Принц

Глава 7

— Итак, члены уважаемой комиссии, прошу задавать вопросы. Кто начнет?

— Начнет самый умный из нас — проскрипел философ-библиотекарь — И самый старый возрастом. А значит, видавший жизнь во всех ее проявлениях.

Рогс фыркнул при этих словах, изобразив презрительную усмешку. Но библиотекарь не обратил на его демарш никакого внимания, и впившись взглядом в Хельгу, стоявшую с краю, слева, спросил, ехидно усмехаясь:

— Госпожа Хельга! Вы приведены к присяге, и нарушение ее, обман комиссии будет расценен, как уголовное преступление. Вы осознаете это?

— Да! — пискнула Хельга, стрельнув взглядом в мрачного как туча папашу.

— Тогда скажите мне, какова была причина вашего посещения комнаты курсанта Сина? Какую цель вы преследовали?

— Мы хотели навестить Сина, чтобы поговорить с ним…об одной цитате из Дуэльного Кодекса! Я же вам уже говорила! А там была эта девка! (Кивнула на спокойную, хоть и бледную Ану) Она была там совсем голая! Ну…почти совсем! В одних трусах! А когда я сделала ей замечание по поводу ее бесстыдного поведения, она набросилась на меня с кулаками! А потом и на моих подруг! Что мы могли сделать?! Пришлось драться! Вот!

Хельга выдохнула, и уткнулась взглядом в пол, демонстрируя покорность и раскаяние.

— Служанка Ана, почему вы находились в таком виде в номере господина Сина? — размеренно и скучно спросил библиотекарь — Почему вы набросились на этих девушек?

— Я убиралась в номере господина Сина — бесстрастно ответила Анна — Через открытые окна нанесло много пыли, а господин Син любит чистоту. Так что работы у меня было много. Чтобы не испачкать одежду, я ее сняла, оставшись в одних трусиках. Разве это преступление? Нигде не сказано, что нужно убирать номер, надев свои лучшие одежды. А что касается драки…так первой на меня набросилась как раз госпожа Хельга.

— По какой причине она на вас набросилась? — размеренно, будто вбивал гвоздь в толстую дубовую доску спросил философ.

— Она желала, чтобы я — с ее слов — «отстала от господина Сина». Госпожа Хельга оскорбляла меня, утверждая, что я шлюха, что я обслуживаю солдат в борделе, и что мне не место рядом с господином Сином. Я попросила ее уйти, и сказала, что не ее дело мне указывать, с кем и как спать. Тогда госпожа Хельга бросилась на меня с кулаками, и мне пришлось защищаться. За нее вступилась госпожа Фелна, а когда я свалила этих двух…госпожа Соня сказала, что не может не вмешаться, потому что эти две…ее подруги. И что она дорожит их дружбой. Ну а чем все закончилось — видел господин Рогс.

— Еще как видел! — Рогс сокрушенно помотал головой — Стыдоба! Вы только представьте, господа — две курсантки совершенно голые пытаются друг друга задушить! Другая лежит на полу — тоже по пояс голая! Вторая ползает на четвереньках и хрюкает! И на все это безобразие смотрят курсанты Академии! Да там весь курсантский состав собрался!

— Мда… — философ прокашлялся, и с сожалением констатировал — Жаль, меня там не было! Красивое описали зрелище! Нет, надо все-таки почаще вылезать из библиотеки в мир, может когда-нибудь и мне повезет такое увидеть…

— Вы все смеетесь?! — рявкнул Рогс — Смотрите, до чего доводит попустительство курсантам! Вы знаете, что все четверо являются любовницами курсанта Сина?! Тут уже легенды ходят о том, какие оргии они устраивают в его номере!

— А кто это видел?! — не выдержал я — Да мало ли кто чего сболтнет?! Сплетни собираете!

— Сплетни, курсант Син?! Я сплетни собираю?! Да будет вам известно, что эти девушки…

— Женщины! Судя по всему — они уже женщины! Если только Син не использовал некоторые особо интересные способы секса — хихикнул библиотекарь.

— Опять вы?! Господин ректор, остановите этого старого похабника!

— Господа! Потише! — негромко, но жестко потребовал ректор — А вы, господин Рогс, поменьше прибегайте к эмоциональной составляющей вашего рассказа. Не забывайте, что вы не только преподаватель боевых искусств, но еще и начальник безопасности Академии. А вы, господин Син, не забывайтесь! Дадут вам слово — скажете. А пока — стоять, и молчать! Ваша судьба сейчас решается!

— Я-то причем?! — снова не выдержал я — Я что, был на месте событий?! Участвовал в драке?! Меня с какого хрена вы привязываете к этому делу?! Ну, подрались девки, и что?! Вот нашли преступление века! Сиськи друг другу исцарапали! По жопе надавали! Давайте, казните их! И меня — за компанию!

— Молчать, курсант Син! — рявкнул на самом деле разъярившийся ректор — Академия сильна традициями! В уставе записано — никаких драк на ее территории! Никаких сведений счетов, кроме как на дуэльной площадке! И ЭТО не преступление?! Еще раз — молчать! Ни слова! Вы виновник создавшейся ситуации, от вас одни проблемы!

— Она вообще не имела права трогать нас! — буркнула Фелна — Мы дворянки! Потомки старых дворянских родов! А она кто? Служанка! И как она посмела?!

— Когда в поместье лорда Дейвона явились лорд Самвель и лорд Кукриш со своими людьми, и пожелали сжечь поместье, а слуг казнить — начальник стражи Гескель организовал сопротивление, и в течение десяти часов удерживал стены поместья — пока хозяин не вернулся из столицы. При этом он убил лорда Самвеля, и ранил лорда Кукриша. Императорский суд вынес решение, что Гескель хоть и простолюдин, но находится на службе у своего хозяина лорда Оссада, и оный лорд Оссад передал ему права на защиту поместья, и повелел защищать его всеми возможными средствами, и не жалеть врагов. Так было записано в древнем свитке — пояснил библиотекарь — Так что Гескель имел право лишить жизни любого, кто осмелится без разрешения хозяина проникнуть на территорию поместья. Кроме самого императора, ибо его личность неприкосновенна, и живем мы в этой стране только по его благословенному разрешению. И совершенно неважно то обстоятельство, что Гескель не был дворянином, а лишь бывшим наемником. И хозяин должен его не карать, а наградить за честное исполнение долга. Курсант Син, служанка работает у вас официально? По договору? Она должна блюсти ваши интересы? Вы доверяете ей уборку вашего номера?

— Конечно. Договор имеется в канцелярии — кланяюсь я — Я приказал ей никого не пускать в номер, пока меня нет.

— Вот! — поднимает палец философ — То есть она стояла на страже поместья! И когда в него попытались ворваться чужаки — приняла бой! Молодец!

— Чужаки! — фыркнула Хельга — Это мы-то чужаки?

— Что ты этим хочешь сказать — прищурил глаза философ — Значит вы не чужаки, имеете право без разрешения хозяина находиться в его доме? Так получается? Курсант Син, ты разрешал этим трем…благородным дамам находиться в твоем номере без твоего присутствия? Может ты звал их? А сам не дождался?

— Никого я не звал — бурчу, стараясь не смотреть я полыхающие яростью глаза моих подруг — Меня вызвал ректор, я ушел, Ана убиралась в номере. А об инциденте я узнал уже от вас. Пришел — а там помойка, рваные трусы и грязь. Оно мне надо?

— По-моему, что касается служанки Аны — все ясно! — довольно хмыкнув, сообщил философ — Кстати, а чего молчит вон та миленькая девочка? Говорят, это она героически боролась со служанкой и не смогла ее победить! Обе голые! Видимо жарко стало, а? Соня, может расскажешь, как все было? На самом деле, а не так, как нам сообщает Хельга!

Соня затравленно посмотрела на подруг, покусала нижнюю губу, и начала:

— Мы все трое — любовницы Петра (философ довольно гыгыкнул и сказал что-то вроде: «Где мои семнадцать лет?!»). Мы его очень любим и ревнуем ко всем девушкам. Раньше, до нас, он спал со служанкой, и мы боялись, что Петр снова к ней вернется. Вон она, какая красивая! Еще бы мы не боялись!

Члены комиссии синхронно повернулись к застывшей по стойке смирно Ане. Та смотрела поверх голов и будто бы ничего не слышала.

— Прибежала Хельга, говорит — там в номере служанка Сина, голая, в одних трусах. Наверное, он снова с ней кувыркался в постели. А мы ее раньше предупредили, чтобы она к нему не совалась, а то побьем. Ну вот и решили пойти, и наказать ее. А оказалось, что эта служанка совсем не трусиха, а кроме того, очень хорошо дерется. Хельга бросилась на нее первой, и получила в ответ. Фелна второй. Ну а я не могла не участвовать — они же мои подруги. Так что мы с ней подрались. А голые потому, что одежду порвали в борьбе. Ну а потом пришел господин Рогс и всех нас увели. Нет, вначале лекари полечили, и потом нас увели. Вот так все было. Я очень сожалею о содеянном, и прошу нас сильно не наказывать. Мы не подумали…

— Не подумали! — рявкнул ректор — Они не подумали! Здоровенные девки, которые знают, как это кувыркаться с парнем в постели — не подумали! Вам место в Пограничьи, а не в офицерской Академии! А с тобой, Хельга, я потом поговорю…и тебе это очень не понравится!

— Зачем ты рассказала?! — буркнула Хельга, зло косясь на Соню — Вывалила, понимаешь ли!

— Молчать! — прикрикнул ректор — Совсем распоясалась! Стыда нет! Таскаетесь за парнем, да еще и рассказываете всем встречным, какого размера у него…кхмм…бесстыдницы! Я тебе покажу, что такое дисциплина! Ты не курсантка, но…

— Стойте! Ну-ка стойте! — внезапно вмешался в обсуждение откровенно скучающий завкафедрой артефактики — Господин ректор, посмотрите на их ауры!

Мужчины уставились на стоящих перед ними девушек, и постепенно, секунда за секундой брови ректора поползли вверх. Он медленно встал со стула, наклонился вперед, упершись руками в столешницу, и так замер, поедая глазами ауру дочери. А потом перевел взгляд на служанку, и глаза его сделались еще шире.

— Как так может быть?! Как?!

— Все бывает — философски заметил библиотекарь, пожав плечами — Позднее созревание. А тут — просто просмотрели. Ты сирота, девочка?

— Сирота, господин магистр — поклонилась Ана-Анна.

— Ну вот! Кто ее разглядывал? Кто исследовал ее ауру? Если только…Син! Син, ты что, не видел, что у служанки в ауре имеются нити магии?

— А я и не смотрел на нее — пожал плечами я, удивленный не меньше комиссионеров — Может и просмотрел. Я что, специалист по аурам? Опять же — могло развиться само по себе. Вы же сами сказали — позднее развитие. Девочке всего семнадцать, вот и пришло время.

Ректор сел на стул — как упал. С одной стороны — хорошая новость. Он переживал за то, что дочери не досталось магических способностей, даже подумывал — а от него ли Хельга зачата? И вот — проявилось. А с другой стороны…что дальше делать? Тогда она обязана здесь учиться!

И еще — эта служанка! Только представить — она полы мыла, воду носила, кухарка! Прачка! И учиться со всеми вместе?! Да ее сожрут! И тут ему в голову пришла другая мысль:

— Ана, скажи…а как ты научилась единоборствам? Как ты смогла противостоять трем курсанткам, которые заслуженно считаются одними из самых лучших бойцов Академии? Откуда такие умения?

— Меня учил господин, показывал приемы — поклонилась Ана — А еще, я с детства была ловкой и сильной. Ну и тяжелая работа дала сил. Господин Син — очень хороший учитель, наставник. Он обучит любого, даже самого тупого ученика! А я была не самой тупой.

— А зачем он тебя учил? — подозрительно спросил Рогс — И чем ты с ним расплачивалась?

— Он бесплатно меня учил — нахмурилась Ана — Вы имеете в виду, что за это я с ним спала? По-моему, господин, ваш вопрос просто неприличен, имеет целью не узнать истину, а оскорбить меня, унизить! Я спала с господином Сином потому, что он очень красивый мужчина, очень умелый и нежный в постели! И любая женщина считала бы за счастье оказаться на моем месте! Я ему благодарна до конца жизни за то, что он меня вылечил от болезни, которой я страдала с детства, и я поклялась, что буду служить ему столько, сколько он захочет, и сделаю все, чтобы ему было хорошо. Для чего он меня учил? Да для того, чтобы я могла дать отпор всякой шпане, которая ходит по улицам города и пытается обидеть девушку! Я живу не в лучшем квартале города, и всякого навидалась. И не остаюсь на ночь у господина Сина, мне приходится возвращаться домой. Иногда и поздно возвращаться. Я бы попросила господина Сина о том, чтобы жить в его номере, но знаю, что правилами это запрещено, и я не хотела хоть как-то подставлять хорошего человека. Вот и уходила домой.

— У тебя в роду были маги? — артефактор внимательно посмотрел в глаза девушке — Ты знаешь, что у тебя в ауре есть цвета, указывающие на владение магией?

— Что?! — Ана натурально удивилась, широко раскрыла глаза — Да никого не было! Или я этого просто не знаю.

— Или ты просто не знаешь — удовлетворенно кивнул артефактор — Но теперь знаешь. Попробуй поднять…ну вот эту книгу, к примеру (он указал на лежащий перед ним томик с серебряными узорами на обложке). Сумеешь?

Книжечка поднялась в воздух, и…плюхнулась на стол.

— Ой! — вскрикнула Ана — Я не удержала!

— Вот! — кивнул магистр — Что я и говорил! Она — маг! И место ей в Академии!

— Вот это номер — выдохнул Рогс — Вот это…результат расследования! Стоп. Давайте-ка решать, что делать с этими тремя девицами и с курсантом Сином. Да, Син не участвовал в драке, но это ведь по его вине девицы устроили безобразный мордобой! Если бы он не завел гарем из этих…хмм…девушек (Женщин! Хо-хо! — встрял философ), ничего бы не было!

— Парни — на то они и парни, чтобы спать с девчонками — пожал плечами философ — За что его наказывать?

— Он спал с девушками, приводя их в свой номер. Это запрещено правилами, потому должен ответить. Закон не делает исключений ни для кого! Ну а что касается этих девиц…Хельга на усмотрение господина ректора. Она не курсант…по крайней мере пока. На момент совершения преступления не была курсанткой, значит, к ней нужно относиться как к персоналу Академии, со всеми соответствующими мерами. Повторюсь — на усмотрение господина ректора. Что же касается двух других…предлагаю по десять ударов кнута, а потом — отправка в Пограничье в звании сержанта и на должности боевого мага. На два года.

Молчание. Потом голос философа:

— Десять ударов! Вы с ума сошли?! Калечить девчонок! Одно дело — попытка убийства беззащитного, со спины, и другое дело — женская драчка. Рогс, у тебя вообще сердце есть? Не завидую твоей жене, и твоей дочери.

— Не трогайте мою жену и дочь! Господин ректор, оградите! — взревел безопасник — И кстати, по поводу Сина — тоже десять ударов кнута! Но без изгнания! И запрет на выход из Академии на полгода! Хватит бренчать по струнам! Музыкантишка!

— Не смейте! — говорю холодно, спокойно, хотя внутри все кипит. У меня просто сорвало крышу — Не смейте называть меня…музыкантишкой! Я музыкант! И хороший музыкант! А еще — за оскорбление я могу вас вызвать на дуэль! И заверяю — убью с большим удовольствием!

— Как ТЫ смеешь, мальчишка?! — ректор буквально взревел — Ты не имеешь права вызывать преподавателя Академии! Ты не можешь разговаривать так непочтительно! Ты вообще не имеешь права… Десять ударов кнутом!

Тяжело дыша ректор сел, и с ненавистью вперился взглядом в мое лицо. Я же сжал челюсти, чтобы не выдать еще чего-нибудь такого…непочтительного. И заработать гораздо худшее наказание. Мне ужасно хотелось послать всех матом, и уехать куда глаза глядят. Денег у меня хватит — если что, Мастер поможет. Он ведь мне должен. На кой черт мне сдалась эта Академия?! На кой черт мне это офицерство?!

Боюсь. Не зря у меня взяли кровь. Леграс сразу предупредил, что по этой крови меня найдут где угодно, даже на другом континенте. Я читал — можно сделать что-то вроде компаса, и стрелка прибора будет всегда указывать на того, кого ищут. И найдут ведь…жизни не дадут! Всю жизнь прятаться? Смотреть в щель в занавеске — кто стучится в дверь? Ожидать выстрела в спину? Можно переделать физиономию, цвет волос, но кровь-то не изменишь! Все равно отыщут! Отвратительное настроение. И еще эти девки… Одна Сонька приличная, а эти две… У меня такая ярость — аж выжгло все теплые чувства к ним!

Стоп! А почему я упускаю из вида то обстоятельство, что Хельга и Ана обрели магические способности? Как это могло произойти? Ана скорее всего стала магичкой после вселения Анны. Анна-то была боевым магом! А вот Хельга…это скорее всего моих рук дело. Я же ее лечил, и каким-то образом взял, да и сделал ее магичкой! Хотя и вправду могло быть по-другому…совпало.

Хе хе…глупая мысль — а может она стала магом после того, как потеряла девственность? Нет, само собой это не зависит от разрыва какого-то там кусочка плоти. Тут все сложнее и проще — объединение аур во время секса, духовная общность, высшее напряжение чувств во время оргазма…запросто ведь может быть.

Впрочем, гадать можно долго, и результата не будет никого. Все равно не узнаю. Кто бы рассказал, что ли…хмм…может к «бабушке» отправиться? Уж она-то должна знать! Но это не точно…

***

— Пет, прости! Мы не хотели… Пет! Подожди!

Шагаю по коридору, не обращая внимания на голоса позади меня. В душе кипит ярость. Вот на самом деле — мне только этого не хватало! Чтобы меня били кнутом — прилюдно хлестали, как скотину какую-то! И по чьей вине?!

— Пет!

Оборачиваюсь, дожидаюсь, когда вся троица подойдет поближе, мрачно говорю:

— Не подходите ко мне ближе чем на три шага! Даже в столовой! Хватит, развлеклись!

Обвожу взглядом расстроенные лица девушек, замечаю — у них текут слезы. Но это ничего не значит, даже если слезы настоящие. Смыть слезами нанесенный вред — что может быть проще? Поплакала — вот и не оскорбляла! Поплакала — вроде, как и не подставляла зад чужому мужику! «Ты сам виноват! Совсем обо мне забыл!». Плавали, знаем.

— Ана, иди сюда! — машу рукой девушке, которая идет далеко позади. Она ускоряет шаг, обходит рыдающую троицу, не удостоив их ни одним взглядом, и мы идем дальше — я чуть впереди, Ана за мной. Доходим до номера под любопытными взглядами курсанток, пробегающих по коридору по совершенно необходимым для них делам, я открываю дверь и мы заходим, отрезая себя от окружающего мира.

— Ффухх… — выдыхает Анна, и смотрит на меня грустно, извиняюще — Прости, Петр…я не хотела. Ругаю себя. Держалась до последнего, а когда она начала меня грязью поливать, не выдержала, ответила. Я не хотела!

— Да ладно — досадливо машу рукой, и прохожу в спальню, на ходу сбрасывая башмаки, и собираясь броситься на постель. Потом замечаю на матрасе темное, мокрое пятно, и морщась, сажусь на край кровати. Интересно, что подумали заглядывавшие в спальню «зрители». Что я обмочился во сне? Иначе откуда взялось это пятно? Ну не кровь же замывали.

— Я сейчас! — говорит Анна, и подойдя к кровати, протягивает вперед руки. Стоит, закрыв глаза, и через несколько секунд я чувствую запах перегретого пара, как от работающего утюга. С удивлением смотрю на то, как пятно уменьшается, бледнеет…исчезает.

— Все! — вздыхает Ана, и вытирая мокрый от пота лоб садится рядом со мной. Мне захотелось обнять е, прижать к себе, но…я тут же вспомнил, что вообще-то это не Ана, а Анна. И ее бывший сейчас стоит рядом с постелью и смотрит на свою подругу. Пусть и бывшую, но подругу. И было бы неправильно обниматься прямо у него «на глазах». Пусть никаких глаз у Хенеля на самом деле и нет. Глупо, наверное. Призрак — не личность. Призрак — набор файлов, которые некоторым образом сохранили свое присутствие в этом мире и не ушли в новый «компьютер». Просто «жесткий диск», ждущий новое «железо». Но все равно…

— Жизнь меняется, Анна — улыбаюсь я девушке, глядя в ее ангельски прекрасное лицо. Вот дал же бог человеку такую внешность! Которая, кстати, отнюдь не залог успеха в жизни. Наоборот, сколько раз замечал — некрасивые, даже ущербные люди бывают гораздо более успешны, чем красавицы и красавцы. Некрасивым приходится зубами вырывать свой кусок из жизни, они более энергичны, работоспособны, а потому — более успешны. Ну…мне так видится. Но это не точно.

— Меняется — кивает Анна, и улыбается — Снова на учебу? Я ведь почти закончила Академию, оставалось совсем немного. И вот что еще хотела тебе сказать — мои деньги — твои деньги. Если что со мной случится — все они достанутся тебе. Я оставила завещание. Вернее — Ана оставила, но никакой разницы нет, ты же понимаешь. Мне очень жаль девочку, но…

Я прекрасно все понимаю. Своя рубашка ближе к телу. Тут есть аналог этой пословицы, и вообще — много похожего на земное. Иногда мне кажется, что налши миры некогда были одним целым… Впрочем, это совсем другая история.

— Живи, радуйся жизни — киваю я — Что теперь поделаешь. А за Ану я отомщу.

— Мы отомстим — хмурится Анна — Мы. И ты обещал, что сходишь к моим родителям…

— Так теперь ты и сама можешь сходить! — усмехаюсь я, и все-таки обнимаю Анну за плечи. Она вздыхает, прижимается ко мне, кладет голову на грудь. Я ободряюще похлопываю ее по спине — Сходим, конечно же. Только надо ли? Надо ли их беспокоить? Они успокоились, немного подзабыли. А теперь что? Знаешь…я могу сделать тебя Анной. Совсем Анной. Ты будешь выглядеть как она. Только…

— А голос? Голос-то ты мой не слышал — вздыхает Анна — Родители сразу поймут, что их обманывают. Опять же — как объяснишь, где я была все эти годы? Мое тело лежит в семейном склепе, в поместье. Это легко проверить, сняв крышку. Так что…

— Ну…тогда так, как с Мастером — пожимаю я плечами — Придумай, как их убедить в том, что ты — это ты. И надо ли это делать? Еще раз прошу хорошенько подумать — стоит ли их беспокоить?

— Стоит! — уже твердо говорит Анна — И я хочу их увидеть. И попрошу тебя — тоже подумай, как все это лучше обставить. Чтобы они поверили. Ты хитрый, я знаю, ты сможешь!