Призрак войны

11

Этот поцелуй можно было бы уверенно считать занявшим второе место и даже претендентом на первое, если бы моё лицо не реагировало на всё так болезненно после избиений, которым я подвергался. Более того, мои оковы не дали мне возможности обхватить её руками и крепко обнять. Несмотря на все препятствия, поцелуй все равно получился великолепный, и, поскольку она уже награждала меня золотыми и серебряными поцелуями, получить ещё один бронзовый было вовсе не так уж плохо.

Когда она отстранилась, я облизал губы, наслаждаясь её вкусом и улыбнулся.

– Прошло так много времени, что ты уже стала казаться мне фантазией, навеянной головизором и снами.

Стоя надо мной, она провела пальцем по моей левой щеке.

– Я по тебе ужасно скучала, Мэйсон. Ни слова за четыре месяца.

Я уставился вверх.

– Ты не получала мои сообщения?

Она покачала головой и отступила назад.

– Ни единого. Я получала отчеты о перемещениях денег на твой счет и о снятии их с него, так что мы знали о твоём присутствии, но не более.

Мне осталось только вздохнуть. Поскольку я появился на Хелен под видом бродяги, я не мог отсылать рыцарю Республики дорогостоящие сообщения с высоким приоритетом, не привлекая этим к себе внимания. Я отсылал сообщения с низким приоритетом через связных, которые отправляли их дальше, а со временем мои послания добирались до Джанеллы – ну, или так было задумано. Я отсылал отчет раз в неделю, но, после падения сети, пересылались только сообщения, стоившие очень дорого.

– Если ни одно из моих сообщений тебе не покинуло планету, значит, ни один из моих отчетов также до тебя не дошёл. Почему ты здесь, в таком случае?

Её бровь изогнулась.

– Я полагаю, под этим ты подразумевал следующее: «cлава Богу, что ты восприняла мое молчание как призыв о помощи и появилась, чтобы меня спасти».

– А, ну да, извини. Был здесь… Я долго был здесь, на Хелен, и слишком долго трепался с пилягами и зелеными. – Я насупился. – Ты собираешься так и держать меня скованным? У этого твоего парня, Джека, рука садиста, в том, что касается затягивания наручников.

– Джека?

– Гаскина, как ты его назвала.

– А, – Джанелла игриво улыбнулась, зашла мне за спину и сняла наручники.

Я начал растирать запястья.

– А кандалы?

– А может быть я не хочу, чтобы ты сбежал.

– Я не сбегу. На этом корабле бежать некуда, да и желания такого нет.

– Правильный ответ. – Она встала на колени передо мной и освободила мои ноги, затем оперлась руками на мои колени и встала. – У нас много работы.

Я усмехнулся. Джанелла всегда ставила работу прежде удовольствия, хотя это могло бы по-казаться не совсем желательным после четырех месяцев, проведенных вдали друг от друга.

Однако простым объяснением этому было то, что поскольку мы снова были вместе, то, с её точки зрения, дела снова вернулись в норму. Мы хорошо поработаем, затем, славно отпразднуем, а до того будем жить ожиданием праздника.

Я встал, потянулся и заключил её в объятья, чего мне хотелось с того самого момента, как я увидел её в Овертоне. Чувствовать её в моих объятьях было невыразимо хорошо. Просто ощущение её приятной тяжести и рук, скользивших по моим плечам уносили прочь время разлуки.

Я ткнулся носом в её шею и улыбнулся.

– Кстати, – прошептал я, – cпасибо, что спасла меня.

– Это было настоящее удовольствие. – Она нежно поцеловала мою левую щёку и выскользнула из моих рук. – Мы вместе поработаем над сводным докладом, а потом составим свои собственные отчёты, чтобы дополнить его?

– В точности моя мысль. – Я зацепил большим пальцем край люка. – Каков статус твоих телохранителей, Джека и Джилл?

– Сержанты Уильям Гаскин и Аманда Пул. Оба временно откомандированы из «Похоронки». У них есть допуск к этим сведениям, но необходимости посвящать их не было. – Джанелла пожала плечами. – Тебе решать.

– Они знают, что ты прибыла за мной. Уже присутствие моего меха в трюме вероятно им это подсказало.

– Оба могут его пилотировать, так что считалось, что они – моё прикрытие. Они знают об интересе, проявляемом к тебе республиканскими властями и мы дадим им понять, что ты работаешь на нас. Насколько больше ты хочешь им сказать, зависит от тебя.

Я кивнул. Леди Джанелла Лейквуд – рыцарь Республики и служит в качестве странствующего рыцаря, путешествуя между мирами, разруливая проблемы и действуя как некая промежуточная инстанция между дипломатом и оперативной группой. Она выросла в аристократической семье и поступила в Мерчисонскую Академию, где получила военное образование и прошла обучение на пилота меха. После, вместо того, чтобы поступить на службу в «Гордость Стоуна» – ещё одно соединении вроде «Похоронки» – она поступила на юридический факультет и стала сведущей в вопросах права.

Странствующие Рыцари являются одной из категорий рыцарей Республики. Рыцари появились, когда Стоун основал Республику и, первоначально, состояли из его ближайших советников и лучших военачальников. Позднее многие из них возвысились до ранга паладинов, став его официальными советниками, а сейчас – советниками экзарха. Того ранга достигли только восемнадцать рыцарей и судьба Республики находится в их руках.

Рыцари не обязательно происходили из военной среды – отец Джанеллы, например, был посвящен в награду за свою научную работу. Хотя Стоун осознавал, что люди Внутренней Сферы склонны принимать в качестве лидеров людей, изощренных в искусстве войны, он хотел, чтобы по завершении реформирования им общества рыцари были способны на большее.

Дэвид Лир, его ближайший советник и главный специалист по оперативному планированию, посодействовал в приобретении статуса рыцарей группе людей, которые вдохновляли бы своим примером тех, кто не обладал военными талантами или склонностями. Поскольку реформы Стоуна включали в себя почти полное снятие с вооружения боевых мехов, находившихся в частной собственности, шансы на карьеру в вооруженных силах стали очень низки. После того, как посвящение в рыцари за достижения в экономической, научной областях, в сфере искусств или гуманитарных наук открыло другие пути к славе, лучшие и умнейшие получили новые возможности достигнуть успеха.

К другой категории рыцарей относятся рыцари-призраки. Ни в каких документах или организационных схемах нас нет, но о нас и о наших делах ходят упорные слухи. Из этих историй можно подумать, что нас просто легионы, в чем я сильно сомневаюсь – хотя может так случиться, это и правда, ведь я, на самом деле, не имею представления, сколько моих братьев существует в природе. Как и странствующие рыцари, но скрытно, мы внедряемся в проблемную среду с целью найти решения проблем и реализуем эти решения, если это позволяют рамки наших легенд. Поэтому, хотя люди и догадываются о существовании рыцарей-призраков, наши личности и то, каким путем нас отбирают, держится в строгом секрете. Охране Джанеллы не обязательно было знать, что я рыцарь-призрак, так что сойдет и правдоподобная история, которая оставит их в неведении.

Не то, чтобы я совсем не существовал. Мэйсон Данн имеет свое небольшое место в иерархии Республики. Я – исследователь, засевший в тускло освещенной конторе управления лесного хозяйства Министерства Внутренних Дел. Меня редко видят и обо мне часто забывают, но если паладин или рыцарь вызывают меня для консультации, то персона исследователя, вроде меня, не привлекает внимания.

Я подошёл к шкафу, висевшему на переборке, открыл его и достал бутылку воды.

– Не нужно сообщать им прямо сейчас. – Ответил я ей. – Из-за отсутствия всех остальных нападений, я, кажется, становлюсь немного параноиком и это меня раздражает. Ты меня вычислила во время моей поездки в «Джавапалс», верно?

Она подтверждающе кивнула.

– Тебе в заказ вложили маячок, так что мы тебя отслеживали. Мы просмотрели запись голокамеры наблюдения и идентифицировали твоего спутника. Интересно, хотя я выяснила место и время твоего предстоящего нападения, я даже не успела сообщить это Рейсу. Он сам мне сказал, что ты собираешься делать.

– Но единственный способ, как он мог это узнать – это если Ловкий продал меня.

– Не обязательно. Продать тебя могла твоя связная. В один из моментов, когда ты полагал, что она разговаривает с Ловким, она могла сдать весь план Рейсу. Ты ведь оставил её без наблюдения, когда уехал в «Джавапалс».

– Твоя правда. – То конкретное заведение из сети «Джавапалс» на самом деле было точкой контакта агентов Республики. Хотя я сделал довольно распространенный заказ, микрофон в кассовом аппарате записал его и мой голос был идентифицирован. Эта данные попали в регистрационные журналы и Джанелла смогла воспользоваться содержавшимися в них простыми сообщениями – три кусочка сахара, например, означали, что всё произойдёт через три дня.

Кассовый аппарат также выдал особую пятистоуновую монету, в которой находился маячок.

После того, как мы вышли из магазина, Джанелле был известен каждый мой шаг.

Она коснулась губ пальцем.

– Кроме того, возможно, офицер Риверс – твой покойный друг, с которым ты был в бистро – накопал больше информации, чем Ловкому бы хотелось. Он передал часть данных или все Рейсу и получил в награду за труды пулю. После этого Ловкий мог свернуть все остальные операции и подставить тебя под расход.

– Возможно. Возможно он сумел выяснить, кто финансирует Ловкого, почему и был ликвидирован. И, возможно, босс Ловкого приказал свернуть дела, чтобы дать Рейсу возможность повыпендриваться, и накрыть его позже.

– При условии, что другие ячейки в ПЭФ действительно существовали.

– Мда. – Я открыл воду и осушил полбутылки. – Четыре месяца на Хелен и всё, что я могу показать – горстка мертвых террористов и полицейских, и огромный ущерб, нанесенный по-лицейскому участку. Я полагаю, восстановление оплатят республиканские власти.

– Да, но деньги пойдут не из твоей зарплаты. – Джанелла непринужденно улыбнулась. Девятый полицейский участок был назначен под снос. Рейс показывал мне чертежи Дворца Правосудия, который он собирается воздвигнуть на том месте. Если бы ты разрушил здание, то сэкономил бы налогоплательщикам кучу денег.

Я прижал холодную бутылку к задней стороне шеи.

– Когда-нибудь все выяснится. Боюсь только, это произойдет, когда я буду читать мемуары мистера Ловкого.

– Раньше, мой дорогой, я уверена.

По кораблю прозвучал предупреждающий сигнал, говоривший о полученном разрешении покинуть Хелен. Джанелла и я подошли к внешней переборке и пристегнулись к креслам. Я предложил ей воды, пока «Вэлиент» начал накручивать свою дистанцию. Она отпила и вернула бутылку, взяла мою руку в свою и держала, пока мы удалялись.

Мы оба наблюдали, как планета съеживалась за нами, и я слегка сдавил её ладонь.

– Тебе пришлось убеждать кого-то, чтобы прилететь за мной или у тебя был приказ?

Она повернулась ко мне с широченной усмешкой на лице.

– Мэйсон Данн, это мелькнуло твоё эго? Ты хочешь услышать, что Республика не может обойтись без тебя в такие темные времена?

– Ну, хм, – я сильно нахмурился, надеясь, что это поможет не краснеть. – Было бы приятно думать, что некоторые люди считают, будто я могу оказаться полезным.

– Вообще-то, любовь моя, предполагалось, что ты сможешь о себе позаботиться. Те немногие новости, которые приходили с Хелен, были сильно искажены пропагандой командующего Рейса.

Выглядело все так, как будто ПЭФ достаточно силён для свержения целого правительства. Были проведены некоторые проверки и стало ясно, что не только от тебя мы ничего не слышали, но и данные по отдельным местным событиям, которые ты должен был собрать, также не прошли.

– Так ты бросилась на помощь?

– Мне хотелось это сделать уже через три минуты после того, как ты покинул Терру. – Она наклонилась и мягко меня поцеловала. – И после того, как сеть вышла из строя, я хотела прибыть на Хелен немедленно. Обстоятельства, тем не менее, этого не позволили, так что я осталась на Терре, и делала, что могла для предотвращения кризиса.

– Насколько все плохо? Слухи, которые до меня дошли, варьировались от конца света до незначительного падения курса акций на фондовой бирже. Послушать людей, так все Дома развалились, кланы исчезли и, если бы Хэнс Дэвион был жив сегодня, он не узнал бы ничего от Внутренней Сферы, существовавшей век назад.

Она тяжело вздохнула, и я уловил в её голосе, как сильно она расстроена. Джанелла не очень-то часто расстраивалась. При её уме она могла, при наличии всех нужных фактов, додуматься до многого. Этот конкретный вздох означал, что у неё нет практически ничего из данных, которые ей требовались, и это сказало мне больше, чем четыре месяца просмотра новостей на Хелен.

– Так погано, да?

Она кивнула.

– Удары, которые вывели из строя гиперимпульсные генераторы, были очень хорошо скоординированы. Они не только были систематичными и своевременными, но и наносились силами достаточными, чтобы преодолеть местное сопротивление – если оно было. Более того, целью были важнейшие узлы оборудования, что выводило из строя его полностью или использовались компьютерные вирусы, которые не позволяют антеннам передавать сообщения с наземных станций. Теоретически такая тактика позволяет восстановить связь достаточно быстро, поскольку генераторы не подвергались полному уничтожению. Их не нужно будет заменять, но будет нужно ремонтировать, и это – большая проблема.

– Не понял. Если все было сделано так точно, то почему не ведутся ремонтные работы?

– Вопрос материально-технического обеспечения. ГИГ – настоящее чудо техники и они были построены на века. Когда их создавали, в основу их проекта были положены базовые, очень надежные компоненты, которые безотказно проработали столетия. Устройства поменьше, вроде схем и элементов памяти были выполнены в модульном виде, исходя из предположения, что технология будет развиваться и их заменят новыми, более совершенными, более быстрыми элементами. Проблема, конечно, в том, что наследные войны остановили прогресс и быстро снизили производственные мощности промышленности, требующиеся для строительства генераторов и изготовления запасных частей. При объеме повреждений, достигающем восьмидесяти процентов первичной сети, потребуется очень много запчастей.

Я кивнул. Столетия назад Внутренняя Сфера едва не сгорела в войне, угрожавшей забросить человечество обратно в транзисторный век. Высокотехнологичные производства были уничтожены или переоборудованы для производства мехов. Мощности, способные производить прыжковые корабли и, судя по всему, комплектующие гиперимпульсных генераторов, сильно снизились – и именно тогда, когда мы нуждались и в том, и в другом.

– Так если у нас будут запасные части, мы сможем заставить все заработать?

– Да, сразу после завершения отладки программного обеспечения, но запасных частей нет.

Специалисты даже не уверены, можно ли будет изготовить некоторые силовые муфты и преобразователи излучения. Теоретически мы обладаем всей необходимой для производства информацией, но предприятия, которые могут осуществлять это производство, нуждаются в масштабной модернизации.

Я поёжился.

– Мы не можем и не сможем обмениваться информацией, не считая сообщений, переносимых на борту прыгунов и ретранслируемых с кораблей. А как с передачей новостей?

Джанелла покачала головой и её улыбка угасла.

– Плохо, Мэйсон, совсем плохо. Республиканские программы поощряли сотрудничество.

Они вознаграждали его и наказывали проявления старой вражды. При отсутствии связи, принцип кнута и пряника уже не работает. Люди начинают сосредотачивать власть в своих руках.

То, что ты обнаружил на Хелен – едва ли исключение.

– Республика разваливается?

Она откровенно посмотрела на меня зелеными глазами.

– Любовничек, я не была на Терре три недели. Сейчас мы направляемся прямо туда. До момента, пока мы доберемся, мы не будем знать, существует ли ещё Республика или нет.