Принцесса и Ко

65

Корд ди’Хеллиг сдержал обещание, и в пятницу, в перерывах между обслуживанием покупателей, поток которых заметно увеличился, я уже варила зелья на новой спиртовке. Блестящая, с удобными штативами для котелка и мензурок, она оснащена двумя горелками, что оказалось очень кстати.

К четырем пополудни, когда все честные торговцы закрывают лавки перед выходными, у меня закончился товар, а «касса» была полна серебряных монеток. Это заставило призадуматься. Недельную выручку в кошель не спрячешь, да в лавке столь крупная сумма и не нужна. Не дай Шандор, еще нагрянет Джек со своими дружками и ограбит. Оставлю несколько леев мелочью для размена, а остальное сдам в банк. Я ссыпала монеты в небольшой полотняный мешок; с удовольствием похлопала его по тугим бокам и спрятала заветный груз в сумку.

Едва я закончила «чахнуть над златом», кто-то робко постучал, и я открыла дверь дочери гончара. Как мы и договаривались, Веро Крили явилась, чтобы сопровождать меня к художнику. Мы не виделись около пяти дней, потому мне не терпелось увидеть эффект от действия своего средства для отбеливания кожи. Признаюсь, у меня бродили сомнения, что крема, возможно, будет недостаточно для столь восприимчивой к пигментации кожи. Схватив девушку за руку, я потянула ее через полутемную лавку в мастерскую, где под потолком сияло несколько световых шаров.

— Ну что? Вы довольны результатом? Покраснений не было? — допрашивала я по пути, но лишь взглянув на девушку при ярком свете, поняла, что волновалась напрасно.

— Все в полном порядке! Вы настоящая волшебница, Тера.

Лицо девушки лишилось привычной россыпи, делавшей ее кожу пестрой, словно яичко степной перепелки. Обидно, что столь обильные веснушки мешали окружающим замечать, насколько Веро хорошенькая. Всегда тихая и незаметная, сегодня она была по-особому оживлена и весело болтала, рассказывая, как восприняли ее преображение дома.

— Братья меня просто не узнали! А матушка даже кувшин с молоком уронила, так поразилась!

Я рассмеялась. Как же приятно делать счастливыми других!

— Теперь осталось немного выделить то, что дано самой природой, — объявила я, доставая с полки собственную косметичку.

— Краситься? Но прилично ли это? — испуганно запротестовала дочь гончара.

— Разумеется, все дамы используют разные ухищрения, чтобы быть красивее! Конечно, наносить косметику нужно с умом. Вы, может быть, думаете, что у меня, у платиновой блондинки, брови и ресницы от природы темные?

Веро внимательно изучила мое лицо.

— А разве нет?

Я показала небольшой фиал, в котором переливалась темная жидкость, вроде чернил.

Двадцать минут ушло на то, чтобы окрасить стойким средством белесые брови и ресницы подопечной. Затем я сотворила большую зеркальную плоскость, отразившую нас в полный рост (еще одно полезное умение мага-воздушника), и Веро долго рассматривала свое лицо, строя при этом уморительные рожицы.

— Я выгляжу так непривычно! Красивее и взрослее, что ли! Жаль, что краска сойдет при умывании.

— Об этом не волнуйтесь, окрашивание продержится около месяца. Скоро я пущу это средство в продажу. Состав придумала моя подруга, а я его доработала. Сейчас еще тронем губы блеском, а также нанесем немного румян на скулы.

Несколько штрихов, и я уверилась, что рыжий художник скоро начнет кусать локти, что не разглядел такую красотку, как Веро, у себя под боком.

— Теперь волосы. Скажу откровенно, только не обижайтесь: нужно что-то делать с этим жутким чепцом!

Веро с досадой стянула с головы безобразный убор, сшитый по моде, которой следуют женщины из Слободы уже несколько веков.

— Мне самой он противен, но обычай…

— Знаю, знак принадлежности к сословию и все такое. Хорошо, что у торговцев нет ничего подобного. Но сейчас вы не в Ремесленной слободе. Может, снимете?

— Ой, нет, ни за что! Боюсь, батюшке доложит кто-нибудь. Вы не представляете, как быстро у нас такие новости разносятся. Сплетничают о… обо всем.

Тут Веро покраснела и опустила глаза. Естественно, догадываюсь, что сплетничают в том числе и обо мне. Ну что ж, это тоже реклама.

Я все-таки заставила девушку переплести косу и изящным полукольцом уложила ее вокруг макушки, пристроив чепец на затылок. Получилось даже кокетливо; главное, обязательный убор больше не казался уродующим форму головы блином.

— Как красиво! — в радостном изумлении Веро даже слегка подпрыгивала перед зеркальной плоскостью. — Благодарю, Тера! Вы сотворили чудо!

— Всегда рада!

Я шутливо поклонилась и развеяла зеркальное заклинание. На башенных часах как раз пробило половину шестого. Я закинула на плечо сумку с выручкой.

— Нам пора к мастеру Фоксу. Кого-то ждет сюрприз!

Свернув на соседнюю улицу, я попросила спутницу подождать и забежала в Южный Гномий банк, где освободилась от тяжелой, но весьма приятной ноши, увеличив свой счет. Дом художника располагался на одной из главных улиц в центре Винсента. Пока мы шли по людным торговым улочкам, недостатка во внимании не испытывали. Восхищенные взгляды или даже спонтанные комплименты от незнакомцев редко вгоняют меня в краску, но Веро цвела, словно ягодка сулаи. Конечно, все ей было непривычно и внове, и я поймала себя на том, что улыбаюсь довольно, словно творец, создавший оцененный шедевр.

Вскоре мы постучали в дверь под аккуратной табличкой с именем художника. Веро беспокойно топталась возле меня. Наблюдать за ней было забавно, потому что краска то приливала к ее нежной коже, то отливала. Вот за дверью загрохотали шаги ее кумира. Бедняжка предприняла отчаянную попытку сбежать, но была поймана мною в тот самый миг, когда дверь открылась и на пороге показалась высокая фигура Клода Фокса.