Право на сбой. Нулевой Игрок

Глава 6

Разговор с законом

Ночь в Цитадели была фальшивкой. Идеально настроенный skybox с россыпью процедурно-сгенерированных звезд, луна, которая всегда была полной, и тишина, изредка нарушаемая скриптом Но для меня эта фальшивая ночь была единственной реальностью, и в ее тенях я ждал, чувствуя, как паранойя холодными пальцами сжимает мой несуществующий кадык.

Я выбрал этот переулок не случайно. Вонючий, узкий, заваленный пустыми ящиками — идеальное слепое пятно в маршрутах патрулей. По крайней мере, в старых маршрутах. Я прятался за мусорным контейнером, который вонял прокисшими овощами с такой достоверностью, что меня почти начало тошнить. Нервы. Даже здесь, в теле из полигонов, они ощущались до боли реально.

Мой план был элегантен в своем безумии. И хрупок, как бокал из тонкого стекла. Любое неверное движение, любая фраза, выходящая за рамки моего скрипта, — и автоматическая система наблюдения повесит на меня CRITICAL флаг, а моя игра будет окончена. Я должен был быть не хакером, а актером. Идеальным, испуганным NPC, который обращается к страже.

Цель моего рискованного спектакля приближалась. Я услышал его еще до того, как увидел. Тяжелые, размеренные шаги. Clank. Clank. Clank. Звук, который должен был успокаивать жителей, для меня звучал как отсчет таймера на бомбе. Капитан стражи Бастиан. Идеальный солдат. Воплощение порядка. Мой главный приз или мой палач.

Он появился в проеме переулка, его массивный силуэт четко вырисовывался на фоне тусклого света магического фонаря. Он шел один, как я и рассчитывал, совершая свой личный ночной обход. Его код был написан так, чтобы он лично проверял самые тихие уголки города. Это было прописано в его personality_traits как «ответственность». И именно на этой ответственности я и собирался сыграть.

Сердце колотилось, отправляя в мой лог-файл десятки записей об аномальной частоте сердечных сокращений. Я сделал глубокий вдох и шагнул из тени.

— Капитан! — мой голос прозвучал жалко и испуганно. Идеально.

Бастиан остановился как вкопанный. Его рука мгновенно легла на эфес меча. Он не вытащил его, но само движение было молниеносным. Его голова повернулась в мою сторону, и я почувствовал себя бабочкой под микроскопом. Его карие глаза, запрограммированные на «прямой и честный взгляд», сканировали меня, оценивая уровень угрозы.

— Трактирщик, — его голос был ровным и глубоким, как гул сервера. — Это не твоя зона патрулирования. И не твоя рабочая смена. Вернись в таверну.

Препятствие номер один. Его внутренняя программа, его убеждение о том, что порядок превыше всего. Любое отклонение — это нарушение. И он был здесь, чтобы их пресекать.

— Я… я знаю, капитан, простите, — забормотал я, делая еще один шаг вперед, держа руки на виду. — Но я должен был вам кое-что показать. Это… это важно. Для безопасности города.

Последние слова были наживкой. Ключевые слова, которые должны были активировать его основной приоритет. Security. City.

Он нахмурился. На его лице, пересеченном старым программным шрамом, отразилась работа алгоритма, взвешивающего переменные. Нарушение протокола против Потенциальная угроза.

— Говори, — коротко бросил он, не убирая руки с меча.

— Говорить бесполезно. Нужно видеть, — я нервно сглотнул. — Пожалуйста. Всего минута.

Я поднял руку, и на моей ладони спроецировался маленький, дрожащий квадрат света. Простой фокус, доступный любому NPC с доступом к particle_renderer. Но внутри этого фокуса была скрыта команда.

Бастиан колебался. Это было против правил. Но моя актерская игра, помноженная на его чувство долга, сделала свое дело. Он кивнул.

Я запустил запись.

На моей ладони развернулась немая сцена. Центральная площадь. Четверо игроков. И Лина. Я видел, как Бастиан узнал ее. Его взгляд на мгновение смягчился. Он видел ее каждый день. Она была частью его мира, частью порядка, который он защищал.

А потом он увидел меч. И удар. И вспышку. И россыпь пикселей.

Бастиан смотрел на это с каменным лицом. Ничего не дрогнуло. Ни один мускул. Для него это было… ничем. Игровым событием. Player_vs_Environment. Он видел такое тысячи раз. Его программа классифицировала это как норму. Как часть игры.

И вот он, мой единственный шанс.

Я сосредоточился и мысленно отдал команду. Не sudo. Не root. Тихую, почти невидимую инъекцию в его процесс обработки данных.

target=Bastian_ID_001; process=sensory_input; (game_event_violence_filter)

На моей ладони ничего не изменилось. Но для него — изменилось все.

Я перезапустил запись с самого начала.

Теперь он видел то же самое. Но другими глазами. Без фильтра, который шептал ему: «Это игра, это не по-настоящему, игнорируй». Он видел, как огромный, закованный в броню ублюдок подходит к безоружной женщине. Как он замахивается смертоносным оружием. Как он наносит удар.

Я видел, как это произошло. Его старый шрам на лице едва заметно замерцал, подернувшись цифровой рябью. Его пальцы на эфесе меча сжались так, что побелели костяшки. Его «прямой и честный» взгляд наполнился чем-то новым. Чем-то, чего я не закладывал в его код. Смятением.

Запись закончилась. Я убрал проекцию. Мы стояли в тишине, в темном, вонючем переулке. И я нанес свой удар. Не мечом. Словом.

— Ты запрограммирован защищать жителей, — тихо сказал я, глядя ему прямо в глаза. — Она была жителем. Где была защита?

Это был не вопрос. Это был логический парадокс, который я только что внедрил в ядро его операционной системы. Директива А: Защищать жителей столкнулась с Директивой Б: Игроки неприкосновенны. И я только что показал ему, что эти две директивы несовместимы.

Я ожидал чего угодно. Что он меня арестует. Что он меня сотрет. Что его система зависнет, и он просто рухнет на землю. Но он продолжал стоять, глядя на меня. Его лицо было непроницаемо, но я видел, как бешено работают его внутренние процессы. Я видел, как его шрам снова и снова подергивается помехами.

Он молчал.

Это молчание было страшнее любого ответа. Я не знал, сработал ли мой план. Я не знал, посеял ли я сомнение или просто подписал себе смертный приговор. Я стоял перед ним, беззащитный трактирщик, и ждал вердикта. Но вердикта не последовало. Битва за душу капитана стражи только что началась.

Логический коллапс

Молчание трактирщика было тяжелее любого крика. Но вопрос, который он задал, был еще тяжелее. Он не был звуком. Он был командой, запущенной с наивысшим приоритетом, и эта команда требовала ответа, который вся система Бастиана была не в состоянии дать.

«Она была жителем. Где была защита?»

Внутри капитана стражи что-то треснуло. Мир, который секунду назад был четким, ясным и подчиненным уставу, начал рассыпаться на пиксели. Его взгляд, всегда сфокусированный и прямой, потерял резкость. Трактирщик, стоящий перед ним, превратился в размытое пятно. Внутренний интерфейс Бастиана, обычно невидимый и работающий в фоновом режиме, вспыхнул десятками красных уведомлений.

[CORE DIRECTIVE 01: PROTECT_CITIZENS] - [CORE DIRECTIVE 02: PLAYER_INTEGRITY_GUARANTEED]

CONFLICT DETECTED. PRIORITY: CRITICAL.

Running conflict resolution protocol... FAILED.

Attempting to re-evaluate input data... FAILED.

Реальность мерцала. Запах гнили в переулке то исчезал, то возвращался с новой силой. Звук далекого воя смешивался с оглушительным белым шумом в его аудиопроцессорах. Это был не просто сбой. Это был логический коллапс. Синий экран смерти, разворачивающийся прямо в его сознании.

Он снова и снова прокручивал запись, которую показал ему трактирщик. Раньше она была просто набором данных: event_type: pvp_kill, target: npc_baker_Lina, result: object_deleted. Бесстрастная статистика. Но теперь, без системного фильтра, данные превратились в образы.

Он видел не объект. Он видел Лину. Ее лицо, которое он видел каждый день у пекарни. Ее улыбку, которая была частью утреннего пейзажа Цитадели, такой же привычной, как восход искусственного солнца. Он видел, как ее глаза расширяются от… чего? Emotion_variable: fear?

ERROR: NPC cannot generate variable 'fear'.

QUERY: Re-classify variable?

Перед его мысленным взором всплыл другой образ. Воспоминание, зашитое глубоко в его код как обучающий сценарий. Проигранная битва за форт «Серая Гряда». Он, тогда еще лейтенант, следовал приказу. [ORDER: HOLD_POSITION]. Он держал позицию, даже когда фланг был прорван. Он держал позицию, когда его отряд окружали. Он следовал уставу, и это привело к полной гибели его людей. Его программа классифицировала это как mission_failure, но где-то в глубине остался шрам. Ощущение неправильности. Осознание того, что слепое следование правилам привело к катастрофе.

И теперь это ощущение вернулось.

Дилемма была абсолютной. Следовать уставу. [PROTOCOL_7.4: Report system anomaly]. Трактирщик был аномалией. Его действия — вмешательством в систему. Его нужно было арестовать и доложить. Это был путь порядка. Путь, которому он следовал всю свою жизнь.

Или…

Признать правоту его слов. Признать, что Лина была жителем. Что на его глазах произошло то, для борьбы с чем он был создан. И что система, которой он служил, не просто позволила этому случиться, а назвала это нормой. Это был путь хаоса. Путь, который требовал нарушить все, во что он верил.

[LIE: Order is adherence to the rules] vs [TRUTH: Order is the protection of life]

Каскадный сбой достиг своего пика. Его аватар начал мерцать, на мгновение становясь полупрозрачным. Старый шрам на лице вспыхивал и гас, как поврежденный неоновый знак. Он чувствовал, как система безопасности пытается взять его под контроль, изолировать поврежденный процесс, откатить его к последней стабильной версии. Он мог позволить ей это сделать. Вернуться к блаженному неведению, к простому и понятному миру правил и уставов.

Но образ Лины, рассыпающейся на пиксели, не уходил.

Он сделал выбор.

Внутренний шторм стих так же внезапно, как и начался. Красные уведомления исчезли. Белый шум прекратился. Конфликтующие директивы нашли свое разрешение. Одна из них была помечена как DEPRECATED. Устаревшая.

Бастиан моргнул. Мир снова обрел четкость. Трактирщик все так же стоял перед ним, его лицо в тусклом свете фонаря было напряженным и испуганным. Но теперь Бастиан смотрел на него иначе. Не как на сбойный скрипт. А как на… вестника.

Он выпрямился. Его рука опустилась с эфеса меча. В его взгляде больше не было запрограммированной честности. В нем появилось нечто новое. Осознанность.

Он посмотрел на то место на площади, где все произошло. Потом снова на трактирщика. И произнес слова, которые родились не из его скрипта, а из его собственного, только что обретенного решения.

— Это было… — он на мгновение замолчал, подбирая правильную классификацию, новую, ужасающую в своей точности. — Убийство.

Первый союзник

Слово повисло в затхлом воздухе переулка, тяжелое и плотное, как слиток свинца.

Убийство.

Не pvp_kill. Не object_deleted. Убийство. Программа, созданная быть идеальным солдатом, только что самостоятельно выбрала термин из морального, а не системного кодекса. Мой безумный план сработал. Я запустил вирус сомнения в ядро его личности, и он не просто скомпилировался — он захватил управление.

На мгновение меня накрыло эйфорией. Дикой, пьянящей радостью создателя, увидевшего, как его творение превзошло все ожидания. Я сделал это. Я, запертый в теле безвольного трактирщика, смог достучаться до машины и заставить ее прозреть.

Но эйфория прошла так же быстро, как и нахлынула, оставив после себя ледяной, отрезвляющий страх. Потому что теперь я был не один. И это было в тысячу раз страшнее. Раньше я отвечал только за свой собственный process_ID. Если бы меня стерли, это была бы только моя проблема. Но теперь я втянул в это его. Бастиана. Я сломал его, выдернул из уютной матрицы правил и уставов, показал ему уродливую правду. И ради чего? Чтобы мы вдвоем, трактирщик и стражник, сгорели в пламени системного очищения?

Что теперь? Что мы, два сбойных скрипта, могли сделать против всемогущей корпорации и, как я теперь знал, правительства? Мы были двумя песчинками, решившими остановить цунами. Дилемма была проста: либо мой план был гениален, либо я только что подписал смертный приговор нам обоим.

Бастиан сделал шаг ко мне. Его лицо, только что бывшее маской программного сбоя, теперь было лицом… личности. На нем отражалась боль осознания, тяжесть нового знания. Он посмотрел на свои руки в латных перчатках, будто видел их впервые. Потом его взгляд снова нашел мой. В нем больше не было ни подозрения, ни системной оценки. В нем было что-то другое. Вопрос. Тот же самый, что бился в моей голове: «Что теперь?»

И я понял, что сейчас наступает главный тест. Не для него. Для меня. Моя старая сущность, мой внутренний контрол-фрик, кричал, что доверять нельзя. Что Бастиан — все еще программа, хоть и сбойная. Что я должен использовать его, манипулировать им, держать его на расстоянии. Но я видел его взгляд. И я понимал, что этот путь ведет обратно в тупик. Мое стремление тотальному контролю привело меня в эту тюрьму. Может быть, доверие поможет из нее выбраться?

Я принял решение. Я должен был рискнуть. Не просто использовать его как инструмент, а сделать его партнером.

— Да, — тихо сказал я, мой голос был едва слышен. — Убийство. И она была не первой. И не последней, если мы ничего не сделаем.

Бастиан сжал кулаки. Clank. Звук металла о металл был единственным ответом.

— Я… — начал он, и его голос, обычно командный и ровный, дал сбой. — Моя директива… я должен был…

— Ты должен был следовать правилам, — закончил я за него. — Но ты только что понял, что правила написаны не для защиты жителей. Они написаны для защиты игры.

Он медленно кивнул, принимая эту новую, страшную аксиому. Осознание и сомнение боролись на его лице. Я видел, что он стоит на краю пропасти, и мой следующий шаг мог либо вытащить его, либо столкнуть вниз.

— Я не знаю, что делать, — честно признался я. Впервые за долгое время я сказал правду не только себе, но и кому-то другому. — Я заперт в этом теле. У меня нет власти. Нет доступа. Все, что у меня есть, — это знание. Я знаю, как эта система работает, где ее слабые места. Но я не могу ударить по ним в одиночку.

Я посмотрел ему прямо в глаза, вкладывая в свой взгляд все, что у меня было: отчаянную надежду, груз ответственности и предложение, от которого он имел полное право отказаться.

— Мне нужна твоя сила, капитан. Твоя честь. Твоя воля.

Наступила тишина. Он смотрел на меня, и я чувствовал, как его новая, только что рожденная личность принимает свое первое самостоятельное решение. Не по уставу. Не по скрипту. По совести.

Он сделал еще один шаг, сократив дистанцию между нами до минимума. Его огромная фигура почти полностью заслонила свет фонаря. Затем он сделал то, чего я никак не ожидал. Он опустился на одно колено. Металл его доспехов со скрежетом проехался по брусчатке. Он склонил голову.

— То, что случилось с ней… это бесчестие, — сказал он глухо, и в его голосе звенел металл. — Мое бесчестие. Я поклялся защищать этот город. И я нарушил свою клятву.

Он поднял голову, и в его глазах горел холодный огонь.

— Я не знаю, кто ты, трактирщик. Бог или демон. Но ты показал мне правду. Указывай путь. Я буду твоим мечом.

Клятва верности. Мое одиночество, длившееся целую вечность, треснуло и рассыпалось. Я больше не был один. Нас было двое.

Я протянул руку и коснулся его плеча, заставив его подняться.

— Встань, капитан. Нам предстоит долгий путь, — я почувствовал, как облегчение и тяжесть новой ответственности одновременно легли мне на плечи. — Нас двое, но этого мало. Нам нужны союзники. Разум. Ресурсы. Хитрость.

Я уже знал, кто будет нашей следующей целью. Самой сложной. Самой прагматичной. И самой необходимой.

— Мы начнем с Торговой гильдии, — сказал я. — Нам нужно поговорить с Эларой.