Призыватель нулевого ранга. Том 7

Глава 4

Мы летели на восток. Я стоял на спине летучего кита и смотрел с высоты больше километра на проплывающие под нами просторы. Ночью я немного поспал, хоть и совсем немного. Но, как только первые лучи солнца разбудили меня, проникнув сквозь веки, я поднялся и занял наблюдательный пост.

Я чувствовал себя сейчас императором, хозяином всей проплывающей под нами суши. Кое-где внизу струился туман, иногда встречались извилистые речушки, отражающие водной гладью солнечный свет. Слева, на севере виднелся далёкий-далёкий горный хребет. Полагаю, я знал, что это за место. Где-то там была расположена Кремянка. И там я как раз познакомился с Риком.

Оглядевшись, я понял, что не ошибся. Рик завис в метре от меня, и не отрываясь смотрел на Хребет Дьявола.

— Воспоминания? — спросил я.

Призрак отозвался не сразу. Я даже успел глянуть на Йонира и Моура, которые играли в какую-то замысловатую игру.

— Видишь ли, — внезапно заговорил Рик, — иногда, спустя долгое время после того, как выберешься из какой-нибудь задницы, полезно наблюдать места, где ты в неё попал. Таблетка для памяти, так сказать. Я вспоминаю, каким был идиотом, если тебе интересно.

— Всегда есть люди, которые будут считать тебя идиотом, — усмехнулся я. — Не пополняй их число. Скажи, что это был отличный экзистенциальный опыт. Запомни, как делать нельзя и иди дальше.

— Тебе говорить легко, — проговорил Рик. — Ты не ошибался так сильно, как я. Надо же было попасть под действие артефакта, который даже не самый сильный из имеющихся у тебя. И даже не понять, как можно выпутаться. И просто сдохнуть под теми горами.

— Зато ты обрёл новую жизнь, — я пожал плечами. — Возможно, бессмертие. А насчёт ошибок, многие посчитают, мой последний поступок ошибкой.

— Со Старром-то? — уточнил Рик.

— Ну да, — кивнул я, глядя на простирающуюся под нами империю. — Более, чем уверен, что найдутся люди, которые сделали бы всё иначе. Даже та же Асакура.

При упоминании её имени воительница пошевелилась, но продолжила спать. Йонир глянул на меня и проговорил:

— Я, честно говоря, знаю одно, ты всегда мыслишь нестандартно, и лично я уже давно перестал пытаться понять логику твоих действий. Я знаю, что ты в итоге выиграешь.

— Спасибо, — кивнул я ему.

— Присоединяюсь, — сказал Моур. — Я раньше думал, что меня победить нельзя, но теперь вот стал членом твоей команды, и ни о чём не жалею.

— И в чём секрет? — спросил Рик. — Ты знаешь что-то, чего не знаем мы?

— И да, и нет, — ответил я. — Тут, скорее, другое. Там, где одни видят неудачу и проигрыш, я вижу возможность. У нас появилась возможность изучить новое явление. Более того, возможно, подчинить его себе.

— Хотел бы я уметь вселяться в людей, чтобы уберегать их от идиотских поступков, — мечтательно проговорил Рик. — Столько проблем было бы решено.

И тут он ошарашенно посмотрел на меня. Некоторое время просто открывал и закрывал рот, не в силах вымолвить ни слова.

— Ты всё это сделал для меня? — не верящим голосом проговорил он.

— Ну не то, чтобы, — ответил я. — Просто все очевидные решения не показались мне правильными. Мы могли убить императора и упустить Старра. А вот победить его на его же поле. Это заманчиво. Тем более есть человек, который в нашей команде отвечает за что-то похожее.

— Я не человек, я призрак, — с лёгкой грустью возразил мне Рик.

— В первую очередь ты — личность, — жёстко ответил я. — Как и каждый из нашей команды. Ты же считал, что я начал отодвигать тебя на второй план? Вот, пожалуйста, твой выход, мистер Ричард.

Рик улыбнулся, причём, такой улыбкой, которой я никогда у него не видел.

— Боги, Гардар, — проговорил он, покачав головой. — Когда-то я представлял себя в роли твоего деда, или отца. Потом никак не хотел смириться с тем, что ты куда лучше и сноровистее меня. Но теперь готов признать, что это я тебе гожусь в сыновья.

— Ну вот, — сказал я. — Значит, пришло время прокачать тебя до моего уровня.

Тем временем поднялась Асакура и подошла ко мне. Она окинула взглядом проплывающий под нами пейзаж, освещённый лучами поднимающего солнца и положила мне руку на плечо.

— Он же всё это уничтожит, — проговорила она. — Он всё продаст.

— Не успеет, — ответил я.

— Ты так говоришь, как будто у тебя есть какой-то план, — усмехнулась Асакура.

— Посмотри, — я ткнул пальцем вниз. — Разве может кто-то из нас в здравом уме предать всё это? Конечно, у меня есть план.

— Можно узнать, какой? — спросила воительница.

— Конечно, — ответил я. — Мы должны стать сильнее Старра, узнать все его секреты и понять, какими технологиями обладают наши враги.

Асакура тяжело вздохнула. Было видно, что ей до сих пор не по себе. Она хотела вцепиться в глотку императора в тот самый момент, когда поняла, что в него вселился Старр. Но всё-таки она признавала мою правоту.

— Знаешь, — ухмыльнулась она. — В тот самый момент, когда ты восстал из воды на морском драконе, у меня чуть сердце не остановилось от восторга. Наверное, поэтому, я понимаю, что ты идёшь непонятным, но верным путём.

— Кстати, насчёт воды, — проговорил я, вглядываясь вдаль. — Кажется, мы прибыли к Восточному океану.

И правда: впереди, насколько хватало глаз расстилалась безбрежная синяя равнина.

— Вилли надо бы отдохнуть, — сказала Асакура. — Я чувствую его усталость. Надо подкормить, прокачать немного.

«Можно… — несмело проговорил Элфин. — Можно дальше я вас повезу? Мы поедем без перегрузок. Обещаю!»

«Конечно, — сказал я. — Дальше мы поедем с тобой».

— Ты можешь дать отдохнуть своему пету, — обратился я к Асакуре. — Дальше нас повезёт Элфин.

Путешествие по океану прошло довольно ровно. Первые впечатления от тёплого, почти горячего водоёма, прозрачного на многие метры вглубь сменились однообразным пейзажем. Ехали мы долго. Настолько, что мне пришлось дистиллировать воду для Асакуры, потому что мы не догадались захватить с собой. А восстанавливать водный баланс сферами моя боевая подруга не умела.

Затем мы снова летели на Вилли, потому что Элфин не гнал во весь опор, а плыл так, чтобы нам было комфортно. В итоге мы проплыли всего лишь тысячу километров по морю за десять часов. И приняли решение менять петов.

С момента нашей битвы со Старром прошло уже двое суток. Конечно, я предполагал, что он будет подписывать разные нехорошие указы, но в то же время был уверен, что мы успеем вернуться прежде, чем случиться что-то непоправимое.

— Край земли, — проговорил Йонир в какой-то момент, кивнув вниз.

Проследив за его жестом, я увидел нечто необычное. Впечатляющее. Прямо по глади океана шёл разрез, напоминающий шрам. Километров двадцать, или тридцать в длину. А вот шириной он был не больше пятисот метров. И вода, приближаясь к нему, исчезала где-то в глубинах нашего мира.

— Ого, — проговорила Асакура. — Чёртова глотка. Я об этом только читала, но никогда не видела.

— Главное, на корабле сюда не заплыть, — проговорил я.

— Не мало кораблей сгинуло в этой части Восточного океана бесследно, — задумчиво проговорил Рик. — Пока не узнали, что тут находится вот эта вот щель. Как только её не называли. Но до сих пор не исследовали.

— Как наш портал, — усмехнулся я. — Один в один. Только естественный.

— Возможно, и нет, — пожала плечами Асакура. — Может, это тоже как-то связано с монстрами?

И тут меня, словно молнией прошило. «Представь себе империю, в которой нет данжей, нет порталов, нет монстров», — сказал тогда Старр. Так-так-так. Про последних он, может быть, не говорил, это не столь важно. Тут важнее другое. Когда образовалась Теневая империя?

Точнее, нет, не так. Когда империя вайгров стала Теневой? Примерно в то же время, когда по всему миру появились данжи и монстры. Разве не так?

— Рик, — обратился я к призраку, решив, что он самый начитанный из нас всех. — Когда вайгры отошли от мира?

— Эм… — задумался призрак. — Если честно, то не очень хорошо помню.

— Это было примерно в то же время, когда появились монстры? — уточнил я.

— Ну, да, — кивнул он. — А что ты… — и тут до него дошло. — Да ладно! — вскричал он.

— Это всего лишь предположение, — поспешил я заверить его. — Но не зря же Старр упомянул именно их.

— Тут ты прав, — вступила в разговор Асакура. — Но мне почему-то никогда не приходила в голову эта связь.

— А лет за сто до этого был разрушен и мой мир… — проговорил я.

— А лет за сто до того, как появилась Теневая империя, — мрачно проговорил Рик. — Не было никаких вайгров. Они просто появились откуда-то, каким-то образом получили землю, и стали на ней жить. А вскоре просто закрылись ото всех.

— Хм, — проговорил я. — А как они выглядят?

— Кто? — не понял меня Рик, да и Асакура ему кивнула, мол, тоже не поняла вопроса.

— Ну вайгры, — пояснил я. — Это вообще люди?

— Ко… — хотел мне ответить Рик, но слова застыли у него на губах. — Честно, не знаю. Тот, что сбежал от них сто лет назад, был человеком. Но, возможно, он не был вайгром.

— Или не был человеком, — задумчиво проговорил я. — Слушай, Йонир, как появились ваши псевдодемоны?

— Они не наши, — рыкнул демон. — В какой-то момент просто появились, сказали, что они тоже демоны, а потом отжали у нас… Стоп…

Мы все переглянулись. Мне показалось, что мы нащупали какую-то очень важную нить. Но пока ещё не мог понять, куда она ведёт.

— Они действуют по одной и той же схеме, — проговорил я. — Теперь осталось понять, что это за схема, и кто эти они. И Старр в понимании этого нам очень поможет.

Когда горы образовываются на суше, можно увидеть огромные и продолжительные хребты. Но когда горы появляются в море, то на поверхности могут появиться острова. Причём, зачастую морские горы гораздо выше тех, что выросли на суше. Однако их недооценивают из-за того, что они скрыты слоем воды. Но между тем, это самые настоящие горы.

— Мы прибыли, — торжественно проговорил Рик.

Я оглядел простирающееся перед нами пространство, и подумал, что это не самое лучшее место, чтобы строить хоть что-нибудь. Представьте себе примерно одинаковые вершины гор с седловинами, ущельями и прочим. И вот всё это залито водой. От одного пика до другого надо было бы добираться вплавь.

— Это точно тут? — уточнил я.

— Совершенно точно, — ответил мне Рик. — Где-то тут должен быть монастырь сложенный из водного камня.

— Водного камня? — нахмурилась Асакура. — Ты нас разыгрываешь?

— Вовсе нет, — ответил призрак. — Так в энциклопедии было написано.

В конце концов среди этих пиков и едва выступающих из воды острых каменных лезвий мы нашли что-то более-менее похожее на плато и высадились туда.

Рик летал на максимально возможную длину своего поводка, а заодно водил за собой и меня.

— Он должен быть где-то здесь! — повторял Рик. — Он должен быть где-то здесь… Я уверен, что видел его где-то тут.

— Видел? — уточнил я.

— Ну… не видел, — сознался призрак. — Просто смотрел карты, и мне показалось, что он должен быть где-то тут.

— Рик, — сказал я, — честно скажи: ты выдумал это место или легенда указывала конкретно на него?

— Я же говорил тебе! — Рик подлетел ко мне и заглянул прямо в глаза. — Я подвинулся на этой легенде. Я сам смог вызывать души. Конечно, я всё про это выяснил. Храм находился на этих островах. Просто тогда они были выше.

— Они погрузились на дно за десять лет? — спросил я.

— Не за десять, — поправил меня Рик. — За пятьдесят. Ну да, для гор это очень не свойственно.

— Смотрите, ребят! — сказала Асакура, подходя к краю плато. То, на что она указала, было действительно нереальным. Мы уже обошли все доступные места от края до края.

И вот только туда, куда сейчас подошла Асакура, раньше никто не заходил. А посмотреть там было на что. Начать хотя бы с того, что пространство между несколькими горными пиками занимал туман.

Но туман был не обычный. Он был там словно вместо воды. Даже не так: море, точнее воды океана, будто отступали перед этим местом, где клубился этот самый туман.

Он был ниже уровня воды, а та, казалось, билась о невидимую преграду, но никак не могла её преодолеть, не могла залить чашу, отделённую со всех сторон невидимой стеной.

Это было невероятно.

— Слушайте, — сказал я, — если что-то вообще есть в этом месте, то оно находится там. Если какой-то храм находится тут, то он где-то под этим туманом.

— Как будем спускаться? — спросила Асакура. — На Вилли?

— Ну, разумеется, — ответил я. — Но каждый будет во всеоружии!

Асакура сделала движение, словно сжимала шест, но в её руке ничего не оказалось.

— Блин, как неудобно, — сказала она. — Я привыкла, что палочник всегда со мной. Эти уроды его смогли убить. Теперь даже не знаю, как без него сражаться в рукопашную.

— А ты его просто так призвать не можешь, что ли? — поинтересовался я.

— Нет, палочника надо призвать в конкретных данжах, — ответила Асакура. — Вот где мы вашим ребятам шесты делали — да, там можно. А здесь, к сожалению, никак. Здесь я вообще не чувствую магии.

Я прислушался.

— Да нет, — сказал я. — Магия тут есть.

А потом решил понять, почему Асакура её не чувствует.

И понял: аура этой магии была чуть-чуть другой. Для меня это разницы не имело никакой. Я мог пользоваться магией монстров, магией призывателей, магией практически любых артефактов. Мне было плевать. Любую магию я воспринимал как магию.

А вот у Асакуры с этим, видимо, были определённые проблемы. Она была очень продвинутым призывателем и даже практически чистым магом в некотором смысле этого слова. Но только в рамках своей силы.

У меня таких ограничений не было.

Асакура вызвала Вилли. Мы сели на его спину и спустились в густой туман. Это было странно. Сначала потемнело — реально, из-за того, что в воздухе висели жирные капли какой-то влаги, стало весьма темно.

— Роб, — сказал я, — ты анализируешь?

— Анализирую, Гардар, — ответил тот. — Я думал, вы обо мне даже не вспомните.

— Как я могу забыть о своём главном и лучшем защитнике? — проговорил я.

— Просто, — сказал Роб, — в последнее время вы стали принимать решения в одиночку. Не советовались со мной. А я привык, что могу подсказать какие-то моменты или детали.

— Роб, — проговорил я, — пока ты анализируешь состав внешней среды, ты можешь сказать, в чём именно я был неправ за то время, пока не советовался с тобой?

— Трудно сказать, — ответил мой защитник. — Но в том, что уже завершилось, в том, что имеет свою конечную арку, ни в чём. Во всём вы оказались правы.

— Вот. Что и требовалось доказать, — заключил я. — Что с атмосферой?

— Это точно не водяной пар, — ответил Роб. — И не серная кислота, не углекислый газ, не метановый пар и не прочие ядовитые или вредные испарения.

— Что тогда? — спросил я.

И тут мой взгляд случайно упал на Рика.

И я, кажется, понял, что это был за туман. Рику сейчас приходилось очень сложно. Он буквально отталкивал от себя куски окружавшего нас вещества.

— Рик, — позвал я. — Это что? Куски призраков?

— Скажем так… не куски, а составляющие их… молекулы, кирпичики, — ответил он. — Не знаю, как сказать. Но да, это части, мельчайшие части призраков. Точнее, душ людей.

— Хо-хо-хо, — пробормотал я. — Да, нехилый такой туман. Что будем делать? Ты справишься или возвращаемся?

— Справлюсь, — выдохнул Рик.

И сделал правильно, потому что меньше чем через пять минут спуска мы наткнулись на высокие шпили золотого храма.

Не знаю, был он из золота или просто из металла с позолотой. Сейчас мне было некогда это выяснять, но внешне всё убранство выглядело как золотое.

— Вот он, — ткнул Рик в один из шпилей. — Вот этот храм когда-то возвышался над всеми этими местами, — сказал он. — Сюда приходили души людей, чтобы их последнюю волю услышали.

— Интересно, — проговорил я. — А услышали ли? Ты же видишь, тут всё заполнено частями этих самых душ людей, которые приходили сюда.

— Я пока не понимаю, что тут произошло, — ответил мне Рик. — Поэтому ничего не могу тебе ответить. Возможно, случилась какая-то катастрофа, о которой мы просто не знаем. Как на тех же Островах. Двадцать лет, почти двадцать лет без связи, без контактов снаружи. Но ничего, жили же, не процветали, конечно, но всё-таки… Может, и тут так.

Но в этот момент мы достигли подножия храма. Асакура отправила своего питомца в кольцо, и мы вошли внутрь здания.

Я вообще не представлял, как должны выглядеть монастыри или храмы.

«Ну, монастыри хотя бы понятны, — думал я. — Это как общежитие для служителей. А храмы? Для чего они? Непонятно. Возможно, там должны быть лики каких-то божеств, начертанные мудрости на стенах».

Я этого не знал.

Но этот храм не походил ни на что, что в моём представлении могло бы считаться храмом. Это был огромный зал с обломанными углами и какой-то совершенно непонятной архитектурой. Один большой единый зал с закоулками, свисающими с потолка золотыми сосульками.

Главное было в том, что весь этот храм, до краёв, был наполнен призраками.

— Эй, уважаемый! — сказал Рик одному из них. — Уважаемый!

Но призрак его полностью проигнорировал, проплыв мимо.

— Да постойте же вы! — Рик схватил следующего призрака за призрачную руку. Тот отшатнулся, попытался вырваться, но не смог. Захлопал глазами и уставился на Рика.

— Что здесь происходит? — спросил его Рик.

Призрак не смог ничего ответить. Замотал головой, и из его призрачных глаз полились призрачные слёзы.

Следующий пойманный нами призрак сказал ровно одно слово — которое нельзя произносить, потому что оно нецензурное. Повторяя его, он умчался дальше, словно двухлетний ребёнок, узнавший новое слово.

Меня это, честно говоря, озадачило. Совсем не так я представлял себе обитель, где содержатся нужные мне тайные знания.

Затем мы поймали ещё несколько призраков, но все они были, мягко говоря, глупыми. Не понимали вообще ничего. Практически не разговаривали. Наш максимум, которого мы достигли: один из призраков нам сказал: «Демоны».

— Я сейчас засмущаюсь и покраснею, — ответил на это Йонир, полыхнув жаром.

Я, конечно, хохотнул над его шуткой, но в остальном дело обстояло грустно.

— Ну что, где твой человек, который разговаривает с призраками? — поинтересовался я.

— Дык, вон он, — указал Рик на далёкую фигуру.

Я пригляделся и увидел в этой фигуре никого иного, как самого Рика. Вот примерно в таком же виде и в таком же состоянии я его и нашёл.

— А у вас запрещено разнообразие поз, в которых можно умирать? — спросил я.

А дело было в том, что высохший труп сидел ровно в той же позе лотоса, в которой я нашёл и тело Рика.

— Да ты просто ничего не понимаешь, — оскорбился призрак. — Это очень удобная поза! В ней можно реально провести долгие часы и…

— … и сдохнуть, — добавил я.

— Чего ты такой злой-то? — проговорил призрак. — Поза лотоса очень удобна. Если ты не склонен к медитациям и самопознанию, то… — тут он вдруг заткнулся, вспомнив, собственно, с кем говорит.

— Ну что? — проговорил я. — Вызывай. Будем договариваться.

— А что, если его призрак такой же неадекватный, как все вокруг? — проговорила Асакура.

— А вот это, — ответил я, — мы сейчас и узнаем.

Рик пролетел сквозь засушенный труп, которому было не меньше ста лет после того, как он умер. Взвился вверх, видимо, вызывая дух сидевшего в позе лотоса человека. Точнее, мумию, облачённую в какие-то оранжевые тряпки.

Выцветшие тряпки, давно сгнившие.

— Вы тут кого вызвать пытаетесь? — внезапно прогремел бас на весь храм. — Вы кто такие? Я вас вообще не звал.

В воздухе, прямо перед Риком, появилась чудовищная морда, разглядывающая его.

Затем она повернулась к нам.

— Вы слишком слабые, — проговорила это морда и исчезла.

А следом появился смерч. Как будто водоворот, который начал засасывать Рика.

— Что происходит⁈ — воскликнул тот.

— Тебя вызывают на бой, — ответил я. — Сразись и победи.

Роман вышел из больницы практически сразу, как только смог. У него на душе почему-то скребли кошки. Да, вроде бы император победил и всё такое, и всюду по этому поводу проходили праздненства и гуляния.

Вот только оператор ни разу, ни разу с тех пор, как всё закончилось, не позвонил ему. А ведь раньше, без мнения своего секретаря, он не принимал вообще ни одного решения.

Даже когда Роман был в отпуске или вот как сейчас на больничной койке (что случалось крайне редко, но случалось), император никаких важных решений без Романа не принимал.

Сейчас сложилось такое ощущение, будто секретаря просто нет. Да, он определил его на лечение, в лучшую клинику, всё такое, но никаких звонков, никакого общения.

Поэтому, как только Роман смог ходить, он сказал, что выписывается.

— Вам надо ещё как минимум неделю пробыть в больнице, — убеждал его врач.

— Нет, — ответил ему Роман. — Боюсь, что моя неделя в больнице слишком дорого обойдётся империи.

Но его опасениям не суждено было сбыться. Когда он пришёл во дворец, император улыбнулся ему и обнял — чего раньше никогда не было. Максимум, что позволял себе Михаил Николаевич, — это пожать руку Роману и выписать ему квартальную премию.

Но вот, чтобы обнимать… Именно эти объятия зародили в сердце Романа дополнительные сомнения. Он начал приглядываться к императору. Ему всё время казалось, что что-то не так, что-то странное происходит.

— Ваше величество, — проговорил Роман, входя к нему в очередной раз, — вы хорошо себя чувствуете?

— Да, да, спасибо, Роман, — ответил ему Михаил Николаевич. — Отлично себя чувствую. А вы как?

И тут секретарь понял: император говорит как-то не так. Он иначе строит предложения, иначе выражается. У него совсем не те эмоции, которые должны были быть в этом случае.

«Он, — задумался Роман, — ведёт себя так, как будто его подменили». И как только Роман это заметил, мысль эта больше не покидала его сознание.

«Подменили», — думал он. — «Подменили».

И самым ярким тому примером было то, что император ополчился на Макса Грушина. Макса Грушина, который закрыл для империи целых три портала из четырёх, причём последний чуть ли не ценой своей жизни. Макс Грушин, который очертя голову бросался в любые авантюры, лишь бы прикрыть императора.

«Хм, может ли быть Макс предателем?» — задумался в какой-то момент Роман.

Ну конечно, может. Вот только предательство Макса виделось гораздо менее реальным, чем подмена императора. И от этих мыслей Роман ужаснулся.

Последней каплей его терпения оказался приказ, пока ещё не подписанный, но уже лежащий на столе у императора.

И этот приказ гласил, что все данные империи беспрепятственно переходят во владение другого государства. Это просто означало, что государство потихоньку начинают распродавать.

Когда вошёл император, Роман хотел поинтересоваться у него, почему тот ополчился на Макса Грушина, но потом понял, что данным вопросом лишь раскроет свою недостаточную лояльность к существующей власти. Делать этого пока не стоило.

И поэтому Роман выполнил исключительно свои функции секретаря:

— Простите, — сказал он, — я случайно подглядел ваши бумаги, когда убирал со стола, что входит в мои обязанности. Вы не подскажете, почему мы передаём данжи другому государству?

— Не скажу, — император улыбнулся.

И Роман почувствовал фальшивую улыбку. Михаил Николаевич никогда так не улыбался. У него было всего лишь две улыбки: суровая армейская и немного наивно-детская. У человека, который так и не научился улыбаться по-настоящему. А это была улыбка хитреца.

И кажется, Роман видел её на чьём-то лице.

— Так нужно империи, — проговорил император. — Ты же знаешь, я всё делаю только ради империи.

— Конечно, Ваше Величество, — ответил Роман. — Я хотел бы сообщить, что к вам на аудиенцию прибыл Арнам Дэус. Вы примете его?

— Арнам Дэус… — повторил император, словно это было заклинание. В нём вдруг почувствовалась некая неуверенность. — Вы знаете… Нет. Да, наверное, приму.