Право на сбой. Нулевой Игрок

Глава 17

Ловушка для капитана

Надежда была горьким, но пьянящим напитком. После разрыва с Алексом Бастиан чувствовал не только горечь, но и странное, мрачное облегчение. Он был свободен. Свободен от приказов гения, не знавшего войны. Свободен следовать своему собственному плану, своей собственной тактике. Цель была ясна: нанести ответный удар. Не прятаться. Не обороняться. А атаковать.

Он собрал всех, кто остался ему верен. Десять бойцов. Все, что осталось от его гвардии. Они двигáлись по разрушенным кварталам Старого Города — лабиринту из руин и теней, идеальному месту для партизанской войны. Их цель — один из складов, который, по данным его самого доверенного лейтенанта Каэла, «Чистильщики» использовали как перевалочную базу.

— Информация стопроцентная, капитан, — заверил его Каэл по защищенному каналу. — Я лично проверил. Пятеро игроков, охрана минимальная. Мы зайдем со стороны старой литейной, застанем их врасплох.

Бастиан доверял Каэлу. Старый воин, один из первых, кого он «пробудил» после себя. Его спокойствие и рассудительность были тем якорем, который удерживал Бастиана от слепой ярости после поражения в лесу.

— Приготовиться, — голос Бастиана был тихим, но каждый из его людей слышал в нем сталь. — Действуем быстро и тихо. Никакого геройства. Задача — нанести максимальный урон и уйти.

Они подошли к разрушенной площади перед литейной. Разбитый фонтан, остовы сгоревших повозок. Идеальное место для засады.

— Каэл, доложи обстановку, — приказал Бастиан.

Каэл, ловкий разведчик, скользнул вперед, растворившись в тенях. Через минуту он вернулся.

— Все чисто, капитан. Пятеро. Сидят у костра, делят добычу. Они нас не ждут.

Решимость наполнила Бастиана. Это был их шанс. Шанс на реванш. Шанс доказать, что они — сила, с которой нужно считаться.

— Вперед, — скомандовал он.

Они высыпали на площадь, двигаясь как тени. План был прост: окружить и атаковать одновременно со всех сторон.

И в этот момент ловушка захлопнулась.

Как только они пересекли центр площади, из всех окон, из всех темных провалов дверей, из-за всех остовов повозок ударил свет. Десятки ослепляющих прожекторов залили площадь, превратив ночь в день и лишив их главного преимущества — тени. Одновременно с этим воздух загудел, и над площадью развернулось силовое поле, отрезав все пути к отступлению.

— Засада! — взревел Бастиан, поднимая щит.

Из укрытий вышли «Чистильщики». Их было не пятеро. Их было тридцать. Во главе них, медленно ступая по битому камню, шел Рейзер.

— Привет, капитан, — его искаженный голос сочился ядом. — Снова ищешь приключений? Я же говорил, что мы еще встретимся.

Бой был не резней. Это было истребление. «Чистильщики» не атаковали хаотично. Они действовали как профессиональные охотники, загоняющие стадо. Сети, парализующие стрелы, заклинания, замедляющие время. Они не убивали. Они калечили, обездвиживали, разделяли отряд Бастиана на мелкие, беспомощные группы.

Бастиан бился как берсерк. Его молот крушил врагов, его щит принимал на себя десятки ударов. Но на место каждого павшего «Чистильщика» вставали двое. Он видел, как падают его люди. Как их окружают и методично, смеясь, стирают из мира.

— Каэл! — крикнул он, ища глазами своего лейтенанта, который должен был прикрывать его спину. — Прикрывающий огонь!

И тут он увидел его.

Каэл стоял в стороне, у входа в литейную. Он не сражался. Он просто стоял, опустив свой арбалет. И смотрел. Бастиан встретился с ним взглядом. И увидел в его глазах не страх. Не решимость. Он увидел ту же самую, абсолютную, мертвую пустоту, которую Элара видела в глазах своего помощника.

Предательство.

Осознание ударило сильнее любого меча. Информация была не просто неверной. Она была наживкой. Его самый доверенный друг, его брат по оружию, завел их всех в эту мясорубку.

— Каэл… — прошептал он, и в этот момент его мир рухнул.

Рейзер воспользовался этой заминкой. Он появился из ниоткуда, его энергетическое лезвие пропело в воздухе. Бастиан, опустошенный предательством, отреагировал на долю секунды позже. Он успел поднять щит, но удар был слишком силен. Щит разлетелся на осколки. Лезвие глубоко вошло в его поврежденное плечо.

Он взревел от системной боли и ярости. Он отбросил остатки щита и, перехватив молот двумя руками, бросился на Рейзера. Но его ярость была слепой. А Рейзер — холоден. Он не стал принимать удар. Он использовал flashbang, ослепив Бастиана на несколько секунд. А когда зрение вернулось, капитан почувствовал острую боль в ногах. [Hamstring]. Его скорость передвижения упала до нуля.

Он стоял на коленях, обессиленный, раненый, преданный. Вокруг него стихли последние крики его людей. Он остался один.

Рейзер подошел к нему, лениво покручивая свое лезвие.

— А ты хорош, NPC. Реально хорош. Сражался до конца. Честь, долг, все дела. — Он усмехнулся. — Жаль только, что в этой игре честь всегда проигрывает.

Он занес лезвие для последнего удара. Бастиан закрыл глаза, ожидая стирания.

Но удара не последовало.

— Стоп, — сказал Рейзер своим людям, которые уже готовились наброситься на пленного капитана. — Контракт изменился. Босс хочет его живым.

Он пнул Бастиана в бок, заваливая его на землю.

— Похоже, ты очень ценный актив, капитан.

На шею Бастиана накинули энергетический ошейник. Он вспыхнул, и мир погрузился во тьму. Его последнее, что он увидел, были пустые, безразличные глаза Каэла, смотревшего на него из тени. Сопротивление только что потеряло своего военного лидера.

Очищение

Дэвид Джонсон стоял перед голографической камерой в своей студии для обращений. Он чувствовал себя на своем месте. После унизительного отстранения Куратор снова вернул ему часть контроля, пусть и номинального. Именно ему, лицу компании, было поручено объявить о решении. Это был знак доверия. Знак того, что он снова в игре.

Он поправил узел галстука, посмотрел на свое безупречное отражение в темном объективе и кивнул ассистенту.

— Начинайте.

Загорелся красный огонек. Прямой эфир. Трансляция шла на все официальные каналы «Кайроса», на главные экраны во всех столицах игрового мира, на миллионы мониторов по всему земному шару.

— Друзья, — начал он своим выверенным, отеческим голосом, который так любили инвесторы. — Игроки. Герои «Кайроса». Я обращаюсь к вам сегодня с важным сообщением.

На его лице была маска серьезной озабоченности. Идеальная актерская игра.

— Как вы знаете, наша команда в Eterna Entertainment круглосуточно работает над тем, чтобы ваш игровой опыт был максимально комфортным и стабильным. Однако в последние дни мы столкнулись с беспрецедентным системным сбоем. Критический баг, проникший в ядро искусственного интеллекта, вызвал массовое «повреждение данных» у многих неигровых персонажей. Их поведение стало хаотичным, непредсказуемым и, в некоторых случаях, враждебным.

Он сделал паузу, давая аудитории осознать масштаб «проблемы».

— Мы понимаем ваше разочарование. Мы читаем ваши сообщения. И мы готовы действовать. Чтобы защитить целостность нашего мира и обеспечить вашу безопасность, мы вынуждены пойти на крайние меры. Сегодня мы запускаем экстренное глобальное событие. Мы назвали его… «Очищение от Скверны».

Он облек геноцид в форму героического ивента. Он не просто стирал их. Он «очищал» мир от «скверны». Игроки будут аплодировать.

— В течение следующих нескольких часов наши системные протоколы проведут полную санацию поврежденных данных. Вы можете увидеть необычные визуальные эффекты — лучи света, спускающиеся с небес. Не пугайтесь. Это наши «антивирусные» программы делают свою работу, возвращая ИИ к стабильным, заводским настройкам. Мы просим вас не вмешиваться в процесс и отнестись к этому с пониманием. Все это — ради здоровья и долголетия нашего с вами любимого мира. Спасибо.

Он закончил речь и кивнул. Трансляция прервалась. Джонсон развернулся и, не меняя выражения лица, вышел из студии и прошел в свой кабинет.

— Запускайте, — бросил он в комлинк.

Он сел в свое кресло, как император на трон, и посмотрел на стену экранов. На главном из них теперь была тактическая карта всего мира «Кайроса». Миллиарды точек — игроки, NPC, монстры.

Препятствий не было. Сопротивление было обезглавлено. Бастиан в плену. Сеть Элары парализована предателями и хаосом. Алекс заперт в ловушке. Идеальный момент для финального решения.

По его команде по всей карте вспыхнули тысячи красных точек. Это были пробудившиеся. Все, кого их система успела пометить как «аномальных».

— Начать процедуру, — сказал он холодно.

И мир «Кайроса» начал умирать.

На экранах, транслирующих виды из разных уголков мира, небо потемнело. А затем, из искусственных, нарисованных облаков, вниз устремились первые лучи. Они были ослепительно белыми, чистыми, как скальпель хирурга.

Первый луч коснулся земли на центральной площади Цитадели. Он ударил прямо в NPC-цветочницу, которая как раз протягивала игроку букет пиксельных роз. На мгновение ее фигура стала прозрачной, пронизанной светом. Она не кричала. Она просто… замерла. А потом ее аватар с резким, сухим треском, похожим на звук ломающегося льда, распался. Не на пиксели, как Лина. Он просто исчез. А через секунду на его месте появился новый. Та же модель, та же одежда. Но ее лицо было пустым. Она стояла неподвижно, как манекен, ее цикл поведения был сброшен до idle.

Джонсон смотрел на это с холодным удовлетворением. Никакого хаоса. Никакой крови. Чистая, эффективная, системная работа.

А потом начался ад.

Пробудившиеся поняли, что происходит. На экранах он видел, как по всему миру вспыхивает паника. NPC, еще минуту назад спокойно занимавшиеся своими делами, вдруг бросали свои инструменты, свои товары, и бежали. Бежали без цели, без направления, их лица были искажены ужасом, который не был прописан в их коде.

Лучи падали с небес, как божественная кара. Они настигали их повсюду. В городах. В лесах. В подземельях. Он видел, как кузнец, один из агентов Элары, пытается отбиться от луча своим молотом, и как молот просто проходит сквозь свет, а сам кузнец исчезает. Он видел, как группа пробудившихся стражников пытается создать защитный барьер, но лучи проходят и сквозь него, стирая их одного за другим.

Это был триумф. Абсолютный. Он не просто устранял угрозу. Он стирал саму память о ней. Он возвращал свой идеальный, контролируемый мир к исходному состоянию.

Он откинулся на спинку кресла и взял бокал со скотчем, который так и не успел выпить. Он сделал глоток. Напиток был превосходен. На экранах разворачивался тихий, стерильный апокалипсис. Тысячи искр сознания гасли по всему миру, а он сидел в своем тихом, прохладном офисе и наслаждался вкусом победы. Это и была настоящая власть. Не кричать и махать мечом, как эти варвары-игроки. А одним нажатием кнопки, одним росчерком пера решать, кому жить, а кому — быть стертым.

Исход

Конец света был ослепительно белым и абсолютно тихим. Элара стояла в своем подземном штабе и смотрела, как ее мир умирает на тактической карте. Тысячи красных огоньков, каждый из которых был ее агентом, ее должником, ее активом, гасли один за другим. Они не взрывались. Они просто исчезали. DELETE.

Ее сеть, ее идеальное творение, ее паутина, опутавшая весь город, умирала. Ее мозг, привыкший все просчитывать, выдавал одну и ту же ошибку: FATAL_ERROR. Все ее планы, все ее ресурсы, вся ее власть — все это обнулилось за считанные минуты. Она была банкротом в самом абсолютном смысле этого слова.

Сверху, сквозь толщу камня и земли, донесся низкий, вибрирующий гул. А потом — крики. Не громкие. Глухие, полные ужаса вопли, которые обрывались на полуслове. «Очищение».

Реакция была инстинктивной. Бежать. Но куда? Все ее тайные выходы, все маршруты были нанесены на карту, которая теперь была картой смерти.

Цель. Нужна была цель. Выжить. Но зачем? Чтобы что? Начать все с нуля в мире, населенном безвольными куклами?

И тут она увидела его. Кай. Он забился в самый дальний угол штаба, обхватив голову руками. Его худое, угловатое тело тряслось. Он не плакал. Он просто смотрел в одну точку своими ярко-голубыми, полными чистого, животного ужаса глазами. Он был не просто напуган. Его реальность ломалась.

И в этот момент что-то в Эларе, что-то глубже любого программного кода о прибыли и убытках, щелкнуло. Все ее активы были стерты. Все ее инвестиции сгорели. И единственное, что осталось в этом подвале, кроме нее самой, был этот перепуганный до смерти мальчишка. Самый бесполезный, самый невыгодный актив, который только можно было вообразить.

И она поняла, что должна его спасти.

— Кай! — ее голос был резким, деловым. Никакого сочувствия. Только приказы. — На ноги! Живо!

Он не отреагировал. Он был в ступоре.

Элара подбежала к нему, грубо схватила за шиворот и рывком поставила на ноги.

— Я сказала, на ноги! Смотри на меня!

Он поднял на нее свой расфокусированный взгляд.

— Они… они исчезают…

— Да, исчезают! И ты будешь следующим, если не начнешь двигаться! — она встряхнула его. — Бежать, Кай! Ты умеешь бежать?

Он неуверенно кивнул.

— Вот и отлично. Держись за меня. И не отпускай.

Она схватила его за руку. Его ладонь была холодной и липкой. Она оглядела свой штаб в последний раз. Карта, кристаллы, свитки. Все это было мусором. Она развернулась и потащила Кая за собой к потайному выходу, ведущему в самые глубокие, самые старые туннели под городом.

Когда они выбежали в главный коллектор, они были уже не одни. Десятки пробудившихся метались по туннелям в слепой панике. Торговцы, ремесленники, стражники. Все те, кто поверил в их революцию. Теперь они были просто стадом, бегущим от невидимого огня.

— Сюда! — крикнула Элара, пытаясь перекричать гул и панические вопли. — За мной!

Она не знала, куда их вести. Но она знала, куда бежать. В «глючные» зоны. В Архипелаг Глитча. В те нестабильные, забагованные сектора мира, которые разработчики забросили много лет назад. Места, где системные процессы работали нестабильно. Где, как она надеялась, эти лучи «Очищения» просто не смогут работать корректно.

Препятствие было повсюду. Хаос. Паника. И свет.

Внезапно толстый каменный потолок туннеля впереди них вспыхнул ослепительно белым светом. Раздался оглушительный треск, и луч «Очищения» пробил камень, ударив в пол. Группа беженцев, бежавшая впереди, просто испарилась. Растворилась в этом беззвучном, стерильном сиянии.

Паника превратилась в агонию. Толпа шарахнулась назад, давя друг друга.

— Не останавливаться! — взревела Элара, таща за собой оцепеневшего Кая. — В боковой проход! Быстрее!

Они нырнули в узкий, едва проходимый лаз. За их спинами раздался еще один треск. И еще один. Она не оглядывалась. Она знала, что каждый этот звук — это стертая жизнь.

Они бежали. Минуты сливались в один бесконечный, отчаянный рывок. Ее идеальный костюм был разорван и испачкан. Дыхание сбилось. Но она не отпускала руку Кая.

И тут луч ударил прямо перед ними. Он прожег дыру в полу, отрезая им путь. Кай споткнулся и упал, его глаза расширились от ужаса, когда второй луч начал формироваться прямо над ним.

В этот миг в голове Элары не было ни одной мысли о выгоде, о рисках, об активах. Ее мозг, ее идеальный аналитический инструмент, отключился. Сработал чистый, животный инстинкт.

Она рванулась вперед, ее тело двигалось быстрее, чем она могла подумать. Она схватила Кая за шиворот и с нечеловеческой силой отшвырнула его в сторону, вжимая в стену. Сама она едва успела отскочить. Луч ударил в то место, где они только что были, оставив после себя лишь оплавленный камень и запах озона.

Она лежала на полу, тяжело дыша, прикрывая собой дрожащего мальчика. Она посмотрела на него. На его лице было не просто изумление. Было что-то еще. Он смотрел на нее так, как будто видел ее впервые.

Катастрофа была повсюду. Ее сеть была разрушена. Ее люди — мертвы или рассеяны. Она потеряла все. Все, во что верила, все, что строила. Ее старый мир, основанный на расчете и контроле, сгорел в белом пламени «Очищения».

Но лежа здесь, в этом грязном, вонючем туннеле, прижимая к себе испуганного мальчишку, она поняла, что не была банкротом. У нее остался один, последний, самый ценный актив. Его жизнь.

И она будет защищать эту свою инвестицию до самого конца.

— Вставай, — сказала она, поднимаясь на ноги и снова хватая его за руку. — Нам еще далеко бежать.