Придворный Медик. Том 3

Глава 16

— К-какое условие? — всхлипнув от боли, спросил Киммо.

— Когда я тебя восстановлю, расскажи мне, чем вы с Тапио занимаетесь. Почему возвращаетесь постоянно в таком виде, будто вам пришлось через поле боя пройти. Я прошу это не ради своей выгоды и даже не из любопытства, — произнёс я. — Интуиция мне подсказывает, что мы в похожих ситуациях. И я мог бы тебе помочь. Вернее, мы могли бы помочь друг другу.

— А если откажусь рассказывать, не станешь помогать с лечением? — горько усмехнулся Киммо.

— Помогу в любом случае. Но рассчитываю, что ты пойдёшь навстречу. Нам надо многое обсудить. Причём давно, — ответил я.

— Ладно, — вздохнул Кайнелайнен и тут же вздрогнул. Каждый вдох давался ему с трудом. — Обещаю, мы поговорим. Если можешь, Павел, пожалуйста, помоги. Думал, что смогу справиться, но… Кажется, мой профиль не позволяет лечить такие раны.

Я включил «анализ» и ещё раз осмотрел тело своего коллеги. Создавалось впечатление, что мы с ним сегодня получили похожие травмы. Только я смог защититься, а он — нет.

Коршунов тоже ударил меня ровно в эту точку. В нижний конец грудины — кости, к которой крепятся рёбра. На самом конце грудины находится мечевидный отросток. Остроконечная костная структура, которая у Кайнелайнена отломилась. Ему чудом повезло, что обломок не вонзился в печень.

А такое чисто теоретически возможно. Причём часто это приводит к моментальной смерти из-за болевого шока. Ещё в прошлом мире я слышал о нескольких ситуациях, когда неумелые медики умудрялись отломить мечевидный отросток во время массажа сердца. Правда, не могу себе представить, с какой силой нужно давить на грудь в таком случае! Но факт остаётся фактом: подобные инциденты были.

— Я сначала думал, что просто отбил себе печень, — промычал Кайнелайнен. — Решил, что сам справлюсь. Всё-таки печень — это тоже по моей специальности. Но позже понял, что проблема куда хуже.

— А как ты вообще получил такую рану? Чем вас так ударили? — продолжая сканирование, спросил я. — У Тапио вообще чуть череп не проломили. Я уже залечил его кость. Но всё-таки… Откуда у вас это?

— На нас напали. Враги моего рода, — ответил Киммо. — Один из них оказался геомантом. Мне… В общем, в мою грудь бетонная глыба прилетела.

— Это многое объясняет, — кивнул я. — Оно и заметно!

Итак, я собрал достаточно клинических данных. Можно приступать к лечению. Итого у Киммо сломано три ребра и грудина. Мечевидный отросток вот-вот воткнётся в печень.

Общее состояние у него тоже неудовлетворительное. В кровь струится адреналин, сердце колотится, дыхание поверхностное. Полноценный вдох и выдох сделать не может. Оно и неудивительно! К рёбрам и грудине крепится дыхательная мускулатура, без которой поддерживать здоровый цикл «вдох-выдох» невозможно.

— Приготовься, Киммо. Будет больно. Очень, — уточнил я. — Постараюсь отключить большую часть болевых рецепторов, но тебе всё равно придётся тяжко.

Кайнелайнен кивнул, стиснул зубы.

Я мог предложить ему обратиться в императорскую клинику. Там бы ему вкололи болеутоляющее или ввели Киммо в наркоз. Но я понимал, что финн на это не согласится. У него есть причины, по которым он избегает клинику. Поэтому он вынужден зализывать раны здесь — в нашей квартире.

И кроме меня никто не сможет ему помочь. Хотя и нашу с ним связь крепкой не назовёшь. Мы не успели хорошо друг друга узнать. Но в одном Киммо прав. Как-то он обмолвился, что мы с ним похожи. И теперь я начинаю понимать, что сходств куда больше, чем может показаться на первый взгляд.

— Готов? Вправлю обломки, а затем восстановлю костную ткань. На счёт «три»…

— Готов-готов, — нервно закивал Кайнелайнен.

Я досчитал до трёх, а затем влил огромное количество лекарской магии в костную ткань Киммо. Он взвыл от боли, но на крик не сорвался. В этот момент дверь в комнату распахнулась, на пороге появился Тапио.

Проклятье! Быстро же он проснулся. Видимо, у него хорошо развит контроль над собственным телом. Изначально я планировал, что он проспит несколько дольше.

Так… А теперь он вновь прёт на меня, как разъярённый бык. Похоже, придётся снова усыплять.

— Стой, Тапио! — на выдохе вскрикнул Киммо. — Павел мне помогает. Не вмешивайся.

— Он меня вырубил, — процедил сквозь зубы Тапио. — Простите, господин. Я не смог его удержать.

— Ничего, будет нам обоим уроком! — усмехнулся Киммо. — Нельзя недооценивать лекарей.

— Всё, повреждений больше нет, — подытожил я и отключил поток лекарской энергии. — Можешь попробовать встать.

— Надеюсь, что пополам не переломлюсь, — пробурчал финн и аккуратно поднялся с кровати. — Спасибо, Павел… Вроде всё в порядке. Двигаться могу!

— Тогда двигайся на кухню. И ты тоже, Тапио, — предложил я.

— Ты не можешь мне приказывать, — хмыкнул телохранитель.

— Да, не могу. Зато могу предложить примирение борщом. Как тебе такой вариант?

На улице уже глубокая ночь. За окном — непроглядная тьма. Ни одно окошко в императорском дворе не горит. Только нам одним не спится. Вместо того, чтобы отсыпаться, сижу на кухне с двумя финнами, уплетающими разогретый борщ!

— Ох… — отставив пустую тарелку, выдохнул Киммо. — Ты был прав, Павел. Шикарное блюдо. Прямо-таки достойное императора! Может, тебе всё бросить и напроситься в его личную кухню?

— Спасибо за комплимент, — сдержанно кивнул я. — Но обсуждать сегодня мы будем не борщ. Рассказывай, Киммо, кто вас так подрал?

— Начинать придётся не с этого, — поджал губы финн. — Для начала мне придётся рассказать тебе, кто я такой на самом деле.

— Оно того не стоит, господин, — сделал замечание Тапио.

— Да, не стоит, — подтвердил я. — Потому что твоё настоящее имя я уже и так знаю.

— Ч-что? — оторопел Киммо.

— Лаури Хильдегард Кекконен, — произнёс я. — Принц Королевства Финляндия.

Я почувствовал, как начало возрастать напряжение в комнате. Тапио сжал кулак, и в нём закипела магия.

— Тебе придётся объясниться, Павел Булгаков, — заявил телохранитель. — Если бы ты не накормил меня борщом, я бы уже давно тебя по стенке размазал.

Впервые слышу, чтобы Тапио выдал столь длинную реплику. Обычно он немногословен.

— Тапио, успокойся, — велел Киммо или Лаури — чёрт знает, как его теперь называть!

— Повторюсь, опасности я для вас обоих не представляю. Вы хорошо скрылись. Никто даже не догадывается, что у нас в клинике уже целую неделю работает принц. Но я это понял очень быстро, — улыбнулся я.

— Что меня выдало? — нахмурился Киммо.

— Загибайте пальцы, Ваше Высочество, — усмехнулся я. — Меня хотят представить финскому принцу, поскольку у нас обоих есть предрасположенность к «магическому анализу». Сразу после того как всплыл этот факт, ты настоял на том, чтобы я стал твоим проводником по миру местной медицины. Ты упоминал, что мы похожи. Понять это можно было двойственно. К сходствам можно отнести «магический анализ» и тот факт, что нас обоих преследуют враги.

— И это всё? — вскинул брови Киммо. — Ты понял это только по косвенным признакам?

— Нет, они лишь породили подозрения. После этого я поискал информацию о главном наследнике финского престола. И… Не нашёл ничего, кроме детских фотографий. По какой-то причине принца всё это время хорошо скрывали. Возможно, потому, что на него уже давно ведётся охота. Однако детской фотографии мне хватило, чтобы сопоставить родинки на лице. Ты — принц Финляндии. Это же очевидно!

— Ты не перестаёшь меня удивлять, Павел… Чёрт! Ты всё испортил! Я хотел сделать тебе сюрприз! — принялся ныть мой коллега. — Завтра нас должны были познакомить. Я так надеялся увидеть удивление на твоём лице!

В который раз убеждаюсь — он ведёт себя как ребёнок. Хотя мы с ним ровесники. Вряд ли причиной тому обычная избалованность. Скорее всего, он большую часть жизни прожил, укрываясь от преследователей. Наверное, до сих пор страдает от проблем с социализацией.

Однако кое-что я умом понять не могу.

— Меня интересует лишь один вопрос, Киммо. Если ты и в самом деле принц Финляндии, то какого же чёрта ты прибыл сюда лишь с одним охранником? Отдельно от делегации! Разве не было бы безопаснее направиться сюда с другими лекарями? — поинтересовался я.

— Нет, в том то и дело, — помотал головой он. — Среди лекарей будет подставное лицо. Он играет мою роль и привлекает к себе внимание убийц, которые за мной охотятся. Мы с отцом решили, что безопаснее будет, если я отправлюсь в Российскую Империю чуть раньше. Под другим именем.

— С одним телохранителем?

— Толпа телохранителей только лишнее внимание бы привлекла. А Тапио… — Киммо выдержал паузу. — Как бы это помягче сказать… В общем, он — один из сильнейших воинов нашего Королевства. Он стоит десятков профессионалов.

— Я это уже почувствовал. Вот только это не объясняет, каким образом вы тогда умудрились получить столь серьёзные раны этой ночью?

— Ты пытаешься меня оскорбить? — проворчал Тапио.

— Нет, пытаюсь разобраться, насколько велика угроза, которая над вами повисла, — ответил я.

— Нас кто-то предал, — произнёс Киммо. — Я уже сообщил об этом отцу, но делегация уже успела выехать. Скорее всего, предатель — это кто-то из них. О моих передвижениях было известно лишь узкому кругу людей.

— Какова их цель? Кто-то претендует на финский престол? Хотят убрать единственного наследника? — предположил я.

— Вряд ли. Я так не думаю, — помотал головой Киммо. — У нас есть предположение, что эти люди преследуют сразу две цели. Первая — захватить человека с «магическим анализом». То есть — меня. Сам понимаешь, в мире большой дефицит таких лекарей, как мы с тобой. Но это — мелочи. Вторая цель куда хуже. Доказательств пока что нет, но я предполагаю, что эти люди хотят испортить отношения между моим Королевством и вашей Российской Империей.

А вот это — очень плохая новость. Если опасения принца оправдаются, значит предстоящая встреча с делегацией может представлять серьёзную угрозу для будущего нашей Империи.

— Правители в курсе? — уточнил я. — Император должен знать, что предстоящую встречу кто-то собирается использовать в своих целях.

— Мой отец ведёт с ним переговоры. Но, думаю, ты и сам понимаешь, Павел, как двойственно звучит эта информация. Мы не знаем, кто открыл на нас охоту. Это могут быть агенты других стран, которым не выгоден союз Финляндии и России. Но всё может оказаться куда сложнее.

Он прав. Вариантов может быть множество. Нельзя исключать, что эту махинацию проводит кто-то из нашего императорского двора. Но в то же время все эти события могут оказаться планом каких-нибудь финских повстанцев.

Это — игра совершенно иного уровня. И я бы даже не подумал в неё лезть, если бы сам не был заинтересован в общении с финским принцем. Мы можем обменяться опытом. Но при этом в течение следующих трёх дней мы оба можем пострадать. Теперь придётся держать ухо востро.

Мало того что Константин Романов, скорее всего, не остановится и продолжит искать способ убрать нас с Кириллом, так теперь ещё и о новой угрозе придётся беспокоиться.

Однако у меня в рукаве есть козырь: со спины ко мне никто не подберётся. Я знаю, как создать идеальный «щит» с помощью лекарской магии.

Пусть попробуют его пробить. Кем бы ни были наши противники, я их не боюсь.

— Что ж, пока что решить эту проблему мы никак не сможем. Если ты прав, то основная задача твоих врагов — поймать тебя, а затем свалить всю вину на Российскую Империю. Подтасовать доказательства, — отметил я. — Значит, самое главное — не позволить тебе попасть в руки этим людям. Могу пообещать, что буду следить за тобой. В меру своих возможностей.

— Благодарю, Павел, — улыбнулся мой коллега. — Ты, кстати, продолжай и дальше называть меня моим вторым именем. Для меня разница в титулах значения не имеет. Я долгое время скрывался среди простолюдинов и низших дворян. Поэтому… Скажем так, кичиться своим титулом я не привык. Ах да, нам бы с тобой ещё «магический анализ» обсудить…

— Время уже позднее. Лучше сделать это позже. Ты ведь ещё какое-то время пробудешь здесь? — поинтересовался я.

— Всё зависит от итогов предстоящей встречи. Но в целом я планирую задержаться на неделю-другую. Я сглупил. Наверное, мне нужно было раньше рассказать тебе правду. Но… Я ведь не могу знать наверняка, можно ли тебе доверять.

— Ты и сейчас не можешь этого знать, — напомнил я. — Всегда есть риск, что я — один из злоумышленников, которые строят против тебя козни. Разумеется, это не так. Но по отношению к другим людям бдительность не теряй.

Да уж, интересно получается. Последние полгода я только и делал, что скрывался от убийц. Набрал столько опыта, что могу даже принцу давать советы!

После этого разговора мы отправились спать. Лишь Тапио продолжал упорно сторожить нашу квартиру. Однако времени на отдых осталось совсем немного. Уже через пять часов начнётся новый рабочий день.

И в этот день нас посетит финская делегация. Интуиция мне подсказывает, что уже наступившая пятница всё перевернёт. Предстоящие события повлияют на судьбу двух государств.

И на мою судьбу в частности.

Когда Константин Сергеевич Романов вошёл в кабинет своего брата, на часах было уже шесть утра. Однако несмотря на столь ранний час, Михаил уже вовсю трудился над скопившимися письмами.

Скучная работа — так считал Константин. Бесконечно сортировать эти письма, на какие-то отвечать самостоятельно, какие-то передавать старшему брату — Александру.

Скучно. Но очень полезно. Константин завидовал Михаилу. Он сам мечтал оказаться на его месте. Но так уж вышло, что сыновья покойного Сергея Романова разделили наследство неравномерно. Старший сын Александр получил титул императора Российской Империи. Младший сын Михаил возглавил министерство иностранных дел. А вот средний Константин… Всего лишь унаследовал большую часть активов своего отца. Сеть заводов, магазинов и прочих учреждений, которые приносят большой доход, но…

Не дают большой власти.

А власть Константина привлекала с самого рождения. У него даже теплилась надежда, что Александр, ввиду своего затворнического характера, отречётся от престола, и тогда трон перейдёт к нему.

Но этого не случилось. Александр собрал вокруг себя очень могущественных советников. Всё, в чём он сам не разбирается, берут на себя они. К примеру, те же вопросы дипломатии решает в основном Михаил.

И если бы в руках Константина оказались все эти письма, которые разгребает его брат… Боги, какая власть обрушилась бы на его плечи! И Константин с радостью бы принял эту ношу.

— Доброе утро, Михаил, — улыбнулся Константин Романов. — Удивлён, что ты в такую рань уже на работе.

— В рань? — протёр сонные глаза Михаил. — Хм… Видимо, я не уследил за временем. Я сегодня даже не ложился.

— Не бережёшь ты себя. Совсем замучился с этой финской делегацией. Я ведь предлагал тебе свою помощь. Поручи эту встречу мне. Я знаю язык, смогу принять их и разгрузить тебя. Ты можешь на меня положиться.

Константин старался показать брату своё беспокойство. На деле же в его голове метались совершенно другие мысли.

Согласись же ты, чёрт подери!

Ну почему он вечно отнекивается? Почему не доверится собственному брату? Неужто он всё же понимает, что на самом деле задумал Константин?

— Прости, но мне нужно решить эти вопросы самому, — помотал головой Михаил. — Я же говорил тебе, у меня на завтра… Чёрт, вернее, уже на сегодня назначено много встреч.

— Помню. Ты говорил, что хочешь переговорить с глазу на глаз с Павлом Булгаковым. Кажется, так зовут этого выдающегося лекаря?

— Всё верно. У меня большие планы на Павла Андреевича. Хочу повидаться с ним до того, как начнётся торжественная часть. Только боюсь, что могу не успеть, — вздохнул Михаил. — А ты почему вдруг решил о нём поинтересоваться?

Константин изобразил недоумение. На долю секунды сам себе внушил, что ничего не знает о семье Булгаковых. Конечно! Разве это он натравил на них гильдию убийц?

Да, он. Но Михаилу об этом знать необязательно. Поэтому придётся немного поиграть в актёра.

— О господине Булгакове я толком ничего не слышал, — солгал Константин. — Я лишь поймал слухи. О нём сейчас многие говорят. Возвращение «магического анализа» в Российскую Империю! Давно у нас не было такого ажиотажа.

— Булгаков может перевернуть всё, — заявил Михаил. — Если у нас появится человек, способный лечить такие заболевания… Положение Российской Империи изменится. А если он ещё и наберётся опыта у финского принца, которого почти два десятка лет скрывали от общественности… Это точно станет началом новой эпохи. Мы наконец-то сможем подняться с колен, оставить позади эту проклятую инфекцию, из-за которой погибли такие лекари, как Александр Кацуров.

— Думаешь, Булгаков может стать заменой Кацурову? Великому лекарю, который спас весь мир? — поморщился Константин. — Я сильно в этом сомневаюсь.

— Нет, заменить героя он не сможет. Никто не сможет. Зато Павел Булгаков может положить начало новой эпохе. Именно поэтому я и хочу, чтобы встреча с финнами прошла гладко. Они могут помочь нам в этом.

Михаил слишком наивен. Константин всегда так думал о своём брате. Помешан на справедливости, на милосердии. Думает только о государстве, о семье, но вечно забывает о самом себе.

Константину это было только на руку. Он получил достаточно информации, чтобы воспользоваться ею против одного из своих врагов.

Павла Булгакова уже сегодня ждёт небольшой сюрприз.

— Господин Булгаков, в последнее время мне кажется, что я превращаюсь в ледышку, — заявила Вознюкова Тамара Сергеевна.

Пожилая пациентка, которая пришла ко мне на приём чуть ли не раньше всех. Очень специфическая женщина. Разодета так, будто собралась на похороны. Тёмные тона, вуаль. Странный наряд, одним словом.

Причём Вознюкова — не слуга. Она мать одного из местных баронов. Если не ошибаюсь, её сын командует одним из отрядов гвардейцев. Сама же Тамара Сергеевна живёт в своих личных покоях. Поговаривают, что она занимается коллекционированием различных редких предметов и артефактов.

Забивает все свои покои всякими безделушками. Я бы решил, что это лишь слухи, но при первой же встрече с этой пациенткой почувствовал, как от неё исходит запах пыли и ощущается аура сразу нескольких магических артефактов.

Своеобразная женщина!

— Опишите симптомы подробнее, Тамара Сергеевна, — улыбнулся я. — Сравнение с ледышкой я ещё никогда не слышал!

— Ноги и руки леденеют. Понимаете, господин Булгаков? — жаловалась она очень специфично. Будто не врачу жалуется на болячки, а подруге рассказывает об изменах мужа. — Кошмар какой-то! Ну я же не могу вечно носить под десять пар носков, верно? Да и перчатки не спасают.

Поначалу я решил, что проблема в атеросклерозе. Из-за отложений холестерина часто появляются бляшки, которые закупоривают сосуды и вызывают подобную симптоматику.

Однако «анализ» показал совершенно другую картину.

Всё куда проще, чем могло показаться на первый взгляд.

— У вас очень низкое давление, — подметил я. — Дайте отгадаю, вы его даже не измеряете?

— А что? Я похожа на какую-нибудь кухарку, которая половину своей жизни проводит с тонометром в руках? — хмыкнула старушка. — Я выше этого!

— Ну, уж простите, Тамара Сергеевна, но тут вы загнули. Можете со мной не согласиться, но это — чушь. Хотя бы два раза в день в вашем возрасте давление измерять жизненно необходимо, — объяснил я. — У вас потому и появляется чувство холода в конечностях. Туда кровь плохо проходит. Давления не хватает. Кто-то мучается от повышенного тонуса сосудов, а у вас совершенно противоположная картина.

— Хм, — она прищурилась. — Я вам поверю, Павел Андреевич. Скажите, что нужно принимать. Посмотрим, окажетесь вы правы или нет.

Я посоветовал Вознюковой несколько препаратов. Одни улучшают кровообращение, другие повышают давление. Однако, когда женщина ушла, я вышел в коридор и подозвал к себе Гриму. Она крутилась рядом с моими окнами.

— Чем могу помочь, хозяин? — каркнула она.

— Будь так добра, проследи за этой старушкой. В жилище её не врывайся. Просто загляни в окна. Потом расскажешь мне, что происходит в её покоях. Меня не покидает ощущение, что проблема у этой женщины не только в изношенности сосудов, — объяснил я.

— Сейчас же приступлю. Только… Вы просили узнать о делегации, — вспомнила Грима. — Они уже здесь. Пока что осматривают клинику.

Прибыли, значит. Хорошо. Встреча с делегацией состоится после пяти вечера. До этого нужно разгрести всю работу. А потом…

— Павел Андреевич? — послышался мужской голос за моей спиной.

Грима тут же улетела. Меня окружили несколько гвардейцев.

— Чем могу помочь? — спросил я.

— С вами хочет переговорить очень важный человек. Брат императора, — прямо сказал один из них. — Он ждёт вас в конференц-зале. Мы вас проводим.

Вот и настало время пообщаться с Михаилом Романовым. Он предупреждал, что хочет со мной повидаться.

Я прошёл в конференц-зал, гвардейцы закрыли за мной дверь. Внутри оказался всего один человек. Вот только он не был Михаилом Романовым.

Однако гвардейцы не солгали. Да, передо мной не Михаил. Но этот человек тоже приходится братом нашему императору.

— Добрый день, Павел Андреевич. Моё имя — Константин Сергеевич Романов, — произнёс мужчина. — Наверное, вы не меня ожидали здесь увидеть. Но Михаил прийти не смог. Общаться вы будете со мной.

— О, нет, — помотал головой я. — Как раз наоборот, Константин Сергеевич. Я очень давно жаждал встречи с вами!

Вот я и увидел вживую главного кукловода. Убийцу моих родителей.