Придворный Медик. Том 3

Глава 9

— Николай Антонович Ушаков, — представился сотрудник ордена. — Наверное, отец тебе толком ничего обо мне не рассказывал.

Сходу перешёл на «ты». Не самый лучший тон, если учесть, что я вижу этого человека впервые. Должно быть, он и вправду хорошо знал моего отца.

Вот только я про Ушакова не слышал ни разу. Знаю несколько семей, которые отвернулись от Булгаковых в тот самый день, когда в наш особняк ворвались убийцы. Но фамилии Ушаковых никто никогда не упоминал.

В обрывочных воспоминаниях моего предшественника этой информации нет. А когда я расспрашивал Кирилла под предлогом временной амнезии, он эту фамилию не называл.

Либо он меня обманывает, либо отец скрывал от остальных связь с этим человеком. Но если обманывает, то с какой целью? Любопытно…

— Рад знакомству, Николай Антонович, — я последовал за Ушаковым в западное крыло главного штаба. — Вы правы. Отец ни разу вас не упоминал.

— Могу его понять. Мы с ним прекратили общаться ещё несколько лет назад, — ответил Ушаков. — И разошлись не на самой приятной ноте. Прими мои соболезнования, Павел. Я до сих пор не могу поверить, что с твоей семьёй случилось нечто подобное. Но… Наверное, нам не стоит бередить прошлое. Сегодня тебе придётся потратить немало сил. План предстоящих тренировок уже почти готов. Осталось только утрясти пару нюансов.

— Так это вы будете заниматься раскрытием моего потенциала? — уточнил я.

— Да, эту задачу доверили мне. Я тоже лекарь, как и ты. Но больше специализируюсь не на пациентах, а на научной работе. Я много лет изучал, как работает жизненная энергия. Ты ведь, наверное, понимаешь, что лекарская магия очень сильно отличается от любой другой силы? Все эти пироманты, электроманты и прочие маги… Их каналы устроены совершенно не так, как наши.

Это мы с Бражниковым уже проходили. Благодаря старику я понял, что жизненная энергия циркулирует повсюду. Вырывается через места силы. У остальных магов таких козырей нет. Иногда мне кажется, что этот мир изначально был создан для лекарей, а все остальные магические способности — лишь побочный продукт.

— Значит, «магический анализ» тоже поручили изучать вам? — спросил я. — Не просто же так именно вас прикрепили ко мне?

— Ты всё правильно понял, Павел, — едва заметно улыбнулся Ушаков. — Я уже десять лет пытаюсь разгадать эту загадку. Хочу понять, почему способность видеть и лечить магические заболевания столь редкая. Почему она есть лишь у единиц и даже эти единицы не всегда способны развить эту силу без посторонней помощи.

— И как? Далеко продвинулись?

— Практика не сдвинулась с места. Я смог получить лишь теоретические выводы, — вздохнул Ушаков, однако тут же взбодрился. — Но! Проблема была в том, что у меня не было человека с такой предрасположенностью. Мне банально не с кем было работать. Зато теперь появился ты, Павел. И мои труды наконец сдвинутся с мёртвой точки.

Так дело не только в моём обучении. Орден лекарей решил использовать меня как подопытного кролика. Так себе перспектива!

Я готов пойти на этот риск, чтобы раскрыть свой потенциал, но лучше держать ухо востро.

Не хватало ещё, чтобы Ушаков случайно испортил мои магические каналы. Лучше не подписываться на эксперименты, которые могут причинить мне вред.

Хотя… Вариантов у меня немного. Секретарь ордена предупредила меня, что проходить этот тренинг придётся в добровольно-принудительном порядке. Если я откажусь, они найдут способ притащить меня сюда силком. В другой ситуации я бы нанял юристов и попытался отбиться от нападок ордена.

Но враг в лице всего сообщества лекарей мне не нужен. Тем более я сам заинтересован в получении «магического анализа». Придётся рискнуть.

Ушаков провёл меня в просторную комнату, больше напоминавшую спортивный зал. Я сразу почувствовал запах иной магической ауры. Похоже, совсем недавно здесь уже кто-то колдовал. В центре зала располагался огромный аппарат. Чем-то он напоминал мне магнитно-резонансный томограф, который зачем-то установили в вертикальном положении.

— Что это за место? — поинтересовался я.

— Наш тренировочный центр, — ответил Ушаков. — Обычно здесь проходят медицинскую комиссию будущие сотрудники ордена и военные лекари. Этот зал оборудован тренировочной системой. Понимаю, тебе он может показаться пустым, но на деле это не так. Скоро сам всё поймёшь.

— А это что за агрегат? — я подошёл к аппарату и осмотрел панель управления. Действительно, передо мной диагностический механизм. Но ранее мне такого видеть не приходилось. Обычно пациентов сканируют лёжа. А тут что-то намудрили.

— О-о! Это — венец творения наших учёных, — улыбнулся Ушаков. — Хотел бы я сказать, что патент на этот аппарат принадлежит мне, но это не так. Я принимал косвенное участие в создании МКТ.

— МКТ?

— Мана-канальный томограф, — расшифровал аббревиатуру Ушаков. — С помощью него можно изучить состояние магической системы. Чем мы сейчас и займёмся. Раздевайся, Павел. Если есть кольца или другие металлические украшения — на всякий случай сними. Хоть магнитов в аппарате и нет, но лишние материалы могут создать помехи на итоговой картинке.

Приехали. Как я и думал! Теперь ещё и тут есть риск раскрыть существование своего шрама. Вот только спрятать у меня его уже не получится при всём желании. И дело вовсе не в том, что мне придётся раздеться.

Ушаков — лекарь. Он почувствует, если я воспользуюсь магией, чтобы скрыть следы своей раны. А даже если Николай Антонович каким-то образом проигнорирует моё колдовство, на снимке магический след от кинжала всё равно проявится.

— В чём дело, Павел? — вскинул брови Ушаков. — Приступай, времени у нас с тобой не очень много. Мне выделили всего три часа в неделю на работу в этом зале. Нам нужно поскорее добиться хоть каких-то результатов.

Отказаться от сканирования? Придумать какое-нибудь оправдание вроде клаустрофобии? Нет. Тут это не прокатит.

Есть только один вариант — последовать просьбе Ушакова. Точно… А какой смысл скрывать существование шрама теперь? Ранее я опасался, что люди могут догадаться о моём перемещении из другого мира.

Но теперь у меня есть мощный козырь в рукаве: следы редкой лекарской магии. Всё можно списать на них. Ушаков скорее подумает, что это моя сила сохранила мне жизнь. Вряд ли он придёт к выводу, что тело Павла Булгакова не погибло, поскольку в него переместился другой человек! Это даже звучит бредово.

Я скинул с себя одежду и даже не стал прикрывать свой шрам. По крайней мере, ордену эту тайну раскрыть всё равно придётся. Ушаков заметил след от кинжала на шее, но никак не прокомментировал увиденное.

Как только я вошёл в аппарат, металлические двери закрылись, вокруг меня загорелись тысячи микроскопических кристаллов, механизм загудел. Я прикрыл глаза, чтобы не ослепнуть. Процесс обследования длился не дольше минуты. Вскоре двери вновь открылись, послышался голос Ушакова:

— Всё, Павел, можешь одеваться. Нет-нет, не в свою одежду, — он протянул мне упаковку, внутри которой лежал чёрный костюм. Больше всего он напоминал спортивное термобельё. — Эта ткань напичкана мельчайшими датчиками. Она пригодится для следующего этапа. Ты пока переодевайся, а я посмотрю, что у нас на снимке…

Николай Антонович резко замолчал. Он уставился на монитор компьютера, потряс головой, протёр глаза, а затем ещё раз присмотрелся к картинке.

— Ну? Что скажете? — натягивая костюм, спросил я.

— Дикость какая-то… — Ушаков нервно усмехнулся. — Павел, твои магические каналы… В целом, они такие же, как у всех остальных людей. Но вот с шеей явно что-то не так. Напомни, пожалуйста, откуда у тебя этот шрам?

Так и думал, что мою рану не оставят без внимания. И всё же хорошо, что я прошёл через это обследование. Возможно, мне удастся узнать, почему этот шрам так жутко горит время от времени.

Поначалу я думал, что жжение в шее как-то связано с приближением Шёпота. Полагал, что яд действует дистанционно. Но Шёпота в живых уже нет, а зуд в старой ране до сих пор сохраняется.

— Небольшое напоминание о той ночи, когда погибла моя семья, — прямо сказал я. — А что там? Вроде обычная царапина. Мне она почти не мешает.

— Эта, как ты выразился, «обычная царапина» проросла вглубь твоей шеи. Никогда не видел ничего подобного… Вот, сам посмотри, — он подозвал меня к монитору.

Сказать, что я удивился — не сказать ничего.

Проклятье… Это что ещё за осьминог чёртов⁈

На снимке мана-канальной томографии в целом всё выглядело адекватно. Всё, кроме одной детали.

От поперечного шрама, пересекающего мою шею, во все стороны отходили какие-то отростки, больше напоминавшие щупальца. Поначалу я даже решил, что передо мной картина какой-то магической раковой опухоли.

Стоп. А может быть, так и есть? Может, это последствия полученной раны, которые пока что не дали о себе знать? Но кроме зуда я никакого беспокойства не испытываю. А если верить снимку, эти отростки пробрались уже и в череп, и в грудную клетку. Вот-вот опутают головной мозг, лёгкие, сердце и прочие органы.

— Ну что, доктор Ушаков, — сухо усмехнулся я. — Сколько мне жить осталось?

— Не спешите, — замотал головой Николай Антонович. — Рано ещё делать какие-то выводы. Нужны тесты. Больше тестов. Могу только сказать — пока что вам ничего не угрожает. Как раз наоборот. Думаю, эти структуры и дают вам шанс приобрести «магический анализ». Но чем это чревато — не знаю. Я впервые встречаюсь с чем-то подобным.

Точно… А ведь МКТ снимает только магические каналы. Значит, мои органы в безопасности. Просто рядом с ними проходят потоки энергии. А их источник лежит прямо в области шрама.

Это что же получается? Магический яд Шёпота вместо того, чтобы убить меня, даровал мне новую способность?

Видимо, произошёл какой-то сбой. Павел Булгаков должен был умереть, но в его тело попал я, и это сломало механизм действия яда. Значит, Шёпот облажался вдвойне. Не смог меня убить, так ещё и засунул в моё тело какой-то магический комок энергии.

И если я найду способ развить его, то смогу вылечить Кирилла. Правда, ещё не факт, что меня самого в итоге лечить не придётся! Судя по выражению лица Ушакова, есть риск, что этот сгусток рано или поздно может стать не источником «магического анализа», а полноценным магическим заболеванием.

— Ладно, Павел, насчёт увиденного я ещё подумаю. Сейчас мне нужно, чтобы ты кое-кого вылечил, — заявил Ушаков, затем достал пульт, нажал несколько кнопок и…

Зал, в котором я находился, вспыхнул ярким светом. Я инстинктивно прикрыл глаза, а когда раскрыл их, передо мной появился незнакомый мужчина. Он сидел на кушетке, которой, кстати, ранее в комнате не было. И громко кашлял.

— Магия иллюзий? — удивился я.

— В точку, — кивнул Ушаков. — Высшая магия иллюзий. За счёт неё весь тренировочный зал работает. Осмотри пациента, вылечи его. А я посмотрю, как работают твои каналы.

Много времени это не заняло. У мужчины оказался самый обыкновенный хронический бронхит. Пациент даже поведал мне, как он умудрился его подхватить. Длительный стаж курения, пачка в день — классический набор лёгочного больного.

Вот только человек этот не был настоящим. Поразительно, как может пудрить мозги магия иллюзий. Она даже мой «анализ» обманывает. Я действительно видел органы, воспалительный процесс, мокроту. Общался с пациентом, как с живым.

Но я быстро догадался, как работает эта система. Должно быть, иллюзии подстраиваются под мой опыт. Хороший тренажёр… Вот бы себе такую комнату оборудовать!

— Всё, закончили! — подытожил Ушаков, и пациент тут же исчез вместе с кушеткой. — Я собрал достаточно данных. На сегодня всё. Продолжим в следующий вторник. За эту неделю я проанализирую полученные данные, постараюсь сделать хоть какие-то выводы. Пока что можешь идти, Павел!

Николай Антонович Ушаков показался мне приятным человеком. Сначала я думал, что передо мной ещё один предатель, который собственноручно утопил мою семью. Но теперь я вижу, что прошлое Булгаковых его особо не волнует. Он целиком погружён в свои исследования.

Правда… Есть в нём кое-что странное. Слишком уж он дёрганый. Глаза бегают из стороны в сторону. После первого обследования он боится смотреть мне в глаза.

Будто что-то скрывает.

Наступил день, которого я так долго ждал. Среда. Полдень.

Я принимал очередного пациента, когда мой запасной телефон начал вибрировать.

Ей удалось! Анна Шолохова установила жучок. Значит, остаётся дождаться момента, когда Владыкин свяжется с кем-то из своих соратников. Произойти это может в любую минуту. Днём, вечером, ночью — предсказать невозможно.

Придётся реагировать на каждое уведомление, вслушиваться во все его разговоры. Рано или поздно он себя выдаст.

— Павел Андреевич! А вот и мы! — воскликнул появившийся на горизонте Киммо Кайнелайнен.

Когда приём подошёл к концу, в мой кабинет ввалились сразу два человека: финский лекарь и Сергей Наумов. С последним я познакомился совсем недавно. Он вместе со мной ликвидировал последствия магической инфекции, которую распространил Аристарх Биркин. Я пообещал Наумову, что мы с ним обсудим произошедшее, но после случившегося мы с ним так ни разу и не пересеклись.

И кто бы мог подумать, что его сюда притащит сам Киммо.

— Мы планируем корпоратив! — заявил Кайнелайнен. — Раз ты, Павел, не хочешь ехать со мной в город на экскурсию, значит я соберу команду, и мы тебя силком потащим отдыхать! Да-да!

Наумова, похоже, поведение Киммо очень развлекало. Он с трудом сдерживал смех. Особенно комично это смотрелось со стороны. Тощий финн и лекарь, который больше напоминает средневекового викинга, которого успели отмыть, побрить и причесать.

Когда они вообще успели сдружиться⁈

— Господа, так я ведь только «за»! — улыбнулся я. — Когда хотите устроить корпоратив?

— Сегодня же! Прямо сейчас! — требовал Кайнелайнен.

— Если серьёзно, мы думали, что можно сегодня вечером куда-нибудь сходить. Посидеть, поболтать, — произнёс Сергей. — Можем ещё кого-нибудь с собой взять.

Хм… Да уж. Вовремя — не то слово. Именно сегодня мне нужно заняться прослушкой Владыкина. Хотя, с другой стороны, какая разница? Послушать его переговоры я могу в любом месте. Сути это не поменяет. А отдыхать иногда тоже надо. Нельзя всё время пахать, копаться в интригах двора, да ещё и отбиваться от убийц!

Не для того я получил второй шанс. Я снова молод, могу прожить эту жизнь иначе. Так что…

— Договорились! — улыбнулся я. — Предлагаю позвать с собой Леонида Беленкова — помощника нейролекаря. Он славный парень. Думаю, хорошо впишется в нашу компанию.

— Значит, решено! — заключил Кайнелайнен. — Сегодня в пять вечера собираемся около клиники. Встряхнём столицу!

После этой фразу встряхнуло не столицу, а мой карман. Телефон завибрировал. Владыкину кто-то звонит.

Я быстро выпроводил своих коллег в коридор, затем переместился в старую ординаторскую, заперся изнутри и включил прослушку.

— Вы это серьёзно? Он мёртв⁈ — послышался незнакомый мужской голос.

Диалог уже начался. Начало я, похоже, пропустил.

— Мне сказали, что в гильдии произошёл переворот, — ответил Владыкин. — Лучшего наёмника убили. Булгаков всё ещё жив. И пользоваться услугами гильдии убийц мы временно не сможем.

— Придётся идти на отчаянные меры, — вздохнул второй мужчина. — Ваши силы, господин Владыкин. Воспользуйтесь ими. Внушите Булгакову что-нибудь. Пусть сам от себя избавится.

— Но…

— Никаких «но». Приступайте, Владыкин. Я на вас рассчитываю.

И тогда психолекарь назвал имя своего покровителя.

— Хорошо, Константин Сергеевич. Я всё сделаю. Промою Булгакову мозги.

Константин Сергеевич? Где-то я уже слышал это имя…

Стоп…

Да быть того не может! Неужели убийство моей семьи заказал сам брат императора?