутимый вид, но Диана поняла, что просьба ей показалась необычной. Наверное, обычно агенты КГБ просят, чтобы их родственникам разрешили выезд за рубеж, а не наоборот, поняла она.

Тем не менее, та пообещала обсудить с руководством, чем можно помочь в такой необычной ситуации. И даже похвалила Павла, что для него свадьба брата важнее, чем поездка в ГДР.