Темная бирюза 3 – Принц мародеров

22. Охота на лис ⅓

В небольшом скверике ошивался невысокий пухлый хоббит. Выглядел он изрядно навеселе, и не из-за заплетающихся ног или скверного запаха. Вовсе нет, на вид он был одет довольно прилично, по меркам безымянных. Однако мало кто в трезвом уме будет нести в руке высокий полутораметровый кальян, пытаясь его при этом на ходу курить. Да еще и в таком сомнительном месте, как необитаемая часть домена.

Это место не то, чтобы славилось криминалом или чудовищами, и некоторые здесь даже жили. Но при этом никто и не разгуливал столь вольготно, словно бы привлекая к себе всеобщее внимание.

Стоит заметить, у хоббита была причина поступать так. Серьезная причина. Как вообще мог отреагировать простой кальянщик, мечтающий о карьере такого же простого трактирщика, вдруг узнав, что записан в отряд смертников не самой приятной бандитской шайки. Настолько неприятной, что её лидер, вызывающий даже у своих чувство отвращения, магическим образом связал свою жизнь с его.

Теперь гибель этого неприятного типа означала и его собственную, так что даже сбежать не получится. А ведь он всегда был далёк от боевых действий. По крайней мере, искренне старался. Нет, не из-за трусости, просто призвание его было иным. Не лежала у него душа к смертоубийству.

Однако на пути, что уготовила ему судьба, избежать этого не выйдет. Теперь уже поздно. Но кто ж знал, что его подпишут на это просто в силу высокого уровня? Во имя трёх лун, ну какие рейды? Неужели уровень важнее отсутствия боевого класса? Чем ему отбиваться от чудовищ, кружкой пенного пива? Или окуривать призраков фруктовым паром?

Дальнейший его путь лежал через темную подворотню. Только здесь веселый путник обратил внимание на то, в каком месте находится. Вокруг не было ни души. Лишь выброшенный кем-то бумажный ком, гонимый ветром, вприпрыжку бежал по мощеной дороге.

Смирившись с неизбежным, хоббит сделал затяжку и шагнул в полумрак. Корнецветы давно спали, потому местность освещалась лишь редким колониями фосфоресцирующих грибов и люминориса.

Старая дорога здесь была сильно избита временем и множеством бед, что претерпел в своё время этот домен. Мощеная мелким камнем дорога покрывала собой более древние крупные ступени. Путь уходил немного вверх и изгибался в сторону.

Мимо мелькнул единственный на этой улочке островок цивилизации — вывеска бара с неразличимым во тьме месивом вместо логотипа. Но был он, разумеется, закрыт. Никто не помнит, когда это заведение вообще работало. Таких полно в заброшенных районах Доминиона.

Затем тропинка уходила чуть влево. Развалившийся, словно ленивый кот, двухэтажный дом с деревянным балконом нависал своей громадой над улочкой, вынуждая ту смиренно обойти его громадную тушу стороной.

Одинокому путнику стало не по себе, но как истинный безымянный хоббит, он вынул свободной рукой бутыль, скрутил пробку и сделал последний глоток тяжелого пойла. Больше внутри не оставалось. Зато оставалась увесистая стеклянная тара с улыбающимся мудрым белобородым лицом Ректора в качестве оберега.

Хоббит хотел было еще раз затянуться остатками ароматного пара, и даже сделал это не выпуская из рук пустой бутылки. Но неприятность поджидала в другом. Покрытые пеплом кубики на вершине заботливо собранного будущим владельцем трактира не давали больше необходимого жара.

Едва он об этом задумался. Как подул сильный ветер, сметая пепел прочь и унося в обратный путь, прочь из мрачной узкой улочки.

— С-спасибо, — поблагодарил полурослик, и даже сделал затяжку. Но курить больше не хотелось.

Редкая поросль вокруг стала еще реже, и в этом свете тлеющие угли казались более яркими, словно зависшие во мраке кусочки умирающих звезд.

Где-то в отдалении послышался странный звук. Дребезжащий скрежет, источник которого он вряд ли смог описать. Медленный нарастающий неестественный шум пробирал до дрожи, до кончиков пальцев ног.

Сначала металлический звон, затем скрежет. Они повторялись раз за разом все чаще и чаще, а после в отдалении возник новый воющий звон.

— Будто механический зверь бьётся в агонии, — шепнул себе под нос хафлинг.

Голова невольно повернулась в сторону пути назад. Мысли косяком маленьких предателей едва ли не с криком указывали на дорогу обратно. Но разум твердо велел остановиться — идти до конца оставалось ближе, чем возвращаться, и вернувшись предстояло еще придумывать дорогу в обход. А ведь это самый обычный путь, который он проделывает не то, чтобы часто, но регулярно.

Свет окончательно померк. Логично будет спросить, каким образом — ведь растения здесь не мерцали, а люминорис тем более никогда не прекращает сиять. Хафлинг задавал себе этот вопрос и судорожно искал в уме ответ, но не находил его.

В кромешной тьме все звуки тоже вдруг стихли. Остались лишь вечные падающие вниз капли. Он судорожно озирался в поисках угрозы, и судьба не стала испытывать его слишком долго. Где-то далеко послышался детский смех, а дальше по улочке загорелся алый огонёк. Два огонька…

Что-то приближалось, но какими-то отрывистыми, ломанными, неестественными движениями. Нечто невысокое, вдвое ниже чем даже он сам, полурослик, но от этого ему не становилось ничуть не спокойней.

Чем бы оно ни было, стало еще страшнее, чем было раньше, если так вообще возможно.

Решение бежать обратно уже было не вопросом — а именно решенным делом не имевшем сомнений. Наверное, все нейроны в мозге на голосовании приняли именно этот план, поэтому хафлинг просто развернулся обратно, и к своему ужасу увидел, что там находится нечто или такое же, или то же самое существо. Хоббит не знал, какое из его предположений ужасней.

Тварь выглядела отсюда темным пятном, медленно ковыляющим в его сторону изломанными шагами, будто кукла на веревках кукловода в припадке эпилепсии. Но самое главное — тварь была вдвое ближе, чем та, от которой он решил сбежать.

Полурослик, повинуясь инстинктам, повернулся обратно, и сердце его едва не выпрыгнуло из груди. Существо было рядом, на расстоянии двух шагов. Оно внимательно рассматривало его, а он… он просто статуей застыл от шока.

Кукла. Это действительно была кукла. Очень грубая, вырезанная из плотной ножки гриба и в платье из мешковины. Но когда глаза натыкались на лицо…

Лицом это вообще было назвать трудно. Уродливые гипертрофированные губы вызывали ассоциации со страшнейшими болезнями темных гаруспиков. Разъехавшиеся в стороны глаза находились намного дальше друг от друга, чем полагается природой, а вместо носа была сплошная мешанина непонятно чего.

— Матиас. — послышался голос, хотя рот кукла не открывала. Следом вторило эхо из маленьких писклявых голосов, на разный манер смакуя имя несчастного полурослика. — Матиас. Матиас. Матиас!

Кальян выпал из рук, и колба разлетелась в дребезги, окатив ноги хафлинга водой, но тот этого даже не заметил. Он вообще забыл о нем и не замечал, что судорожно сжимает его, будто это он держится за накрепко зависший в воздухе предмет.

Дрожащей рукой хафлинг нащупал в кармане горсть припасенных на такой случай монет и нервным движением бросил под ноги.

— Прими м-мою п-плату, — выдавил из себя он в надежде на чудо.

Вновь послышался детский смех, а за ногу вдруг взялась еще одна кукла — чуть меньше прежней, но от того не менее мерзкая.

— В-вот. Это все, что у меня есть, — протянул он еще одну горсть монет жуткой игрушке. — Оплачено!

— Ты стал беспечен, хафлинг жирный. — послышался шелестящий шёпот из сгустившегося серого тумана. Полурослик не решился ответить, и голос продолжил, уже с другой стороны и немного иной интонацией. — Заплыл и обленился в жизни мирной?

— Артефакты. У меня немного, но я отдам их все, ладно? — в голосе полурослика были признаки зарождающейся истерики. В конце он дал петуха и закашлялся.

— Но вот кошмар к тебе явился лично — поспеши!

Хоббит уже ничего не отвечал, боясь даже дышать и готовый в любой момент броситься на колени, слёзно моля о пощаде. Десятки кукол окружали его со всех сторон, хватая за ноги и пытаясь взобраться по его телу выше.

— Я — продавец его, плати мне половиною души! — произнес неожиданно приятный бархатный мужской голос.

Куклы принялись быстро тлеть и разлетаться серой пылью, из которой быстро соткался красивый эльф с неряшливо растрепанными тёмо-лиловыми волосами. Хафлинг посмотрел ему в серые, бесцветные глаза, в которых, словно в отравленном омуте принялась из ниоткуда появляться лиловая радужка пустотника.

— А больше ты ничего не хочешь, копрофил хренов?

Тум!

Мелькнула молния триспа, тут же погаснув в окружавшем темного мага лиловом мареве.

— Как ты смеешь меня оскорблять, червь⁈

— Оскорбление — это твоя мать, вступившая в противоестественную связь с крупным рогатым скотом с целью выведения такого мудака, как ты.

— О? О-о… — задумчиво потянул лисий посланник, разминая шею. — Кажется, я понял. Это твой образ такой — прикидываться конченым быдлом, чтобы окружающие тебя недооценивали. Ты прекрасен, Сайрис.

— Эй, альтернативно посланный, я твоих пристрастий не разделяю.

— Ты…

Договорить он не успел, поскольку был атакован одновременно тремя противниками с разных сторон. В сполохе голубого марева за спиной у торговца ужасами появился сиин в бордовом одеянии, напоминавшим странный удлиненный пончо c узорами. Темно-бирюзовые волосы чуть дрогнули и в фигуру ненастоящего лиса вошел рейлин. Следом словно из ниоткуда появилась статуя из темно-серого камня с ярко светящимися бирюзовыми трещинами по телу и длинным двуручным мечом, что вошел ему в голову. И третьим, покрывшись рябью от сброшенной невидимости, в его сторону шагнул огромный свинолюд, довершая начатое секирой.

Над крохотной площадкой расширившейся улочки прозвучал насмешливый крик безумца. Словно предчувствуя недоброе, хафлинг наконец-то собрался с силами, чтобы броситься наутёк, но никто на него не обратил никакого внимания. Должно быть, интуиция вовремя дала понять, что дальше ничего хорошего здесь не будет.

Так оно и оказалось. Спустя еще мгновение мирно дремлющая улочка заброшенного города вспыхнула мелодией боя. Мистический туман начал рассасываться и расползаться по району, одновременно открывая вид на изготовившихся к бою воинов.

— Вот ты и попался, ворон. Теперь ты мой.

Знакомые всё морды. Сова Улинрай, скрывающая мордашку под капюшоном, трусоватый целитель, как всегда старающийся держаться подальше, гном Камыш, чадящий трубкой — похоже именно он и сотворил дымовую завесу. Рядом с сероволосым лидером за правым плечом, как и в прошлый раз, сиял добродушной улыбкой Андрей. Этот будто бы вышел на утром под солнышко и щурился от удовольствия.

А вот зверянского полукровки и убийцы-дроу с ними уже не было. И если на гибель второго мне было плевать, то полумедведя по имени Заран я запомнил. И он будет еще одной причиной покончить со лжецом, заставляющим других умирать за свою ложь.

Дворфа мы в тот раз тоже, помнится, устранили. Однако он и впрямь оказался именным, и смог возродиться после гибели.

Но зато были другие, новые лица. Паук, похоже, вернулся к своему хозяину. Его чудовищный уровень и сила вызывали куда больше опасений, чем вся группа лиса. А ведь он был не единственным пополнением в рядах. Мрачная девушка-чихара, одежду которой заменяло множество ремешков была сто третьего уровня. В тонких руках сверкали два длинных тяжелых палаша, а третий к моему удивлению, обнаружился привязанным к пушистому хвосту воительницы. Еще какой-то парень-шестидесятник в зеленом плаще на голое тело. Хорошо, что хоть штаны одеть не забыл. И еще мужик с длинными усами и двумя устройствами, напоминавшими сделанные крысами паршивые копии триспов.

Был и ещё кто-то новенький, но рассмотреть никого больше не удалось в короткую паузу, когда выяснилось, что мы убили всего лишь его иллюзию.

Их было больше, и по уровням многие из них обходили нас. Более того, то ли от трусости, то ли решив действовать наверняка, я чуял пока еще не видимую, но подбирающуюся со всех сторон нечисть. Судя шуму от ткани и кованых сапок вперемешку с мягкими шелестящими движениями, враг привел сюда еще и пару отрядов чихар с какими-то бандитами.

Но когда подобное останавливало наш гордый отряд героев?

Первыми в ход пошла боевая алхимия. Сайрис не поленился перед сражением собрать все, что вообще было можно. Поскольку остаток денег ушел на экипировку статуй, это была заначка его старого друга пироманта. Однако этой заначки было достаточно, чтобы породить на поле боя хаос.

Невозможно победить в лоб врага, что превосходит тебя абсолютно во всем. Перед храброй пятеркой серолапа, котлита, инженера, мага звезд и вернувшегося в строй хранителя на мгновение раскрылись врата в бездну.

Алхимический огонь, ледяной взрыв, едкий газ, антимагия — все пошло в ход, превратив ровное поле боя, идеально подходящее для подавления числом окруженного противника, в настоящий ад.

Едва ли все это могло погубить хоть одного опытного бойца, тем более что о стиле нашего боя группа лиса не могла не знать. Я помню мирно поглядывающую на наш бой с Чей-Бру совушку, и готов поспорить — это не единственный случай слежки.

В ответ полетели дальнобойные атаки и магия, но теперь она была направлена наугад. Мы же сразу после этого разбежались в разные стороны, рассредоточившись по полю боя. Благодаря острому слуху я легко смогу выйти на одинокого противника. Хорошо бы только это оказался не кто-то с безумным уровнем, вроде Паука или той чихары.

Но кажется, боги судьбы, слушая мои мысли, упустили приставку «не».

Кажется, у Паука среди группы вороньего посланника уже есть приоритетная цель — я.

— Я же говорил, скоро свидимся, — враг улыбался, предвкушая победу. Мне трижды удалось отбить его нападение на состав в мире клеток, сняв не многим больше половины запаса здоровья. Смогу ли я сейчас победить его, когда он восстановил здоровье и запас сил, и даже утраченные конечности вернулись на место? Без шансов.

Мерцанием я ушел из-под атаки, нырнув в клубы дыма. Там, сменив форму, я сразу же сменил курс, пропуская тушу палача мимо себя. Но следующий же прыжок нос к носу столкнул меня с другим врагом, выбравшим меня своей главной целью.

Девушка-сова вместо приветствия послала в полет два кинжала и следом прыгнула сама с двумя саблями. На меня обрушилась такая серия ударов, что пришлось самому вытащить тальвары, чтобы отбить все. Рейлин ужасное в защите оружие.

Но мой навык фехтования явно уступал навыкам Улинрай.

— За Принца! — заорала она с криком фанатика, и множество глоток в хаосе боя вторили ей.

— За Принца! За Принца! За спасителя!

— Ага, за поехавшего маньяка, — усмехнулся я.

— Ах ты…! — сова утроила свои усилия, размашистыми ударами пытаясь пробить мою защиту любой ценой. Я же больше уклонялся и выжидал, чтобы применить излюбленный прием — мерцание с морозом и удар с тыла. Но когда я развернулся для атаки, рядом возникла чихара с палашами, продолжая смертельный танец, начатый Ули.

Обернувшись зверем я вновь попытался юркнуть в туман, но зверянка оказалась настолько проворна, что в прыжке едва не ухватила меня. К счастью, я успел вновь обернуться двуногим с уже запасенным зельем алхимического огня.

Слышались выстрелы триспов. Зеленый любитель похвастать голым торсом совместно с пауком теснили Балтора. Огромная фигура гверфа выделялась сквозь все дымовые шашки и ядовитые испарения. Тот отбивался от них широко размахивая секирой. Какова бы ни была разница в уровнях, сложно выжить, если тебя разрубили надвое. Такое даже змеиное зелье регенерации не лечит.

— Отступаем! — послышался голос Сайриса. — Их слишком много, бежим!

Хмыкнув, я призвал слово силы и достал три свитка.

Призыв: водяной барс.

Призывает стихийное животное 10 уровня.

Рядом в сполохах разных стихий появлялись другие дешевые призывы — всё, что Нирал отдал нам как «хлам». Таковым свитки, конечно же, не являлись, даже для него самого, но их цена на рынке и впрямь была небольшой.

Стихийные существа бросились в самоубийственную атаку, а следом мы вновь принялись забрасывать все вокруг дымовыми шашками. Теперь бы только уйти. Для меня это было не сложно, но вот гверфу нужно помочь.

Вновь сменив оружие на рейлин, я сходу запустил его в наступавших на Балтора врагов. Увидив меня, Паук с удовольствием и сам сменил цель, а вот зеленый продолжил теснить свинолюда, уйдя из-под моей атаки.

На помощь ему пришли механические вороньи стражи. Были они в ужасном состоянии, но исправно бились электричеством, а следом за ними еще один водяной барс и какая-то огненная фея шестого уровня.

Манёвр с призывом удался, хоть и не без труда. Долго это врага не задержит — волшебные существа выдержат не больше одного удара, да и сами едва ли нанесут какой-то урон. Но главное, дать нам уйти.

Преследующего меня Паука несколько раз зацепил заряд триспа, но паралич не сработал. К счастью, сработало мерцание.