Развод. Отвергнутая жена дракона

ГЛАВА 13. НАРУШЕННЫЙ ПОРЯДОК

Даже если бы по мне пробежалось стадо гаольфов, я, наверное, чувствовала бы себя лучше.

Все мое тело ныло, а «пустота» болезненно вибрировала, тянущим ощущением отдаваясь под ребрами. Едва стоя на ногах, я ввалилась в свою комнату и, кое-как доковыляв до кровати, рухнула на нее ничком, не желая двигаться еще сутки.

Так плохо я не ощущала себя уже… Дайте-ка подумать… Да, никогда я себя так плохо не ощущала! Даже во время моей каторжной работы в публичном доме, я просто была сильно вымотана, но боли от переиспользования своей связи с Прародителем я не чувствовала.

А это было именно оно.

Голова начала кружиться, а живот скрутило резью. Рот наполнился кислым привкусом, меня начало мутить.

Я делала ровные вдохи и выдохи, клятвенно обещая себе, что больше ни разу в жизни не решусь на такие безумства, но что мне еще было делать?

Едва я проснулась сегодня утром, ощущая разбитость от того, что энергия ритуала так и не нашла для себя выхода, как услышала лихорадочный стук в дверь и крик: «Светлейшая Айрэн! Монстры! Монстры в столице!».

Еще бы… Я вчера так разозлилась и даже не попыталась успокоить вибрирующую «пустоту»… Не удивительно, что тьма вырвалась наружу и позволила чудовищам вырваться с Нулевого Плана.

И поскольку это была моя ответственность, мне все это дерьмо и пришлось разгребать, не смотря на то, что единственной желаемой мной вещью было свернуться калачиком и разрыдаться от того, как плохо я себя ощущала.

И что мы имели по итогу?

Сначала я приняла участие в непростом для жриц ритуале Плодородия, потом из-за Алериса не смога направить остаточную во мне энергию в правильное русло и дать ей выход, а после почти до самого вечера изгоняла из столицы гаольфов.

Звучало, как безумие, за которым однозначно последует откат. И это был он.

«Ниссарэйн, ты в порядке? Ты вся побледнела… Что мне сделать?» — засуетился вокруг меня гаольф, но я в ответ лишь слабо застонала.

Просто нужно подождать. Просто нужно подождать. Просто нужно подождать.

Эти слова я повторяла себе, как молитву. Я бы с удовольствием заглотила бы целую тонну лекарственных эликсиров, чтобы облегчить свое состояние, но знала, что мне ничто не поможет. Между жрицами и Прародителями был заключен негласный контракт. Мы использовали нашу с ним связь во благо всего сущего, но и злоупотреблять ей не должны были. А я с этим пунктом явно напортачила.

Я подтянула к груди подушку, зарываясь в нее лицом.

Просто потерпеть. Совсем чуть-чуть.

А потом в виски словно вонзили длинные раскаленные иглы, простреливая голову уже знакомой, но все еще чудовищно невыносимой болью. Я прикусила уголок подушки, сдавленно крича, и не зная, куда деться от этой боли.

Она распространилась по всему черепу, разрывая кожу и кости, прогрызла себе путь к затылку и охватила позвоночник. Я слабо захныкала, не понимая, за что Прародитель так со мной.

Пожалуйста. Пожалуйста. Пожалуйста. Молю, прости. Что бы плохого я не сделала. Умоляю, прости.

О, Прародитель, прости. Прости, прости…

— Onu Weesta, indu’ugi, indu’ugi, indu’ugi, indu’ugi… — лихорадочно забормотала я эти же самые слова на языке Шестого Плана, даже не осознавая, что делала.

Но вместо желанного облегчения, череп и вовсе словно раскололся на две половины, и в глазах встали горячие слезы. И когда мне не уже стало казаться, что я больше не вынесу, что боль просто разорвет мое тело, она вдруг отступила.

Я тяжело сглотнула, все еще стискивая изо всех сил подушку.

Чем же я прогневала Его?

— Светлейшая Айрэн… — послышался рядом со мной осторожный, наполненный тревогой голос нойры Валенсии Тасар. — Вы… С вами все в порядке?

Я приоткрыла один глаз, находя взглядом Бруо и не понимая, как он вообще посмел допустить, чтобы в мои покои вошел чужак. Но мой гаольф стоял у кровати с настолько перепуганной мордашкой, что стало ясно — он хотел, чтобы сюда вошел кто-то способный позвать на помощь.

Выдавив из себя слабую улыбку, я потянулась к его макушке, и монстр тут же подался мне на встречу, позволяя почесать его меж рогов.

— Я не в порядке, — тихо произнесла я.

Конечно, я не в порядке… С моим телом происходило нечто до ужаса странное, а единственный, к кому я могла бы обратиться за помощью, похищен, и не ясно был ли он вообще жив или нет. Сердце сжалось от острой тоски по учителю, и «пустота» тут же болезненно завибрировала, отзываясь на негативные эмоции.

Не желая вновь разбираться с изгнанием монстров с Четвертого Плана, я повернулась к нойре, старательно переключая на нее свои мысли, чтобы не впадать в отчаяние.

Девушка стояла рядом с постелью, как всегда изысканная и элегантная, с беспокойством сжимая в руках подол своего изумительного платья.

— Вы что-то хотели?

Она заморгала и отвернулась.

— Кажется, это сейчас неуместно, — произнесла Валенсия. — Вы больны? Вам вызвать лекаря?

— Нет, лекарь мне не поможет, — усмехнулась я, пытаясь бодриться, и с трудом приняла полусидячее положение, подложив под спину подушку. — Хорошо, что вы пришли. Так, о чем вы хотели поговорить?

Девушка бросила на меня обеспокоенный взгляд и хмуро проговорила:

— Вы точно в порядке? Простите, но вы выглядели ужасно, когда я вошла.

— Кажется, я где-то прогневала Прародителя, вот и расплачиваюсь, — отмахнулась я, как от пустяка.

Но от моих слов нойра помрачнела лишь сильнее и вдруг выдала:

— Простите…

Мои брови взлетели вверх. Я что-то пропустила?

— За что мне вас прощать? — с удивлением спросила я.

Она огляделась в поисках места, куда присесть, отошла к креслу стоящего недалеко от кровати и с тяжелым вздохом опустилась в него.

— Если бы не наш сговор… — Валенсия подняла на меня глаза, но увидев, что я не понимаю ровным счетом ничего, пояснила: — Сегодня Эталиа вернулась домой в слезах… Нор Цевернеш разорвал с ней помолвку.

Чего?!

Мои брови взлетели вверх, а челюсть наоборот рухнула к самому Нулевому Плану. Мне даже показалось, что я ослышалась, потому что… Что бы Алерис отказался от выгодного ему брака с наследницей одного из самых влиятельных кланов? Да, сейчас! Скорее солнце взойдет на западе и сядет на востоке.

Но Валенсия не выглядела так, как будто пошутила.

— Утром уже все говорили о том, что нор Цевернеш пришел на ритуал Плодородия, и что он… Принудил вас уйти с ним. И… — девушка опустила взгляд и растерла ладони. — Моя сестра утром ворвалась в его кабинет, требуя объяснений, а он… Сказал ей, что их помолвка разорвана. Я думала, вы знаете…

Да, куда уж мне! Я вообще-то все утро с монстрами воевала, в прямом смысле этого слова!

— Вообще-то, я шла сюда, чтобы поздравить нас, но видимо… Видимо Прародитель не оценил нашу затею, да? Если сейчас вы так расплачиваетесь… — криво улыбнулась она, явно испытывая чувство вины.

Я провела ладонью по лицу, пытаясь поверить в то, что услышала, и сопоставить это с событиями предыдущих дней.

Но чем больше я об этом думала, тем больше все походило на какой-то бред сумасшедшего. Или точнее, быть может, Алерис выжил из ума?

Вчера он вел себя так, слово ему было плевать, какое наказание последует за преступление порядков Прародителя, но он просто не мог допустить, чтобы я провела ночь с другим мужчиной. Словно сам факт этого был куда более разрушителен и ужасен любой кары, которая могла его настигнуть. Ему было плевать на то, что скажет о нем народ, на то, как это отразится на его помолвке, на то, не пошатнет ли это само его право на трон — на все. И это… Это было безумие в чистом виде.

А сегодня вот к тому же выясняется, что он бросил свою невесту — девушку из клана черных драконов, за плечами которых стоит огромная военная мощь.

Я покачала головой. Это не умещалось ни в какие рамки.

— Прародитель наказывает меня не за это, — ответила я Валенсии, наконец. — Поэтому не переживайте.

В этом я была совершенно уверена. Все складывалось слишком хорошо, взять хотя бы этот разрыв помолвки… Это могло говорить лишь о том, что Он полностью одобряет мою затею, и силы всех Планов лишь помогают ей быстрее осуществиться.

Так обычно и бывало. Если твое желание было истинным, тебе даже не нужно было совершать каких-то особых действий. Всем сердцем я возжелала отомстить, и Алерис стал постепенно терять голову. Я не вешалась на него, не подгадывала моменты, чтобы сблизиться, все просто складывалось самым наилучшим образом.

А значит… Мой триумф был уже близок. Сейчас рассудок Алериса затуманен накрывшими его чувствами, он не понимает, насколько разрушительны его собственные поступки, но… Кара его настигнет. Судья придут за ним на сияющий колеснице, и от топота копыт их лошадей будет не скрыться.

На моих губах показалась усмешка. Да, все так, как и должно быть.

Давай, любимый, сходи с ума, нарушай порядок, а я с наслаждением буду наблюдать за тем, как ты все глубже погружаешься в пучину отчаяния.

— Вы уверены? — уточнила Валенсия.

Я перевела на нее взгляд и кивнула.

— Абсолютно. Вы знаете восьмой закон Прародителя?

— Да воздастся по заслугам? — уточнила девушка, демонстрируя свою эрудированность.

Вот, что значило образцовое воспитание нойры. Я только не могла понять, если старшая сестра была столь умна и начитана, почему же хоть немного ума не перепало младшей? Или ее просто действительно в край избаловали?

Довольная ее ответом, я кивнула.

— Многие воспринимают это так, что наказание придет в виде светского суда, или что после смерти Прародитель будет оценивать, как мы жили и каких натворили дел. Но на самом деле зачастую наше окружение — и есть наши судьи. Именно через тех, кто вокруг, мы усваиваем необходимые уроки и получаем заслуженную кару.

— То есть вы хотите сказать, то нор Цевернеш нарушил порядок, и вы лишь воздаете ему по заслугам, сохраняя баланс? — тут же поняла мою мысль Валенсия. — Но… — она усмехнулась. — Тогда так можно вывернуть и оправдать любое свое действие.

Я тихо засмеялась, потому что все реагировали примерно одинаково.

— И перед кем же вы хотите оправдаться, нойра Тасар? Главное, быть искренним с самим собой и Прародителем. Вы можете обмануть кого угодно, но никогда не сможете обмануть саму себя.

По глазам девушки я увидела, что мои слова запали ей в душу, она поджала губы и отвернулась, устремив взгляд куда-то вдаль.

— Вас терзает совесть за то, как вы поступили с сестрой? — уточнила я.

Еще мгновение Валенсия была неподвижна, а потом сомнения в правильности совершенного поступка словно разорвали ее изнутри, ее идеально ровная осанка треснула, и она с тяжелый вздохом сгорбилась и запустила пальцы в волосы.

— Мне казалось, будет лучше открыть ей глаза сейчас… Но… Когда она вернулась домой, потерянная, сломленная, с покрасневшими от слез глазами… Я… Быть может, я разрушила ее счастье собственными руками? Быть может, если бы мы с вами не вмешались, они с нором жили бы долго и счастливо? — спрашивала она словно у самой себя.

— Знаете… — начала я, вспоминая себя в прошлом. — Когда-то я тоже сомневалась в принятых решениях. Думала: «А если бы я сделала так, была лучше в том-то, дотянула бы здесь, быть может все было по-другому?». Но… Сомнения только разъедают нас изнутри и подпитывают нашу тьму. Если выбор уже сделан, смотрите только вперед. А потом вы обязательно узнаете, был ли он правильным. Но даже если вы ошиблись, значит, Прародитель хотел, чтобы вы получили этот урок. Сомневаясь в себе, мы сомневаемся в его мудрости.

Девушка подняла на меня взгляд и устало улыбнулась.

— Вы и правда жрица. Хотя мы с вами ровесники, но в вас столько мудрости… Иногда я хочу быть вами.

Перед моими глазами вереницей пронеслись последние годы и то, какой ценой дались мне мои осознания, и я покачала головой.

— Нет, благородная нойра, вы не хотите. Поверьте, вы не хотите. У вас свой путь, и он чудесен. Просто верьте в это, какие бы препятствия не ждали вас на пути.

Ее взгляд стал более внимательным, и она вдруг выпалила:

— Что вам такого сделал нор Цевернеш? Этот вопрос не давал мне покоя уже несколько дней.

— Он позволил мне стать той, кем я сейчас, — ответила я с кривой усмешкой и перевела взгляд за окно. — Он забрал у меня все, и я собираюсь поступить с ним таким же образом.

Валенсия еще ненадолго задержалась, а после ушла, напоследок сказав, что ей полегчало от нашего разговора. А мне было от этого только в радость. Казалось бы, даже усталость и болезненные вибрации «пустоты» отступили.

И вот, когда мы с Бруо, наконец, остались вдвоем, он забрался ко мне на кровать, отчего бедолага заскрипела, улегся рядом, молча даря поддержку, а я зарылась пальцами в его шерсть и затихла. Мне все еще было не очень хорошо, а потому я собиралась проспать весь оставшийся день.

Но у судьбы на меня были другие планы.

Я провалилась в легкую дрему, однако буквально через каких-то пару часов меня разбудил стук в дверь. Не желая подниматься с кровати, я крикнула, что можно входить, и на пороге показалась Лия.

При ее появлении Бруо рыкнул для профилактики, чтобы страх не теряла, и Лия действительно неуверенно замялась на пороге.

— Светлейшая Айрэн, вы плохо себя чувствуете? Мне приготовить для вас ванну? Или быть может, желаете отправиться в купальни?

Я закрыла глаза, зарываясь носом в подушку, и ответила:

— Я хочу просто отдохнуть. У вас что-то срочное?

— Да… — ее голос звучал беспокойно. — Пришло послание от храма, где вы раньше жили. Послушник просил передать вам, что завтра, как вы и просили, будет устроено песнопение с вашим участием. Драйлы уже оповещены, и все очень ждут вашего появления. Вы придете? Он просил вернуться с ответом.

«Да… Тебе только в храм на песнопение идти…» — саркастично заметил гаольф.

И он был совершенно прав, по крайней мере сегодня я не чувствовала в себе никаких сил. Да, и не очень-то было уверена в том, что смогу восстановиться к завтрашнему дню. Поэтому самым разумным решением было отказать, но…

Я вспомнила молящий взгляд женщины и ее просительный тон: «Быть может, вы споете в нашем храме? Дочка моя уже третий год болеет, все никак не можем ее вылечить, а у знакомого драйла все никак дите не родится».

Они надеялись на меня, искренне желали помощи. Разве могла я отказать им? Разве не для этого мне дарована моя сила? Вейяр ругал меня, но я верила в то, что чем больше отдавала, тем больше ко мне в итоге потом приходило. И здесь я не имела в виду материальные блага, нет. Счастье людей, их искренняя благодарность, вера в Прародителя и осознание, что даже в самые мрачные моменты жизни, спасение найдется — все это питало мою душу и наполняло ее живительной энергией.

— Да, передай ему, что я приду, — ответила я.

«Эй! — возмутился Бруо. — Ты что серьезно собираешься идти туда?!».

— Хорошо, светлейшая, — тихо проговорила горничная и выскользнула за дверь.

«Не смей меня игнорировать! Ты что же, и вовсе помереть тут решила?!» — не отставал гаольф.

— Это моя работа, — не согласилась я с ним. — И я уже обещала.

«Вот помянешь потом мои слова», — недовольно пробурчал он, а я снова погрузилась в животворящий сон, в котором мне снилось, как кто-то опустился рядом со мной на кровать, погладил мои волосы так трепетно и нежно, что у меня сжалось сердце. А потом я почувствовала осторожное прикосновение чужих губ к своему лбу.

«Выздоравливай», — услышала я низкий хрипловатый голос, и меня снова поглотила темнота.