Призрак войны

30

Не следует удивляться тому, что Бернард в качестве своей цели выбрал «Дворец». Я уверен, Альба предупреждала, что это слишком очевидная цель, но было немного других мишеней, которые могли бы создать такой же эффект при настолько низкой возможности свести человеческие жертвы к минимуму. Поскольку курорт ещё не был открыт, ночью на месте строительных работ бывало очень мало людей. Достаточно дать небольшое предупреждение и здание будет пустым ещё до того, как мехи начнут его разносить.

На меня произвело впечатление, насколько быстро и легко Джермейны смогли создать свой «Социалистический Союз Басолта» и начали заявлять о своей ответственности за некоторые террористические акты. Они приписывали себе дела с канализацией и пожаром и ещё кое-что, вызывавшее недовольство правительством в прошлом. Я нашел это довольно умным ходом, так как это снимало претензии с правительства и создавало вокруг ССБ ореол более длительной истории, делая его намного более угрожающим.

Цыган немедленно поднял шум, потому что частью нашего плана было объявить себя причиной происходящего и формировать нужное нам общественное мнение. Я осторожно указал на всё ещё сохранившуюся у нас возможность это сделать, и довольно легко. «Послушай, мы оба знаем, что Джермейны организовали подобные заявления, чтобы упрочить свою позицию и снять вину с правительства. Мы знаем, что мы можем разрушить их план, так как можем предоставить полиции технические детали по взрывчатке и десяток других вещей, которые можем знать только мы. Мы можем заново привлечь к внимание к себе и, если захотим, выставить эту ситуацию как попытку правительства снять вину с себя. Более того, правительство явно пытается приписать себе прошлые операции для того, чтобы безнаказанно использовать ССБ для удара по Эмблину».

Между Цыганом и мной состоялась беседа, представлявшая собой вариант от нашего разговора с Бернардом и Альбой. Я дал ему самому догадаться, какова наиболее логичная цель Бернарда и мы согласились, что это должен быть «Дворец». Так как во «Дворец» и из него по-стоянно шел поток транспорта и периодически посадочные корабли прилетали на посадочную площадку около курорта – доставляя строительные материалы и прочие крупногабаритные грузы – перебросить легкую роту было сравнительно просто. Мы решили, что пара боевых мехов и десять машин под командованием Котфорда справятся. Компания «Эмблин Холдингс Лимитед» имела лицензию на звено мехов для проведения испытаний вооружения, так как одна из дочерних компаний производила боеприпасы. Мехи были перекрашены в серый цвет, а на боках или груди у них были намалеваны черные орлы – торговая марка Эмблина. Взвод пехоты провезли переодетыми в рабочих.

Меня отстранили от всей военной части операции и это было неплохо, потому что в данный момент я шел по очень острому краю. Я, в основном, работал над планированием ударов по «Джавапалс Дженерейторс» и помогал Элль создавать «настоящее» партизанское движение Басолта. Мы решили назваться «Свобода от нужды» и использовать аббревиатуру СОН в качестве нашей эмблемы. С таким названием мы могли прилепиться к любой теории и объявлять злодейством что угодно.

Мы знали, что изобличение ССБ будет сложным делом и осуществить её потребуется в два шага. Котфорд, в роли службы безопасности Эмблина отобьет атаку ССБ на курорт. Будет проведено расследование, вероятно полковником Нимейером или его коллегами с севера. Сразу после этого мы ударим по «Джавапалс Дженерейторс», возьмем ответственность на себя и оставим следователям улики, которые докажут, что и все остальное совершили тоже мы. Тогда мы сможем вывести ССБ с его заявлениями на чистую воду, доказав каждому, у кого есть хотя бы пара извилин, что ССБ – это дымовая завеса, созданная в целях обелить коррумпированный режим Джермейнов.

То, как работала Элль, произвело на меня большое впечатление. Она собрала массу слухов и скандальных историй не только о действующем правительстве, но и об Эмблине. Вторые мы подвергали анализу, чтобы подготовиться им противостоять, а в первых выискивали пороки, которые мы могли бы представить на суд общественности, дабы опозорить Джермейнов. Она не только проявляла тщательность в своем исследовании, но и находчивость в использовании уже ею обнаруженного.

Я оставил кампанию по дезинформации ей и начал готовиться к путешествию на север, чтобы засвидетельствовать битву. Как я узнал когда должен состояться рейд? Ну, Бернард вбил себе в голову обязательную потребность в алиби и проявил большое вдохновение в его организации. Он согласился участвовать в полуночном шоу в прямом эфире у одного комика, который даже за недолгое время моего пребывания на Басолте, много раз отличился остротами в адрес Бернарда. Читая между строк об этом событии, я понял, что ведущий уже давно был гвоздем в заднице Бернарда, так что все захлебывались слюной, ожидая представления.

Перед тем, как выехать на север я скинул сообщение для Альбы, предупреждая её, мол, в моём лагере происходят странные вещи и я боюсь, они пронюхали о рейде, так что следует все отменить. Я написал сообщение, аккуратно его запечатал и положил в пустую пивную банку «Дайамонд Негро», специально для неё – и сбросил его под маленьким мостом в одном из парков центра города. После этого я направился к углу и начертал букву «Х» на фонарном столбе, ставя её наблюдателей в известность о наличии послания.

И, само собой, я сделал это слишком поздно, чтобы сообщение было получено вовремя.

Потом я сделал один звонок, сел на автобус и отправился на курорт. Обмануть службу безопасности было проще простого, поскольку большинство охранников были работавшими за небольшую зарплату местными жителями, зачарованно глазевшими на процесс строительства.

Я взял ховертакси до места, вошёл, имея в руках небольшой дипломат и заявил, что меня по-слали переговорить с главным инженером. После того, как я расписался, один из охранников собрался было меня сопровождать, но я сказал ему, что знаю дорогу и он меня отпустил.

Я вошёл на территорию курорта и нашёл ресторан. Чтобы туда попасть, пришлось вскрыть пульт управления лифтом и соединить пару проводов, но повреждений я не нанес, так что моё проникновение осталось незамеченным.

Когда позже происходила эвакуация здания – по порядку пожарной тревоги – появился охранник и спросил, нет ли кого наверху. Я промолчал и все его поиски ограничились стянутой бутылкой каберне-мерло «Кастель Дель-Лестрад» 28-го года.

Вот если бы он потянулся за шардоне, он бы меня нашёл.

Потягивая шардоне 24-го года, я наблюдал за катившимися наверху грозовыми тучами, словно отражавшими силы, собиравшиеся внизу. Наблюдая за происходившим сверху я обнаружил, что могу довольно легко представить себя Аресом, богом войны, с наслаждением взирающим на самоуничтожение человечества. Человечество далеко шагнуло со дней пехоты с мечами и копьями и вид бойни, которая должна была разразиться, не только усладил бы взор Ареса, но и доставил бы безграничное удовольствие Аиду.

В современном бою нет ничего естественного. Я наблюдал, как силы ССБ появляются с востока. Они включали двух мехов, один взвод «Симитаров», ещё один взвод бронеховеров «Фокс» и пару средних танков «Демон». На «Фоксах» приехал взвод пехоты, но, как только машины вошли на территорию курорта по временной дороге, шедшей через джунгли и проложенной в целях строительства, они спешились и разбились на четыре отделения. Всё было окрашено или одето в темно-коричневый и зеленый камуфляж для затруднения обнаружения.

Хотя у меня с собой был прибор ночного видения, я не стал его надевать, так как вспышки иззубренных молний светили достаточно ярко, чтобы наблюдать их приближение.

Центр их боевого порядка образовывал «Файерстартер». Хотя в бою он не представлял собой большой угрозы, он был способен нанести серьезный ущерб зданию, в котором я стоял.

Хотя я не сомневался, что Бернард предпочел бы размолоть «Дворец» в пыль, превратить его в дым, словно некое подношение богам, было бы зрелищней и соответствовало бы пироманиакальным наклонностям, которыми ССБ, как было заявлено, страдало.

Их вторым мехом была подвижная «Пантера», вооруженная пушкой-проектором частиц по-вышенной дальнобойности. Это оружие и пара пусковых установок ракет ближней дальности, установленных в торсе меха, делали его грозным противником в бою, а прыжковые двигатели и броня давали маневренность и живучесть – по крайней мере в сравнении с мехами сопоставимого класса.

Я должен отдать Котфорду должное. Несмотря на то, что я считал его обладателем гигантского эго и карликового интеллекта, он оказался очень хорош в устроении засад. Он очень точно предвидел состав сил, которые Джермейны бросят против него и сумел выставить почти точно соответствовавшие задаче силы. Он перебрал всё доступное Цыгану в поисках лучших пилотов и вооружения, получив, вкупе с фактором внезапности, колоссальное преимущество.

Его выбор мехов это преимущество только усилил. С его первого выстрела, точного и прекрасно рассчитанного по времени, силы ССБ были обречены.

Пара многоцелевых танков «Кондор» – громоздких гусеничных машин с толстой броней и размещенной в башне пусковой установкой дальнобойных ракет – вместе с «Катапультой» – дали по «Файрестартеру» полный ракетный залп. Координаты наведения они получали из одной из бытовок строителей, так как сами находились в котловане под фундамент третьей башни «Дворца». Ракетная атака затмила молнию и шестьдесят ракет прочертили дуги к своей цели. Взрывы опутали антропоморфный мех гирляндой огней, расцветая красными и золотыми бутонами. Броня разрывалась и разлеталась полурасплавленными кусками. «Файрстартер» зашатался, а его левый манипулятор отлетел, крутясь в воздухе перекрученной массой металла. Мех упал на колени, затем опрокинулся на спину, заливаемый струями дождя.

В этот момент обе стороны разразились огнем из всего, что у них было. Красные, зеленые и неровные голубые лучи прорывались через грозу. Некоторые экипажи начали стрелять, как это всегда бывает, в воображаемых врагов. Искусственные молнии пушек-проекторов частиц казались тусклыми в сравнении с яростью природы, но они пропахивали в броне дымящиеся борозды. «Пантера» ССБешников координировала свои действия с «Симитарами», решив сосредоточиться на одном из врагов. Их экипажи вели быстрый и точный огонь по взводу средних танков «Джоуст» Котфорда, стараясь подбить их до того, как те скосят пехоту своими пулеметами.

Когда взвод «Джоустов» двинулся вперед, в воздух полетел дерн из под гусениц. Их башни перемещались, отслеживая цели, и большие лазеры, которыми были вооружены машины, выплевывали толстые пучки зеленого света. Броня на груди «Пантеры» испарилась, оставив вместо себя сердито дымящиеся шрамы, но пилот удержал машину от падения. Он отстреливался из проектора частиц и ему помогали «Симитары», запустив дюжину ракет малой дальности в одного из «Джоустов».

Огонь ССБешников изуродовал левую сторону «Джоуста», срезав броню, как будто это было кровельное железо. Проектор прошелся вдоль и вниз и лазурный луч прорезался через гусеницу, хлыстом слетевшую с катков, словно агонизирующая змея. «Джоуст» развернулся налево, подставив атакующим лобовую броню, а остальные три танка спешили на подмогу.

Ещё один обмен огнем вероятно добил бы «Джоуста», но до того, как «Пантера» смогла атаковать, «Катапульта» и «Кондоры» низвергли на неё свой огонь. Секунду назад она стояла на месте, выглядела сильной и устрашающей. Секунду спустя машину, словно волшебника, собирающегося показать фокус с исчезновением, окружили огонь и дым. После того, как огни угас-ли, произошло превращение гордой машины войны в перемолотый мусор. Один из манипуляторов была оторван полностью, другой обрублен в локте, а мех бросило на одно колено. Броня с торса исчезла и было видно, как в изуродованном теле горело внутреннее оборудование.

Голова пораженного меха клюнула вперед и тело медленно осело. Похоже было, что труп «Пантеры» мог остаться в такой замершей позе и у меня перед глазами появилась картин-ка этого меха, упокоившегося на терранском Кладбище. Затем огонь осветил кабину, лицевая пластина фонаря отлетела и пилот катапультировался. Его уносил реактивный двигатель пилотского кресла, но он пошёл под неудачным углом, поэтому ударился в грунт и разбился.

Кресло разлетелось на части, как и пилот, а за ними завалилась «Пантера», смещенная отдачей от катапульты.

Солдаты ССБ, должно быть, с самого начала поняли свои крупные неприятности, но у них было немало храбрости. «Симитары» проносились мимо танков Эмблина, разряжая в них ракетные установки ближнего боя, озаряя местность лазерами, а затем скрывались как плотва, освещенная фонарем. Или им повезло, или всё дело было в умении, но объединив силы с «Демонами», они смогли подбить ещё два танка, несмотря на то, что последний выкосил пулеметами пехоту ССБ, поубивав почти всех.

Котфорд, судя по всему, счел «Симитары» и их отважные попытки личным оскорблением, поскольку ввел в бой свой «Юпитер», когда в этом уже не было нужды. Стотонный боевой мех большими шагами вошёл в на поле боя, будто его тезка три тысячелетия назад. Глядя на него я не смог удержаться от чувства восторга, ибо стоявшие перед ним были бессильны его остановить и он мог убивать их по своему желанию.

И такое желание у него было.

«Юпитер» – это гуманоидный мех с автопушками в каждом из манипуляторов, ПД ППЧ и пусковыми установками РДД в торсе. Когда он идет, дрожит земля. Это одновременно восхитительно и страшно, и это причина, по которой Стоун хотел ограничить распространение мехов и, в то же время, использовал их как средство уничтожения тех врагов, кто этому ограничению противился.

«Юпитер» почти небрежно повернулся к одному из «Симитаров». Полыхнули проекторы частиц, воткнув голубые копья энергии в правый бок танка. Броня испарилась и, перед тем как корпус начал плавиться, образуя лужицы, металл засветился. Башня просела и обвалилась внутрь, а после этого сдетонировали ракеты БД. Брызги огня подбросили турель в воздух, где она затерялась в темноте.

Отряд ССБ начал отступать, но их усилия были слишком слабыми и слишком запоздалыми.

В убегавшие цели летели залпы ракет. Один из «Фоксов» прекратил существовать, как только «Кондоры» и «Катапульта» соизволили обратить на него своё внимание. Взрывы оставили во-ронку на его месте, а его броня и корпус превратились в осколки.

Из всех ССБшников ушли только два «Фокса». Котфорд начал бы преследование беглецов, но тут вмешались другие силы. Эти силы представляли собой бойцов Управления Общественной Безопасности Гранатового Побережья. Они прибыли на вертолетах и бронетранспортерах, выплевывавших бойцов в тяжелой броне. Перед тем, как покинуть Манвиль, я сделал анонимный звонок в отдел Нимейера о нехороших делах, которые должны происходить на курорте этой ночью. Их вмешательство означало задержание выживших бойцов ССБ для допроса, предвещая неприятности для Джермейнов.

Также это разочарует Котфорда, так как я был совершенно уверен, что он хотел бы захватить их как военнопленных. Я не знаю, что он понимал под правильными методами допроса, но до меня доходили кое-какие слухи о Сивек, и я хотел уберечь этих людей от её лап. Я сомневался в обладании рядовыми бойцами существенной информации и совершенно не хотел, чтобы они меня ненароком выдали, если случайно видели в «Яйцах».

Я наблюдал, как люди из УОБа повязали арестованных и видел, как Котфорд спустился из кабины «Юпитера». К нему подбежали медтехи из УОБ, но по его жесту я не мог сказать, то ли он требует, чтобы к нему не прикасались, то ли пытается выпроводить их с земли Эмблина.

Кто-то закованный в металл – Нимейер, наверное, хотя они все выглядели огромными в этой броне – припер его к ноге меха и Котфорд, кажется, немного остыл.

Вдалеке вертолет УОБа некоторое время преследовал уходившие машины, но отвернул в сторону, когда его обстреляли из лазеров и пулеметов.

Я ещё немного посмотрел и развернулся. Я бы отдал свои верхние клыки, если бы мог вживую поглядеть на рожу Бернарда, когда он увидел последние новости по головизору, но удержался от того, чтобы найти во «Дворце» головизор и включить его. В конце концов, я знал, что смогу наслаждаться повтором вечно и, с этой мыслью, нашёл кровать и заснул совершенно счастливым.