Ревизор: возвращение в СССР 33

Глава 20

Москва. Квартира Ивлевых.

— Привет! Всё нормально. Завтра сможешь подъехать? — спросил майор.

— Да, конечно, — ответил я.

— Пораньше приезжай, — попросил он.

— Хорошо, до десяти буду, — пообещал я, и мы попрощались.

Вернувшись на кухню, сел ужинать и вопросительно посмотрел на жену.

— Так, дорогая, ещё раз, что там с газировкой? — напомнил я.

— Меня попросили сняться в рекламе новой газировки. Чтобы время сэкономить съёмочной группе для командировки сначала в Болгарию, а потом к нам в Крым, Сочи или Абхазию. Если бы я не согласилась, то им пришлось бы пробы устраивать.

— Что за газировка-то?

— Не знаю, не спросила, — легкомысленно улыбнулась Галия, пожав плечами. — Какая разница? Главное, ролик побыстрее снять, чтобы можно было к нашему фильму приступить в Болгарии.

— Ты ж, главное, подскажи своим рекламщикам, чтобы они тебя не наряжали, как Царевну-лебедь. Ты должна выглядеть, как обычная девчонка с соседнего двора или с параллельного курса. Чтобы каждый понимал, что эта газировка для таких, как он, а не что-то недоступное только для принцесс. И сама улыбайся во время съёмки и демонстрируй, как тебе нравится то, что ты пьёшь. Чтобы, глядя на тебя, это всем попробовать захотелось. Пусть крупным планом снимут, как ты наливаешь газировку в самый обычный стакан. Как газ шипит, как пузыри лопаются… Понюхай, изобрази блаженство, мол, это просто аромат мечты!..

— Это какая-то газировка — мечта? — рассмеялась жена.

— Газировка — не мечта. Газировка неожиданно стала твоей работой. Так что, представь, что нюхаешь французские духи и изображай блаженство. Ну или еще что-то в этом роде. Сама понимаешь, что чем нужнее вещь для нас, тем больше эмоций она у нас вызывает. Вот, представь, к примеру, что ты полдня шла по пустыне, без единой капли воды во рту. А тут целая бутылка…

— Ладно, я попробую, — продолжала смеяться Галия.

— И пить когда будешь, голову назад запрокинь и глаза прикрой, изображая наслаждение.

Жена со смехом стала показывать с чашкой чая, как она будет сниматься с газировкой. Получалось, кстати, очень неплохо, единственное, они с Ириной Леонидовной начинали покатываться со смеху периодически.

Но это передо мной она такая раскованная и расслабленная, а как перед камерой будет?

— Запомни, как ты сейчас это делаешь, и потом перед камерой будешь делать также, — посоветовал я. — Закроешь глаза, представишь, что вокруг нет никого или только мы с Ириной Леонидовной. Поверь, так будет намного легче сделать сразу очень хорошие кадры.

— Запомню это, — сказала, посерьезнев, жена.

Галия с Ириной Леонидовной принесли детей и принялись их кормить, не стал им мешать, пошёл собираться на тренировку.

Москва. Дом Ивлевых.

Председатель кооператива Ларионов, вернувшись с работы домой, возбуждённо рассказывал жене, что разговаривал сегодня по телефону с заместителем директора пятого таксопарка.

— Договорился с ним, что нам привезут покрышек старых для детской площадки, — с важным видом делился он. — У него штук тридцать уже есть, пока нам петли на дверях в подвал наварят, может, ещё подкопит.

— А ты выяснил, что это к нам второй секретарь горкома вдруг приехал? — перебила его жена. — И почему он только с соседом с третьего подъезда демонстративно говорил, а от тебя сразу отвернулся, едва поздоровавшись?

— Лен, ну откуда я знаю? — недовольно зыркнул на неё Ларионов. — Думаешь, меня в горком пустят и позволят это лично у товарища Захарова спросить?

— Ну, что ты сразу начинаешь? — обиделась на него жена. — Прямо и спросить нельзя!

Перед тренировкой Марат поделился со мной, что прикинул предварительно программу посещения родителями Аиши Ленинграда.

— Там недели две по-хорошему надо прожить, чтобы все самое важное посмотреть, — сделал он вывод, изучив путеводитель, который нашёл в библиотеке ЗИЛа. — А где им жить?

— В гостинице «Интурист», разумеется, — ответил я. — Люди они небедные, так что надо бронировать трёхкомнатный люкс. Это две спальни и общая гостиная. В одной спальне будут родители Аиши, во второй она сама, а в гостиной на диванчике будешь спать ты.

Бедолага, никогда не занимавшийся бронированием номеров в отелях, попросил меня изобразить этот разговор по телефону.

— Ну вот, я дозвонился в Ленинград в «Интурист». А дальше что говорить? — с несчастным видом смотрел Марат на меня.

— Добрый день. Вас из Москвы беспокоят. Моя фамилия Якубов. Занимаюсь организацией частного визита в Ленинград семьи из Италии. Хотелось бы забронировать трёхкомнатный люкс с такой-то по такую-то дату.

— А если они скажут, люксов нет?

— Ой, как жаль!.. А что вы можете мне предложить? Мне надо разместить супружескую пару, отдельно их взрослую дочь. Ну и мне бы, как сопровождающему, где-то переночевать, хоть на диванчике в холле, — улыбнулся я.

— Что, так просто? — удивился он.

— Ну, а как ещё? Везде живые люди. Они слышат, что ты вежливо и доброжелательно выполняешь свою задачу, к ним претензии не предъявляешь, а просишь по-человечески помочь… Кстати, если такая ситуация реально сложится, не забудь отблагодарить того, кто тебе поможет. Всё-таки белые ночи, самый туристический сезон, всё может быть… И кстати, не стесняйся, спрашивай, когда общаешься по телефону, как зовут собеседника или кого тебе спросить, когда привезёшь иностранцев? Одно дело, когда ты стоишь перед дежурной в холле и, растерянно хлопая глазами, объясняешь, что тебе кто-то обещал по телефону три номера оставить на разные фамилии. И совсем другое, когда ты уверенно просишь пригласить какую-нибудь там администратора Юлию и здороваешься с ней, как со старой знакомой. Ей достаточно будет услышать твою фамилию, и она сразу вспомнит и что ты от неё хотел, и что она тебе пообещала… Кстати, не забудь взять у меня книг на благодарности в поездку.

— Книг? — ещё больше удивился Марат.

— Ну, не шоколадками же «Красный октябрь» ты собираешься благодарить сотрудников «Интуриста»?

— Как всё сложно… И как я буду их благодарить?

— Ну, как? Вложишь книжку в газету, выберешь момент, когда рядом людей не будет, и положишь перед ней, скажешь «Это вам. Спасибо вам большое, вы меня так выручили». И всё. Только в руки не суй при всех.

— Фух… Ладно. Попробую, — обречённо согласился он.

Когда после тренировки вернулся домой, жена сразу передала мне от Петра Жарикова сложенный пополам лист, на котором он записал данные своих Карагандинских родственников. Он не поленился, заехал после службы, оставил для меня…

Сразу просмотрел, что он там написал. С матушкой его мы уже были знакомы, то, что она в пединституте преподаёт, я и так знал. То, что отец Петра программист в «Карагандауголь», тоже помнил. А то, что сестра у Петра педагог младших классов и зять с высшим техническим образованием только узнал… Так. Надо звонить Сатчану. Надеюсь, не разбужу никого.

— Не спите ещё? — извиняющимся тоном спросил я, услышав его голос в трубке. — Привёз мне зять список своей родни карагандинской. Тут муж его сестры вполне для ЖЭКа может подойти по образованию.

Продиктовал ему данные всех родственников, включая детей.

— Прикину завтра, что тут можно сделать, — пообещал Сатчан, и мы попрощались.

Во вторник с самого утра рванул на Лубянку. Румянцев, оказывается, вызвал меня по поводу визита Брежнева в США.

— Лекция нужна «Перспективы, открывающиеся перед СССР». Ну, ясное дело, в связи с этим событием.

— Когда?

— Вообще-то, визит уже вчера начался, — покачал он головой и хмыкнул как-то неопределённо. — Так что, чем быстрее, тем лучше. Хорошо было бы, чтоб ты написал её прямо сейчас и оставил на согласование, а завтра уже выступил.

— Как скажете, — удивился я, но постарался не подать виду.

Сел на диван, пододвинул к себе поближе маленький журнальный столик и разместился поудобнее, предполагая провести за работой несколько часов.

— Я в отпуск иду с двадцать пятого июня, — сказал Румянцев. — Что бы ни случилось, звонишь Глебу Соловьёву. Помнишь его? В том году вместо меня оставался. Запиши его номер, чтобы под руками был…

Соловьёв… Глеб Соловьёв… Нет, не помню. Может, в лицо узнаю?..

Записал его телефон, и больше Румянцев мне не мешал.

Ну что я мог написать по такой теме? Про то, что налаживание отношений с США на временной основе возможно, в зависимости от того, какая сейчас администрация в штатах, но не надо иметь иллюзий о том, что это может быть надолго. Для США само существование СССР — это постоянный вызов их мании величия. У американцев все больше набирает силу идея, превращаясь фактически в манию, что Америка должна стать единственной сверхдержавой на планете, и СССР объективно мешает их лидерству. И что сейчас мы можем временно улучшить отношения сугубо потому, что на фоне усталости от войны во Вьетнаме этого требует общество. Своеобразный откат от милитаризации и десятков тысяч гробов во Вьетнаме. Но пройдут годы, поражение во Вьетнаме, а к этому идет дело, забудется, и вот тогда американцы снова воспылают идеей своего величия над всей планетой. И вот тогда разрядке наступит конец, и отношения станут вновь предельно жесткими.

Даже хорошо, что под рукой не было ни газет с подробностями визита Брежнева, ни какой-то специальной литературы. Детали поездки посмотрю перед тем, как читать лекцию. Главное, что общая идея останется прежней… Так же оно все и будет. До Рейгана побалуемся разрядкой, а вот потом все снова станет сурово… Пока Горбачев добровольно не сдаст все возможные позиции перед американцами, вызвав у них эйфорию по этому поводу…

Написав всё, что вспомнил и всё, что думал по этому поводу, пронумеровал страницы и положил перед Румянцевым. Ни много ни мало, а больше полутора часов просидел. Он сразу пробежался глазами по моему тексту и кивнув, спрятал в стол.

Проводив меня до выхода, он попрощался со мной до завтра и сразу велел приехать к десяти утра уже собственно на лекцию. Пока шёл к машине, думал, чем заняться дальше? В МГУ на партсобрание ехать было ещё рано. Решил пару часов посидеть в спецхране. Заодно и свежие газеты гляну по визиту Брежнева. Грустно хмыкну над нашими ожиданиями от этого визита.

Москва. Старая площадь.

Захаров воспользовался моментом и включил в повестку дня рабочего совещания своё выступление по «Детским дворовым площадкам нового образца».

— Товарищи, на прошлой неделе мы ездили смотреть детскую площадку в обычном московском дворе. Энтузиасты сами её разработали и изготовили на мощностях Московского часового завода «Полёт». Завод «Полёт» уже подготовил техническую документацию на этот вариант детского городка и планирует оснастить такими детскими площадками свой детский сад и пионерлагерь… Но у меня вопрос не об этом, товарищи… На словах, у нас всё лучшее — детям. А на деле что? По всей Москве, во дворах детские качели и карусели в таком состоянии, что на них и смотреть неприятно, и детей к ним подпускать страшно. Я серьёзно, товарищи! Это же кошмар! Всё ржавое, кривое или, вообще, сломанное. Да и новое оборудование детских площадок у нас, откровенно говоря, убогое, никакой фантазии! А тут, вы бы видели, товарищи, целый детский городок! Функциональный, продуманный, на все возрасты детей. Для малышей развлечения, для подростков с уклоном на физкультуру. А выглядит как красиво! Спрашивается, почему у нас что-то толковое на одном энтузиазме делается? Где инициатива у наших официальных производителей, где инициатива у наших разработчиков? Предлагаю вам, товарищи, самим съездить и посмотреть на эту площадку, я дам адрес… Обязательно посмотрите своими глазами. Нам надо срочно принять это на вооружение и разработать программу оснащения подобными площадками всех московских дворов. Там ничего сложного! Тем более, что и техническая документация уже готова, и производственная база есть… Предлагаю подойти комплексно к этому вопросу и разработать несколько видов детских городков под любой размер свободной площади во дворе. Не всем же так повезло, что есть место для целого детского городка. Программу эту предлагаю назвать «Столица — детям». Она получится многолетняя, но экспериментальные площадки разных размеров, для обкатки, надо установить уже этим летом. Чтобы к следующему сезону мы уже могли учесть все замечания и наладить массовое производство и монтаж на местах. Дети — наше будущее, товарищи, мы обязаны создать им благоприятную среду для роста и развития!

— Дело хорошее, — поддержал Захарова Гришин, первый секретарь Московского горкома КПСС. — Предлагаю сразу же создать рабочую группу по этой программе… «Столица — детям» предложил Виктор Павлович? Очень подходящее название. И сделайте побольше фотографий этого образцового детского городка, я тоже хочу с ними ознакомиться.

Москва. Секретариат Президиума Верховного Совета.

Пархоменко собирался идти на обед и уже поднялся из-за стола, когда его помощница Валерия Николаевна молча вошла к нему в кабинет и положила перед ним какое-то письмо.

— Василий Николаевич, вот, только что принесли, — почему-то прошептала она и также молча вышла из кабинета.

Сразу поняв по её поведению, что с этим письмом что-то не то, он вернулся за стол и принялся его изучать. Недоумение на его лице сперва сменилось удивлением, а потом злорадством.

Вот ты и попался! — радостно отбросил он от себя письмо с прикреплённым к нему конвертом. — Сам дал повод! Вот и появилась возможность свести счёты с этим выскочкой. Больше не будет этот студентик ходить тут с самоуверенной рожей! Самое то, чтобы спесь с него согнать.

Из библиотеки поехал сразу на партсобрание. Приехал специально немного заранее и зашёл к Эмме Эдуардовне с пятым томом Конан Дойля. Неудобно было сразу спрашивать, закрыла ли она мне сессию? Но она сама вручила мне зачётку!

— Пойдём, Павел, все уже, наверное, собрались, — странно улыбнувшись, проговорила она.

Что-то необычное было в её поведении, как будто сюрприз мне приготовила. Возникло острое желание заглянуть в зачётку, еле удержался.

Когда мы пришли в партком факультета, там уже собралось много народу. Гораздо больше, чем когда меня в кандидаты принимали. Даже Гусев был, хотя он же к нашему факультетскому собранию отношения не имеет, вроде…

И только увидев рядом с деканом подполковника, который вручал мне часы за Тимура, понял, что кто-то отличился и сейчас будет торжественная часть. Только подумал, что сейчас кому-то грамота от милиции перепадёт, как подполковник, увидев меня, многообещающе улыбнулся.

Тоже улыбнулся ему в ответ, а сам лихорадочно соображал, это что же по мою душу собрание? И за что меня решили отметить? Опять Тимур в Москве был? Вряд ли, он бы предупредил… А, Семен Семеныч! Как же я сразу не сообразил-то! Наверное, это генерал Брагин за подгон информации по Загорскому музею так со мной рассчитаться решил?

Эмма Эдуардовна легонько подтолкнула меня к начальству. Декан представил мне подполковника.

— Мы уже знакомы, — улыбнулся тот, пожимая мне руку. — Это уже не первый раз, когда мне доводится награждать этого студента ценным подарком. Молодец, товарищ, оказание постоянного содействия советской милиции — дело очень важное!

Вот, значит, как! Ценный подарок… Во генерал Брагин даёт! И что же там такое будет? Прямо заинтриговали…

Всех призвали рассаживаться и собрание объявили открытым. Сразу же дали слово подполковнику Кочеткову Дмитрию Павловичу из полит. отдела ГУВД Москвы, надо запомнить его, мало ли пригодится. Чувствую, после двух награждений я уже к нему смогу дверь ногой открывать…

— Товарищи! — начал он. — Сегодня от имени ГУВД я с гордостью за нашу молодёжь вручаю почётную грамоту и ценный подарок Ивлеву Павлу Тарасовичу за помощь милиции в раскрытии уголовного дела. Дело это ещё не передано в суд, подробности его разглашению пока не подлежат. Но преступная деятельность уже пресечена и виновные будут наказаны.

А дальше он повернулся и вытащил из-за трибуны припрятанный там до времени оружейный чехол.

— Да ладно! — вырвалось у меня. — Ружьё?

— Новейший образец, — гордо проговорил подполковник. — ИЖ-27. В основе ИЖ-12, но только в основе, тут очень многое изменено в лучшую сторону.

— Поздравляем! — воскликнула Эмма Эдуардовна и зааплодировала, а за ней и остальные.

— Спасибо. Так неожиданно, — проговорил я. — До сих пор, не верится… А как мне его дома-то держать? — хотел схватиться я за голову, но руки сами потянулись за ружьём.

Расчехлил его под любопытными взглядами собравшихся. ИЖ–27… Вертикалка… Совершенно новое ружье, смазочкой пахнет…

— Подождите! Тут же ещё грамота! — вспомнил подполковник Кочетков.

— Ему не до грамоты сейчас, — рассмеялся декан Андреев и только тут я спохватился, что уже проверяю состояние стволов, работу предохранителя…

— Фух… Спасибо, — озадаченно посмотрел я на подполковника.

— Сейчас ещё поговорим, — многозначительно ответил он.

Вокруг все загалдели. Смех, обсуждения…

— Ружьё не заряжено? — оказался рядом Гусев. — Дайте, хоть, посмотреть!

— Конечно, Анатолий Степанович, — протянул я ему двустволку.

Ещё минут пятнадцать она по рукам ходила. Все мужчины её в руках подержали. Оказывается, когда подполковник говорил про новейший образец, он не конкретно про мою винтовку говорил, а про саму модель! Её только начали выпускать. Практически все присутствующие сегодня впервые держали в руках легендарную ИЖ-27.

Подполковник спросил, есть ли у меня с собой фото для документов? А у меня всегда с собой запас, мало ли куда придётся пропуск оформлять. Он пригласил меня проехать с ним в управление за охотничьим билетом.

— Он уже зарегистрирован, выписан, только фотографию вклеить осталось и печать поставить, не стали тревожить, чтобы сюрприз устроить сегодня, — объяснил он. — Дальше, выяснишь, где ваше районное подразделение, и будешь платить ежегодные взносы.

— А хранить как? — уточнил я. — Какие требования?

— Ящик металлический нужен, запирающийся на замок, — пожал плечами Кочетков. — Ну, а главное, ружьё отдельно, патроны отдельно. У тебя же дети!

— Ну да, пацаны, — согласился я.

Так-то я не планировал ничего такого покупать, но с учетом того, как быстро пролетает жизнь, то достаточно скоро уже и лихие девяностые. И вот тогда свое ружье в квартире совсем не помешает. Видел как-то статистику, как изменилась тяжкая преступность после распада СССР… В четыре раза выросла!!! Это без учета того, что в девяностых резко снизился контроль за регистрацией преступлений. А значит, еще больше, на деле, подскочила…

Ну а пока что мне нужен самый лучший ружейный сейф, что смогу найти. А ключи от него вообще в квартире держать не буду, чтобы у детей соблазна не было проследить, где они у меня лежат, чтобы с ружьишком тайком побаловаться. Знаем мы, чем такое баловство заканчивается… До конца восьмидесятых можно эти ключи хоть на работе держать, хоть у соседей, а там и пацаны вырастут, сознательными, авось, станут… Вот завтра после лекции в КГБ сразу поиском такого сейфа и займусь.