Помнят польские паны. Прорыв

Фрагмент 8

Комиссар госбезопасности 1-го ранга Лаврентий Берия, 27 апреля 1941 года

Вопрос готовности к приближающейся войне с империалистами обсуждали кануне Первомая, и Коба провёл совместное заседание Политбюро и Совнаркома уже в новом статусе — Председателя СНК и наркома обороны. Насколько мне известно, в «другом мире» он возглавил Советское Правительство и Наркомат тоже накануне нападения на СССР, но немногим позже: не сразу после дня рождения Ленина, а в начале мая и почти через месяц после начала войны соответственно. Но теперь, учитывая знание истории будущего и складывающуюся ныне обстановку, решил «сработать на опережение», как говорят прибывшие из мира потомков.

Подобные мероприятия проводятся далеко не в первый раз и, насколько я знаком с материалами из будущего, учитываются ошибки, допущенных нами в истории «соседнего» мира. Как кадровые ошибки, так и организационные.

Вам нужны примеры? Извольте: там, у потомков, генерал армии Павлов проявил себя в роли командующего вначале Белорусским особым военным округом, а затем и Западным фронтом далеко не лучшим образом. Да и «намудрили» наши генштабисты немало, оставив огромную дыру в обороне на стыке Прибалтийского и Белорусского округов, которой и воспользовались немцы, чтобы окружить и уничтожить советские войска в огромном «котле» от Белостока до Минска. Поэтому Павлов по-прежнему командует Главным автобронетанковым управлением, а на округ и фронт поставлен Штерн, неплохо зарекомендовавший себя в Монголии. То же самое касается Кирпоноса, который, как следует из книг о «той» войне, «поплыл», будучи командующим Юго-Западным фронтом, но, в общем-то, сумел организовать неплохой отпор оккупантам. Поэтому к нему в качестве «дядьки» приставлен ещё один герой Халхин-Гола, генерал-полковник Жуков, так и не ставший начальником Генерального Штаба. Генштаб снова возглавляет маршал Шапошников, которого при помощи лекарств из будущего удалось избавить от застарелого туберкулёза.

Перестановок, в сравнении с тем, что известно из привезённых из 1994 года книжек, очень много. Но чем конкретно продиктована кадровая «чехарда», знают немногие. Преимущественно — члены Политбюро. Да и то, часть из них — только в части, касающейся Второй Мировой войны.

Насколько я помню из тех книг, совещания, подобного прошедшему сегодня, в «той» истории не было. Но были другие мероприятия такого рода. Например, командно-штабные игры декабря 1940 — января 1941 года. Проводили мы и их. И по их результатам были сделаны серьёзные выводы: всё-таки первое время нам придётся отступать. Поэтому уже сейчас ведётся скрытая массовая эвакуация населения и промышленных мощностей с территорий, которые придётся оставить.

На два месяца раньше «книжного» срока начаты «Большие военные сборы приписного состава». Причём, не только в западных округах, но и по всему СССР. То есть, скрытая мобилизация. Полностью укомплектованы части, «приписанные» к Укрепрайонам по нашей границе. В их тылу фактически сформирован второй эшелон войск, идёт формирование третьего, резервного. Оба этих эшелона получились, конечно, пожиже, чем в «мире потомков». По причине того, что приходится учитывать вступление в войну с нами не только Польши и её сателлитов, но и Финляндии с Турцией: разведка докладывает, что, например, турки уже начали переброску полностью отмобилизованной армии к советским границам. Совершенно не исключено повторная высадка британцев в районе Мурманска и Архангельска, так что значительную группировку приходится держать на Севере. Ну, и в Средней Азии, где тоже вероятен удар британцев со стороны Индии.

Огромное внимание уделено обороне Ленинграда с моря и с воздуха: мы хорошо помним события 1919 года, когда англичане пытались уничтожить корабли Рабоче-Крестьянского Красного Флота в Кронштадте, чтобы прорваться к Колыбели Революции. Польский флот, конечно, нам не особо страшен, но за Польшей стоят британцы, с которыми потягаться на море у нас не получится, чтобы не потерять вообще весь Балтфлот. Поэтому ставка сделана на тотальное минирование Финского залива.

Обстановка в начальный период войны сложится, кажется, намного более опасная, чем в другом мире после нападения Германии. Да, если судить по прочитанному, экономическая и военная мощь немцев, покоривших почти всю Европу, значительно превосходила то, чем располагают сегодня поляки. Но та же Англия с момента нападения немцев на СССР выступала тогда нашим союзником, а не противником, как ожидаем мы сегодня. Пусть и реальная помощь от неё на начальном этапе войны была мизерной. И не было никакого разгрома Франции, которая тоже, как ожидается, не останется в стороне от боевых действий с государством рабочих и крестьян.

Да, у французов, стараниями фашистского режима Италии и генерала Роммеля (я с удивлением узнал из книг «переселенцев в прошлое», что и в их истории этот талантливый военачальник «задавал жару» на том же театре военных действий, но англичанам, поскольку Франция была оккупирована), возникла серьёзная головная боль в Африке. Только это ненадолго: всё-таки «там» за режимом Муссолини стояла мощнейшая Германия, а «на этот раз» «дуче» рассорился с «заместившими» нацистов поляками, и ведёт войну с мощнейшими державами мира в одиночку. Совершенно неясно, на что он надеялся, «наступая на хвост» столь могущественным врагам.

Да, выведен из игры довольно крупный союзник Польши по «Междуморью», Югославия. И Коба уже поручил мне представить к наградам Соломона Мильштейна и Василия Зарубина, оказавших поддержку югославским генералам-русофилам во время переворота. Но, учитывая численность войск, с которыми столкнётся Красная Армия, когда начнётся война, это не так уж и много.

Уверенность в том, что она вот-вот начнётся, придают сведения, поступающие буквально отовсюду. Не только от наших разведчиков на территории Польши, которых нам удалось сохранить. Их коллеги, работающие в Англии, докладывают, что часть британского флота готовится к «дружественному визиту» в Балтийское море, якобы в польские порты. Официально объявлено, что «из-за событий в соседней Югославии» начата всеобщая мобилизация в Венгрии. Греция давно отмобилизовала армию под предлогом «угрозы итальянской агрессии». Турки не только увеличили численность армии на востоке страны, но и уже сконцентрировали её близ советских границ. То же самое сделал румынский диктатор Антонеску.

Поскольку, как заявляет предводитель «гостей из будущего», тоже чекист, Бабушкин, 80% разведданных можно получить из открытых источников, мы внимательно следим за зарубежной прессой. И мне докладывают, что в течение последних двух месяцев во всей Европе и даже в Америке, с которой нам пока удаётся сохранять относительно неплохие отношения, начала набирать обороты пропагандистская кампания об «агрессивной сущности большевиков», «исходящей от них угрозе общечеловеческим ценностям», «жесточайшем угнетении русскими покорённых народов» и, конечно же, «незаконной оккупации Латвии, Эстонии и части Финляндии».

Совершенно неожиданным для нас стал тезис об «угнетении и преследовании евреев в СССР». Аргументируют это «угнетение и преследование» примерами из репрессий против некоторых причастных к контрреволюционной и откровенно шпионской деятельности врагов народа, имеющих еврейское происхождение. А ещё — преследованием активистов сионистского движения, требовавших в 1920-е годы создания государства Израиль в причерноморских районах Украинской ССР. Нам в вину ставится даже прекращение сотрудничества с организацией «Агро-Джойнт», оказывавшей помощь в создании еврейских колхозов на Юге Украины и в Крыму, а также то, что часть сельскохозяйственной техники, закупавшейся для них, передавалась колхозам, в которых состояли русские, украинцы и крымские татары.

Особо усердствуют в этой кампании польские и британские сионисты, открыто призывающие «евреев всего мира, и в особенности советских евреев, помочь вечно гонимому народу обрести собственное государство». Именно в Причерноморье. А для это — немедленно записываться добровольцами в Войско Польское и «всяческими другими способами помогать Польше воплотить в реальность двухтысячелетнюю мечту еврейского народа о возрождении государственности». И, поскольку пароходы с этими «добровольцами» из Америки и многих европейских стран уже начали прибывать в польские порты, это тоже признак того, что до начала войны осталось совсем немного.

Готовы ли мы к отражению агрессии? В целом — да. Руководствуясь статистическими данными потомков, в течение прошедшего года мы уделяли особое внимание производству боеприпасов, которых нам в 'параллельной истории катастрофически не хватало. Полностью изжить дефицит многих из них, увы, не удалось, но по самым дефицитным позициям удалось довести запасы минимум до 75–80%.

Конечно, лучше было бы упредить агрессора. Но сдерживает то, что нам ни в коем случае нельзя допустить того, чтобы в развязывании войны обвинили именно СССР. У нас и без того союзников можно пересчитать по пальцам одной руки, не так уж и много нейтральных в отношении нас стран, чтобы терять ещё и их. Поэтому в войска, находящиеся близ границы, спущен строжайший запрет отвечать на польские провокации. Отвечать только на явное вторжение на советскую территорию, но даже при этом ни один советский солдат не должен переходить границу.

Старший лейтенант Дмитрий Новиков, 2 мая 1941 года

Сформировать дивизию — полдела. Или даже меньше. Смотря как формировать. Можно ведь просто создать штаб, назначить командиров полков, батальонов и рот, а потом долго и упорно эти «бумажные» подразделения «набивать мясом». Под которым подразумевается не только «пушечное мясо», но и оружие. Вон, помнится, под Москвой в «другом» сорок первом назначили Рокоссовского командармом, а вся его армия состояла лишь из него самого и штаба.

Идеально — когда во вновь создаваемое соединение сводятся уже существующие подразделения со всем необходимым. Но и в данном случае у командования возникает куча головной боли и бумажной работы.

Наш случай — «промежуточный», поскольку всё у нас «не как у людей». В смысле — согласно штатного расписания. Проще говоря, уникальное оно, не соответствующее действующим штатам танковых дивизий, поскольку дивизия наша имеет наименование «1-я тяжёлая танковая дивизия прорыва резерва главного командования». С очень оригинальными штатами. Впрочем, судите сами.

Три тяжёлых танковых полка прорыва. Правда, двухбатальонного состава. Полноценный трёхбатальонный мотострелковый полк. Артиллерийский трёхдивизионный полк. Зенитно-артиллерийский полк. Дивизион реактивной артиллерии. Разведывательный батальон. Инженерно-сапёрный батальон. Батальон связи. Ремонтно-восстановительный батальон. Автобат. Метсанбат. Рота химзащиты.

Поехали «этажом» ниже.

Танковые батальоны танкового полка состоят из трёх танковых рот по два взвода. Итого в полку 45 танков Т-55 (36 линейных, 6 машин командиров рот, 2 — комбата и 1 командира полка). Помимо дивизионной артиллерии, в полку имеется и собственная — две трёхорудийные батареи 82-мм и 120-мм миномётов, четырёхорудийная батарея «полковушек» образца 1927 года. Всё на гусеничной тяге (лёгкие тягачи «Комсомолец»). Зенитная артбатарея из четырёх ЗУ-23–2, установленных в кузове Зис-5. Зенитная пулемётная батарея — четыре зенитных ДШК в кузове «полуторки» Газ-АА. Разведрота на мотоциклах, лёгких танках («бэтэшки») и грузовиках. Рота техобслуживания, рота связи, авторота. Хозвзвод, комендантский взвод, полковой медпункт.

Мотострелковый полк полноценный, на БМП-1. Три батальона мотострелков, танковый батальон на БТ-7М (всего 31 боевая машина), артдивизион (по составу аналогичный такому же дивизиону танкового полка, но в каждом мотострелковом батальоне имеется отдельные батареи 82-мм миномётов и гранатомётов АГС-17 «Пламя»). Зенитная батарея (тоже «унифицированная»), противотанковая батарея (6 «сорокопяток» плюс по 2 пушки в противотанковых взводах батальонов). «Унифицированные» разведрота, рота связи, ремонтная рота, авторота (правда, две последние с бОльшей численностью личного состава и техники). Добавлена только инженерно-строительная рота. Ну, и уровень отдельных взводов тот же самый, что и у танкистов.

Вооружение артиллерийского полка очень необычное для этого времени. Ну, если не считать двенадцатиорудийного дивизиона 122-мм гаубиц М-30. Второй дивизион «лёгкий», из 16 «трёхдюймовок» Зис-3, третий — 12 «гостей из будущего», гаубиц Д-30, по дальности стрельбы превышающая «эмку» в полтора раза. А в качестве «бонуса» к этим дивизионам добавлена четырёхорудийная батарея самоходных установок «Гвоздика», по «стреляющим» качествам идентичная Д-30.

То же самое — смешение эпох и «стилей» — относится к зенитно-артиллерийскому полку. 9 зенитных пулемётов ДШК, 6 ЗУ-23–2, 12 37-мм зенитных автоматов, 6 76-мм зенитных орудий и… четыре «Шилки» ЗСУ-23–4. К этому следует добавить два радиолокатора, благодаря которым, я надеюсь, зенитчики будут стрелять намного точнее, чем без них.

Что такое дивизион реактивной артиллерии? Да просто «Катюши» на базе Зил-157, те самые БМ-13, которые уже начали широко выпускать в этом варианте реальности на шасси Зис-6, но нас снабдили именно теми, что мы выгребли со складов длительного хранения ВС РФ.

Честно говоря, если сравнивать с танковыми дивизиями «хроноаборигенов», мощь нашей очень даже впечатляет. А поскольку танковые и механизированные корпуса здесь окончательно и бесповоротно, без всяких попыток снова возродить, отменили ещё осенью 1939 года, то наше соединение, как мне кажется, является наиболее мощным бронированным «кулаком» в Красной Армии. И самым крупным, поскольку другие танковые дивизии имеют на вооружении, в лучшем случае, лишь отдельные батальоны Т-55. Ну, есть несколько отдельных танковых полков прорыва в распоряжении командующих фронтов (пока, до начала боевых действий, они, правда, ещё командуют военными округами). А вот целая дивизия прорыва — одна единственная, подчиняющаяся непосредственно Верховному главнокомандующему.

Название «дивизия прорыва» вовсе не значит, что мы будем использоваться исключительно для наступления. Хотя, конечно, проламывать вражеский фронт — её главное назначение. Чтобы его проламывать, нужно сначала оный стабилизировать и подготовить войска для ввода в такой прорыв. А поскольку на начальном этапе войны ожидаются не столько наши прорывы, сколько вражеские, то нашим уделом пока будет как раз купирование таких прорывов, контрудары с целью остановить вражеское наступление. «Пожарная команда главного командования», как называет это командир нашего полка, полковник Смирнов. Поэтому нас и перебросили поближе к будущей линии фронта.

Да, с Чебаркулём мы распрощались. Ещё в марте. Причём, именно наш полк был последним, грузившимся в эшелоны на станциях Мисяш и Бишкиль. После нас на открытых стоянках полигона остались лишь «жалкие остатки былой роскоши» от того, что мы перегнали из 1990-х. Теперь учебный центр уже будет не формировать готовые подразделения, оснащённые техникой, а обучать пополнение для «ударных частей», вооружённых нашими боевыми машинами. А ещё — новыми для этого времени, производство которых запустили или запускают на советских заводах: КВ, Т-34, Т-50 (не те, похожие на «тридцатьчетвёрку», что были в «нашем» сорок первом году, а близкие по конструкции к «нашим» лёгким танкам Т-60 и Т-70).

Переместили нас под Житомир, поближе к будущему театру военных действий. Как я понял, чтобы иметь возможность оперативно перебросить на любой угрожающий участок на Украине, по которой, скорее всего и будет нанесён наиболее мощный удар поляков. Ведь, в отличие от Гитлера, они ставят своей задачей не столько «выход на линию Архангельск — Астрахань, сколько захват 'исконно польских земель», «по случайному совпадению» являющихся мощнейшим промышленным и сельскохозяйственным регионом СССР. «Польша от можа до можа», от Балтики, к которой у них уже есть выход, до Черного и Азовского. Именно это следует из анализа передач польского радио.

Скажете, «нашёлся доморощенный стратег»? Ну, не то, чтобы стратег, а за время службы на полигоне нас, будущих командиров рот и взводов, прибывших из будущего, очень серьёзно «натаскивали» на дополнительных теоретических занятиях. Я же не один оказался на командирской должности, не имея профильного военного образования. Вот по инициативе Смирнова нас и «подтягивали» до уровня хотя бы «местных» красных командиров. А поскольку с практическим знанием материальной части (а кое-у-кого и с боевым опытом) у нас всё прекрасно, налегали на теорию и «понимание текущей военно-политической обстановки». Времени это, конечно, отнимало немало (ко всеобщему неудовольствию наших «вторых половин»), но, положив руку на сердце, принесло очень большую пользу.

Кстати, про «вторых половин». Инну и нашу дочку я на новое место службы не взял. Не будь ребёнка, может быть, и иначе решил бы. Но как только представлю, сколько ей с малышкой на руках придётся пережить в случае эвакуации, так волосы дыбом встают. Да и про условия нашего проживания на новом месте нас сразу предупредили: это будет палаточный военный лагерь, и семьям красных командиров придётся снимать жильё в окрестных сёлах или в даже в городе, находящемся в добром десятке километров. А поскольку процесс слаживания подразделений дивизии будет очень насыщенным, то возможности вырваться к семье хотя бы на несколько часов может и не появиться. Ведь даже наш полк, не говоря уже о некоторых других подразделениях, добрался до места и «развернулся» в полном составе только к середине апреля.

Слаживание — это учения. Очень интенсивные учения. Настолько интенсивные, что даже 1 мая нас только собрали на митинг, и снова «в бой». Пока только учебный. Хотя, если судить по обстановке на границе (политинформации нам проводят каждый день), совсем не за горами и реальные бои.