Принцесса и Ко

10

Ворованное⁈ Да как он смеет?

Я вскочила с места, готовая протестовать против несправедливого обвинения, но тут взгляд упал на помощника господина Ливса, который странным образом проигнорировал приказ своего начальника и остался стоять возле первой пары наалов, небрежно подпирая фонарный столб. А между тем гном-барышник широкими шагами стремительно удалялся прочь. Хотела спрыгнуть с козел и догнать наглого торговца, но молодой оборотень со значением качнул головой, делая мне знак успокоиться и сесть. Мяу тоже вцепился когтями в мой плащ. Я подумала немного и села на место. Пожалуй, действительно не стоит устраивать сцену на радость зевакам. Вот только как быть с каретой и ящерами? Кому теперь их продашь?

В легкой панике я попыталась подсчитать, во что обойдется такая заминка. Придется искать сарай и стойло и платить за них; разоряться на фураж. Содержание четырех наалов в месяц стоит, как аренда за помещение лавки. Мне такое точно не по карману. Но и бросить животных я тоже не могу.

Пока я считала предполагаемые убытки, гном, видимо, ожидавший, что я побегу за ним, сам вернулся к карете. Порыжелая шляпа снова возникла возле козел. Видимо, такое представление разыгрывается частенько, потому оборотень и был уверен, что хозяин просто блефует.

— Так, ну я готов дать сто пятьдесят леев за этот краденый рыдван на лысой резине и по двести за каждого ящера. Вся упряжь в подарок. Итого девятьсот пятьдесят золотых. Идет?

Я не растерялась, хотя мне еще не приходилось участвовать в рыночном торге.

— Триста за карету и по четыреста за каждого ящера. Упряжь за сотню. Итого две тысячи леев. Договорились?

Торговец скривился, но глаза оживленно заблестели.

— Да ты прожженная мошенница, госпожа. Лысые колеса, дверца без стекол, неровный ход! И наалы-то у тебя доживают свой век, а упряжь старая да ржавая! — Гном картинно закатил глаза, а затем хитренько стрельнул ими в меня. — Тысяча леев, идет? Пока я добрый…

Я покачала головой, но малость уступила. Отчаянный торг продолжился. Напрасно я надеялась избежать громкой сцены, на наше представление сошлась, кажется, половина рынка. Мы спорили до хрипоты, призывали в свидетели богов, обращались к Джемми, как третейскому судье, отчего оборотень покатывался со смеха.

Стрелки на фасаде соседнего дома показывали без четверти двенадцать, когда мы встретились на одной тысяче четырехстах пятидесяти леях. Взмокшие и растрепанные, ударили по рукам. Тяжелый кошель перекочевал в мой корсаж. Зеваки, лишившись занимательного зрелища, отправились искать нового. Счастливый владелец кареты галантно помог мне сойти с козел и выгрузил на тротуар мой сундучок и мешок с травами.

— Джемми, помоги госпоже с ее багажом, проводи, куда она скажет! — напоследок велел гном, добродушно. Уверена, он мысленно уже подсчитывает барыши. Но меня это не беспокоило, я пристроила карету, да еще и с таким неожиданным прибытком! Ха-ха, думал ли дядюшка Скуби, чем обернется для меня организованное им похищение?

Джемми поднял мой сундучок, закинул за плечо мешок и вопросительно посмотрел на меня.

— Мне на улицу Музыкантов, 25.

Молодой оборотень кивнул на здание под часами.

— Тогда нам туда.

Мы неторопливо двинулись по улице. Рядом со мной важно вышагивал Мяу.

— Спасибо, что подсказали, как лучше действовать с Ливсом, господин Джемми.

— Зовите меня просто Джемми, моя госпожа. Да, хозяин — старый мошенник, но поторговаться любит. Это его слабость, госпожа.

Я вдруг вспомнила, что сама-то не представилась.

— Меня зовут Тера Эдденби.

— Джемми Аскот, будем знакомы! А вы в наш город надолго, госпожа Эдденби?

— Надеюсь. Я собираюсь открыть здесь лавку.

— Вот это да! — Приятное лицо оборотня отразило крайнюю степень изумления.

Тут уже я удивилась:

— А что в этом странного?

— Извините, конечно, не мое дело, но вы такая молоденькая и как-то уже скопили на целую лавку! Вы, что же, богачка или наследство получили?

Я рассмеялась.

— Конечно, а разве по моему плащу и скромному платью этого не видно? Впрочем, лавка — это слишком громко сказано. На первых порах, это будет небольшой закуток возле рынка, где я собираюсь продавать косметику моего изготовления.

— Вот оно что! А я уже пять лет, как торчу в помощниках у барышника, и пока что трачу больше, чем зарабатываю, — вздохнул Джемми.

Я сочувственно кивнула. Вполне его понимаю, ведь и мне удалось накопить нужную сумму только потому, что я не тратила денег ни на жилье, ни на еду, ни на одежду — всем этим «государственных» сирот обеспечивала школа. Это я и объяснила веселому и отзывчивому парню.

— Ого, как, оказывается, государство о сиротах заботится. Не знал.

— Не обо всех, а только о тех, кого признает «государственными». Там какая-то длинная процедура, когда все родственники отказываются от ребенка через суд. В основном из-за долгов родителей. — Я улыбнулась со значением и продолжила: — Да, король Дитрик тратил на меня денежки, пока я росла. Ну а сейчас, когда диплом получен, придется мне от выручки перечислять в казну проценты, пока не покрою все затраты.

Джемми от изумления чуть не выронил сундучок, но вовремя перехватил его.

— Ловко придумано! Недаром говорят, что наш король Дитрик — малый не промах!

— Да, крутой стратег, — подтвердила я и остановилась перед входом в контору мэтра Маню.

Сверху раздался мелодичный перезвон курантов. С первым ударом я толкнула дверь. Уф, успела!