Принц

Глава 13

— Кто в номере? Сколько человек?

— Четверо. Три парня и одна девушка.

— Что делают? Стоп! Покажи!

Вспышка! Сижу с закрытыми глазами, а сам все вижу! Странно. Вроде и привык к магии, но…

Нет, к этому привыкнуть нельзя. Кстати — идеальная разведка, ты всех видишь, тебя никто не видит. Эх, мне бы такие способности на ТОЙ войне! Или вернее — на войнах.

Номер такой же как у меня, только богаче обставленный. Явно человек привык к роскошной, комфортной жизни, не то что я, солдафон. Кстати…мне мой номер вообще-то раньше казался очень даже уютным и богато обставленным. Все для жизни есть, и зачем мне ковры, коврики, вазы и статуэтки? Ну и всякая такая же ерунда, которая нужна только для того, чтобы украшать, и не имеет никакой практической ценности. Ну…за исключением вот этих розовых хрустальных бокалов, валяющихся сейчас на боку.

Розовых, черт подери! Ффу…какая безвкусица. Синий — это да, но розовый — только для девочек. Ладно бы один такой бокал — ведь девочка здесь одна. И кстати — я ее знаю, эту девчонку.

По шрамам на спине узнал, лица-то не видать — она голая стоит на кровати на четвереньках, приподняв зад, и…в общем, все трое парней при деле. Не знаю, нравится ли это девчонке, но кряхтит и постанывает она изрядно.

Облом-с! Куда девать три трупа? Трупы мне не нужны. С ними одни проблемы. Вернее — три проблемы. Остается только ждать — когда-то они ведь насытятся, черт подери! Чертовы маньяки.

— Ну что? — спрашивает Соня, которая сидит в кресле напротив меня — Зачем меня позвал? Что хочешь сделать?

Сразу не отвечаю, погруженный в свои мысли и завороженно наблюдаю за процессом, происходящим в номере Элрона. Один из парней, которые сейчас вместе с Элроном — это тот самый рыхлый придурок, который задирал меня в столовой, в первый день после того, как я появился в Академии. Я его хорошо запомнил. Такую тупую рожу не забудешь. Третьего я не знаю. Оба пристроились сзади девицы и пыхтят что твой трактор. Умело так пыхтят, привычно. Заметно, что не в первый раз.

Младший Элрон спереди, и время от времени покрикивает на мычащую и стонущую девушку. В слова не вслушиваюсь, что он может такого говорить? Обзывает, называет шлюхой и все такое.

Жестом останавливаю Соню, которая снова порывается что-то спросить, и жду, когда эти упыри отвалятся от девки. Наконец — все четверо лежат рядом, девица на боку, тяжело дышит, вздрагивает.

Хмм…нет, все-таки эти мажоры еще те извращенцы. Девка точно какая-то мазохистка-нимфоманка, похоже что ей нравится, когда ее унижают.

— Как она могла остаться в живых? — спрашивает рыхлый, и я сразу же настораживаюсь.

— Как, как…не знаю! — раздраженно отвечает Грендель Элрон — Я проткнул ее мечом, вы же видели!

— И я проткнул! — говорит рыхлый, и с гнусной усмешкой добавляет — Хорошо с ней позабавились. Беа, а тебе понравилось, как мы ее отделали?

Девушка поворачивает голову, и теперь я совершенно точно вижу — да, это Беата. Неужели она тоже участвовала? Да не может быть! В такой гнусности?!

— Понравилось — девушка облизывает чувственные, припухшие губы — Только лучше бы на ее месте был он! Я его хочу! Так и представляю — он во мне, а я ему в ухо втыкаю шпильку! Чтобы сразу в мозг! И он дергается, дергается… Вы знаете, что когда мужчину вешают, он кончает?

— Да ладно?! Врешь! — не верит черненький, смуглый Третий — С чего бы вдруг?

— Я тоже слышал такое — кивает Элрон — Не врет!

— Ну что, продолжим? — выдыхает рыхлый.

— Хватит! — протестует девушка — У меня уже все болит. Другой раз!

Она встает, и чуть пошатываясь идет к одежде, кучкой брошенной на кресло. Парни следят за Беатой блестящими от похоти глазами, потом Грендель встает, хватает девушку за волосы и бросает на колени. Напарники жадно следят за тем, что происходит. Закончив, Элрон командует:

— Следующий! Давай, Беа, не придуривайся, ты же любишь! И пойдешь отдыхать!

Девушка не протестует, и я еще минут двадцать вынужден наблюдать за тем, что с ней делают. Честно говоря, меня слегка мутит. И от вида помятой, грязной, истасканной девушки, и от созерцания этих радостно ухающих придурков, которые трясут своими мерзкими причиндалами. У меня аж нутро трясется от ненависти — как представлю, что они делали с Аной… Я бы их на кол посадил, точно! Впрочем…еще не вечер.

Наконец, пошатывающаяся и утирающая влажный рот девица все-таки поднимается с колен, кое-как одевается (трусы сунула в карман) и помахав рукой партнерам выходит из номера. Парни тоже стали одеваться — вяло, обмениваясь шутками, которые им кажутся просто-таки искрометными. Все шутки относятся к только что происшедшему в номере, и они настолько тупые, настолько грязные и мерзкие, что диву даешься — что это за семьи, в которых выросли такие поганцы?! И как эта девка — красивая, между прочим! — позволяет творить с собой ТАКОЕ. Деньги? Ну…вряд ли. Тут нищих нет. Больная? Ну…может быть. Психически больная. Что, на Земле таких нет, что ли? Да полазить в сети — чего только не найдешь! Такую грязь увидишь, что диву дашься. Так почему этот мир должен очень уж сильно отличаться от Земли в лучшую сторону? Здесь все должно быть еще грубее и проще. Тут никаких конвенций нет, и понятий о гуманности — тоже.

Черт! Мерзавцы сели за стол и допивают вино. Нет бы свалить по своим комнатам!

— А может он некромант? — хохочет рыхлый, и у меня внутри холодеет — Ну а чего?! Воскресил себе труп девки, и потрахивает ее, пока не протухла! Ха ха ха! В жару-то, холодненькое приятно!

Парни радостно хохочут, а я стискиваю пальцы в кулаки. Терпи, терпи! И слушай!

— Ему все равно конец скоро — небрежно говорить Элрон — Папаша специалистов нанял, и не таких, как простые наемники! Скоро, скоро! И девок его на куски порубят! Вначале девок, а потом его! Чтобы он помучился, чтобы знал — это мы сделали! Только вы, уроды, молчите! Хоть слово где вякнете — я с вас кожу с живых сдеру, поняли?

— Да чего ты, Грен? — обиженным тенорком отвечает рыхлый — Мы всегда за тебя! Ты наш командир!

— То-то же — кивает Элрон, и добавляет — Допиваем, и по комнатам. Я уже спать хочу. Беатка высосала досуха! Ей бы шлюхой работать в борделе, а не на службу идти!

— Я все равно не понимаю, как ты терпишь, когда твою девку… — спрашивает Третий, имени которого я не знаю — Не ревнуешь?

— Меня заводит — усмехается Элрон — Люблю смотреть, когда ее… А ей нравится, когда я смотрю. Я на ней может и женюсь!

— На шлюхе?! — ужасается Третий — Да ты чего?! Она же всем грязным наемникам будет давать! Всю грязь соберет! Заболеет, и тебя заразит!

— А мне может такая и нужна — хмыкает Элрон — Пусть дает. А что касается «заразит»…амулеты на что? Она сама их и сделает! Ха ха ха… С амулетом защиты от болезней не заразится. Да и у меня амулет.

— Да-а… — уважительно тянет рыхлый — Ты, Грен, настоящий ценитель женщин! Кстати, когда развлекаться пойдем? Ну…на кровавые игрища?

— Подождать надо — морщится Элрон — в городе неспокойно. Говорят — тайная служба шастает, ищет. А тебе что, еще хочется? Соскучился по развлечениям?

— Очень — облизывается рыхлый — Как та, мелкая пищала, когда ты ее резал!

— А мне с парнишкой понравилось — вздохнул Третий — Долго прожил, между прочим. Крепкий был!

— Ты извращенец! — хохотнул Грендель Элрон — Я всегда знал, что тебе больше нравятся мальчики!

— Тебе как будто нет? Не нравятся? — обиделся парень — То-то ты так пыхтел и стонал!

— Мне и те, и другие нравятся! И девки, и парни! — Элрон не обиделся, довольно усмехнулся — Но я больше всего люблю смотреть на то, как в их глазах угасает жизнь. Вы, дураки, не понимаете! Вам бы лишь бы потрахать, да кишки выпустить! А я когда вижу, как глаза делаются стеклянными, как затихает, как по телу проходят последние судороги…вот это настоящее наслаждение! Вот это страсть! Кстати, придумайте новую пытку. Что-то все банальное, как у черни. Есть предложения? Я предлагаю…

***

Меня реально тошнило, просто-таки скручивало дугой. Но я слушал, слушал, слушал…и запоминал. Вот это гадюшник! Вот это я попал в гнездо маньяков! И почему, кстати, я не знал про исчезновения людей? Как понял — в основном жертвами мерзавцев были подростки — девушки и парни. И эти мрази их пытали, а потом, натешившись, убивали. Трупы бросали в канализацию — иначе ведь можно найти убийцу. Как найти? А так же как по крови…презервативов ведь здесь нет. Ну а в канализации — крысы. После крыс ты уже ничего не найдешь. Вот только где негодяи это все делали — я так из разговора и не узнал. Наверное, есть какой-то дом, где это все происходило. Из домов есть ходы в канализацию, что-то вроде люка. Он всегда прочно запирается, снизу по понятным причинам его не открыть. Не во всех домах люки, конечно, но во многих богатых домах. У Велура, к примеру, такой люк был, так почему не быть и в других домах?

Мерзко было еще то, что в кровавых игрищах участвовала и Беата. Эти мрази вспоминали, как специально для нее возбудили парня, она его трахнула, а потом резала по кусочкам, начав….понятно с чего.

Когда стали ржать, вспоминая о том, как поймали беременную молодую женщину, и что с ней проделали — я уже был готов бежать и выламывать дверь. Мне хотелось просто поубивать их всех без изысков и хитрых планов. Просто раздавить, как тараканов. Такие твари не должны жить на белом свете. И почему Создатель выпустил их в мир — совершенно непонятно. Чтобы показать, какими мразями могут быть люди?

Я вообще не понимаю — если Создатель всеведущ, если в мире все происходит под его патронажем, откуда же тогда берутся чикатилы? Почему на Земле возникли Освенцим и Майданек? Почему он допускает ТАКОЕ?! Может ему просто на все плевать, и мы только пешки на шахматной доске? Все больше и больше прихожу к такому выводу. И давно уже понял: если хочешь, чтобы справедливость восторжествовала — сделай все своими руками.

Наконец мрази окончательно устали и засобирались по своим номерам. Первым ушел Третий — и призрак проследил, куда он ушел, вторым — рыхлый, и за этим проследили. Второй призрак следил, первого, через которого смотрел на Элрона, я не отпускал.

Все. Элрон в номере один. Разрываю связь, смотрю на свою подружку, прикорнувшую в кресле. Глубокая ночь, так что уснула девчонка. Ужасно не хочется ее будить, но…другой случай может и не подвернуться. В принципе, ей ведь ничего не грозит. В комнату я ее не пущу. Все, что нужно сделать — позвать девичьим голосом. Я мог бы попробовать и сам, но ведь не поверит, подонок может забаррикадироваться изнутри. А я бесшумно двери открывать не умею. И кроме того — спугну. Так что вариантов больше нет.

— Соня…вставай! Соня! — трогаю девушку за плечо, она подхватывается, вскакивает с кресла:

— Все? Ой, я уснула!

Объясняю ей то, что она должна сделать. Без подробностей — только самое главное. Соня слушает, кивает — на лице ни следа малейших сомнений. Она верит мне на сто процентов, и не допускает и тени мысли о том, что я ее могу подставить. Я об этом сразу ей говорю — что девушке ничего не грозит, если только не начнет болтать. Потому — ни слова на сторону! Ни подругам, ни родне! Никому!

Грустно сообщает, что с подругами у нее теперь не ладится. Они все равно на нее обиделись за то, что настучала на них комиссии. А она не могла соврать, да и как соврешь, когда все и так ясно, как белый день? В общем — они с ней теперь не разговаривают.

Дверь оставляю открытой, как только Соня сделает все, что я просил сделать — вернется ко мне в номер. Нет, мне сегодня точно не до сексуальных игрищ, но и бросить девчонку просто так не могу. Пусть побудет у меня. Можно сказать — это ей…хмм…плата? Нет, не плата — звучит как-то гадко…это награда за услугу. Такую услугу, которую окажет не каждый человек. Вот так, без объяснений, взять, и поучаствовать в чем-то явно незаконном, рискуя всем, что у тебя есть. Слабо? А вот Соньке не слабо. Похоже, что и правда меня любит.

Вот только как теперь отличить настоящую любовь от той, которая наведена просачивающейся в пространство магической силой? Это примерно так же, как богатый бизнесмен думает про очередную невесту, бурно выражающую свою к нему вселенскую любовь: «А может она не меня любит, а мое богатство? Может она врет?!». А тут еще сложнее. Тут не врет, тут настоящая любовь, но…наведенная магией.

И опять вспоминаются земные аналоги — вампиры, те, что из высших. Якобы они обладали такой притягательностью, такой способностью влюблять в себя женщин, что ни одна жертва не могла перед ними устоять. Само собой, я всегда считал это абсолютными байками, но может эти рассказы отголоски реальных событий? Может, и на Земле существуют люди, обладающие магией, способной притягивать к себе женщин? Ну да, можно над этим и посмеяться, но…вот она, реальность.

Уже когда вышел в коридор, вдруг…передумал. Нет, план будет совсем иным! Попросил Соню вернуться в номер, молча указал на кровать:

— Ложись спать. Я передумал, прости! Ложись, ложись!

Соня пожала плечами, не стесняясь меня, быстро сбросила одежду, оставшись совсем нагой, скользнула в постель. По-моему она была даже рада, что не пришлось ничего делать. Я погладил ее по голове, и…погрузил в сон. Вырубил практически мгновенно. Завтра она и не вспомнит, что с ней было. А если вспомнит — сделаю вид, что не понимаю, о чем речь. Нет — лучше скажу, что так ее проверял на верность. Ну вот такой я дурной!

Собрал ее одежду, брошенную прямо на пол, с грустью посмотрел на девчонку, лежащую у меня в постели, и…пошел убивать.

***

Тук! Тук! Тук!

Молчание. Поднимаю руку, снова стучу.

Тук! Тук! Тук!

Голос — сонный, хрипловатый:

— Ну, кто еще? Грендель, я устала! Хватит на сегодня!

— Это не Грендель — отвечаю я, и дверь через пару секунд открывается. В щель выглядывает Беата.

— Син?! Чего тебе?

— Тебя! — отвечаю, и резко толкаю дверь. Девушка за дверь вскрикивает, падает — ей крепко досталось по лбу. На то и был расчет — мне не надо, чтобы она закричала. Вхожу, запираю дверь под взглядом очумело таращившейся на меня девушки. Потом поднимаю ее, зажимаю рот, и медленно, с расстановкой, говорю:

— Я не буду тебя мучить так, как ты мучила ваших жертв. Я тебя просто убью!

Беата мычит, извивается в моих руках, но я ее удерживаю, хотя девка оказалось очень сильной. Ну что же…с детства их тренируют. Как Сонька рассказывала — подъем я пять утра, и до трех часов дня — единоборства, письмо, чтение, естественные науки, ну и все, что относится к обучению любого аристократа. Что ни говори, но учебы у них тут поставлена по высшему разряду. То-то в Академии только специфическое обучение, по профессии — все, что относится к военному делу и медицине. Основные знания они получают дома.

Достаю из ножен на поясе нож, и медленно ввожу его в сердце девушки. Она выгибается, дергается, потом обмякает. Вот теперь остается только ждать. Впрочем — совсем недолго ждать.

Через минуту у тела девушки стоит ее призрак — копия той, что сейчас лежит передо мной. Короткая ночнушка на голое тело, рана на груди под ребрами. Готово! Дело сделано. Нить от призрака идет тонкая, и все больше утончается. Сколько у меня в запасе времени — не знаю, потому следует поспешить. Кстати — вот за это самое так называемых «некромантов» нещадно истребляли. И сейчас истребляют — если найдут, конечно. Мы, некроманты, типы скользкие! Попробуй, прихвати нас!

Цепляю нить призрака, соединяю с собой, даю посыл на верность. Все, теперь эта тварь моя. Сосуд, в котором жила душа, пора «склеить», так что не теряя времени, занимаюсь реанимацией. Порезанное сердце срастается, кожа и мышцы грудины — тоже. Запустить сердце — плевое дело. Маленький импульс, и вот, насос начал качать. Кровь почти и не вылилась — клинок узкий, практически стилет. Таким хорошо убивать.

Все, готово! Теперь загоняю душу в отремонтированное тело, и…опа!

— Что это было?

— Это я тебя убил — сухо констатирую я — Теперь ты принадлежишь мне. Ты моя рабыня. Будешь делать все, что я скажу. Но о том, что сейчас случилось, ты не скажешь никому и никогда — до тех пор, пока я это не позволю. А теперь ты сделаешь вот что…

***

Тук. Тук. Тук. Тук….тук тук. Тук. Тук. Тук.

Ага, у них свой шифр. Ладно, не имеет значения. Кстати — могли мы с Соней попасться. Спугнули бы гада, точно. Хорошо, что я в последний момент передумал.

— Кто?! — голос спокойный, не ждет парень проблем. И это хорошо.

— Это я, Беа! Открой…что-то я не добрала. Еще хочу, и пожестче!

Звук отодвигаемой задвижки, Беата заходит…вскрик!

— Ай! Ты…что?! Аххх…

Захожу. Дело сделано. Элрон лежит на полу с ножом в сердце. Поворачиваюсь к Беате, говорю:

— Иди, и сделай то, что я тебе приказал. Вон отсюда!

Беата поворачивается и выходит. Все, надеюсь, что больше я ее никогда не увижу.

Элрон…призрак Элрона стоит возле тела, смотрит на меня бесстрастными бельмами глаз. Мерзкая скотина! Вот ты и попался.

Соединяю его нитью со своей головой — готово. Он мой. Разговаривать с ним не хочу — время уходит, тело может умереть окончательно. Реанимирую, и загоняю в него Хенеля. Все, дело сделано!

Лже-Грендель открывает глаза, глубоко вздыхает:

— О Создатель! Как же это хорошо — дышать!

И тут же морщится:

— Демоны его задери…Мастер, я все понимаю, и замысел твой просто великолепен…но в какую помойку ты меня засунул! Если бы ты знал, что творится у него в голове! Он же ненормальный, изувер! Хочет, я расскажу, что он делал еще ребенком? С животными?

— Молчи! — хрипло командую я — Примерно представляю, и знать этого не хочу!

— А потом он с папашей вместе развлекался — мрачно говорит Хенель — У них пыточная в подвале…была. Папаша его еще в десять лет приохотил. Они оба ненормальные. Мда…лучше призраком, чем в этой помойке!

— У тебя долг, не забыл? — сержусь я — Хватит ныть! Он знает, где прячется отец?

— Знает, конечно же. У них поместье возле города, о котором мало кто знает. И дом в столице. Сейчас папаша в поместье.

— Вот что…каких там людей нанял папаша? Ну, чтобы меня убить и девчонок? Знаешь? Вернее — он знает?

— Нет. Только папаша знает — вздыхает Хенель, и тут же усмехается — И я узнаю. Попозже. Завтра. Или послезавтра. Я спрошу папу. Хорошенько спрошу! За все…

— Только не перестарайся — приказываю я — Пусть поживет подольше. Лучше пару-тройку дней. Сумеешь? Или кишка тонка? Может тебе Беату в помощники дать? Она-то точно сумеет.

— Я эту мразь Беату убью, стоит ей только приблизиться ко мне — бесстрастно обещает Хенель, и смотрит мне в глаза — Ты ведь ей уготовил что-то очень неприятное, так?

— Еще какое неприятное! — криво усмехаюсь я — Хотя….кто знает? Может ей и понравится. Потом как-нибудь расскажу. Сейчас не до того. Все, отдыхай, и…к делу. Как закончишь — свяжешься со мной.

Не ожидая ответа, шагаю к двери и выхожу в коридор, привычно оглядываясь по сторонам. Но нет, тихо, в Академии царит покой. Глубокая ночь, сейчас угомонились даже самые развратные и любящие пошуметь. Последний час перед рассветом. Как там называлось это время? Час Быка? Время, когда в мире летают демоны, забирая души неосторожных людей. Сейчас я отправил в мир трех демонов…

Соня спит так сладко, так уютно, что я даже затосковал — не хочется мне без нее. Все понимаю, она мне по большому счету не нужна, как и я ей — мы слишком разные, да и кроме того, рядом со мной опасно. Но…сердцу не прикажешь. Все-таки наверное я в нее немного влюблен. Как и в ее мать. Смешно, но они обе стали мне близки, как…как жены? И та, и другая в меня влюблены, и та, и другая не хотят сделать мне зла. И обе похожи так, как похожи самые настоящие клоны. Близнецы. Так что можно сказать, я влюблен в одну и ту же женщину?

Глупо, наверное…и смешно. Как в анекдоте — и жену люблю, и тещу люблю…только до тестя не добрался. Тьфу!

Сдаюсь. Раздеваюсь, и тихонько ложусь рядом с Соней. А ведь не хотел! Думал на диване высплюсь.

Тепленькая такая, гладкая…упругая… Рука сама собой шарится по интимным местам девушки…

Вспоминаю, что Соня под «гипнозом», снимаю наваждение. Девушка улыбается сквозь дрему, обнимает меня, тянет на себя, обхватывает ногами так крепко, что кажется — боится, что убегу. Шепчет что-то, целует меня, обхватив за шею. Ну и…вскрик, вздох, и…понеслось.

Рассвет мы встретили крепко прижавшись друг к другу, потные и усталые, но очень довольные. У меня с души будто груз спал — самый лучший способ снять напряжение, улучшить настроение…какой? Нет, не премию получить.

Правда, не знаю, люблю ли эту девчонку, но то что мне с Соней оченькомфортно и легко — это точно. И приятно. Чертовка умеет зажигать не хуже своей мамаши. Хотя у той опыта конечно же побольше. Но…у нас впереди еще есть время — всему научится. Я постараюсь так сказать передать опыт поколений. А там…будь, что будет.

Хороший клубок змей я сегодня зацепил, доволен. Одной проблемой теперь меньше. Впрочем…подожду, чем закончится дело. Оно ведь еще до конца не сделано.