Развод. Отвергнутая жена дракона

ГЛАВА 12. РИТУАЛ ПЛОДОРОДИЯ

Наступил день ритуала, и я совершено уверилась в том, что Алерис меня избегал.

С того самого дня, когда мы разговаривали в таверне, я больше ни разу не пересеклась с ним. Меня все также приглашали на завтраки, обеды и ужины, но ни на одном из них я не встретила дракона, зато частенько сталкивалась с его невестой, которая кидала в меня преисполненные жаждой убийства взгляды.

И даже когда из главного храма пришел ответ на мою просьбу перенести ритуал в базилику, мне не дали встретиться с драконом и мягко пообещали передать ему письмо потом лично в руки.

В общем, вывод напрашивался сам собой.

Что с этим делать я не знала, особенно в свете того, что у меня оставалось не так много времени до коронации. Бруо потом не раз и не два капал мне на мозги, все повторяя то, что если девушка хочет привлечь внимание мужчины она должна быть мягкой и ласковой, а не колючей и ершистой.

«Ну, вот какая дура, кроме тебя, могла бы проигнорировать жест его заботы?» — возмущался он, когда я рассказала ему о случае в таверне.

Но я лишь хмурила брови. Ну, не могла я по-другому. Не могла!

«Если твой разлюбезный и сегодня не явится, считай, все пропало», — горестно вздохнул гаольф, удрученно положив морду на скрещенные передние лапы.

Слушая его лишь краем уха, я с всплеском достала из ванночки замоченные веллерии и, прикрыв глаза, провела лепестками по ключицам, шее и рукам. Воздух наполнил сладкий с легкой горечью запах, который я с удовлетворением вздохнула, и ответила своему сердобольному другу:

— Ритуал Плодородия устраивается не для Алериса, что бы ты знал.

«Ага… Как же… А кто перенес его из главного храма, который твой ненаглядный вряд ли посетил бы, в базилику, куда прийти он уже просто обязан?!» — фыркнул Бруо, и я услышала, как он завозился на своем месте.

— Лишь удачное стечение обстоятельств, — пробормотала я, и с губ сорвался тихий стон, когда я нечаянно задела рукой грудь.

С самого утра мое тело было невероятно чувствительным, переполненным скопившейся за последние дни энергией. Она томно перетекала внутри, вызывая эмоции на грани эйфории, и самое легчайшее прикосновение к коже возносило меня к звездам. Я буквально дрожала в предвкушении ритуала.

«Какой разврат… Прямо на моих глазах», — фыркнул гаольф.

Я лишь тихо рассмеялась, отойдя к кровати, подняла наряд, присланный мне храмом для сегодняшней церемонии, и аккуратно облачилась в него, стараясь не порвать тонкие золотые цепочки. Затем застегнула на шее тяжелое гранатовое ожерелье, сняв свои гвоздики, вдела в одно ухо тяжелую серьги и, наконец, закончив подошла к зеркалу.

Из него на меня смотрела девушка удивительной красоты, с белоснежной кожей и шелковистыми медно-рыжими волосами, спускающимися до самых ягодиц мягкими волнами. Упругая грудь была прикрыта широким лифом, расшитым золотыми нитями. По его нижнему краю тянулся ряд петелек, сплетенных из шелковых лент, а от них дюжина золотых цепочек нисходили к тяжелому поясу на юбке, усыпанному искрящимися красными драгоценными камнями. От пояса по ногам струились несколько слоев пурпурного шелка, ниспадая до пола. Мой взгляд томно прошелся по голому подтянутому животу, округлым бедрам и снова поднялся к лицу.

«Я уже почти смущен тем, как ты себя разглядываешь… Я тут тебе не мешаю?» — заворчал Бруо, но я знала, что он это не со зла.

Монстр был со мной уже много лет, и он осознавал, как важен для всех жриц этот ритуал, и как менялись мы во время него, особенно если совершали к нему подготовку.

На самом деле, стоя сейчас перед зеркалом, переполненная энергией, я почти жалела о том, что предыдущие два года не готовилась к нему. Знала бы я, чего лишала себя…

Послышался стук в дверь, а через мгновение показалась головка Лии, которая отчего-то не посмела поднять на меня глаз.

— Светлейшая Айрэн, жрицы уже собрались в базилике.

— Благодарю, я скоро туда приду.

— Хорошо… — прошептала она, заливаясь краской и шмыгнула назад в коридор.

По взгляду Бруо я видела, что он хотел сделать какой-то язвительный комментарий, но я перебила его:

— Оставь свое мнение при себе.

В ответ на это монстр закатил глаза и вновь уместил морду на скрещенных лапах.

«Ты уверена, что твой распрекрасный не придет?» — задумчиво спросил он меня.

Я подхватила со стула свою мантию и, накинув ее на плечи, ответила:

— Он избегал меня все эти дни. Так, с чего бы ему прийти на ритуал?

«Разве у него, как у будущего императора нет такой обязанности?» — поинтересовался монстр.

— Нет. Вообще, — улыбнулась я, — в основном ритуал посещают мужчины, которые были бы не против потом помочь жрице высвободить энергию. А поскольку Алерис объявил о своем намерении жениться на нойре Тасар это наоборот будет воспринято… Неоднозначно.

«Ты знала это с самого начала и молчала?! — возмутился Бруо. — А я такие планы строил на сегодняшний вечер!».

— А я и не говорила, что планирую соблазнять Алериса сегодня, — усмехнулась я и направилась к двери. — Так что, мой разлюбезный друг, как и предыдущие два раза до этого, остаток ночи будем коротать ты да я, да мы с тобой.

«Иди уже», — зашипел на меня разочарованный гаольф, а я со смехом выскользнула за дверь.

Ох, знала бы я, как ошибалась…

Базилика преобразилась до неузнаваемости. Умело расставленные послушниками свечи создавали неповторимую игру света и теней, искажая пространство, скрадывая углы, погружая храм в таинственную атмосферу.

Как и сказала Лия, жрицы уже ждали меня. Две из них мне были знакомы, я встречала их раньше в главном соборе. Тогда они были закутанными в пурпурные мантии пятидесятилетними женщинами, но сейчас они преобразились до неузнаваемости. Каждой из них я не смогла бы дать больше тридцати лет, их гладки волосы струились по спине до самых ягодиц, упругие тела были окутаны полупрозрачными шелками, а лица светились молодостью и красотой.

Они поприветствовали меня низкими поклонами, и я склонилась в ответ. А после, не говоря ни слова, мы встали в круг.

У дальней стены уже собирались остальные священнослужители, которые должны были исполнить великое песнопение. Лишь в гармонии голоса и танца молитва о благодати достигала Прародителя, а энергия набирала невообразимую мощь.

Сегодня я как никогда ясно ощущала окутывающую нас энергию, она бурлила и переливалась в каждой из жриц, но у каждой по разному. У одной она мягко вилась шелковыми лентами вокруг тела, у другой возникала мощными вспышками, у третьей пульсировала, словно бегущая по венам кровь.

Я вдохнула полной грудью, и голова опустела и слегка закружилась, как после бокала хорошего терпкого вина. Моего слуха коснулись первые звуки песнопения, которое растеклось по всему залу тягучей волной, и тело, поддаваясь ему, стало мягко двигаться.

Еще было не время начинать танец, поэтому я, прикрыв глаза и с улыбкой откинув голову назад, лишь покачивалась в такт ритмичному пению.

Я слышала, как большой зал постепенно наполнялся норами и драйлами, я уже чувствовала десятки взглядов, обращенных ко мне, и в каждом сквозило восхищение, потаенное желание, надежда на милость.

Пять прекрасных жриц стояли перед мужчинами полуобнаженные, манящие, соблазнительные. Казалось бы, зал должен вспыхнуть похотью и самыми жадными и темными эмоциями, но на ритуале Плодородия таким порывам не было места.

Ритуал воспевал союз мужчины и женщины не как совокупление двух жадных до земного удовольствия животных, но как священный ритуал единение и взаимообмена, как наивысший союз любви, как врата для явления в этот мир новой жизни. И желание было неотъемлемой частью этого процесса, но оно сопрягалось с глубоким уважением, почитанием, благоговением и мольбой о милости, а не жаждой взять, подчинить и сделать своим.

Все находящие в зале мужчины прекрасно знали, что как бы жрицы не манили своей красотой, они были недоступны, неприкосновенны, недосягаемы, и это лишь усиливало их притягательность.

«Пустота» внутри завибрировала, отозвалась клубящийся в зале энергии, и мои губы изогнулись в мягкой, соблазнительной улыбке. Пальцы едва касаясь прошлись по бёдрам, и с моих губ сорвался вздох. Это была маленькая шалость. Моё маленькое наслаждение. Мой маленький секрет. Но он тут же привлёк ко мне все взгляды.

Я прошлась взглядом по залу, но не наткнулась ни на одно знакомое лицо. И не смогла не отметить, что среди обращенных на меня взоров не было тех единственных серебряных глаз, на глубине которых танцуют ледяные искры.

Всё так, как я и сказала Бруо. Появление Алериса на ритуале лишь пошатнуло бы его положение в глазах знати, а значит и ноги его не будет в базилике. Всё так, как я и думала.

Вот видите, нор Цевернеш, я знаю вас лучше, чем вы думали. Я знаю, что вы не сделаете ничего, что зайдёт за границы разумного. Пусть в последние наши встречи вы и выкидывали странные штучки вроде тёплых пледов или горячего пива, чтобы я согрелась.

Но стоило музыки взметнуться вверх, как любые мои мысли покинули голову. Весь мир перестал для меня существовать. Исчезли стены базилики, пол, выложенный тёмным мрамором, алтарь со жрицами, сами жрицы. Остались лишь я, необузданный поток энергии и песнопения, проникающее прямо на шестой план.

Я начала двигаться. Сначала плавно, описывая руками и бёдрами мягкие круги. Музыка окутывала меня и словно подсказывала какое движение должно быть следующим. Я знала что не смогу повторить эти движения, покинув порог храма. Но в этом мгновение в этот конкретный момент мне был подвластен весь мир. Темп пение нарастал, а с ним усилились и мои движения. Я изящно извивалась под музыку, мои бёдра соблазнительно покачивались, а руки обрисовали идеальные линии.

Ко мне были прикованы десятки взглядов, но но они не имели никакого значения, потому что энергия хлынула из меня мощным потоком, сливаясь с волнами бьющими ещё от четырёх жриц. Пение превратилась в неясную и безумную какофонию звуков. Жрецы кричали, барабаны стучали в бешеном ритме, и я полностью потерялась в своем танце, кружась и извиваясь в сумасшедшем темпе, не чувствуя собственного тела, полностью слившись с творящейся вокруг меня магией.

А затем пение резко прекратилось, и во мне словно оборвалась струна. Я рухнула на алтарь, хватая ртом воздух и дрожа всем телом. Со мной происходило что-то странное, ощущение было совершенно не похоже на два предыдущих раза. Тогда я чувствовала приятную наполненность, наслаждаясь которой, я возвращалась в комнату и ложилась спать. Но не сейчас.

По коже про горячая волна, которые устремилась к низу живота и налилась внизу. Я ощущала себя странно пустой, и был лишь один способ заполнить эту пустоту. Сердце забилось в груди, в крови залило возбуждение. Я зажмурилась и сдавленно застонала, понятия не имея что делать со жгучим желанием почувствовать мужские руки на своем теле, ощутить под собой сильную и мускулистую грудь, слиться с первозданным мужским началом дабы завершить ритуал.

О, Прародитель! Что со мной творилось? Неужели всё из-за того, что в этот раз я совершила надлежащую подготовку к ритуалу?

Я свела бёдра и задрожала, потому что моё тело стало сверх чувствительным. Мой взгляд помутнел, кладка мрамора стала размываться перед глазами. Я вскинула голову и увидела, как жрицы поднимаются с алтаря, окидывает зал таким же полубезумным, как и у меня, взглядом, а затем направляются к приглянувшимся им мужчинам и буквально набрасываются на них, желая освободиться от одолевающих их ощущений.

Во мне же боролись две части. Одна буквально молила меня поступить также. Неважно как, неважно с кем, лишь бы выплеснуть эти эмоции. Другая же приходила в ужас от того, что я должна была разделить столь сакральный ритуал с совершенно незнакомым для меня мужчиной.

Однако каждое мгновение моего промедления лишь усиливало желание и мутило рассудок. Поняла я лишь одно. Сегодняшнюю ночь я проведу не одна. И либо, будучи все ещё в сознании, я хотя бы выберу симпатичного нора, либо, окончательно потеряв голову, наброшусь на первого попавшегося мужика, и неважно кем он будет — хоть свинопасом. До последнего я доходить не хотела, а потому, с трудом оттолкнувшись от пола, я поднялась и, щурясь, попыталась вглядеться в лица смотрящих на меня в слепой надежде мужчин.

Мой взгляд скользил по толпе, и вдруг встретился с потемневшими серебряными глазами. И от того, как они смотрели на меня, по телу прошла новая волна дрожи, и я прерывисто выдохнула.

Ритуал Плодородия воспевал священный союз, где женщина одаривает мужчину благосклонностью, а тот с почтением ее принимает. Но обращенный на меня взор Алериса противоречил буквально всем порядкам ритуала. В его взгляде была неконтролируемая жажда, желание подчинить, спрятать ото всех глаз, заклеймить и сделать своей.

И хотя моё тело дрожало от желания отдаться, я собрала в кулак последние силы, вздёрнула подбородок и отвела от него взгляд.

Не ты. Кто угодно, но не ты. Ты недостоин.

Я не выберу его. А сам дракон не посмеет меня коснуться. Это грубо нарушает установленный закон. Он не рискнет.

Мой взгляд зацепился за привлекательное, незнакомое мужское лицо. И я, послав все к гаольфам, направилась прямо к нему. Нор — а судя по одежде, он им и был — широко улыбнулся, ожидая моего приближения, а остальные молча расступались, не смея преграждать мне путь или дотрагиваться до меня без моего дозволения.

До него оставалось каких-то пара шагов, и я уже вытянула руку, желая ощутить на кончиках пальцев прикосновение к чужому телу. Но в этот самый момент мое запястье вдруг резко перехватили. Место соприкосновения вспыхнуло искрами, пробуждая горячую волну, которая в миг охватила все тело. Я прерывисто выдохнула, ощущая как гнев вперемешку с возбуждением бурлят в крови, и вскинула голову на наглеца, который посмел коснуться тела жрицы.

Однако аромат мускуса и табака, заползший в лёгкие, и пробудивший во мне странную потребность провести носом по ключицам мужчины, сказал мне о личности его владельца раньше, чем я встретилась взглядом с раскосыми серебряными глазами.

Я изнемогала от охватывающих эмоций, но обида нанесенная Алерисом пять лет назад была слишком глубока. Настолько, что она отрезвляла и не давала мне кинуться в столь нужные моему телу мужские объятья.

— Как вы смеете?! — зашипела я и попыталась вырвать руку.

— Смею, — жестко припечатал он, а затем вдруг подхватил меня на руки, отчего мой мир перевернулся с ног на голову, и на глазах у ошарашенной таким поворотом событий публики понес меня к выходу.

— Сейчас же отпустите! Вы не имеете права трогать меня без моего разрешения! А я вам не разрешала! — задыхаясь от возбуждения и гнева, кричала я, извиваясь, как сумасшедшая, но дракон держал твердо, словно и не прилагая для этого никаких усилий.

— Светлейшая Айрэн… — опасно низким голосом начал он, глядя ровно перед собой. — Я в шаге от потери самоконтроля, поэтому прекратите тереться об меня и успокойтесь.

Тереться об него?!

— Поставьте меня! Мне необходимо завершить ритуал! — я завозилась в его руках с усиленным рвением.

— С тем ублюдком, нором Айнх? — Алерис прижал меня к себе лишь крепче и сжал челюсти так, что желваки заходили ходуном. — Даже не думайте.

— Это не вам решать! Занимайтесь своими делами!

Неожиданно мир снова перевернулся, и я запоздало поняла, что опять стою на земле. Однако радоваться тут было нечему, ведь вместо того, чтобы нормально отпустить, Алерис впился пальцами в мои плечи, буравя меня взглядом.

Я прикрыла глаза, еле справляясь с охватившим мое тело трепетом. Все, что я так желала, было прямо передо мной. Первородная мужская энергия, сильные руки, крепкое тело. Бери и радуйся, но нет. Лучше я пересплю со свинопасом, чем с Алерисом! Этому не бывать.

Почувствовала, как чужие пальцы с неожиданной нежностью, от которой разбивается сердце, касаются подбородка, рука скользит по щеке и обхватывает затылок. Даже такие невинные прикосновения заставляют тело плавиться и я, борясь с собой из последних сил, дергаю головой в сторону, уходя от них.

— Не трогайте! — буквально выплюнула я. — Я выбрала не вас!

— Вам лучше передумать, если не хотите, чтобы вашего любовника нашли мертвым… — угрожающе низко произнес мужчина, а в следующее мгновение его рот захватывает мой, язык властно раздвигает губы и мгновенно устанавливает контроль.

Я должна была укусить его, отвернуться, вырваться, но… Мою голову окончательно сносит от неконтролируемого желания, и вместо того, чтобы оттолкнуть его, я с громким стоном притягивают его к себе, со всей силой впечатываясь в его тело и закидывая руки за шею. Все мое тело горит огнем, и лишь его беспорядочные прикосновения и мокрые пошлые поцелуи с привкусом крови могут хотя бы на мгновение потушить его.

Смутно понимаю, что он подхватывает меня под ягодицы, плечом толкает первую попавшуюся дверь и со мной на руках вваливается внутрь. На краю сознания я ощущаю смутную тревогу, но стоит ему вновь поцеловать меня, как она без следа улетучивается.

— Ты сводишь меня с ума, — бормочет он между голодными укусами, спускаясь к моей шее и с упоением вдыхая сладковатый с легкой горечью запах веллерий. — Я теряю рассудок.

Но его слова не достигают моего сознания, я плавлюсь в его руках, требую большего, обхватываю его голову и вновь целую. Наши губы встречаются, сталкиваются зубы, и это ощущается, как самое настоящее блаженство, которым невозможно насытиться.

«Ниссарэйн, ты там еще долго? Я уже спать хочу», — вдруг звучит в моей голове чужой голос.

Я хмурюсь, не понимая, что происходит, и кому он вообще принадлежит.

«Имей в виду, не вернешься до полуночи, и я пойду тебя искать! Или ты все же нашла себе кого-то, шалунья?».

Что?! О чем он вообще…

Затуманенный страстью разум с невероятным трудом продрался через дымку одержимого желания, и я до меня вдруг с ужасом дошло, что я делала. А именно: сидела на столе, с задранными до самых бедер юбками, обхватывая ногами Алериса и с упоением его целуя!

Тело было слабым и требовало продолжения, но я все равно отпихнула от себя дракона и тут же спрыгнула на пол, начав пятиться к двери. Помутнение уходило быстро, а на его место приходила самая настоящая ярость, которая вспыхнула в груди пожаром и заставила «пустоту» завибрировать с небывалой силой.

Я почувствовала, как искажается полотно пространства, как с Нулевого Плана рвутся монстры, но не могла думать ни о чем, кроме того, как же я ненавидела мужчину перед собой!

Эгоистичный ублюдок, который не заботился ни о ком кроме себя! И как я вообще хоть на мгновение подумала, что он способен проявить о ком-то заботу?!

Он дотронулся до меня.

Он поцеловал меня.

— Вы посмели коснуться жрицы… — голос, звенящим от переполняющей его силы, проговорила я, глядя на него в упор, но не увидела в его глубоких серебряных глазах и намека на раскаяние.

— Посмел, — кивнул Алерис, прищуриваясь и делая шаг ко мне.

— За этим последует наказание, — процедила я, вздернув подбородок. — Вы не только дотронулись до меня без разрешения, но и нарушили порядок ритуала. У этого будут последствия.

— Мне плевать, — качнул он подбородком. — Я просил вас не участвовать в ритуале, вы не послушались. У всего есть последствия.

— Это мой долг! — не выдержала я.

— Раздвигать ноги перед вереницей мужчин тоже ваш долг? — его голос клокотал от сдерживаемых эмоций.

— А это уже не ваше дело! — ощетинилась в ответ.

— Мое, — не согласился он, подойдя почти вплотную. — Теперь это мое дело.

Его рука снова потянулась ко мне, но я с громким шлепком оттолкнула ее.

— Вы можете думать все, что вашей больной голове удобно! Но больше ни смейте! Не смейте меня касаться! — прошипела я и, резко развернувшись, толкнула дверь и почти вывалилась в коридор.

Он не догонял меня, но это было и не нужно.

Я была в его дворце, на его территории, в его власти. Или по крайне мере, Алерис так думал.