Разрывая стены

17.

Тванские долги:

— сто семьдесят евро (потраченные на одежду и обувь);

— футболка, белая, с длинным рукавом, размер L, Дэвид Бэкхем (оторвала рукава);

— свобода (метка Добровольного подчинения наносится один раз и не может быть отменена).

— ручка, шариковая;

— двести пятьдесят евро (лежали на полке в шкафу, нужны на бензин и новую симку);

— смарфон Самсунг (Зосин, без симки);

— подвеска в виде ключа фигуристки из Бэй-рема;

— машина, Ауди.

Ана увидела, что именно Бэй ищет в Интернете, совершенно случайно. Они сидели в гостиной каждый со своим айпадом и планшетом, планируя дальнейшие поиски. Определившись с документами, Ана договорилась о встрече с проверенным связным троицы Ларса и просматривала снова и снова видео гонок в Италии. Чего ей стоило сдержаться и не разреветься в голос, увидев запись в первый раз!

Слабость? Да. Но разве Ане нельзя было побыть слабой?

Ее собственный Лабиринт, полный злобных духов, начался гораздо раньше, чем на поле перед горами Ташида.

Бэй и Кайра…

Ана так много думала об их отношениях, перебирая в уме все моменты, которым стала свидетельницей — и они никак не складывались в определенную картину. Раб и хозяйка… но не стоило обманывать себя, что все происходившее между ними было по приказу или принуждению. Так не бывает. Кайра тянулась за поддержкой Бэя, он знал, как ее поддержать, и то, как легко и НЕПРИНУЖДЕННО они подбирали ключ для Лабиринта — не случилось по приказу. Это была близость. Душевная. Ана видела ее и сгорала от ревности и боли. Додумалась даже до того, что именно рабская метка помешала Кайре и Бэю стать настоящей парой!

Чем не повод для слабости?

А чего стоит открывшаяся загадка рождения, сделавшая Ану еще более одинокой, лишив возможности придумывать собственное прошлое? Встреча с Роком? Мраморная плита вины?

Достаточно причин, чтобы побыть слабой, дать себе волю и вырыдать хоть часть страданий и напряжения. Вместо этого приходилось выдерживать столкновение с чужим миром. Когда-то, на короткое мгновение, один мужчина подарил ей чувство дома в этом мире, и вот уже снова Ана ощущала себя изгоем и бомжом.

А видео, которое переслал Бэй?

На нем белоснежной стрелой по белоснежным склонам скользил Ларс, чтобы потом без тени улыбки на лице принимать поздравления. В толпе прятался Мирн, успевая подмигивать жгучим итальянкам. Была она сама, Ана, в момент победы на этих гонках.

Сумасшедшая троица Ларса, Великолепное приключение на троих… Кадры видео сохранили моменты беззаботной жизни — до того, как все стало слишком серьезным. До того, как в их судьбу ворвался человек-стихия с солнечными глазами, и всем пришлось делать свой собственный выбор. Приключение закончилось. Начались испытания.

Где Наследник сейчас? Почему Лабиринт оторвал их с Аной друг от друга, не дав возможности встретиться? Или Ана как раз шла на самую важную встречу в своей жизни, к подножию Священной горы, когда появилась Кайра, и все закончилось внезапным перемещением? Какой из сестер было уготовано испытание на Земле? И что происходит сейчас с рисунком гобелена? Он свивается в неразделяемые узлы?

Ана молилась всем богам и духам сразу, чтобы дни и недели, проведенные ею на Земле, остались для Наследника минутами и часами. Она не заслужила Ларса, но он так много положил к ее ногам, что, глядя на стоп-кадре на его раскрасневшееся после гонки лицо, ощущая спокойствие и уверенность его взгляда, Ана давала себе клятвы стать достойной Наследника. Слишком поздно что-то менять.

Потом она искала, на чем остановить взгляд в просторной гостиной, чтобы успокоиться, и увидела в блестящей поверхности шкафа отражение от экрана планшета Бэя. Фото темноволосой девушки на нем.

Какое право имела Ана ревность? Никакого. Но ревновала.

А потом эта самая девушка оказалась у Кайта дома. Все стало понятным по взметнувшемуся на лице незнакомки румянцу, по многозначительным переглядам гостей, волнению, расплескавшемуся в солнечных глазах, и радости, сверкнувшей в них же. По улыбке Бэя…

Ссору с этой девушкой он вытанцовывал и запивал на фестивале.

Ана закрыла глаза и долго-долго считала до двадцати. Цифры все время путались, отказываясь складываться в положенную последовательность. Нестерпимо хотелось вскочить на ноги, завизжать и начать кидаться в Бэя всем, что попадется под руки — желательно, тяжелым.

Очень тяжелым.

Павлин, многоженец, шейх недоделанный!

Тванский султан.

Выражения становились все более грубыми, спасибо Гору, заболтал какой-то историей, в которой Ана не разобрала ни слова. И Конраду, что стал наигрывать мелодию, которая ей нравилась — Богемную рапсодию Квина «Мама, я убил человека».

Песня спасла. Помогла сидеть смирно и не ломать глаза, пытаясь подсмотреть, как Бэй любезничает с чемпионкой мира по фигурному катанию! Это же надо! Женщин он себе выбирал таких, чтобы Ане сложно было ускользнуть от комплекса неполноценности. Рассветные принцессы, легенды Карьера, мировые знаменитости. Все красавицы, как на подбор. Хотелось взять в руки что-нибудь тяжелое…

«Как ты думаешь, ты можешь остановить меня и плевать мне в глаза?

Так ты думаешь, ты можешь любить меня и оставить умирать?

… Мне нужно вырваться — вырваться отсюда, во что бы то ни стало».

Глядя на Бэя, его девушка дотрагивалась до аккуратного кулона в виде ключа у себя на груди. Ана злорадно усмехнулась. Соблазн был слишком велик для непослушных рук.

«Но я просто бедный паренек, и никто меня не любит…

Сегодня есть, завтра нет — отпустите меня».

Маленькая, вонючая, но приятная месть немного улучшила настроение! Всего-то и нужно было — столкнуться с представительницей Бэй(га)рема в узком коридоре, почти прислониться к ней, заслужив ненавидящий взгляд (подумаешь! Ана привыкла к ним), и направиться к выходу, где Бэй пытался избежать столкновения с дверью, делая вид, что не пьян.

Ключ от сердца фигуристки Ана пришлет ему по почте.

Решение бежать появилось уже во время песни. То, что Бэй опьянеет, Ана поняла сразу и совсем не удивилась. Дар плохо сочетался с земным алкоголем, даже Ларс и Мирн старались избегать крепких напитков, а тванский султан, растаявший от пламенного взгляда карих глаз, не выпускал из рук пузатого бокала, сверкавшего золотом дорогого виски.

Человек-стихия стихийно пьянел, но изо всех сил сопротивлялся накрывавшему его опьянению. Сбежав из гостей почти вовремя, Бэй цвел красными пятнами стыда, его покачивало при ходьбе, и он сыпал что-то малопонятное заплетающимся голосом. Пока Ана вела машину до Зосиного дома, она выслушала гневный монолог, в котором много раз звучало слово «привязка» и один — короткое «прости». Хотелось надеяться, что Бэй имел в виду не только свое состояние.

За ним было так забавно наблюдать. И больно… Больно смотреть, как сильный человек сопротивляется слабости, захватывавшей его разум и тело. У Аны даже появилась мысль остаться и не бежать в неизвестность, но потом в кармане кольнул ключик подвески, и сомнения развеялись.

Как только Бэй провалился в тяжелый сон прямо в кресле с клубком оранжевых ниток в руках, Ана ушла из квартиры. У нее было несколько часов, пока не обнаружится побег, и ими нужно воспользоваться, чтобы добраться до связного и забрать документы. Потом она исчезнет. Неважно — куда, лишь бы подальше от Бэя, потому что выносить его близость Ана больше не могла.

Долгожданная истерика накрыла на заправочной станции в Люксенбурге. Ана направлялась в Северную Италию на встречу с тем самым человеком, к которому не добралась после ранения. Он помогал троице Ларса прятаться во время поисков Ока. Ехать без документов через Швейцарию было опасно, и на дорожных указателях менялись Брейда, Антверпен, Брюссель.

Все средства Аны составляли двести пятьдесят евро, что лежали раньше на видном месте в шкафу у Зоси, а бензин в Люксембурге стоил дешевле, чем в соседних странах. Расплачиваясь с сонной женщиной за прилавком, Ана горько усмехнулась — обворованная бабушка Бэя только убедится, что не зря отнеслась к новой знакомой внука настороженно. Все правильно.

Ана — воровка. И сделала только то, что от нее ожидали: украла и сбежала.

А теперь рыдала, спрятавшись за машиной в стороне от пустой парковки. Было около пяти утра. Она продолжит путь, как только справится с жалостью к себе, которая лишила сил, вынудив поставить бумажный стаканчик на землю, прежде чем расплещется его содержимое. Пить кофе было ошибкой, но Ана так устала! Она бежала от самой себя и человека-стихии, который знал, в каком городе состоится встреча со связным. Если Ана быстро заберет документы, Бэй не сможет больше ее найти. Она сама не сможет больше себя найти, потому что не ведает, куда идти и что делать дальше.

Глаз Бога не звал.

Скоро появится привычная слабость и недомогание. Земля отторгает Скользящую, и на этот раз Наследник не сможет прийти на помощь. Так что путь обратно в Долину придется искать самой. Место и время переходов всегда определяли братья Мораны. Кроме Сторлина единственный известный Ане шов появлялся время от времени на Майорке. Отправиться на испанский остров и прятаться до тех пор, пока не появится возможность уйти в мир красного песка? Если к этому времени не станет слишком поздно.

Все было очень и очень плохо…

Истерика помогла, освободив от всех эмоций. На пустом месте легче нарисовать последовательность действий, а потом начать движение вперед — по дорогам Люксембурга во Францию. Мимо Лиона, к Турину и Новаре ехать вдоль гор.

Ане хотелось на юг, к Ницце и Монте-Карло. От Монако вдоль моря тянулась одна из самых любимых ее европейских дорог, окольцованная сотней туннелей. По ней здорово лететь летом на мотоцикле, вдыхая запах асфальта, моря и лаванды. Но Ана ехала на машине по северной Италии. За окнами слезился февраль, и нельзя было задерживаться в дороге. У Бэя хорошо получается догонять. Но, может, в этот раз он оставит Ану в покое? Зачем ему искать камень и возвращаться в Долину? Бэй принадлежал Земле.

Хотя он везде смотрелся на своем месте — в доме Зоси, в магазине, на вечеринке с друзьями, рядом с Кайрой, на дождливой улице Храма, только Карьерным Волком Ане оказалось трудно его представить.

Бритым наголо, с татуировкой на затылке, и с клыком, висящим на грубой веревке на груди.

Ана улыбнулась…

Это была первая улыбка зарождающегося дня. Но она быстро потухла.

Муж Звезды.

Избранник Рассветной принцессы.

Мужчина Чемпионки мира.

Тванский султан.

Бэй рычал и раненым зверем метался по квартире, забыв, что в голове есть мозги и ими полагается думать, а Зося стояла столбом посреди гостиной и растерянно лепетала:

— Мальчик мой, бедный мальчик мой.

Она же первой пришла в себя. Бэй услышал звон разлетевшейся на осколки вазы и через секунду застыл перед бабулей, островом торчавшей среди блестящих осколков хрусталя.

— Эта ваза мне никогда не нравилась, — проговорила она. — Твоя воровка украла мой телефон и деньги, что лежали на полке.

Наконец включился мозг. Ана могла направиться только в одно место, и была на пять часов впереди Бэя. Где и как искать Тайну после встречи со связным, невозможно даже себе даже представить.

Наступающее утро гарантировало пробки на дорогах, но Кобейн был уверен, что Ана едет через Швейцарию, значит, можно нагнать время в пути. Он вспомнил или догадался, что Скользящие не просто так предпочитали мотоциклы. В Германии на А9 они прошли место кордона раньше, чем дорогу перекрыли для досмотра. Это было возможно, только если они скользили. Значит, получится и у Бэя.