Придворный медик. Том 5

Глава 23

Стражники ошарашенно переглядывались. Их взгляды бегали из стороны в сторону. То на меня, то на впечатавшегося в стену Коршунова.

Первым опомнился командир Рыбин. Главный прихвостень Владимира Алексеевича.

— Вот вы и доигрались, господин Булгаков, — хищно улыбнулся он. — Как же давно мы пытались доказать, что вы вовсе не герой. Обыкновенный преступник. И что в итоге? Главный командир Коршунов всё это время был прав. Вы дьявольски опасны. Вас нужно изолировать! Отправить в психушку вслед за Биркиным!

— Да ну? — усмехнулся я. — А вот гвардия Его Императорского Величества думает иначе.

Рыбин хотел что-то возразить, но не успел. Не прошло и пары минут, а коридор уже заполонили гвардейцы во главе с Севастьяновым. Моим старым знакомым, который несколько месяцев назад после окончания турнира подарил мне свои часы. Семейную реликвию.

С помощью них я могу вызвать Севастьянова в любой момент. Именно это я и сделал за минуту до того, как покинул покои графини Боярской.

Эх, жаль… Быстро же он прибежал. А я уж думал, что наконец-то смогу навалять местной охране. Стражники и их командиры уже совсем от рук отбились! Как только Игоря Бондарева упекли за решётку, Коршунов превратил всю службу безопасности в свой личный плацдарм для заработка.

И у меня на руках были доказательства. Я собирался прикрыть их контору чуть позже, но так уж вышло, что они сами напросились. Решили пойти против меня в самый неудачный момент.

Дело в том, что Грима и Мот всё это время без дела не сидели. Я использовал своих фамильяров по максимуму. Они уже давно насобирали на Коршунова такой компромат, что посадить нынешнего главу службы безопасности можно чуть ли не на пожизненное. Взятки, угрозы, покушения, подтасовка улик. Чем эти уродцы только не занимались.

— Что здесь происходит⁈ — потребовал ответа Севастьянов.

— Задержание особо опасного преступника! — тут же ответил Рыбин. — Посмотрите, что Булгаков сделал с руководителем охраны! Нельзя оставлять это безнаказанным. Он должен поплатиться за свои преступления. Слишком долго он уклонялся от закона.

— Полностью согласен с господином Рыбиным, — ухмыльнулся я. — Задержание преступника прошло успешно. Коршунов обезврежен. Вот, господин Севастьянов, взгляните… — я просунул руку в свою сумку.

И стражники, и гвардейцы тут же схватились за оружие, но Севастьянов их остановил.

Я достал папку с уликами и протянул её знакомому гвардейцу.

— Ознакомьтесь. Думаю, вы многое поймёте, когда изучите эти материалы, — заключил я. — Особое внимание прошу обратить на флешку. На ней записаны переговоры Коршунова и Рыбина. Эти двое уже давно обчищают выделенный стражникам бюджет. И уже начали посягать на некоторых дворян. Ещё немного, и они бы основали внутри императорского двора свою собственную преступную группировку. Причём элитную.

— Он врёт! Это всё полная ересь, господин Севас…

— Тихо! — перебил Рыбина гвардеец. Пролистав переданные мной документы, Севастьянов понял, что я не шучу. Тут достаточно материала, чтобы раз и навсегда покончить с этой парочкой.

— Думаю, разговор мы продолжим в нашем корпусе, — заявил Севастьянов. — Все присутствующие, следуйте за мной. Надеюсь, мне пока что не придётся заковывать вас в наручники. Но учтите, если хоть один из вас попытается сбежать, мои люди сразу же откроют огонь. Павел Андреевич, уж простите, но вас это тоже касается. Я отпущу вас, когда ознакомлюсь с предоставленными вами электронными уликами.

Примерно этого я и ожидал. Чтобы понять всю картину, гвардейцу в любом случае придётся воспользоваться компьютером. Но я никуда не спешу. Могу пройтись с ним.

— Ах да, и ещё один вопрос. Хочу разобраться с этим здесь и сейчас, — вспомнил Севастьянов. — Почему вся эта кутерьма случилась около покоев графини Боярской? Что там произошло?

— Мы с господином Коршуновым пришли задержать Павла Булгакова, потому что он нацелился намеренно заразить госпожу Боярскую вирусом. Он — ходячее биологическое оружие! — не сдавался Рыбин.

А-а… Так вот в чём дело. Хитрые засранцы. Узнали, что я сейчас нахожусь на больничном, и решили подставить меня таким способом. Что ж, не вышло.

— Давайте лучше я скажу вам правду, — взял слово я. — Больничный мне пришлось взять, чтобы провести собственное расследование. Оказалось, что в покоях графини скрывался, скажем так, оживший экспонат, взломавший сокровищницу императора. Фараон Архандр Четвёртый. Однако мне не удалось его задержать. Он сбежал вместе с графиней. Можете осмотреть их покои. Поймёте, что я вам не лгу.

Всё идёт по плану. Прежде чем разделиться со мной, Архандр связался со мной телепатически, и мы смогли бегло обсудить, как действовать дальше. Фараон сам дал разрешение рассказать о том, что он всё это время находился здесь.

Их с графиней репутация уже не волновала. Они сбегут из Российской Империи туда, где их никто не найдёт. Так что Архандр решил отплатить мне за помощь. Позволил исказить историю, чтобы переманить гвардейцев на свою сторону.

— Я уже почти что схватил фараона. Но вмешались Коршунов с Рыбиным. Так что побег императорского экспоната можете спокойно сваливать на них, — заключил я.

Рыбин не знал, что сказать. У него отвисла челюсть. Сам командир не владел особым красноречием, которым мог похвастаться Коршунов, поэтому продолжать защищать свои права он уже не мог.

Из-за эмоций он даже не стал уточнять, почему я решил провести собственное расследование, а не передал свои догадки насчёт экспоната охране. Об этом меня обязательно спросят позже, но я отвечу, что опасался предателей. Ведь уже понимал, что нынешний глава охраны зуб на меня точит.

Севастьянов направил в покои Боярской нескольких гвардейцев, а нас отвёл в свой корпус. Много времени он у меня не отнял. Файлы, которые я давно копил на своей флешки, говорили сами за себя.

— Значит, Бондарева и в самом деле осудили неправомерно… — вздохнул Севастьянов. — Спасибо, что доложили нам об этом, Павел Андреевич. Вовремя вы меня вызвали. Император был бы расстроен, если бы ваша стычка со стражниками закончилась кровопролитием.

— Я не мог поступить иначе. Мне давно известно, что Игоря Станиславовича посадили по ошибке. Поэтому мне пришлось действовать жёстко. Я ведь знал, что вся служба безопасности давным-давно прогнила, — пожал плечами я. — Только Бондарев держал всех в узде. Надеюсь, что после допроса Коршунова и Рыбина всё снова встанет на свои места.

— Я об этом позабочусь, обещаю, — кивнул Севастьянов. — Могу гарантировать, что господина Бондарева скоро выпустят. Поговорю с императорской семьёй. Возможно, ему даже выплатят компенсацию.

Это хорошо ещё, что он в тюрьме и месяца не провёл. А ведь всё могло закончиться куда хуже. Известно много случаев, когда заключённых оправдывают спустя десятки лет. Когда жизнь человека уже полностью разрушена.

Повезло, что я смог вовремя расставить все фигуры на своей шахматной доске. На всякий случай никогда не выпускал из своих рук сумку с доказательствами. Меня могли прижать в любой момент, и я это понимал.

Наконец-то можно выдохнуть спокойно. Я достиг всех поставленных ранее целей.

Ещё на прошлой неделе меня беспокоили всего три задачи. Здоровье Кирилла, четвёртое онкологическое отделение и судьба Игоря Бондарева. В итоге все три проблемы решены. Кирилл исцелён, четвёртое отделение Платонова уничтожено, а Бондарева скоро отпустят.

Но возникла последняя, самая трудная проблема. Моя дядя. Николай Ушаков. Человек, из-за которого всё началось. Я должен отомстить ему за то, что он сделал с Кириллом. А заодно выбить из него способ вернуть лекарскую магию моему учителю.

Я ведь дал обещание Александру Кацурову. Валерий Николаевич ещё поживёт. Но перед этим мне придётся столкнуться с Ушаковым, на которого не действует никакая магия.

Дядя набрал столько артефактов, что у него практически не осталось слабых мест. Но… Это ведь не значит, что я не могу заманить его в ловушку!

Вот теперь уже точно пора использовать все силы и связи, которые у меня есть. Нельзя, чтобы череда постоянных покушений на меня и моих близких продолжила повторяться из раза в раз.

Надо переговорить с главным человеком в Российской Империи.

Я набрал номер Михаила Романова. Младший брат императора уже давно стал моим хорошим знакомым. Практически другом. Через него я могу договориться о встрече с Александром Сергеевичем.

— Господин Булгаков, вы сегодня не перестаёте удивлять, — ответил на мой звонок Михаил. — Я могу поговорить с братом. Думаю, он с радостью вас примет. Но какой повод у вашей встречи? Хотите что-то рассказать о сбежавшей мумии? Гвардейцы уже вроде как всё мне доложили. Император в курсе.

В покоях они нашли бинты и другие следы, которых хватило, чтобы сделать выводы.

— Нет, Михаил Сергеевич, есть тема поважнее, — ответил я. — У меня есть информация о самом опасном преступнике Российской Империи. Как я понимаю, многие его недооценивают. Император должен узнать всё, что мне удалось выяснить. Лично.

С Ушаковым орден лекарей допустил слишком много ошибок. Сначала они проморгали момент, когда дядя начал похищать артефакты и инструменты, необходимые для осуществления его плана. Потом спохватились и провели операцию по захвату Ушакова, но прошла она как минимум непрофессионально. Да чего уж там? Просто отвратительно! Лекари не были подготовлены к тому, с чем им предстояло столкнуться. Слишком полагались на Бражникова, который стал их ведущим бойцом и в итоге практически лишился жизни.

Чтобы поймать Ушакова, нужно применить тяжёлую артиллерию. Бросить все силы на поиски этого безумца.

Не прошло и двух минут, и Михаил Романов перезвонил мне сам.

— Ну что, император согласился? — спросил я.

— Сразу же, как только я упомянул ваше имя, — ответил Михаил Сергеевич. — Но сейчас он лично присутствует на допросе Коршунова. А затем будет разбираться с… Скажем так, с одной очень большой проблемой, которая может в любой момент перерасти в полномасштабный конфликт. Поэтому он просил вас подойти к его кабинету через три-четыре часа. К тому моменту он уже полностью освободится.

— Вижу, подбросил я работы Его Императорскому Величеству, — усмехнулся я. — И, скорее всего, подброшу ещё. А куда деваться? Если не будем трудиться, наше государство развалится.

— Вы не представляете, насколько правы, Павел Андреевич, — вздохнул Михаил. — Ситуация сложная. Это хорошо ещё, что благодаря вам вскрылось столько преступлений. Нас со всех сторон сжимают. Мы с императором фактически брата лишились! Константин всегда был неприятным человеком. Но всё равно… Одна кровь!

— Понимаю вас, Михаил Сергеевич. Спасибо, что организовали мне встречу с императором. Я сильно его удивлю.

Раз у меня выдалось немного свободного времени, пора бы уже посмотреть, что там происходит с моим особняком. Всё равно эти три часа нужно чем-то занять. Не хочу без толку слоняться по клинике или сидеть у себя в покоях. Уже выработал привычку каждую свободную минуту тратить на что-то полезное.

Как оказалось, его уже достроили. Я последние месяцы постоянно суетился, метался из угла в угол, решал накопившиеся проблемы и даже не заметил, как особняк уже практически довели до ума. Осталось только закончить с интерьером. Рабочие пообещали, что это дело займёт не больше недели.

Странно было смотреть на это место. Здесь родился и вырос мой предшественник. Предыдущий Павел Булгаков. А прошлой весной в стенах сгоревшего имения родился я. Ровно в тот момент, когда убийца Шёпот вспорол глотку прошлому Павлу.

Но даже эти жуткие воспоминания не вызывают у меня тревоги. Я рад, что получил второй шанс. Рад, что мы с Александром Кацуровым смогли поменяться местами. Он, наверное, смог многого достичь в моём мире. И я нашёл место там, где когда-то жил он.

За эти месяцы я поднялся от уровня бездомного подпольного лекаря до человека, который может в любой момент встретиться с императором. Получил титул графа, которым не владел даже отец моего предшественника.

Тяжёлый выдался год. Пожалуй, самый тяжёлый за две мои жизни. Но оно того стоило. Я впервые почувствовал, каково это — влиять не только на себя и своих пациентов, но ещё и на людей, которые заправляют одной из самых могущественных империй.

Оно определённо того стоило. Осталось решить всего лишь одно дело…

Закончив осмотр особняка, я вернулся в императорский дворец. Повезло, государь не задержался на своих встречах и смог принять меня даже чуть раньше назначенного времени.

Александр Четвёртый сильно изменился после нашей последней встречи. Похудел. Борода стала неухоженной. Видно, что прошедшие недели высосали из него все силы. Меня радовало, что император стремился встретиться со мной именно в своём кабинете, а не в тронном зале.

Всё-таки зал создан для того, чтобы государь смотрел на других людей свысока. Давил своим авторитетом.

Здесь же мы могли поговорить практически на равных.

— Почему-то я предчувствовал, что очень скоро мы с вами снова встретимся, Павел Андреевич. Михаил сказал, что у вас ко мне срочное дело…

— Да, Ваше Императорское Величество, — кивнул я. — Но начать придётся издалека.

Я рассказал императору обо всём, что мне удалось выяснить касаемо Арабской Империи и их заговоров. Об Архандре рассказывал аккуратно. Старался не врать, но при этом и не углубляться в правду.

А закончил свой монолог главной мыслью.

— В нашей Империи всё ещё находится человек, который, скорее всего, работает на арабов. И он не остановится, пока не достигнет своей цели. Орден с моим дядей в одиночку не справится. Я в любом случае собираюсь открыть на него охоту. Но будет куда проще, если поимкой Николая Антоновича Ушакова займутся ещё и государственные службы.

— Кругом предатели! — горько усмехнулся император. — Боги… Булгаков, да ваши слова как бальзам на душу!

— Это сарказм? — поинтересовался я.

— Нет, что вы! Как раз наоборот, — император заметно оживился. Но я пока не мог понять, что его так порадовало. — Последние месяцы я ломал себе голову. Думал, что же я делаю не так? Почему меня все предают? Почему именно я рискую стать свидетелем развала Империи, которую столетиями строили мои предки! Но оказалось, что проблема-то всё это время лежала на поверхности. Просто враги не пожалели денег. Подкупили всех, кого могли. И всё из-за этой чёртовой мумии… Когда я её покупал, меня предупреждали, что некоторые мумии могут наложить проклятье на своего нового владельца. Оказалось, что в каком-то смысле это правда.

— Что ж, рад, что принесённые мной плохие вести, наоборот, подняли вам настроение, — пожал плечами я. — А что вы скажете насчёт Ушакова? Ваши службы будут участвовать в его поимке?

— Несомненно. Завтра утром я отдам им приказ. Гвардия, полиция, тайные службы — им займутся все, у кого есть свободное время. А я начну более тесные переговоры с Арабской Империей. Вы своё дело сделали, Павел Андреевич. Политикой займёмся мы с братом. От вас больше ничего не требуется, — император выдержал паузу. — Но я знаю, что вы всё равно не сможете усидеть на месте. Так что направьте все свои силы на поимку своего дяди. Это дело важно для нас обоих.

И минус ещё одна проблема. Покинув кабинет императора, я почувствовал, как с души свалился камень. Теперь у моего дяди нет шансов. С завтрашнего утра его начнут искать все.

И я от спецслужб отставать не собираюсь. Посмотрим, кто загонит его в ловушку быстрее.

Стоило мне вернуться в свои покои, и телефон зазвонил.

«Дарья Зорина».

Неожиданно. Помнится, я говорил ей, что в ближайшие несколько дней буду занят. Неужто уже соскучилась?

— Слушаю, Даш, — ответил на звонок я.

— Павел, а ты и не рассказывал, каким был в детстве! — неожиданно заявила она. — Как из такого щекастого карапуза вдруг получился такой мужчина?

— Эм… Ты что, выпила? — оторопел я.

— Да нет же… Я рассматриваю твой детский альбом. Приходи скорее. Ты что? Забыл о нашей встрече?

Что она несёт? Бред какой-то. Какая ещё встреча? Какой альбом?

— Паш, ну ты чего? Мы тут с твоим дядей чай пьём. Заглядывай скорее. Он сказал, что ты давно хотел меня с ним познакомить.

Ловушка.

Я готовился поймать Ушакова, но он подготовил ловушку быстрее, чем я.

Вот только откуда же он узнал, что мы с Зориной связаны?