Пульт времени "Волшебный" отпуск

Глава 19

Алексей в сопровождении управляющего взобрался на постамент. Он с гордым видом смотрел на толпу. Присутствовали почти все жители замка: наёмники Асчура, рабы, принимавшие непосредственное участие в обороне, слуги и вольнорожденные. Над площадью повисла атмосфера, переполненная ожиданием и трепетом.

Поредевшая группа вольнорожденных обособленно стояла в стороне от общего скопления. Алексей так и не удосужился познакомиться с ними, кроме как с кузнецом Гардом. Рабы, принявшие участие в защите замка, тоже отделились от общей массы и нетерпеливо смотрели на Воронцова, ожидая от него обещанной свободы. Их семьи стояли в стороне, в общей толпе, полные надежды и волнения.

Наёмники группы Асчура заняли первые ряды. Они с настороженностью косились на трепещущую толпу и были готовы к разным неожиданным ситуациям. Это не их личное решение — управляющий распорядился следить за порядком. У Фарнаха, в отличие от номарха, не было защитного костюма. Прилетевший от разъярённой толпы булыжник мог ему здорово испортить и без того не самую привлекательную физиономию.

Не хватало только самого командира Асчура: он не успел прибыть к обеду, хотя гонец, отправленный за ним, уже вернулся.

Дождавшись, пока все соберутся, Воронцов поднял ладонь вверх, призывая всех к тишине. Толпа в эту же секунду замолкла. Рабы с распахнутыми ртами уставилась на своего номарха.

— Ширты! — громко произнёс Алексей, ощущая, как его голос резонирует в воздухе. — Сегодня знаменательный день, который войдёт в историю земель Дуат!

Когда он сказал это, слушатели заволновались. На их лицах застыли предвкушающие гримасы.

— Впервые за вашу историю номархом стал обычный гилзале, — продолжил землянин, расправив плечи и сконцентрировав на себе внимание. — Это означает, что пришла пора внести изменения в ставший привычным уклад ваших жизней… — после непродолжительной паузы он, набрав полную грудь сырого воздуха, продолжил: — В первую очередь, я хочу поблагодарить наших бравых ширтов за проявленный героизм в защите замка!

Алексей на мгновение замер, бросая взгляд на соратников Фарнаха, в число которых входили слуги и некоторые воины, чем обострил интригу и заставил народ копить волнительные эмоции. Затем он продолжил:

— Хочу поблагодарить наёмников команды Асчура! Только благодаря их профессионализму и многодневным тренировкам наши стены были надёжно защищены от вероломного противника. В качестве награды за проявленный героизм каждому будет выдано вознаграждение в размере одной десятой дорзы золота! — он выглядел настолько напыщенным, словно каждому солдату предназначалось не меньше килограммового слитка.

Этим заявлением он вызвал волну скупого восторга у наёмников и некоторое удивление у всех остальных.

— А теперь перейдём к основному пункту нашего собрания в этот день, — продолжал он, а его голос стал ещё громче. — Ширты, рождённые рабами и попавшие в рабство, сегодня ваш день! Внимательно изучив список имен, составленный управляющим, я пришёл к выводу, что эти ширты проявили в защите замка не меньший героизм, чем воины. Каждый из них не дрогнул, когда враг оказался у наших ворот. Поэтому я объявляю вас, — он на мгновение замер, обведя взглядом изрядно нервничающих рабов, и громко выкрикнул: — свободными!

Внутренний двор наполнили вопли ликования со стороны невольников. Бывшие рабы отбросили все сомнения и страхи, радостно обнимались друг с другом, кричали от избытка чувств и громко шипели.

Алексей дождался, когда толпа утихнет, и решил окончательно добить их:

— И еще. Как же вольный ширт будет без своего клочка земли⁈ Каждый из вас получит надел земельного участка, на котором сможет построить свой дом и посадить там урожайное поле!

Эти слова буквально взорвали толпу. Бывшие рабы, уже не в силах кричать от радости, просто шипели и визжали от счастья, яростно размахивая руками и хвостами. В этот момент они не только избавились от серой жизни в рабстве, но и получили то, о чём мечтает любой вольный ширт — свою землю.

— Это ещё не всё, — голос довольно лыбящегося землянина заставил народ утихнуть и прислушаться к правителю. — Все остальные за участие в обороне замка получат двойной пай еды на неделю и по сотой дорзы золота! А также сегодня вечером я объявляю пир в честь победы и скачки на лурнах!

Алексей знал, что толпе нужны хлеб и зрелища. Если хочешь, чтобы тебя не свергли свои же подданные, то народ должен быть сытым и довольным. Народ возликовал после его речи. К радостным возгласам подключились и слуги, и некоторые вольные ширты. Но не все. Тех, кто не радовался, человек подмечал и фиксировал список в нейросети.

Подойдя к краю постамента, Воронцов спрыгнул с него, призывно помахал Фарнаху и направился к замку.

Управляющий нагнал его.

— Пойдём в тронный зал, — обратился к нему землянин. — Нечего нам тут мокнуть. И позови с собой того, кто сейчас отвечает за охрану замка.

— Так для этого ты просил меня разделить землю на наделы? — вопросил Фарнах. — Чтобы раздать её рабам?

— Ага, — кивнул человек. — Для этого.

— Это слишком щедрый подарок, мой номарх, — тяжко вздохнул управляющий. — Никто так не делает. Зачем вам толпа черни с наделами?

— Так надо, мой уважаемый управляющий, — Алексей не подавал виду, что его беспокоит какая-то «царапина» на груди, и для всех выглядел как обычно. Но на самом деле он с трудом боролся с собой, чтобы не скривиться от боли. — Позже мы с тобой обговорим подробности. Запомни главное — лучший раб тот, который считает себя свободным.

— Господин, — глубоко задумался Фарнах. Он никак не мог понять замысла нормаха. — Я хотел вам представить на одобрение кандидата на должность командира солдат на время отсутствия Асчура.

— Веди же, его Фарнах.

Управляющий отошел. Когда Воронцов расположился на троне и наполнил свой кубок вином, в тронный зал вернулся Фарнах вместе с одним из наёмников.

— Господин, это Эрлл, временный заместитель Асчура, — представил управляющий молодого рослого воина в зелёной накидке, которая идеально подходила к его коже.

С улыбкой на лице Алексей разглядывал нового собеседника. Огромный шрам, тянущийся через все лицо, придавал Эрллу устрашающий вид — он начинался от узкого лба и опускался до самого подбородка. Видимо, острие меча прошло по касательной, изуродовав ему физиономию.

— Раз Асчур ещё не появился, значит, тебе придётся выполнять его функции, Эрлл, — кивнул Воронцов. Его голос звучал твёрдо, но с лёгкой ноткой недовольства. — Я хотел бы с тобой кое-что обсудить.

— Я слушаю вас, номарх, — ответил Эрлл, максимально внимательно смотря на правителя.

— Читать умеешь?

— Сносно, — стеснительно отвёл он взгляд в сторону.

— Отлично! — Алексей довольно кивнул и указал на список освобождённых рабов в руках управляющего. — Возьми этот список. Можешь смело выпускать через ворота тех, кто в нём числится. Пусть идут на все четыре стороны. Но главное условие: у них ничего не должно быть с собой. Их семьи, вещи, да даже тряпки, которые служили им одеждой — всё это принадлежит мне!

Слова Воронцова удивили Эрлла, но он быстро собрался.

— Будет исполнено, номарх, — едва заметно склонил он голову. — Какие-то дополнительные распоряжения будут?

— Да, Эрлл. На сегодня усиль охрану замка и следи за тем, чтобы дежурные оставались трезвыми. Лично проверю. За обещанным золотом подойдёшь к Фарнаху. Свободен.

Наемник ещё раз поклонился и покинул тронный зал.

— Номарх, это огромная ошибка — дать рабам свободу! — продолжил начатый разговор управляющий. Его раздражённый шипящий голос напоминал звук спускаемой покрышки. Он будто успел себя накрутить за то время, пока ходил за офицером. — Они уже сегодня уйдут. А у нас останутся только слабые ширтки и дети. Они не смогут работать с той же эффективностью, что и мужчины.

— Не уйдут, — довольно оскалился землянин. — Ты плохо понимаешь в политике, Фарнах. Выделенный участок земли надёжно привяжет их к этой территории. Нигде в другом месте они не получат ничего столь же ценного. Там их ожидает возвращение к рабскому положению. Обычная жадность удержит большинство из них. А оставшиеся в рабстве семьи не дадут сбежать второй части вольных.

Фарнах хмурился, продолжая придерживаться своей точки зрения. Но доводы господина ему казались серьёзными. Тем временем Воронцов продолжал говорить:

— Свобода обманчива. Поверь, когда они поймут, что остались с голым хвостом и без средств к существованию, им придётся пойти на мои условия. Замотивированный прибылью свободный раб будет значительно продуктивнее, чем раб, работающий из-под палки.

— Я в этом не уверен, — поджал губы управляющий.

— Фарнах, сколько стоит мешок райча? — продолжал ухмыляться человек.

— Два фарха, — ответил рептилоид.

— Фарх — это золотые монеты? — спросил Воронцов, стараясь обдумать каждую деталь.

— Да, — кивнул Фарнах. — Один фарх равняется одной сотой дорзы золота.

— То есть примерно десять грамм… — задумчиво помассировал подбородок Алексей, погружаясь в размышления. — А сколько стоит один взрослый полум?

— Один фарх, — уверенно ответил управляющий.

— Хорошо, с ценообразованием определились, — подытожил довольный Воронцов. — Для питания одной семьи на месяц хватит четырёх-пяти фархов. Плюс понадобятся средства на съём жилья и разные развлечения. Но и заработная плата должна быть не больше, чем у рядового наёмника. Значит, восемь фархов.

— Эм? — с недоумением поморгал управляющий. — О чём вы?

— Все, кто хотят работу и крышу над головой, могут остаться у нас, устроившись разнорабочими за восемь фархов. Об этом мы объявим им вечером, когда спадёт эйфория.

— Всё это слишком сложно, номарх, — нахмурился Фарнах. — Проще было не давать им свободу, а лишь обещать её.

— Конечно, проще. Вот только на стены замка ты бы их не загнал даже под страхом смерти, — с лёгкой улыбкой произнёс Алексей. — А так они добровольно приняли участие в защите замка, вложив свою лепту в победу.

— Это верно подмечено, Алексей, — смиренно произнёс управляющий, теребя край мантии. — Но выдавать им землю… Зачем⁈

— А откуда нам получать урожай без рабов? — лукаво прищурился землянин.

— Вот-вот! — закивал управляющий. — Откуда? Мы останемся без урожая райча!

— Конечно же, с налогов, которыми будут обложены крестьяне, — продолжил Алексей отвечать на свой же вопрос. — Причём налоги я собираюсь ввести крайне щадящие. Но на развитие хозяйства новым свободным ширтам понадобятся инструменты, домашняя скотина, семена. И всё это они смогут получить от меня лишь в долг, за который будут расплачиваться десятилетиями. Всё это в итоге принесёт гораздо больше прибыли, чем если бы эти ширты оставались рабами.

— Эм… — Фарнаху сложно было оценить столь инновационную идею. Он застыл в глубоких раздумьях.

— Можешь идти и начинать готовиться к празднику. И не забудь чертёж лодки! — Воронцов протянул ему свёрнутый в трубочку лист бумаги.

Погода максимально радовала прекратившимся дождём и отсутствием ветра. Когда Фарнах покинул Алексея, тот отхлебнул вина и задумчиво произнёс:

— Начало положено.

Асчур так и не прибыл в замок, что несколько напрягало землянина. Тем не менее, решив дать ему шанс до утра, Воронцов погрузился в хаос подготовки к празднику. Вместе с Эрллом он отобрал самых быстрых лурнов и объяснил наездникам, что от них требуется. Участок для скачек выбрали возле восточной стены замка, где был ровный и пологий склон, который прекрасно просматривался с любого места.

Отсчитав примерно пятьсот шагов от линии старта, в землю был забит высокий столб, покрашенный в ярко-красный цвет. Точка старта тоже была помечена тонкими кольями, забитыми в ровную линию с равными промежутками в один метр.

Это были первые скачки на лурнах в землях Ора, и все были в предвкушении зрелища. Такие мероприятия удел столицы и приближённых к ней, но никак ни здешней глубинки.

На кухне тоже кипела работа: огромные кастрюли трещали от изобилия продуктов. На приготовление еды были брошены все резервы. Даже Ркант пришлось подключиться к работе, поскольку слуги с трудом справляясь.

Столы, установленные под навесом во внутреннем дворике, уже ломились от изобилия пищи и кувшинов с вином и пивом.

Сегодня был максимально насыщенный день. Вечер должен стать не менее интересным.

Наконец, солнце начало склоняться к горизонту.

Алексей расположился под отдельным навесом вместе со своей свитой, состоящей из знати, управляющего и Ркант. Когда всё было готово, он отдал приказ о начале праздника и поднялся, чтобы толкнуть речь.

— Ширты! Жители земель Ора! Сегодня мы празднуем не только победу, но и огромные изменения в жизненных устоях, — чернь отреагировала на его слова бурными овациями. После того, как аплодисменты стихли, он продолжил: — Ешьте, пейте и веселитесь!

Народ на это отреагировал ещё более бурно. Рептилоиды приступили к главному — поглощению пищи. Рабы и наёмники были очень рады дополнительной пайке и с огромным удовольствием употребляли яства в огромном количестве.

По двору разносилась незатейливая мелодия, которую исполнял один из слуг. Главным инструментом для создания музыки являлся замысловатый духовой инструмент очень похожий на шотландскую волынку только большего размера и с некоторыми незначительными изменениями в дизайне.

Когда большая часть угощений исчезла в безразмерных желудках рептилоидов, а несколько бочек с алкоголем оказались опустошены, во двор вывели лурнов. Наездники и ящеры были в полном обмундировании, словно через секунду сорвутся в очередной марш за добычей и рабами. Всего в скачках участвовали шестеро: пятеро местных наёмников и один на ящере почти чёрного цвета с уздой золотистого оттенка. Этот воин в золотой накидке был незнаком Алексею.

— А этот откуда взялся? — спросил Воронцов у управляющего. — Я его не видел здесь раньше.

— Господин, — отозвался Фарнах. — Это сотник из армии Айдара. Его зовут Сарун. По слухам он бастард самого Маара, генерала армии Фарона. Он прибыл под вечер из лагеря на берегу, как только узнал, что тут организовали скачки.

— То есть сотник смог прибыть в замок, а Асчур нет⁈ — возмутился Воронцов.

— Получается так, — смущённо отвёл взгляд в сторону Фарнах.

Его ответ Алексею совершенно не понравился. То, что Асчур так и не появился по его требованию, его настораживало. В голову жадному и расчётливому солдату могло прийти всё что угодно. Сейчас он почти легитимный генерал его, Алексея, небольшой армии. В его подчинении больше сотни ширтов, которые обучены убивать и прекрасно владеют этим ремеслом.

Когда солдаты выстроили своих ящеров под разогретой публикой, номарх поднялся с трона и поднял руку к небу, заставляя всех замолчать. «Волынщик» тоже перестал играть, создав полную тишину, которую нарушало лишь громкое шипение лурнов.

— Я, Алексей, номарх земель Олд и Цай, объявляю первые скачки на лурнах открытыми! Лучшему наезднику, который сможет обойти своих соперников и прийти к финишу первым, полагается приз… — он сделал небольшую паузу, нагнав интриги и подогрев интерес зрителей. — Одну дорзу золота!

Его слова заставили удивиться как зрителей, как и участников скачки. Большой приз только усилили интерес к гонке, заставив зрителей ринуться следом за ящерами, которые вальяжно выдвинулись в открытые ворота.

Алексей и его сопровождающие поднялись на помост на крепостной стене, который ещё не успели демонтировать. Отсюда открывался отличный вид на поле и место проведения соревнований.

Слуги зажгли установленные в шестах факелы вдоль отмеренного участка, ярко осветив место гонок. Ящеры встали на стартовую линию.

Многочисленные зрители столпились рядом с наездниками. Один из предприимчивых наёмников организовал тотализатор, ещё больше усилив интерес к соревнованию.

Из-за громких криков в толпе шипящая речь ширтов смешалась в единый гул, но Алексей смог разобрать, что на наездника в золотой накидке ставили чаще всего.

Воронцов достал бластер из кобуры и перевёл его в импульсный режим. В этом состоянии испускаемый заряд был мощнее обычного. Но пролетев определённое расстояние, он схлопывался, вызывая объёмный взрыв.

Он вытянулся в полный рост и громко объявил:

— Наездники, готовьтесь к старту после громкого грохота. Три, два, один! — синеватый заряд вырвался из бластера. Он быстро взлетел высоко в небеса, после чего с оглушительным хлопком взорвался.

Взрыв на мгновение напугал зрителей, отчего они на секунду замолкли. Но вскоре затишье сменилось восторженными воплями. Лурны сорвались с линии старта, поднимая в воздух комки грязи и дождевой воды своим острыми когтями. Каждый рывок ящеров провоцировал бурю восхищённых восклицаний и криков у зрителей. Раскисшая почва мешала ящерам развить максимальную скорость, но уже через несколько секунд выделились два лидера этой безумной гонки.

Первым шёл наездник по имени Тау, десятник Асчура. Он был крепкого телосложения с могучим лицом, изрезанным морщинами и шрамами. На поясе у него висел тяжелый палаш. Алексей не раз замечал этого воина на утренних тренировках наёмников. Он демонстрировал отменное мастерство в фехтовании. Ширты, которые поставили на его победу, с азартом наблюдали за ним и криками поддерживали его.

Его соперник Сарун. Тёмная лошадка этих соревнований. Он двигался на полкорпуса позади, но с заметным отрывом от остальных троих участников.

Когда лурн Тау достиг разворотного столба, Сарун отвесил удар острыми когтями по чёрному боку своего ящера, отчего тот ускорился и вырвался вперед, вызвав настоящий шквал эмоций у зрителей, которые азартно вопили:

— Вперёд!

— Давай же скачи!

— Мы на тебя всё золо поставили!

Ширты в этот момент забыли о классовых различиях. Забыли о том, кто они и откуда. Только борьба двух лидеров скачек интересовала их в этот момент.

Теперь почти чёрный лурн нёсся галопом впереди. Мешая Тау, он рыскал из стороны в сторону, чтобы тот не мог обогнать сотника. Как только лурн Саруна первым пересёк финишную черту, зрители устроили настоящую истерику. Кто-то радовался его выигрышу, кто-то, наоборот, плакал от горя, поскольку поставил на другого наездника.

Алексей молчаливо наблюдал за происходящим с помоста. Он поднял руку вверх, чтобы заставить всех утихнуть.

— Сарун, представитель знатного рода, сотник моей армии и победитель сегодняшних состязаний, — объявил он.

Радостный гомон толпы вновь обрушился на округу.

— Где моя награда, Номарх? — крикнул победитель, нагло глядя вверх на крепостную стену, сияя самоуверенностью и жадностью одновременно. — Ты не забыл о призе⁈

— Номарх не забывает своих обещаний, сотник, — с натянутой улыбкой произнёс Алексей. У него в глазах заполыхала ярость. Какой-то солдат вражеского войска, которого пощадили, вместо того, чтобы низвести до состояния раба, смеет ему говорить подобное. Опускает перед подданными. А ведь он до сих пор не укрепил своих властных позиций. — Ты её получишь, когда вернёшься во внутренний двор.

— Я рад был это услышать, сильнейший, но хочу проявить дерзость и вызвать вас на поединок чести взамен обещанной награды, — хищно оскалился Сарун.