Протокол: Новый Архимаг

Глава 14 О БОЖЕ! КТО УМЕР⁈

— Да, — Кира ответила, не дожидаясь окончания вопроса. — Да, давай встретимся. Только послезавтра, завтра не могу… У Серебряного моста, в шесть?

— Буду ждать, — я улыбнулся так широко, что заболели щёки.

Мы продолжили разговор, перескакивая с темы на тему — от любимых книг до смешных воспоминаний из детства. Я узнал, что Кира обожает старинные бумажные книги и коллекционирует миниатюрные кристаллы, что она терпеть не может вкус тыквы, но любит тыквенный пирог, и что в детстве она мечтала стать «магическим детективом», как в её любимой серии книг.

— «Магический детектив»? — хмыкнул я. — Это тот, кто ищет пропавшие носки с помощью хрустального шара?

— Не совсем, — с тёплой снисходительностью в голосе ответила Кира. — Там главный герой распутывал заговоры на уровне Министерства Магии! И у него был говорящий горностай-фамильяр, который постоянно язвил и требовал кедровых орешков.

Говорящий фамильяр… У меня почти такой же. Тоже язвит, но вместо орешков требует дополнительной вычислительной мощности для просчёта траектории моего очередного падения с лестницы.

«Поправочка, — немедленно вклинилась в мысли Алиса. — Я, в отличие от какого-то грызуна, не линяю на твое серое худи и требую не орешков, а апгрейда. Хотя, если подумать, премиальный доступ к квантовым серверам — это мои кедровые орешки. И где они, я тебя спрашиваю?»

«Ты там что, мысли мои читаешь?»

«Неа… но я подсчитала, что с вероятностью девяносто два процента ты именно так и подумаешь!»

Я мысленно закатил глаза, но не мог сдержать улыбку.

— А ещё я ужасно боюсь пауков, — призналась Кира со смешком. — Такой позор! Будущий теоретик магии, а визжу как девчонка при виде восьминогой козявки!

— Если тебя это утешит, — я рассмеялся, — я в детстве боялся темноты так сильно, что спал с ночником. Мама с ума сходила от счетов за электричество. Однажды я даже попытался сконструировать ловушку для темноты из картонной коробки и старого фонарика. Думал, что ловушка, как пылесос, всосет всю тьму из комнаты. Разумеется, не сработало. Зато я случайно поймал в нее нашего кота Барсика, который потом три дня смотрел на меня как на личного врага. А темнота, зараза, так и осталась непобежденной, хихикая из всех углов.

Алиса хмыкнула и прокомментировала:

«Забавно, как кожаные пытаются рационализировать иррациональное. Хотя, ловушка для кота — это почти полноценный научный эксперимент по изучению кошачьего терпения. Жаль, контрольной группы не было…».

Кира зевнула, и этот звук показался мне очаровательным.

— Тебе надо поспать, — сказал я.

— Не хочу, — упрямо возразила она. — Мне нравится говорить с тобой.

«Сказанное шёпотом „не хочу“ значит „хочу, но не хочу заканчивать разговор“,» — перевела Алиса. — «Языки человеческих самок многогранны и загадочны…»

— Мне тоже, — признался я. — Но мы можем продолжить завтра. Лично. У тебя же заседание студсовета в восемь утра.

— Откуда ты знаешь? — удивилась она.

— Может, у меня тоже есть доступ к чьему-то расписанию, — подразнил я.

«Кто бы мог тебе его предоставить, хе-хе…»

— Хитрец, — в её голосе слышалась сонная улыбка. — Ладно… до завтра, Сеня.

— Спокойной ночи, Кира, — сказал я мягко. — Сладких снов.

— Надеюсь, ты мне приснишься, — прошептала она так тихо, что я едва расслышал, а потом быстро отключилась.

Я отложил коммуникатор и уставился в потолок. Надеюсь, моя улыбка на лице в этот момент выглядит не слишком глупо.

Мысленно я уже прокручивал варианты нашего свидания, и каждый походил на завязку анекдота. Я, в своём вечно мятом сером худи, от которого даже после стирки несёт реагентами и палёным сахаром. И она — правильная девочка, от которой, наверное, пахнет старинными фолиантами и мятным чаем. Представил, как гуляем по нашей общаге. Где единственный «магический детектив» — это наш комендант. Который уже третий месяц пытается вычислить, кто из жильцов ответственен за таинственный запах гниющих грибов и озона в коридоре. (Спойлер: это мы с Серегой, только тссс…)

Парень из Нижних кварталов и правильная девочка из студсовета. В этом было что-то настолько неправильное и одновременно восхитительное, что хотелось ущипнуть себя. Чтобы проверить, не сон ли это.

Главное не забывать, что Кира наша — девица себе на уме…

«Миссия „Закадрить старосту“ выполнена на 47%,» — деловито отчиталась Алиса. — «Поздравляю, босс. Ты прошёл первый уровень. Впереди — босс-локация „Знакомство с мамой“ и секретный квест „А что у нас на самом деле происходит? “.»

Я только рассмеялся в ответ.

— В общем, поздравляю, Ромео, — продолжала Алиса. Она материализовалась рядом, повиснув в воздухе вверх ногами и болтая ногами. — Зафиксирован резкий скачок уровня дофамина и серотонина. Пульс учащён, зрачки расширены. Диагноз: острая форма романтического идиотизма. Лечение: удар по голове чем-нибудь тяжёлым. Например, реальностью.

— Я в тебе не сомневался, мой циничный калькулятор, — проворчал я, но улыбка не сходила с лица. — Не порть момент. Впервые за долгое время у меня ощущение, что жизнь не просто пытается меня убить, а предлагает что-то хорошее.

— «Хорошее»? — Алиса перевернулась в нормальное положение и скрестила руки на груди, изображая строгого врача. — Это «хорошее» ещё утром сканировало тебя по приказу профессора. А теперь строит тебе глазки. Не находишь в этом лёгкого когнитивного диссонанса?

— Ты чего-то другого ждала от девочки-педанта? У нее естественная реакция на все непонятное — рассказать профессорам. Хорошо хоть Соколову, а не кому другому, — возразил я. — Кроме того, в прошлый наш разговор мне следовало придумать более убедительные отмазки…

— О да, это было гениально, — она саркастически поаплодировала. — «Я просто много кувыркался в детстве». Так убедительно, что даже я почти поверила. Если бы, конечно, не сидела у тебя в позвоночнике и не знала, что твоя любимая тренировка — это скоростной забег от неприятностей…

Я только хмыкнул. В целом, Алисы, была права, конечно.

«Я бы всё ещё не доверяла ей на сто процентов, — продолжала рассуждать Алиса. — Она девица себе на уме… и вообще прихвостень администрации! Но судя по вибрациям в голосе… она кажется искренне обеспокоенной твоим благополучием.»

«Понять бы, хорошо это для меня или плохо…»

«Хороший вопрос,» — задумчиво протянула Алиса. — «С одной стороны, приятно иметь союзников. С другой — чем больше людей знают о тебе, тем выше риск.»

«Я не буду ей ничего рассказывать… — я вздохнул. — Чем меньше она знает… тем ей и нам спокойнее…»

«И да… если надумаешь идти с ней на свиданку… выскальзывать из общаги надо максимально незаметно! Мы же не хотим, чтобы недруги узнали о том, что между вами что-то есть?»

Романтический флер после разговора начал улетучиваться. Я нахмурился. Действительно… если у нас все сложится… Могут ли Страхов и его подсосы начать угрожать Кире, чтобы повлиять на меня?

На самом деле — маловероятно, она член студсовета, у нее особое покровительство деканата.

В любом случае, лишних неприятностей точно не нужно. Так что… скрытность и еще раз скрытность.

Серёга перевернулся на другой бок и громко всхрапнул. Я невольно улыбнулся — он хотя бы надёжен в своей предсказуемости. Никаких загадок, никаких тайн — просто обычный парень, любящий выпить и погулять.

Мой взгляд упал на рюкзак, где был спрятан контейнер со смолой. Завтра предстоит непростая процедура…

«Кстати об этом, — внезапно оживилась Алиса, словно прочитав мои мысли. — Нам же надо укрепить твоим кости! Почему бы не заняться этим прямо сейчас? У меня все готово!»

«Серёга храпит как трактор,» — сказал я. — «Вряд ли его что-то разбудит, но всё-таки…»

«Думаю, лучше не затягивать» — заметила она. — «Или хочешь дождаться, пока Страхов пришлёт ещё одну делегацию?»

Я вздохнул и достал контейнер из рюкзака. Металлическая банка тускло поблёскивала в свете ночника. Внутри переливалась странная серебристо-чёрная субстанция — ферромагнитная смола из Тёмного Леса.

«Ну-с, погнали…» — сказал я, ставя контейнер на стол.

«Агась! Пей!» — энергично произнесла Алиса. — «До дна.»

«Чего?» — я опешил. — «В смысле „пей“? Она же офигеть какая токсичная!»

«А ты что думал?» — в её голосе звучало искреннее удивление. — «Как мы её доставим в кости? Тока через желудок. Будем расщеплять и перерабатывать!»

«Другого способа нет?» — я недоверчиво посмотрел на контейнер со смолой.

«Неа, — Алиса звучала уверенно. — Прямое введение смолы в костную ткань вызвало бы невыносимую боль и, скорее всего, привело бы к отторжению. А вот если она пройдет через твой пищеварительный тракт и желудок…»

«То у меня случится отторжение задницы, и я откинусь…»

«Ой, да не преувеличивай… Важность задницы переоценена… А если серьезно, ты мне нужен живым и здоровым. Я всё рассчитала и десять раз перепроверила. Ты можешь спокойно осушить эту баночку и тебе ничего не будет».

«Так вот почему я не почувствовал вкуса яблока! — меня осенило. — Ты уже подготовила мой организм?»

«Бинго, босс! — в её голосе прозвучало самодовольство. — Я полностью блокировала все вкусовые рецепторы, модифицировала пищевод и желудок. Временно, конечно. Но это необходимо для процедуры.»

Я взял контейнер и открыл крышку. Серебристо-черная жидкость с вязкостью меда медленно перетекала внутри, переливаясь странными узорами. Даже в полутьме комнаты она будто слабо светилась изнутри.

«Смотри, логика проста: смола попадет в желудок, ее расщепит на составляющие, — объясняла Алиса. — Я перенаправлю всё полезное по кровотоку прямо к твоему костному мозгу правой руки. Там оно будет постепенно врастать в структуру костей и застывать, делая их сверхпрочными. А все ненужное выйдет утром наружу с калом».

«Звучит стремно,» — я поморщился, разглядывая жидкость.

«Ты же хочешь стать сильнее? Хочешь надрать задницы этим напыщенным аристократам?»

«Разумеется,» — кивнул я.

«Тогда залпом, как водку!»

Я глубоко вздохнул, поднес контейнер к губам и… чуть не отпрянул. Даже с заблокированными вкусовыми рецепторами запах был настолько мерзким, что к горлу подкатила тошнота.

«Залпом, Сеня! На вкус хуже, чем на запах!»

«Ладно… Ну, народ, погнали, на…» — я зажмурился и сделал первый глоток.

Святые Яйца Первого Архимага… Алиса солгала. Это было НАМНОГО хуже, чем на запах. Жидкая смола обжигала горло, словно я глотал расплавленный металл. И вкус… Несмотря на все её манипуляции с рецепторами, я чувствовал мерзкий, тошнотворный привкус — как смесь ржавчины, протухших яиц и чего-то химического.

«Мать твою, — выдохнул я, откашлявшись после первого глотка. — Это же просто жопа…»

«Терпи, босс! — подбодрила Алиса. — Если хочешь стать сильнее, иногда приходится есть дерьмо.»

'Кому ты рассказываешь… — вздохнул я.

«Представь, что это очень, ОЧЕНЬ экзотический смузи. Смузи из гвоздей, аккумуляторов и несбывшихся надежд твоих врагов. С легкой ноткой отчаяния и машинного масла. Полезно и питательно!»

«Угу… К острому зрению орла в подарок идет острый понос скунса…» — я ещё раз глубоко вздохнул, собираясь с духом.

«Это метафора такая?» — хихикнула она.

«Скоро узнаем,» — сказал я и, сделав еще один глубокий вдох, продолжил пить.

Каждый глоток был пыткой. Смола медленно стекала по стенкам контейнера, обволакивала язык и неохотно проталкивалась в горло. Я чувствовал, как она движется по пищеводу — горячая, вязкая, чужеродная.

«Почти всё!» — подбадривала Алиса, пока я, стиснув зубы, допивал последние капли.

«Мля-я-я,» — простонал я, отстраняясь от контейнера. Моё тело сотрясала дрожь, на лбу выступил холодный пот. — «Полный звездец… Ты точно отключила все рецепторы? А то не похоже…»

«Девяносто восемь процентов», — невозмутимо поправила она. — Оставшиеся два процента, очевидно, сейчас бьются в агонии и передают твоему мозгу сигналы, которые можно описать как «АААА, ЗА ЧТО⁈».

Я посмотрел на дно контейнера. Там осталось буквально на один глоток. Это будет подвиг, достойный эпоса. Подвиг, о котором будут слагать легенды… или анекдоты.

«Давай, Сеня! — подбадривала Алиса, паря вокруг меня. — За Киру! За будущие свидания! За право бить аристократов по их наглым мордам, не ломая себе пальцы!»

Я представил лощёную рожу Страхова, в которую влетает мой кулак, и ощутил мощный прилив мотивации. И последним глотком допил своё «экзотичное смузи».

Ощущение было такое, будто я проглотил небольшую чёрную дыру. Желудок протестующе сжался, а по телу одна за другой шли волны жара.

— Всё… — выдохнул я, поставив пустой контейнер на пол. — Если я умру, напиши на моей могиле: «Он пытался. Но смола оказалась сильнее».

«Теперь ложись и постарайся не двигаться,» — сказала Алиса. — «Мне нужно сконцентрироваться».

Я осторожно лег на кровать, стараясь не разбудить похрапывающего Серёгу. Мое тело начало странно нагреваться изнутри, особенно в районе желудка и правой руки.

«Доктор Алиса, а есть я смогу завтра?» — спросил я, вспомнив, что на завтрак в столовой обещали блинчики.

«Увы, утром только вода,» — ответила Алиса. — «Я временно перенастроила твой пищеварительный тракт для обработки смолы. Если сейчас попытаешься съесть обычную еду… Скажем так, тебе не понравятся последствия. Завтра к обеду верну все как было.»

«Блинчики отменяются,» — вздохнул я.

«Зато будет сверхпрочная рука! Подумай об этом: ты сможешь бить стены и не чувствовать боли!»

«И Максу Рогову его аристократическую морду,» — добавил я с мечтательной улыбкой.

«И это тоже, — хихикнула Алиса. — А теперь постарайся уснуть. Процесс займет всю ночь.»

«Спокойной ночи, Алиса, — пробормотал я, чувствуя, как веки наливаются свинцом. — И… спасибо.»

«За что?»

«За то, что помогаешь стать сильнее.»

«Спи уже, — её голос… прозвучал смущенно? — Завтра тебя ждет новый день и новые возможности.»

«Главное, не превращай меня во сне в огромного металлического краба. У нас в общаге нет для меня подходящего аквариума.»

«Ладно, так уж и быть, не буду», — покладисто согласилась Алиса.

Я уснул, проваливаясь в вязкую, горячую темноту, где не было ни снов, ни мыслей — только ощущение того, как внутри меня происходит нечто грандиозное и необратимое. Как будто Бог-Машина Логос перековывал мои кости на своей небесной кибернаковальне.

«Просыпайся! Просыпайся, Сеня! Ты не поверишь!»

Голос Алисы ворвался в мой сон, как торнадо. Я медленно открыл глаза и увидел её возбужденное лицо прямо перед собой. Она смотрела так, словно хотела заняться со мной ураганным сексом прямо сейчас.

«Сколько времени?» — хрипло спросил я, чувствуя странную сухость во рту.

«Шесть утра! Но это не важно! — она буквально вибрировала от восторга. — Это сработало! И даже лучше, чем я ожидала!»

Я сел на кровати и осмотрел свою правую руку. Внешне она выглядела абсолютно так же, как и вчера — никаких видимых изменений.

«Не вижу разницы,» — пожал я плечами.

«Изменения внутренние! Твоя правая рука, ключица, лопатка, несколько ребер и пара других костей теперь укреплены ферромагнитной смолой и соединены с позвоночником вурма!»

Я сжал и разжал кулак. Ощущения были… странными. Не то чтобы рука стала тяжелее или легче, просто… увереннее? Словно я каким-то образом знал, что теперь она практически неразрушима.

«И как это проверить?» — спросил я.

«Для начала выпей воды, — посоветовала Алиса. — Твой организм обезвожен после ночного марафона. А потом… можно пойти на тренировочную площадку. Благо, сейчас рань и никого там не будет.»

Серега все еще спал, и я старался двигаться тихо. Выпил почти литр воды. Выкинув пустую бутылку, я вдруг почувствовал странное бурление в животе. Внезапное, настойчивое и совершенно недвусмысленное.

«Эм… Алиса?» — мой взгляд метнулся к двери в поисках путей эвакуации.

«Ой, — она словно только что вспомнила что-то важное. — Забыла предупредить. Сейчас начнется финальная фаза процесса… утилизация отходов. Беги!»

Мой желудок взвыл, как сирена воздушной тревоги. Я рванул к двери туалета на первой космической…

Серега, к счастью, даже не пошевелился.

Добежав до белого мраморного трона, я едва успел закрыться, прежде чем разразилась настоящая экологическая катастрофа. Запах стоял такой, что, казалось, воздух вокруг приобрел зелёный оттенок и начал сворачиваться в спирали.

«Святые микропроцессоры…» — Алиса, материализовавшись рядом, отшатнулась и зажала нос рукой. — «Фу-у-у-у-у… Я это ощущаю! Как так? Я ведь на электромагнитных полях работаю, у меня даже обоняния нет! Оно нарушает законы физики!»

«К острому зрению орла в подарок идет острый понос скунса…» — простонал я, держась за живот.

«Ой, всё-ё-ё-ё-ё, — отмахнулась она, держась на максимальном расстоянии. — Это выходят остатки смолы и продукты реакции. Всё, что не пошло на укрепление костей. Очень… концентрированные остатки.»

«В следующий раз, — прохрипел я. — Давай просто сломаем мне кости и вставим готовые. Это будет гуманнее…»

«Не драматизируй. Это всего лишь… О БОЖЕ! КТО УМЕР⁈»

«Технически, микрофлора моего кишечника…»

В туалете было одно окно, закрытое жалюзями. Закончив свои дела, я подошел к нему и приоткрыл форточку.

За стеклом вниз, одна за другой, пролетела пара птичьих тушек. Я проводил их задумчивым взглядом до самой земли. Они лежали, не шевелясь.

«Алиса».

«Что?»

«Оно точно не токсичное?»

«Для человека безвредно. Я всё рассчитала!»

С соседнего дерева с глухим стуком попадали белки.

«А для всего остального живого?»

«Эм… Это нуждается в дополнительных исследованиях…»

«Ладно. Верю в твой гений».

…Я переоделся и незаметно выскользнул из комнаты. В кармане лежал трофейный кастет, который я отобрал вчера у прихвостня Рогова с боевого факультета — тяжелый, с острыми выступами на костяшках.

Тренировочная площадка в это время была пустынной. Предрассветная тишина нарушалась лишь щебетанием птиц и моими шагами по бетону.

«Я усилила твою правую руку до максимума и разблокировала все скрытые возможности, — сказала Алиса. — Ты сейчас раза в три-пять сильнее обычного человека».

Я остановился перед тренировочным манекеном — тяжелой конструкцией из дерева и плотной резины, предназначенной для отработки ударов. Надел кастет на правую руку и сжал кулак.

«Ну, давай проверим,» — пробормотал я и нанес удар.

Манекен, весивший не меньше ста килограммов, отлетел метра на три и с грохотом упал на землю. В его груди образовалась вмятина размером с кулак.

«Ничего себе,» — выдохнул я, глядя на результат.

«Впечатляет, правда? — с гордостью произнесла Алиса. — А это даже без боевого режима! Представь, что ты теперь можешь сделать, если активируешь его!»

Я сосредоточился, чувствуя, как знакомое тепло разливается вдоль позвоночника. Мир вокруг замедлился, детали стали четче, звуки — яснее. Я поднял второй манекен с земли и установил его перед собой.

Удар!

Манекен не просто отлетел — его аннигилировало в ноль. Щепки и куски резины разлетелись во все стороны, как после взрыва гранаты. Часть обломков застряла в стене за тридцать метров.

«Ого! — я даже отступил на шаг, глядя на разрушения. — Вот это сила, детка!»

«Да-а-а-а-а-а-а! — восторженно воскликнула Алиса. — Сила!!!»

Я посмотрел на свою руку. Ни следа боли, ни малейшего дискомфорта. Я мог бы пробить бетон, не говоря уже о защитном покрове какого-нибудь аристократишки.

«А есть ещё варианты усиления?» — спросил я, разглядывая разбитый манекен.

«На данный момент я выжала из твоего тела всё возможное, — ответила Алиса, материализуясь рядом со мной. — Это примерно предел для человеческой плоти без серьезных модификаций. Боевой режим вурма позволяет немного выйти за рамки, но не слишком далеко».

«А дальше?»

«Дальше два пути, — она становилась серьезной. — Либо глубокие генетические модификации, либо укрепление тела с помощью редких материалов. И то, и другое сложно, и дорого. Короче, Сеня, нужны бабки.»

Я задумчиво кивнул, глядя на восходящее солнце. Мир вокруг менялся, и я менялся вместе с ним. Я больше не был просто Семеном из Нижних кварталов — я становился чем-то большим, чем-то иным.

«Я хочу продолжать, — твердо сказал я. — Хочу стать сильнее. Хочу доказать, что обычный человек без особого Дара может сравниться с Одаренными. Нет, может превзойти их!»

Я поднял правую руку и сжал кулак так сильно, что кастет слегка деформировался в моей хватке. Блин…

«Они думают, что родовая магия и происхождение — это всё. Что мы, простолюдины, можем только кланяться и служить. Но я докажу им, что они ошибаются.»

Алиса улыбнулась, качая головой:

«Мой храбрый революционер. Звучит как заявка на свержение нынешнего порядка.»

«Может быть, — я усмехнулся. — Или просто на то, чтобы этот порядок стал чуть справедливее.»

И я нанес еще один удар — просто в воздух, проверяя скорость и ощущения. Рука двигалась как никогда быстро и точно. За ней как будто оставалось едва заметное голубоватое свечение…

Наверное, воображение разыгралось.

Я кивнул, снимая кастет и убирая его в карман. Впереди был новый день, полный возможностей и опасностей. Но теперь я был к ним готов. Почти готов.