Развод. Отвергнутая жена дракона

ГЛАВА 9. «ПУСТАЯ» БАЗИЛИКА

Бруо в моей голове присвистнул: «Вот так да…».

Это уж точно. По-другому и не скажешь.

Я стояла перед большим зеркалом, рассматривая себя в отражении. Хотя говорили мы с Валенсией только вчера, но уже сегодня с утра мне доставили несколько больших коробок, в каждой из которых были всевозможные наряды.

Когда девушка сказала, что «ни один мужчина столицы не останется равнодушным», она не соврала. Но… Даже шлюхи в том борделе, в котором я работала пять лет назад, были одеты более прилично, чем я сейчас.

На мне было длинное кремовое платье из тяжелого шелка, мягко обрисовывающее изгибы тела и струящееся по ногам до самых кончиков пальцев. Глубокий вырез обнажал соблазнительную ложбинку груди и открывал спину до самой поясницы, собираясь на ягодицах мягкими волнами. К нему прилагалась пурпурная мантия, чьи полы крепились брошами к лямкам платья на плечах, так что мантия прикрывала руки, но совершенно не закрывала обнаженную спину.

Я покрутилась перед зеркалом под восторженным взглядом гаольфа и нахмурилась.

Одно дело расхаживать в мужской одежде или танцевать вместе с остальными жрицами на ритуале Плодородия, и совершенно другое — гулять в таком виде во дворце.

Нет, сравнение со шлюхами здесь было неуместно. Это платье источало особую, соблазнительную грацию, изысканность. И хотя наряд был весьма открытым, но в нем я чувствовала себя недоступной. Оно словно вставало барьером между мной и смотрящими и говорило: «Да, наслаждайтесь, услаждайте ваши взоры, но не смейте прикасаться».

И все же…

Я насупилась сильнее и качнула головой:

— Нет, в таком виде я никуда не пойду. Лучше уж корсеты и принятая в столице мода.

«Ты с ума сошла?! — возмутился Бруо. — Даже не думай! Наденешь платье, как у всех, и тут же смешаешься с толпой. А так… Твой муженек просто не сможет отвести глаз! Напомнить тебе, чего ради мы собрались?».

Конечно, он был прав, но… Как я вообще должна вот в этом выйти из комнаты?

Я снова глянула в зеркало и в очередной раз отметила, что девушка в отражении мне совершенно не знакома. Она была сексуальной и притягательной, манящей, как запретный плод, изысканной и прекрасной. А я… Я не чувствовала этого.

Конечно же, за пять лет я убедилась в том, что красива, что желанна, да взять хотя бы тех же вчерашних рыцарей, которые смотрели на меня, чуть ли не пуская слюни. Я знала это. Понимала головой, но не ощущала на том глубинном уровне, на котором могла бы. Это как… Как знать, что у тебя в ножнах спрятан меч, который может сразить все живое, но никогда им не пользоваться и даже не брать в руки.

Бруо стрельнул в меня острым взглядом, подошел ближе, также попадая в отражении зеркала и вдруг сказал: «Я все думал… Чего ты за пять лет себе так никого и не нашла? И знаешь, что я сейчас понял?».

— Что же? — вскинула я бровь, ловя его хитрый взгляд в отражении в зеркале.

«Ты зажимаешься. За пять лет ты много чего достигла, но вот в сексуальном плане так и осталось той маленькой зажатой девочкой, которую бросил любимый мужчина», — ответил гаольф, прищурив глаза.

— Ничего я не… — начала я возмущаться.

«Ой, ли? — фыркнул он. — Ты кого сейчас обманываешь? Меня или себя? Поговорим о личном, сколько раз в неделю вы спали с Алерисом?».

Я поджала губы.

Это правда. В последние месяцы нашего брака, он все чаще говорил, что устал, и что мы обязательно все наверстаем позже. Но каждую ночь, возвращаясь глубоко за полночь, он ложился рядом со мной, и поэтому я считала, что все в порядке.

— Я не зажимаюсь! — возразила я. — Если бы я зажималась, как бы смогла исполнить танец во время ритуала Плодородия?

Бруо разочарованно цыкнул.

«Не забывай, что помимо тебя, там были энергии еще четырех жриц. Если бы ты и под их воздействием не смогла себя отпустить, то это и вовсе был бы пропащий случай».

— Но… — начала я.

«Вот, как ты реагируешь на мужчин, который выражают в тебе заинтересованность?» — не дал мне даже слова вставить гаольф.

Мне не нравилось, к чему он клонил.

Как я могла реагировать, если мне никто из них не нравился? Игнорировала, ставила на место или сводила все к шутке, потому что знала, что ничего за этим все равно не последует. А если мой ухажер был настойчивым, то он и вовсе вызывал у меня неприязнь.

«Об этом я и говорю. Поэтому нечего мне тут навешивать с три короба, что ты не зажимаешься. Мне со стороны виднее», — назидательно проговорил Бруо и легонько боднул меня носом, как бы говоря, что даже несмотря на это, отчаиваться не стоит.

— И что мне прикажешь делать? — нахмурилась я. — Да, я такая.

«Нет, муженек сделал тебя такой. У истинной тебя внутри горит огонь, бушуют пламя. Я видел твой танец во время ритуала и могу тебе с уверенность сказать, что ты определенно не такая».

Ритуал…

Какой я была во время него?

Прикрыв глаза, я вспомнила погруженную во полумрак залу храма, где теплый свет исходил лишь от нескольких алых свечей, притаившихся в уголках помещения. В голове зазвучала чарующая и ритмичная музыка, которая буквально окутывала собой и заставляла тело двигаться то в медленно и плавном, а то в быстром и бушующем темпе. Как наяву я ощутила ласковое прикосновение тонкой прохладной ткани к разгоряченной коже, и меня наполнило тягучее и сладостное ощущение.

Тогда я знала, что на меня смотрят, но танцевала я не для них. Танцевала я для себя. Вбирая до краев эмоции зрителей, я словно обретала необъяснимую силу и власть. И она пьянила, она притягивала своей чарующей сутью.

Открыв глаза, я встретилась взглядом со своим отражением в зеркале, и горящий на глубине моих бордовых глаз пробрал меня до мурашек, на губах показалась улыбка, а сердце бешено застучало под ребрами от накрывшего меня с головой осознания.

Ответ все время был у меня на поверхности. Обещая, отомстить Алерису, я уже знала его в глубине души, но добраться до него смогла только сейчас. В моих руках была огромная власть, и настало время полностью принять ее.

Как бы соблазнительно я не выглядела, какой бы притягательной не была, коснуться меня могли лишь избранные. И именно сейчас, стоя перед зеркалом в шелковом платье, я до конца прониклась этим ощущением.

Я прошлась языком по пересохшим губам и скользнула ладонями по своему телу, от груди до бедер. Дотронуться до меня могли лишь те, кому будет дозволено. Я коснулась струящихся по плечам медно-рыжих волос. Ощутить их мягкость смогут лишь избранные. Я встретила свой взгляд в отражении, в котором появилась неведомая глубина, зазывающая в свои омуты. Познать ее смогут лишь достойные.

Вот она, сила. Вот она, власть.

«Без понятия, о чем ты сейчас думаешь. Но мне нравится», — усмехнулся в моей голове Бруо.

— Просто… — произнесла я, пробегаясь взглядом по своему телу. — Кажется, ты прав.

«Ну, конечно! Я всегда прав… Разве ты этого еще не заметила?».

Раздался стук в дверь.

— Войдите, — разрешила я.

— Светлейшая Айрэн, нор Цевернеш… — торопливо начала Лия, вбегая в комнату, но стоило ей бросить на меня взгляд, как она осеклась. Ее глаза расширились, и она в восхищении оглядела меня с ног до головы. — Вы… Это…

— Что там с нором Цевернеш? — уточнила я, давя усмешку.

— О-он просил присоединиться к нему в базилике при дворце… Кажется, нор Цевернеш хочет обсудить ход песнопения во время коронации… — пробормотала она, заикаясь и краснея.

«Ты поосторожнее со своей энергией, не сбивай девушку с пути истинного», — заржал в моей голове Бруо.

Я бросила взгляд в отражение зеркала. Возможность испытать свое осознание пришла ко мне молниеносно. И будет настоящей глупостью от нее отказывать.

— Раз нор просит… — усмехнулась я. — Идем.

«Потом жду подробностей», — понятливо отозвался мой гаольф и прошел к окну, тут же просовывая свою большую голову меж распахнутых настежь створок.

Еще ни разу в жизни я не испытывала подобного. Казалось, бы со вчерашнего дня не поменялось почти ничего, кроме того что на мне было другое платье, а еще я поняла о себе очень простую вещь. Но это осознание перевернуло мир с ног на голову.

Пока я шла по коридору, у меня возникло ощущение, словно прямо под моими ногами расстилалась ковровая дорожка, а невидимые сущности держали над моей головой венец. Это было ни с чем несравнимое чувство. Встречные мне слуги, сами не зная почему, спешили согнуться в поклоне, даже не смея поднять на меня глаз, а норы отходили в сторону, позволяя себе бросить взгляд лишь в след.

Это какая же необузданная и непомерная сила крылась лишь в одном женском начале все это время!

Когда мы вошли в светлую базилику, в которой вот уже несколько столетий короновали императоров, я сразу почувствовала здесь особую царственную атмосферу. Пробежавшись взглядом по золоченым балюстрадам и высоким нишам, в которых восседали фигуры Прародителя я почему-то сразу подумала о том, что в этом месте редко проводятся службы. Здесь не было того спокойного и благодатного ощущения, которое обычно возникало в намоленных храмах. Скорее наоборот… Все здесь было пропитано чем-то совершенно далеким от Прародителя, несмотря на его изображения почти на каждом шагу.

— Что думаете, светлейшая Айрэн? Не сменить ли мне место для коронации? — спросил Алерис, словно думая о том же, о чем и я.

Мужчина стоял напротив алтаря, задрав голову и рассматривая витражный купол базилики. Лия, сопроводив меня, низко поклонилась и, почему-то все еще краснея, поспешила удалиться, оставив нас с драконом наедине.

— Главный столичный собор кажется мне более подходящим местом, — честно ответила я.

Он кивнул и произнес задумчиво:

— Смена династии — смена храма. Это будет символично.

Я про себя усмехнулась.

Ну, конечно… Этот мужчина всегда мыслил рациональными категориями и не мог полагаться лишь на какие-то там ощущения в таком важном деле, как выбор храма для коронации. Какое ему было дело, что здесь почти не ощущалось присутствие Прародителя? Зато о символизме и формировании правильного общественного мнения он, конечно же, подумал.

— Если вы рассматриваете ситуацию с этой точки зрения, то народ может двояко воспринять новый храм. Смена правящего клана — уже достаточный повод для волнений, но изменение существующих несколько веков традиций может лишь поднять уровень общественного напряжения и недоверия к вам, — поделилась я своими мыслями, вновь проходясь взглядом по выложенному из драгоценных камней изображению Прародителя на одной из стен.

Нет, определенно это место мне не нравилось…

— Вы так думаете? Тогда с какой же точки зрения рассматриваете ситуа… — начал с усмешкой Алерис, но вдруг замер на полуслове.

Я повернулась к нему, видя как лед в его глазах дает трещину. Кадык на горле мужчины дернулся, и он жадно прошелся взглядом по всему моему телу, словно пытался вобрать его в себя целиком.

— Вы сменили наряд, — хриплым голосом произнес Алерис, шумно выдохнув.

— Я оцениваю храм с точки зрения энергии, конечно же, — ответила я на его незаконченный вопрос, проигнорировав последнюю реплику. — Здесь она не кажется мне благоприятной.

Зная, что он все еще продолжает смотреть, я усмехнулась и, отвернувшись, подошла к одной из фресок, вскинула руку и прошлась пальцами по холодному мрамору, ощущая его безжизненную пустоту.

— Когда здесь в последний раз проводилась служба? Во время рождения принца Эмрона? То есть это сколько? Пятьдесят лет назад? Хотя если провести здесь, к примеру, ритуал Плодородия, то это…

Я ощутила его приближение всем телом. По спине прошлась тысяча приятных иголочек, когда Алерис остановился непозволительно близко от меня. Что бы коснуться его — достаточно было лишь легко податься назад. Но я не стала ни увеличивать расстояние между нами, ни сокращать, оставляя место для возникшего между нами томительного напряжения.

Вместо этого я повернулась и встретила его горящий ледяным огнем взгляд.

— Что на вас надето, светлейшая Айрэн? — низким бархатным тоном спросил он меня, глядя сверху вниз.

Его глаза пробежались по вырезу на груди, огненной дорожкой скользнули к шее, на несколько мгновений потерялись на губах и, наконец, поднялись к глазам.

— Как это относится к обсуждаемому нами вопросу? — с легким прищуром спросила я его, давя на губах улыбку.

— Вы не будете ходить по дворцу в таком виде, — произнес он, и глаза его сверкнули золотым.

Он приказывал, заставлял подчиниться, но правила здесь устанавливала я.

— Вы не тот, кто может мне указывать, что делать, — улыбнулась я, видя как на глубине его глаз зарождается чистое безумие.

О да… Он просто не мог смириться с тем, когда что-то ускользало из под его контроля. Это злило и будоражило его одновременно.

— Не провоцируйте меня, — прищурился Алерис, наклоняясь ближе. — Вам не понравится, если я выйду из себя.

Меня вновь наполнило это пьянящее ощущение власти и, подавшись вперед так, что наши губы почти встретились, я произнесла с усмешкой:

— Это вам не понравится увидеть, что будет, если вы продолжите на меня давить.

— Появитесь в таком наряде еще раз, и я велю запереть вас в комнате, — его взгляд снова скользнул к моим губам.

— Сделайте это, и будете искать другую жрицу для своей коронации, — вкрадчиво ответила я ему.

— Вы… — начал он, но вдруг мы оба услышали:

— Нор Цевернеш? Слуги сказали, что вы здесь…

Голос принадлежал Эталии, и на короткий миг я смогла различить раздражение на лице Алериса. Конечно, он ведь ненавидел, когда кто-то становился слишком навязчивым, а насколько я могла судить, нойра Тасар почти от него не отлипала.

— Кажется, это ваша невеста, — произнесла я, позволив просочиться в голос легкой насмешке. — Что она подумает, если зайдет и увидит нас так близко?

Но конечно же, он не отпрянул так сразу. Алериса точно нельзя было назвать испуганным мальчишкой, пойманным на измене. Наоборот, он умел повернуть обстоятельства так, что Эталиа еще окажется крайней, что вошла без спроса.

— Разве нас есть в чем обвинить? — вздернул он бровь с усмешкой.

— Не знаю, нор Цевернеш. Есть? — не отступила я.

Мы услышали быстрый стук каблучков по мраморному полу, и мужчина медленно попятился, вскидывая руки, словно показывая свою невинность.

— Нор Цевернеш, вы… — с радостью начала Эталиа, но увидев, что он не один, замерла, а когда ее взгляд скользнул ко мне, то лицо девушки и вовсе перекосилось. — Вы были здесь со жрицей… Вдвоем?

— Верно, благородная нойра, — усмехнулась я, привалившись спиной к стене. — Мы обсуждали… М-м-м… Смену храма для коронации.

Алерис бросил на меня искрящийся непонятными эмоциями взгляд на моем: «М-м-м». И мимо Эталии это тоже не прошло. Она посмотрела на Алериса и, сглотнув, проговорила:

— Отец передал, что он не одобряет эту идею.

О-оу… Кажется, между кланами черных и серебряных драконов было не все так радужно. Нор Байос Тасар был либо слишком глупым, либо слишком амбициозным мужчиной, если думал, что может влиять на Алериса. И вмиг заледеневший взгляд дракона стал этому лишь подтверждением.

— Как я и говорила, нор, — вмешалась я. — Если мы проведем в базилике ритуал Плодородия, она станет вполне пригодной для коронации. И это покажет преемственность традиций даже несмотря на смену власти.

— Кажется, вашего мнения не спрашивали, светлейшая Айрэн? — улыбаясь, процедила Эталиа.

— Чем может помочь ритуал Плодородия? — вопреки словам своей невесты, задал вопрос Алерис, проворачиваясь ко мне.

— В храме почти не ощущается присутствие Прародителя, поскольку здесь не проводятся службы. Но ритуал наполнит это место колоссальным количеством энергии, — ответила я.

Мужчина кивнул, принимая мои слова к сведению.

— Что для него нужно?

— Еще четыре жрицы и разрешение главного столичного собора на перенесение ритуала из их храма в базилику.

Брови Алериса сошлись в недовольстве, и я добавила:

— Я не думаю, что они откажутся, особенно, если узнают причину.

Эталиа обиженно поджала губы, переводя взгляд с меня на своего жениха. А мужчина, сверля меня взглядом, уточнил:

— Еще четыре жрицы? Вы будете принимать в нем участие?

А… Так ему не нравилось не то, что собор мог отказать, а то что я собиралась танцевать?

— Разумеется, — кивнула я.

Алерис сжал челюсти и потер двумя пальцами переносицу.

— Это неприемлемо.

— Нор Цевернеш, но ведь если светлейшей Айрэн кажется, что так нужно, то мы не можем препятствовать… — решила внести свою лепту невеста дракона, и тут же нарвалась на его ледяной взгляд мужчины.

— Не помню, чтобы спрашивал вашего совета, — подчеркнуто холодно проговорил он.

Глаза Эталии вспыхнули непокорством, она сжала руки в кулаки и выдала:

— Не понимаю, почему мнение какой-то жрицы важнее моего. Нор Цевернеш, это я ваша невеста. Вы еще не забыли? Или поддержка моего отца вам больше не нужна?

Последние слова были явно лишними.

Алерис и так был не слишком доволен направлением беседы, но теперь от него стало веять просто могильным холодом, так что мурашки по коже бежали.

И ровно на этом месте я поняла, что настало время уходить. Смотреть, как бывший муж будет рвать и метать, а также устраивать чистку мозгов своей будущей невесте у меня не было никакого желания.

Но… Неужели она действительно не понимала, с кем связалась? Хотя… Девушке было не больше двадцати лет, она была младшей в семье, а потому наверняка ее много баловали. Быть может она даже думает, что весь мир должен начать вертеться вокруг нее лишь по одному движению ее ухоженного пальчика.

— Что ж… Я отправлю весточку в главный собор, и на этом, пожалуй, я вас оставлю, — проговорила я, чем снова привлекла внимание Алериса.

Он прищурился и кивнул.

— Я найду вас позже.

Зачем?! Мы уже все обсудили…

Но в ответ я лишь улыбнулась и, попрощавшись кивком подбородка, направилась к выходу.

Верная Лия ждала у дверей, а заприметив меня, тут же сорвалась с места, всем видом показывая, что готова отвести меня назад в комнату.

Но мы не успели дойти даже до лестницы на первом этаже, как услышали злой окрик:

— Жрица!

Обернувшись, я увидела несущуюся на нас, словно фурия, Эталию. Ее бедные горничные едва за ней поспевали за разгневанной хозяйкой, которая была зла настолько, что у нее даже зрачки стали вертикальными, показывая, как близка она была к трансформации.

— Ты довольна?! Что ты наговорила моему жениху?

Мои брови взлетели вверх.

Невинной овечкой меня назвать было нельзя, поскольку я тут свою месть чинить собиралась, но и никаких решительных шагов я сегодня не предпринимала. По крайне мере, ничего такого, что могло бы вызывать столь бурную реакцию.

— Во-первых, когда мы с вами успели перейти на «ты», нойра Тасар? А во-вторых, чему я должна быть довольна?

— Алерис отчитал меня! Он никогда не был так холоден со мной! — разгневанно процедила она, подходя ко мне почти вплотную. На ее скулах начала появляться черная чешуя. Видимо, девушка была на грани.

Она меня удивляла. Я усмехнулась.

— Так идите и разбирайтесь с вашим женихом, почему он с вами холоден. Я-то здесь причем?

— До твоего появления все было хорошо. Думаешь, я не знаю, что ты делаешь? Вырядилась, как шлюха, строишь ему глазки… — буквально выплюнула она.

Полагаю, такие слова должны были меня задеть. Но нет.

Ничто не может ранить тебя, если ты не воспринимаешь высказывание на свой счет. Ругань и обвинения лишь показывают незрелость собеседника, но никак не могут повлиять на тебя самого.

Поэтому я лишь улыбнулась и, наклонившись ближе к девушке, тихо проговорила:

— И что, если ты права, Эталиа? Что будешь тогда делать?

— Я уничтожу тебя. И уже через сутки никто не посмеет вспомнить, что была какая-то там Айрэн, — угрожающе проговорила она.

— Ты просто ребенок, — качнула я подбородком. — Как повзрослеешь, приходи.

И больше не став терять время, я развернулась и направилась к лестнице.

— Ты пожалеешь, что встала у меня на пути! — громогласно заявила она.

Но я лишь улыбнулась. Нойра Эталиа обещала стать очень интересной женщиной. Когда вырастет. И так уж получилось, что я скорее всего поспособствую ее взрослению. Ведь мы, как правило, растем через боль… Уж я-то знаю.