Потерянная любовь

10

За первый день мы не нашли ровным счетом ничего, кроме горючего и еды. Дома стояли почти нетронутыми, лишь выглядели покинутыми в спешке. Богатое убранство: кругом газон, дорогая мебель внутри и огромные бассейны на задних дворах. Это очень странно, Уолтер сказал, что через километр от района Сквера уже граница города, так почему их никто до сих пор не разграбил? Где все мародеры, что разносили селения в первые месяцы после эпидемии, растаскивая все на маленькие кусочки?

Этот вопрос меня терзал больше всего. Все выглядело крайне подозрительно. Конечно, всему можно найти логическое объяснение, но тут я как ни пытался, не мог его придумать.

Мы остановились на ночлег в двухэтажном особняке персикового цвета с разросшимся газоном и пустой собачьей будкой. Надеюсь, хозяева забрали своего четвероного друга, когда покидали это место.

Уолтер с ноги выбил входную дверь.

— Не очень-то вежливо.

— Ты думаешь, кому-то есть до этого дело? — осведомился он, заходя внутрь. — Всем давно плевать на все, что происходит вокруг. Теперь все пекутся только о собственной шкуре. Разве не так?

Внутри было точно так же пусто, как и везде до этого.

— Я проверю второй этаж, может, удастся найти аптечку, где-то же они хранили лекарства, — сказал Уолтер, поднимаясь наверх по деревянной витой лестнице.

— Хорошо, я займусь первым.

— И в подвал загляни, если найдешь.

Исследования кухни и гостиной ничего не дали, кроме запасов еды и старых газет. Вся кухонная утварь выглядела так, словно только ждала, когда вернуться владельцы и снова ею воспользуются. В своих походах я привык наблюдать брошенные дома, но они отличались от тех, что мы успели исследовать. Эти дома словно стояли нетронутыми, как будет их хозяев просто взяли и выдернули с теплых местечек.

В подвале нашлось три канистры с керосином, неплохой улов.

— Эй, Уолтер, смотри, сколько еды и горючего. Может заберем?

Напарник спустился, неся в руках маленькую белую коробку. Аптечка? Хоть бы это была аптечка.

— На обратном пути заберем, сейчас нет смысла перегружать рюкзаки. Смотри, нам нужно найти для твоей девушки Литаниум.

— Он здесь есть? — кивнул я на белую коробочку.

— К сожалению, нет. Но тут есть бинты и антибиотики, это мы заберем точно. Они всегда пригодятся Гретте.

Надежда таяла, как снег на солнце.

— Прости, но я стараюсь, — Уолтер похлопал меня по плечу, пытаясь поддержать. Видимо, на лице все было написано, насколько великие надежды я возлагал на эту вылазку.

— Что будет если мы не успеем?

— Ребекка умрет.

— Мне жаль.

— Она еще жива! Не хорони ее раньше времени! — рявкнул я, и эхо крика поскакало по комнате, отпрыгивая от стен. — Извини, я не хотел срываться.

— Ты просто на взводе, брат, — проговори Уолтер.

— Хотя бы ты не повторяй через слово брат, хорошо?

Мой напарник рассмеялся.

— Тоже раздражает, да?

— Да, поднадоело уже.

Мы перекусили тем, что оставили после себя хозяева, сидя на пушистом ковре в гостиной. Спустилась тихая ночь, заглядывая в окна белесым глазом луны. Медленные плоские облака то и время скрывали ее из виду, лениво ползая по небу.

За окном послышался вой.

— Собака?

— Вполне, — ответил Уолтер, — возможно, ждет еще, что хозяева вернуться. Кстати я не заметил ни одного трупа здесь, тебе не кажется это странным?

— Я думал об этом. Нетронутые дома, отсутствие тел. Скорее всего, они бежали при эпидемии, если ты об этом. Хотя я видел один скелет почти сразу за путями.

Это непросто странно, это словно неоновая кричащая вывеска «Опасность! Опасность!»

— Да? Я не заметил.

Я устроился поудобнее на ковре, облокотившись на старый темно-зеленый диван.

— Он выглядел… Странно. Вся верхняя часть была обглодана до костей, а нижняя почти не тронута.

Уолтер задумался.

— Может, дикие животные? Я не знаю, ладно, нам нужен отдых. Спать будем по очереди на втором этаже. Я первый заступаю на вахту.

Я до ночи просидела у Гретты в кабинете. Она постоянно брала у меня разные анализы, пичкала разноцветными таблетками и что-то записывала в свой блокнотик. Дышать становилось все труднее и труднее, теперь я могла позволить себе лишь поверхностное дыхание, частное и болезненное.

Она точно врач? Она точно мне поможет?

— Все настолько плохо?

— Ты слышишь, как ты дышишь? — волосы ее растрепались, а глаза покраснели от многочасовой кропотливой работы. Она попросту устала со мной возиться. — Болезнь прогрессирует, я дала тебе сильное лекарство, которое должно значительно замедлить все процессы, что протекают внутри.

— Ты вводишь меня в состояние искусственной комы? Это так называется?

Гретта отошла к столу и сделала очередную запись в блокноте.

— Нет, скорее заставляю твой организм максимально тормозить все процессы. Ближайшие пару дней ты проспишь, я надеюсь.

В ее глазах читалась недосказанность. Не нравится мне этот разговор.

— Я же могу умереть за эти дни, да? Ты это боишься мне сказать?

Вижу, как забегали глаза Гретты, ведь я попала в самую суть.

У меня нет пяти дней.

Даже попрощаться не успела толком.

Опустив лицо в ладони, с силой прижала их, стараясь сдержать внутренние всхлипы.

— Да, Ребекка, прости, но дождаться их с вылазки будет очень тяжело. Я делаю все, что в моих силах, но я не всевышний Бог. Даже я не могу поставить мертвого на ноги.

— Но я-то еще не умерла! Где же Тайлер со своими речами про великую миссию для спасенных? Где он сейчас? В чем заключается моя миссия, если я так глупо умру от какого-то там осложнения? Или Бог пометил всех, кроме меня?

Гретта молчала. Ей нечего было мне ответить.

— Теперь я могу идти?

— Нет, ты останешься у меня, я постелю тебе в соседней комнате. Мне необходимо постоянно наблюдать за твоим состоянием, если вдруг что-то пойдет не по плану.

Да, ведь если ты допустишь, что я умру, Алекс закопает тебя живьем.

— Хорошо, а что у нас по плану?

Таблетки начали действовать, я чувствовала, как выравнивается мое поверхностное дыхание, как веки наливаются свинцом, становясь тяжелыми. Жутко захотелось спать, даже руки стали весть по сто килограмм каждая.

Пока Гретта отвернулась, я незаметно украла с ее стола листок бумаги и огрызок карандаша.

— По плану наблюдать за тобой, прилагая все силы на поддержании тебя…

— В приемлемом состоянии, я поняла.

— Пойдем, я тебя уложу.

В квартиру внезапно, совсем без стука, зашел Тайлер, радостно улыбаясь нам с Греттой, словно только что выиграл большой куш в лотерею. Он всегда ходит с приклеенной улыбкой на лице?

— Как дела, Ребекка?

— Бывало и лучше, — прохрипела я.

— У меня для тебя хорошие новости!

— Да ну.

— Вернулись наши ребята с рейда, ну, знаешь, ездят, выживших собирают по всей округе.

Знаю, встречала таких. Бесцеремонные ребята, прошу заметить, сжигают целые деревни живьем.

— Так вот, я им предложил Алекса, твоего друга, в команду! Здорово, правда? Они согласны брать его с собой!

— А что в этом может быть хорошего?

Я никак не могла уловить смысл, зачем Тайлер пришел сюда. Что ему еще от нас надо?

— Он сможет реализовать себя, как солдат, помогающий спасенным! Он будет нести великую миссию Бога! Вот в чем его предназначение!

Господи, они совсем тут с ума посходили?

— А если он не захочет? Мы вообще-то собирались уходить после того, — я закашлялась, — после того, как Гретта поставит меня на ноги.

— Ну, если вдруг он не успеет, то точно не сможет отказаться. Ведь если тебя не станет, — он скорчил страдальческую мину, словно я поверю ему, — то ему ничего не останется, как помогать людям, чтобы загладить свое горе.

Ах, вот оно что. Тайлер не заинтересован в моем выздоровлении. Ему нужен лишь Алекс, как отличный экземпляр в его коллекцию фанатиков. Только он не знает нас, не знает, на что мы способны. Если Алекс узнает, что по какой-то причине я умру, и если в этом окажется замешан Тайлер, он попереубивает их всех.

Говорить становилось все тяжелее, слова растягивались, словно резина, а мысли путались. Неплохое лекарство, однако.

Я легла на кровать, что постелила мне Гретта, когда сияющий от своей гениальности Тайлер наконец ушел.

— Не слушай его, он немного, — начала Гретта.

— Сумасшедший, псих.

— Вроде того, я не верю в его россказни про весь этот бред со спасенными и Божьим промыслом.

— Хоть в этом я не одинока, тогда почему ты здесь?

Как только голова коснулась подушки, я почувствовала, как нестерпимое желание уснуть становиться жизненно необходимым. Если я сейчас же не закрою глаза, то за себя не ручаюсь.

Мне надо написать письмо Алексу, пока я не вырубилась. Надо успеть попрощаться хотя бы на бумаге, потому что я не имею ни малейшего представления, что может произойти, пока я буду в отключке.

— Как-нибудь я расскажу тебе при случае. А сейчас поспи, это должно помочь.

Мы расположились в спальне на втором этаже с окнами на восток. Взяли с собой еды, закрыли дверь и устроились на ночлег. Справа две кровати с уютными полосатыми пледами, слева письменный стол со стеллажами книг. Телевизор в углу и мини-бар.

Уолтер сидел на полу, подпирая спиной дверь и прочищая собственный пистолет. Хорошее дело, помогает занять мысли и руки хотя бы на час. У меня такой роскоши не было, необходимо было поспать. Напарник обещал разбудить через три часа, чтобы смениться.

Поэтому все, что я могу, это смотреть в окно, лежа на кровати. Как там Ребекка? Держится, я надеюсь. Все мысли были только о ней. Я не могу позволить ей умереть, только не так, только не сейчас. Голова шла кругом, надо держать себя в руках!

Сон не шел, приходилось ворочаться на кровати.

— Не спится? — послышался голос Уолтера.

— Нет. Я переживаю за нее.

— Не волнуйся, Гретта хороший врач. Она справится, не даст ей умереть раньше времени.

— Спасибо, утешил. Долбанное лекарство.

Жизнь самого дорого мне человека сейчас зависит от одной баночки каких-то таблеток. Так глупо.

Снова послышался вой, только теперь он был дольше и протяжнее. С другой стороны дома залаяло около трех собак. Не нравится мне все это.

— Опять собаки?

Уолтер заметно напрягся, видимо, думая о том же, о чем и я.

— Не знаю, не многовато ли? За день я не встретил ни одной, или они вышли на ночную охоту?

В какой-то момент мне все-таки удалось задремать. Я проснулся от того, что Уолтер зажал мне рот рукой.

Что за черт?!

Он показывал пальцем, чтобы я не произносил ни звука, кивая головой на дверь. Кажется, у нас гости. Второй рукой осторожно вложил мне в руки пистолет.

Я встал как можно тише, доставая из-за пояса врученный пистолет и проверяя фонарик. Уолтер показал, что открываем дверь на счет три. С той стороны доносились странные звуки, словно кто-то осторожно когтями шкрябал об паркет.

Когда Уолтер показал «три», я резко дернул дверь, направив луч фонаря на то, что могло ждать нас с той стороны.

Он был прав, к нам действительно пожаловали гости.

В коридоре стояла бродячая собака.