Помнят польские паны. Прорыв

Фрагмент 5

Дмитрий Новиков, 29 октября 1940 года

Инна очень, очень обрадовалась этому мероприятию.

— Такие актёры здесь, в Чебаркуле, да ещё и на день рождения комсомола!

Ну, да. Для меня комсомольская юность прошла как-то без особых восторгов, хотя и есть что вспомнить об этом времени. А она — всё-таки работала в райкоме. И до сих пор не только носит комсомольский значок, но и состоит в организации гражданских лиц гарнизона. Первое время даже в комитете комсомола состояла, но недавно сложила полномочия: тяжело на восьмом месяце беременности ещё и активничать по общественной линии.

Она в комсомоле, мне, как красному командиру и орденоносцу, пришлось подать заявление о приёме в партию. После возвращения с фронта. Пока, конечно, у меня идёт кандидатский стаж, но к началу Большой войны он закончится, и стану полноправны членом ВКП(б). В бой пойду коммунистом.

Что за «такие» артисты? Да те, что играли в фильме «Трактористы», год назад вышедшем на советские экраны. В наше время все эти гастроли знаменитостей по захолустьям назывались «чёс» и были их основным доходом. Но сейчас такое ещё не очень развито, поскольку и звёзд со звездульками не так много, как даже в позднесоветское время, и до выступлений на стадионах никто пока не додумался, и залов, способны вместить достаточное количество зрителей, не так много. Кроме того, ну какие дорогостоящие билеты в военном гарнизоне? Откуда у солдат средства, чтобы купить их? Пусть даже и выступать приехали воистину звёзды кино «первой величины». Такие, как Марина Ладынина и Николай Крючков. Ну, и обретшие всенародную популярность после этого фильма Борис Андреев, Пётр Алейников, «аккуратный почтальон Харитоша» Владимир Колчин и «забодай тебя комар» Степан Каюков.

Сложно сказать, кто «подсуетился» с приглашением актёров, сыгравших именно в «Трактористах», в наш гарнизон. Может, генерал-майор Кривошеин, может, кто-то в Наркомате обороны. В кино-то, совершенно недвусмысленно утверждается: трактор — это мирный танк, а у нас идёт подготовка именно танковых ударных подразделений. Так что всё — «в соответствии с профилем».

Фильм, конечно, видели все. А то и не по одному разу. Включая меня. Версию фильма из «советского телевизора» я, признаться, несколько подзабыл, на сразу бросился «в уши» первоначальный текст припева «Марша танкистов», изменённый в годы хрущёвщины:

Когда нас в бой пошлёт товарищ Сталин,

И первый маршал в бой нас поведёт.

А ещё обратил внимание на то, что в этой версии при вспашке Клим Ярко находит не немецкую офицерскую каску, а ржавую польскую саблю. Соответственно, и начальник МТС рассуждает о том, что на советскую землю снова зарятся не немцы, а польские паны. И рассуждения его завершаются музыкой из известной конармейской песни.

В общем-то, концерт «звёзд» этим монологом и хоровым исполнением данной песни всеми зрителями и закончился. Хороший концерт, содержащий и разыгранные сценки из фильма, и музыкальные номера, включая танец Олейникова-Савки «Здравствуй, милая моя…», сменившийся присядкой Крючкова-Ярко, а также исполнение песни Харитоши, крутящего педали установленного на специальные «кОзлы» велосипеда, и рассказ режиссёра Ивана Пырьева о том, как шли съёмки, и ответы на вопросы зрителей.

Мероприятие (точнее, серия из трёх концертов, поскольку даже только-только сданный в эксплуатацию гарнизонный Дом культуры не в состоянии вместить всех красноармейцев и красных командиров) имело просто бешеный успех. Но имело и продолжение. И не только в форме «праздничного ужина», устроенного гостям, на котором я присутствовал как фронтовик и орденоносец.

— А что, товарищи «трактористы», не желаете опробовать не только «мирные танки», но и самые настоящие, боевые? — хитро ухмыляясь, подначил актёров Кривошеин. — Да такие, каких вы ещё не видывали!

В общем, на следующее утро мне пришлось катить в автобусе вместе с большим начальством и актёрами (Крючков, Андреев, Алейников и… Ладынина) на полигон. Муж Марины — режиссёр картины — и «забодай тебя комар», сославшись на недомогание, ехать отказались.

— Ну, что, Назар Дума, такую машину «одной левой» одолеешь? — засмеялся Семён Моисеевич, когда Андреев охнул, увидев Т-55. — А ты, Клим Ярко, на слух определишь, всё ли у неё в порядке с мотором? Да я понимаю, понимаю, что никакие вы не трактористы, а актёры, повторявшие слова из сценария.

Тем не менее, «Дума» изобразил, как он тужится, пытаясь приподнять танк. Здоровый, конечно, мужик, но и Т-55 весит тридцать шесть тонн. Восхищённо ходил вокруг машины и Алейников, третий из компании, сдружившейся на многие десятилетия именно во время съёмок «Трактористов».

— Да, «Савка», это тебе не «того-нетого»!

Андреев всё-таки посидел за рычагами, проехав пару сотен метров. Для чего ему пришлось опускать на самый пол сиденьице механика-водителя и открывать люк, чтобы не упираться в него головой: крупный мужик, что и говорить. Ну, а Крючкова и Ладынину катали уже мы со штатным мехводом. Сначала покатали, а потом даже разрешили нажать на кнопку электроспуска при стрельбе по мишеням.

Восторга — что называется, полные штаны! Особенно у Марины, даже забывшей взвизгнуть, когда её «принимали» с брони на землю.

— Жаль, что Иван с нами не поехал. Я бы его тогда точно уговорила снимать продолжение «Трактористов»! Ребята, может вы тоже поможете в уговорах? Фильм о том, как Клим добился того, чтобы его бригаду обучали управлять боевой техникой. Вот такой, лучшей в мире!

А вот этого, Марина Алексеевна, точно не получится. И не только потому, что техника эта секретная (вон, как капитан госбезопасности Воскобойников хмурится!). Даже если ваш муж добьётся того, чтобы написали такой сценарий, а потом и выделили деньги на съёмки. К тому времени уже не игровые фильмы сниматься будут, а документальные. Только не про учёбу, а про реальные боевые действия, в которых примут участие вчерашние работники машинно-тракторных станций. И именно украинские хлебные поля, на которых развиваются события ленты, станут полями сражений.

Сомнений в том никаких нет. Хоть нам и выдают очень дозированную (непонятно только, какого хрена её дозируют) информацию о подготовке поляков к войне с нами, но и её достаточно, чтобы понять это. Войско Польское уже практически отмобилизовано, провокации на границе не прекращаются, идёт рост армий у союзников Речи Посполитой: венгров, румынов, финнов недобитых. Не говоря уже о турках, стянувших в свои северо-восточные районы почти восемьсот тысяч солдат. В Югославии ведутся горячие споры о том, стоит ли их стране напрямую включаться в войну против Советской России. И если сербы ещё сомневаются, то хорваты и боснийцы настроены агрессивно: в Югославии очень сильно британское влияние, а «джентльмены» как раз и подзуживают Восточную Европу воевать с СССР. Болгары, как всегда, пытаются усидеть на двух стульях: свои войска мы не пошлём, но возражать против транзита чужих армий и военных грузов не станем. Даже греки, те ещё «вояки», куда-то рыпаются. Впрочем, их понять можно: там тоже «англичанка гадит», оказывая давление на правительство и прессу.

Иногда, правда, смешно становится от того, кто именно, какие «сверхдержавы», вооружённые старьём, собираются с нами воевать. До тех пор, пока не вспомнишь, что за ними стоят две мощнейших страны мира — Англия и Франция. И уж чем-чем, а оружием они всех этих «братушек» постараются накачать до предела.

Советский Союз, конечно, тоже не лыком шит. Особенно — после наших «подарков» родом из будущего. Если судить по тому, как убывает техника на полигоне после каждого из выпусков «учебки», следует ожидать, что к моменту начала войны (конец весны — начало лета следующего, 1941 года) почти все прибывшие из будущего танки уйдут в войска. И, как говорил на одном из недавних совещаний генерал-майор Кривошеин, нашим «дембельским аккордом» в Чебаркуле будет формирование ударной тяжёлой танковой дивизии. Полигон же передадут для обучения танкистов, которые пойдут в бой не на Т-55, а на КВ-3, производимых на ЧТЗ, и Т-34, что скоро начнёт выпускать Нижний Тагил.

А мы, инструктора? А мы на фронт. В должностях штатных командиров уже не учебных, а боевых экипажей, взводов, рот, батальонов.

Юзеф Бек, 21 ноября 1940 года

Это победа! Победа польской дипломатии.

Мы всё-таки добились того, чтобы спесивые французы с англичанами объявили войну подлым итальяшкам! Как ни упирались, а объявили. А значит, Муссолини, дважды наносивший нам удар в спину, будет наказан.

Первый раз этот бывший социалистишко-журналистишко нагадил Польше, поставляя оружие и «добровольцев» немецким недочеловекам, пытавшимся противостоять победоносным польским воинам, когда они стирали с лица земли государственное недоразумение с названием «Единая Германия». А второй — ударив нам в спину в Южной Африке, где мы пытались реализовать законное право Великой Польши на владение колониями. Да, реализовать за счёт какой-то презренной Португалии. Но мы действовали по праву сильнейшего: Португалия безнадёжно отстала в техническом и экономическом плане, поэтому грех было не воспользоваться её слабостью, чтобы добиться того, о чём мечтает великий польский народ. Vae victis, горе побеждённым!

Итальянцы же, тайно сговорившись с португальцами и воспользовавшись отсутствием там, в Африке, крупных польских кораблей, напали на наши колониальные владения и подло захватили территорию, которая вошла в состав Речи Посполитой. Вошла, несмотря на ничего не значащие заявления этого сборища клоунов, именуемого Лигой Наций.

К сожалению, у нас нет возможности наказать Муссолини на сухопутном театре военных действий. Но никто не мешает польским подводным лодкам, направленным в Атлантику и Средиземное море, топить суда под итальянским флагом. Несмотря на одёргивания из Лондона, где очень негативно отнеслись к объявлению нами войны Италии. Но простить «макаронникам» их подлость нам не позволяет вошедшая в поговорки польская гордость. Пусть боевые действия на море, а также авианалёты через югославскую территорию и принесли нам некоторые потери в бомбардировщиках и подводных лодках.

Желание умиротворить агрессора сыграло злую шутку над французским премьером Эдуаром Даладье и его британским коллегой Нэвиллом Чемберленом. Чего им стоило хотя бы пригрозить Муссолини вступлением в войну на нашей стороне, и после этого итальянцы сами бы побежали из Португальской (отныне и во веки веков — уже Польской!) Западной Африки. Но они отказались это делать, ссылаясь на решение Лиги Наций, совершенно не учитывающее польские интересы.

Эта политика умиротворения привела лишь к тому что так называемый «дуче» только обнаглел, развязав колониальную войну уже в обоих Сомалилендах, Британском и Французском. Необъявленную войну. Они всё не могли решить, война это или всего лишь ограниченный конфликт. А когда совместные итало-эфиопские войска вышвырнули сначала французов из важнейшего восточноафриканского порта Джибути, а потом и англичан из их части Сомалиленда, стало уже поздно вести переговоры с итальянским диктатором. И Даладье, и Чемберлену пришлось уйти в отставку.

Зато новые кабинеты Уинстона Черчилля и маршала, героя Вердена, Филиппа Петена адекватно ответили на возмущение подданных британской короны и граждан Третьей Республики соответственно и требования польских дипломатов. Война Итальянскому Королевству объявлена! Польская честь будет восстановлена!

Конечно, французский и британский послы предупредили меня о том, что скорого разгрома итальянской армии не предвидится. Во-первых, французская армия не отмобилизована для ведения широкомасштабных боевых действий с достаточно сильной итальянской, успевшей окопаться вдоль границы. Во-вторых, сложный рельеф местности вдоль этой границы потребует серьёзной подготовки к наступательным действиям. В-третьих, британцы пока не смогут высадить десант ни на континентальной части Италии, ни на принадлежащих ей островах. По мнению британских военных, это слишком сложная операция, чтобы начинать её без серьёзной подготовительной работы. И если в скором времени и начнутся сухопутные сражения, то только в Африке, в принадлежащей Италии Ливии.

Да, это вовсе не то, чего мы ожидали от наших союзников, но даже сам факт того, что мы не одни будем наказывать наших обидчиков, серьёзно поднял решимость поляков сражаться с нашими врагами. Кроме того, польские подводные лодки, направляемые в Средиземное море, теперь получат возможность пополнять припасы на британских военных базах на Гибралтаре и Мальте, а также во французских военных портах на юге Франции и в Алжире.

Единственное требование к нам в связи с этим — ограничить присутствие в Средиземном море польских подводных лодок пятью вымпелами и не снижать темпов реализации кораблестроительной программы. А по возможности — ещё и нарастить ей. Ведь главной нашей целью является вовсе не Италия, в отношении которой стоит задача не её полного военного разгрома, а лишь наказания за то, что она посмела воевать с крупнейшими европейскими державами — Великобританией, Францией и Речью Посполитой. Наказания и полного отказа от притязаний на отнятые у нас колонии. Хотя, конечно, я, как министр иностранных дел Польши, будут требовать не только возврата Польской Западной Африки, но и контрибуций.

Главная наша цель — и с этим полностью согласны британские и французские союзники — уничтожение России. Пусть она теперь и называется Советским Союзом. Дело вовсе не в названии и не в том, кто в ней находится у власти. Дело в том, что такого государства в принципе не должно существовать. А русские должны быть низведены до состояния быдла, рабочего скота в хозяйстве польского пана.

Чем ближе сроки начала войны с большевиками, тем я больше убеждаюсь в том, что это по силам полякам. Ведь за нами стоят Великобритания и Франция с их военной силой, людскими ресурсами и промышленной мощью. Не говоря уже о прочей европейской мелочи с её жалкими слабосильными армиями. Но для того, чтобы осложнить ситуацию для москалей, сгодится и это пушечное мясо. По крайней мере, оно поможет сберечь жизни польских солдат.

В целом мы уже подавили сопротивление немцев польскому владычеству. Да, меры для этого пришлось применять жёсткие, а иногда и жестокие. Но только это того стоило: лишь за счёт призывников с территории бывшей Германии нам удалось нарастить численность Войска Польского почти на четыреста тысяч человек.

К сожалению, многим из них нельзя доверять на все сто процентов, поэтому мало кто из них попадает в элитные подразделения — авиацию, танковые войска, флот. Преимущественно — в технические службы этих родов войск: чего не отнять у немцев — это склонности к технике. Но в сложной структуре современной армии для немцев нашлось множество должностей в тыловых подразделениях — сапёрных, автомобильных частях, железнодорожных. Все они находятся под пристальным вниманием полевой жандармерии, и для них установлены более жёсткие требования по соблюдению дисциплины, более жёсткие наказания за её нарушения. Но немцы привычны к жёсткой дисциплине, она их не смущает.

Из части наиболее способных мы сформировали так называемые ударные подразделения, которые будут использоваться при атаках наиболее укреплённых позиций красных. Это тоже позволит нам сохранить жизни польских жолнежей: на русские пулемёты, под гусеницы русских танков мы будем бросать не поляков, а тех, кто не заслуживает жалости — немцев, ненавидящих нас украинцев и русских эмигрантов, во множестве окопавшихся в Европе. Чем меньше всех их останется в живых после победы над Советами, тем проще будет Польше царствовать в Центральной и Восточной Европе.

К сожалению, чтобы стимулировать участие в будущей войне, нам пришлось дать территориальные обещания союзникам. Румынам обещана часть Бессарабии, находящаяся под властью большевиков. Вплоть до Одессы. Туркам — Крым и всё, что они смогут завоевать на Кавказе и в Средней Азии. Финнам — Кольский полуостров, Карелию и те земли на русском Севере, которые не захотят оккупировать англичане.

По настоянию англичан придётся выделить под государство Израиль Северное Причерноморье вплоть до Азовского моря. Но, в конечном итоге, нам это тоже выгодно. Во-первых, британцы будут нам благодарны за то, что этим удастся частично выбить почву из-под ног сионистов, требующих создания Израиля в Палестине и бандитскими нападениями портящих немало крови нашим главным союзникам. Во-вторых, в это еврейское государство удастся сплавить множество жидов, окопавшихся как в самоё Польше, так и на бывших германских землях. Стоило нам лишь распустить слух о планах создания причерноморского Израиля, как в Войско Польское хлынул поток добровольцев-евреев. А что будет, когда, с началом боевых действий, мы официально объявим о такой цели? В-третьих, таким пропагандистским шагом нам удастся привлечь на свою сторону многих советских евреев. Ведь идея создания Израиля на указанной территории в конце 1920-х была среди них чрезвычайно популярна, а большевики всячески преследовали тех, кто этого добивался. То есть, мы получим влиятельнейшую «пятую колонну» внутри самой России, способную саботажем значительно облегчить нам победу над русскими.